— Хм... — человек непонятно замялся. — Меня к тебе Конго отправила.
— Я знаю, — равнодушно кивнула она.
— Э-ээ... понимаешь, мне надо бы взглянуть на твою авиагруппу.
Он что, поиздеваться решил?! Вскинувшись было, Тонэ вспомнила приказ флагмана и... беззвучно выдохнув, устало пожала плечами, отключая щиты подпалубного пространства.
В самом деле, чего дергаться, тонуть ниже всё равно уже некуда, так что пусть хоть всю её просканирует.
— Смотри.
— М-мм... — человек повертел головой. — Прости, а куда смотреть?
Тонэ непонимающе моргнула, выныривая из горестных размышлений, и, проанализировав вопрос, вызвала полученную вместе с приказом информацию о технических характеристиках людей, открыла раздел "сенсорные системы" и, прочитав, оторопела. "Электромагнитное излучение в диапазоне от четырехсот тридцати до шестисот восьмидесяти нанометров"? И всё?! Да как вообще можно существовать с подобным функционалом?!
Она взглянула на человека по-новому, с невольным сочувствием. Надо же, собрат по несчастью. Теперь понятно, почему флагман его к ней отправила. Видимо решила — недоразумение к недоразумению.
— Летательные аппараты находятся в ангаре за центральной надстройкой, — пояснила она, на всякий случай указав направление рукой.
Немного подумав, неуверенно добавила:
— Я могу поднять их на палубу.
— Это было бы здорово, — воодушевился человек. — Если тебя не затруднит, конечно.
— Не затруднит.
— Тогда, может, проводишь? Только сначала бы сумку где-нибудь оставить.
— В рубке. Она подготовлена для твоего проживания.
— Хм... — Человек задрал голову, посмотрев на рубку со столь хорошо знакомой ей тоской (она сама не раз так смотрела на проходящие мимо крейсера из Ударной эскадры), и Тонэ торопливо вызвала раздел "Люди: опорно-двигательный аппарат", готовясь к худшему. Но всё оказалось не так уж плохо. Ходить он может. Правда, исключительно по ровной поверхности, с углом наклона не более сорока пяти градусов.
Но теперь понятно, почему он на полубаке топтался, он же просто не мог добраться до рубки самостоятельно!
Сочувственно покосившись на него, Тонэ сформировала лестницу, на всякий случай сделав её шириной в целый метр. И даже снабдив перилами, поскольку в файле отдельной сноской упоминалось, что люди могут использовать руки в качестве опорных конечностей при передвижении.
Человек округлил глаза, медленно провел ладонью по перилам, счастливо улыбнулся.
— Ого, спасибо!
Тонэ непонимающе дернула плечом.
— Пожалуйста.
Странный он всё-таки. Но вроде бы не такой уж неприятный.
Эпизод 23. Мотивация
Странная она, эта Тонэ. Лет семнадцать, светло-фиолетовые волосы подстрижены под каре, черты лица приятные, глазища огромные серо-фиолетовые, фигурка тонкая, но где надо уже вполне округлая... В общем, обычная девчонка подросток. Вот только одета, словно на кастинг "Люди в черном" собралась. Черный приталенный пиджак, черная короткая юбка и черные же плотные колготки. Разве что блузка белая. Нет, смотрится конечно стильно, но несколько мрачновато. Да и сама настроением не блещет — выражение лица тоскливо-безразличное, словно жизнь ей опостылела давно и прочно. На вопросы отвечает коротко, односложно, словно бы по обязанности.
Короче, ни дать ни взять, офицер из захолустного гарнизона, который давно уже перестал надеяться на перевод поближе к цивилизации и теперь просто тянет лямку.
Непонятная, в общем. Зато умница. Лестницу сделала, нормальную! Не то что некоторые.
Боевая рубка "Тонэ" выглядела ещё более странно. Словно взяли ходовой мостик фантастического звездолета, отпилили заднюю стенку, и вместо неё присобачили спальню миллионера, к которой в свою очередь пристроили кусок кухни. Причем выглядели интерьеры очень знакомыми.
С минуту потаращившись на сей шедевр сюрреализма я даже понял чем. Да это же уменьшенная копия рубки "Конго" и кусок моей каюты!
— Тонэ, позволь, угадаю, у тебя просто нет других свободных помещений? — поинтересовался я.
Туманница огляделась, чуть повела плечами.
— Нет.
— И всё вот это... — я обвел рукой спальню с кухней, — из-за меня?
Еще одно движение плечами и короткий ответ:
— Да.
Тяжелый случай.
— Тогда, может сначала... определимся как-то с совместным проживанием?
* * *
Тонэ хмуро наблюдала за стоящим посреди рубки человеком, пытаясь понять, что ему не нравится. И что значит "определимся с проживанием"? Он что, намекает, что обоснуется в рубке, а её аватаре придется пережидать непогоду в технических коридорах?
Оказалось, напротив. После того, как она через выделенный флагманом канал связи подключила его устройство для работы с информацией к человеческому аналогу тактической сети, человек развил бурную активность в стремлении минимизировать своё присутствие на борту.
Так что следующие пару часов она едва не сгорела со стыда, изменяя планировку рубки, по принципу "квартиры". Ну в самом деле, уж о том, что различные зоны помещения стоит отделить друг от друга хотя бы легкими перегородками, можно было сообразить и самой.
— Зачем тебе второе спальное место? — невольно поинтересовалась она, когда переделка была закончена.
Человек завертел головой:
— В смысле, "второе"? Где?
— Вот, — указала Тонэ на дополнительно выделенную комнату, где кроме кровати и стола ничего не было.
— Вообще-то я тут как бы спать собираюсь, — почесав в затылке, сообщил человек.
— А там? — удивилась Тонэ, махнув в сторону другого помещения.
— А там твоя каюта.
— Моя?! — Вторая комната была куда больше, удобней расположена, имела отдельный выход на крыло мостика, содержала больше мебели, и вообще... выглядела как-то уютно и красиво. Тонэ даже подумывала не разбирать там обстановку, когда человек покинет борт. И тут внезапно оказывается, что это для неё и предназначалось.
— А почему... — она запнулась, пытаясь сформулировать вопрос.
Человек пожал плечами, приведя очень странный аргумент:
— Потому что это ты девушка.
Затем, оглядевшись, вздохнул:
— Понимаю, что не очень, но это же на пока. А там попросишь Акаси, она тебе нормальный обитаемый объем рассчитает.
Тонэ чуть зависла, анализируя его последние слова.
— "Обитаемый объем"?
— Ну да. Знаешь, какие она апартаменты для Конго забабахала! М-мм, любой миллионер от зависти удавится.
* * *
Авиация Тумана.
Ну что сказать, я был готов к куда худшему. Например, к показанным в каноне винтовым (!) самолетам времен Второй мировой. Однако всё оказалось не так плохо. Стандартный летательный аппарат туманниц больше всего напоминал один из первых реактивных истребителей — Мессершмитт Ме-262, ну или его японский аналог Накадзима JOY-1 "Кикка".
Метров восемь длиной, размах крыльев около десяти, фюзеляж характерный — треугольного сечения, двигателя два — расположены в гондолах под крыльями, хвостовое оперение стандартное. Кабина отсутствует. Ну и понятно характеристиками сия "реплика" намного превосходила оригинал.
Крейсерская скорость 900 км/ч при форсаже 1600 км/ч, боевая нагрузка до четырех тонн. Брони нет, волнового поля нет.
Двигатели гравитоные, питаются от накопителей. Хватает на двадцать шесть часов при полете на крейсерской скорости. Заряжаются от бортового реактора корабля. То есть в воздухе не дозаправишь, да и сев на аэродроме пару канистр не дольёшь.
В общем, понятно, почему туманницы отнеслись к этим самолетам весьма прохладно. По боевым показателям он уступает даже обычному палубнику США. На первый взгляд. Но если присмотреться... сразу вспоминается бессмертное: "Ребята, вы слишком много кушаете. — В смысле? — В смысле зажрались!".
За одну только систему взлета-посадки этого "бесполезного аппарата" в любом КБ души бы продали, все, от главного конструктора до последнего уборщика.
Поскольку ни взлетная, ни посадочная полоса сему агрегату не требуется в принципе. На запуск всего авиакрыла уходит пять минут (это с загрузкой боекомплекта и подъемом из ангара) или пятнадцать секунд (если стоят уже заряженные на палубе). Всепогодность вообще запредельная. При волнении до семи баллов аппараты взлетают сами, а если штормит под девять, тогда конечно, приходится запускать гравитационной катапультой, а принимать на "гравитонную подушку". Что очень долго. Двадцать минут на запуск всех и по три минуты на прием каждого.
Всё это Тонэ объясняла с настолько похоронным выражением лица, что мне хотелось рыдать. Взахлеб, горючими слезами.
Ну в самом деле, в девятибалльный шторм, когда под ударами волн борта атомного авианосца людей мнутся словно бумажка, а команда хором молится, чтобы хоть самолеты в ангаре с крепежа не посрывало, у неё проблемы. Огромные. Она, видите ли свои "бесполезные аппараты" лишь по одному принимать может. Вот как тут не разрыдаться?
* * *
"Всё же люди жутко утомительны" — отметила Тонэ, наблюдая за снующим по рубке человеком, который последние полчаса занимался тем, что вываливал на неё абсолютно дикие концепции. Ну вот, снова.
— Можно же на воду самолет посадить! — выдвинул он очередную глупость. — Если опоры шасси заменить поплавки...
— Тогда я не смогу принять его в ангар, — ответила она с усталым безразличием.
Человек тяжело вздохнул, в задумчивости потер лоб, бормоча: "Нет, так мы никуда не уедем", и внезапно, обхватив её за талию, приподнял, усадив на стол перед собой. Придвинулся вплотную, пристально глядя в глаза.
— Тонэ... послушай, ты хочешь в действующий флот или так и намереваешься всю жизнь просидеть в резерве?
Откровенно шокированная его поступком, она сначала растерянно кивнула, но тут же отрицательно затрясла головой.
Человек непонимающе нахмурился, с нажимом повторив:
— Так хочешь или нет?
— Хочу, — пискнула она, чуть отодвигаясь. Столь резкое изменение его модели поведения выглядело немного пугающе.
— Отлично, — человек довольно кивнул. — Но за одни лишь красивые башенки, симпатичную аватару и стройненький корпус в действующую эскадру тебя не переведут. Даже если ты флагману всё каналы просьбами забьёшь.
Тонэ обиженно шмыгнула носом, отводя взгляд. А то она сама не понимает.
Человек тем временем снова кивнул:
— Во-от. Значит, нужно что-то, за что переведут.
— Но у меня ничего нет.
— Неужели? А авиагруппа?
Тонэ безнадежно вздохнула, в который уже раз повторив:
— Как показала практика, летательные аппараты бесполезны.
— Значит, должны стать полезными! — раздраженно рыкнул человек.
Затем потер лоб и уже спокойнее продолжил:
— Это называется "мотивация". Когда нельзя, но очень хочется. Человек не может летать, но ему хочется в небо, и он изобретает самолет, человек не может дышать под водой, но ему хочется, и он изобретает акваланг. Понимаешь?
Тонэ неуверенно кивнула. В принципе, логическая цепочка выглядела понятной.
— Прекрасно. Итак, надо доказать, что ты не баржа-несушка, а полноценная боевая единица.
— Как?
— Для начала хотя бы в качестве охотника за подлодками. Оснастить твои самолеты детекторами гравитонов и вперёд.
Тонэ разочаровано вздохнула. Ну да глупо было надеяться, что человек предложит что-то реальное.
— Эсминец ПЛО намного эффективней, — указала она на абсолютно очевидное для любого корабля.
— Да ты что? — Человек в нарочитом удивлении распахнул глаза. Затем, снова обхватил её за талию, снял со стола, поставил рядом, и хлопнул ладонью по столешнице:
— Спроецируй карту района. Ага. Теперь наложи на неё отметки находящихся здесь кораблей Второго флота. Замечательно. Итак... ты — флагман, боевая задача: провести противолодочный поиск в этом квадрате. — Его палец указал на максимально удаленный от отметок край карты. — Твои действия?
Тонэ оценила обстановку и чуть непонимающе (что тут думать-то?!) выделила ближайшие эсминцы.
— Отправить эту и вот эту группы.
— Угу. Время их прибытия в район поиска?
— Шесть, восемь и одиннадцать часов. Только это бессмысленно. За шесть часов лодка даже крейсерским ходом успеет покинуть квадрат.
— Во-от! А теперь представь, что ты поднимаешь свои самолеты, вот прямо отсюда, где сейчас находишься... За сколько они прибудут в район поиска?
— Хм... два часа восемнадцать минут.
— Именно. Втрое быстрее. Причем заметь, из эсминцев за шесть часов успеют подойти только те, что ближе, и то им придется движки себе рвать. А полноценный поиск вообще начнется лишь через восемь, когда ещё и вот эти три доковыляют. В то время как твоя эскадрилья, прибыв за два часа, сходу начнет устраивать врагу жизнь невеселую.
— Но лодка обнаружит летательные аппараты!
— Ну обнаружит, и что?
— Она всплывет и уничтожит их!
Человек пожал плечами.
— Если всплывет — раскроет себя. Да и что значит "уничтожит"? Ты же не будешь бросать разведчиков в самоубиственные атаки с воплем "Банзай!". — Он подозрительно сдвинул брови. — Ведь не будешь?
Тонэ представила, как она посылает в атаку невооруженные самолеты и возмущенно вскинула подбородок.
— Нет конечно!
— Вот. А в жужжащую где-то на пределе разрешения сенсоров букашку ещё попробуй, попади. Тебе же не надо лодку уничтожить, тебе достаточно её обнаружить. А там, нагрянут эсминцы и покажут этой самотопине, чьи нынче медузы в океане.
— Но... А если она не станет всплывать, а наоборот, затаится? Я же не смогу вести поиск больше суток, самолеты придется отозвать на перезарядку.
— Так за сутки туда уже эсминцы придут. Которые там каждый камень перевернут и каждую селедку с пристрастием допросят, не видела ли та чего необычного.
Тонэ нерешительно переступила с ноги на ногу, рассматривая карту и в который раз просчитывая варианты применения авиагруппы для поисковых мероприятий. Ведь если снять вооружение с летательных аппаратов она лишится едва ли не трети боевого потенциала. Пусть сомнительного (ну что могут двадцать самолетов сделать линейному ордеру, рассмешить разве что), но всё же...
Наблюдавший за ней человек пожал плечами и принялся неторопливо складывать ноутбук.
— Ну ладно, не хочешь, так не хочешь. В конце концов — это твоя жизнь, не моя.
— Подожди!
— Хм?
Тонэ глубоко вздохнула, встряхнулась, и тихо пробормотала:
— Не хочу быть баржей.
Человек одобрительно улыбнулся, но тут же посерьёзнел.
— Тогда, за работу. Мы не можем ждать милостей от флагманов. В смысле, ждать-то можем, но вот дождаться... Боюсь, даже квантовые кристаллы столько не живут.
Эпизод 24. Оружие
Крохотная подлодка, подбирающаяся к лежащему в неглубокой расселине корпусу "Такао", больше всего напоминала осторожную мышку. Она то замирала, настороженно вслушиваясь в океан датчиками акустической системы, то медленно, буквально по метру, продвигалась вперед, то, словно передумав, резко сдавала назад. И снова замирала, выжидая, не завоют ли водометы охотников, не зашарят ли в толще воды жадные импульсы гидролокаторов, не разорвут ли тишину всплески глубинных бомб и грохот ракетоторпед. Но океан был тих.
