-Все поняли, что ожидает того, кто посмеет ослушаться меня? — Вкрадчиво осведомился верховный некромант у замерших от ужаса пленников. — Чтобы больше я не слышал от вас ни звука, иначе разделите её судьбу...

* * *

Первый маршал Кортура доблестный Эомар Равильон никак не мог найти себе места, выхаживая туда сюда по своим покоям. Крики терзаемых женщин преследовали его с самого утра. Весь день Эомар пытался убедить себя, что это правильно, что таков приказ его владыки, который в последнее время почему-то перестал откликаться на его зов, но сам прекрасно понимал, что не что иное, как жалкие отговорки. Ни одна цель, ни одна власть не может оправдать убийство невинных людей.

Впервые за без малого сотню лет своей жизни Равильон отчётливо понял и осознал это. Весь день к нему то и дело прибегали какие-то люди с отчаянными просьбами вызволить их близких, и сердце маршала, которое прежде было холодным словно камень, теперь всё чаще тревожно ныло, не давая своему хозяину желанного покоя.

Тогда терзаемый противоречивыми чувствами он мысленно воззвал к Серпетриону, но тот, как и в прошлые разы не спешил откликаться на его зов, и маршал, наконец, решился. Сейчас он пойдёт и скажет Саорху, что отбывает назад в Кортур. Ибо он не в силах более выносить всё это, а там... пусть Серпетрион решает его дальнейшую судьбу. Лично ему уже всё равно.

Пройдя быстрым, стремительным шагом по извилистым коридорам дворца ныне покойного Габра, Равильон остановился возле дверей покоев некроманта и собрался уже было решительно постучать, но тут он вдруг неожиданно услышал голоса, раздававшиеся внутри, которые заставили его внимательно прислушаться к предмету разговора.

-...Вы считаете, что его время закончилось?

-Не знаю, это решать Владыке, а не нам, но в последнее время он всё чаще съезжает с катушек... Может быть, имело смысл в своё время оставить в живых его семью тогда.

-Вы правы почтенный Саорх, потеря такого воина как Равильон может серьёзно подорвать боеспособность нашей армии. Многие солдаты смотрят на него как на бога...

-Я сообщу Владыке о неблагонадёжности Равильона. Думаю, он сумеет подобрать подходящего кандидата на его место.

-Вы считаете, что его можно заменить... — С сомнением в голосе протянул неизвестный, но Эомар уже не слушал.

Разноцветный калейдоскоп картин из его жизни мгновенно пронесся у него перед глазами. Более половины столетия он прослужил тому, кто уничтожил всю его семью. Тому, кто поломал его судьбу, превратив его в безмозглую марионетку, только и способную, что выполнять чужие приказы.

Ведь и дураку ясно, что некроманты и шагу не могли ступить без согласия Серпетриона в таких вопросах. Теперь уже не важно, были ли те, кто сознался в убийстве Фелиции и её нерождённого ребенка настоящими убийцами или простыми козлами отпущения. Важно то, что теперь он знает правду относительно того, кто на самом деле стоял за всем этим.

На губах Равильона промелькнула зловещая усмешка. Пусть не в его силах уничтожить самого Серпетриона, но уж с его шавками то он уж как-нибудь разберётся. Не мешкая более ни секунды, первый маршал изо всех сил рванул дверь на себя, вырывая массивный железный засов с корнем. Сейчас он покажет этим бездушным тварям, что они слишком рано списали его со счетов.

-Что за... — Изумлённо вытаращился худой лысый некромант с круглыми навыкате глазами, который находился покоях вместе с верховным мастером смерти.

-Ты что себе позволяешь?! — рявкнул на первого маршала Саорх, вскакивая со своего кресла, на котором он до этого сидел, однако последний безо всяких разговоров выхватил свой льдисто-голубой клинок и одним движением пронзил горло первого некроманта.

Глаза Саорха полезли на лоб, он попытался что-то сказать, однако Эомар не дал ему такой возможности, вонзив ему свою шпагу прямиком в сердце. Верховный некромант схватил первого маршала за мундир, но затем его руки бессильно разжались, и он медленно сполз на пол.

Равильон снова позволил себе слабую усмешку, однако внезапно ощутил слабость в коленях и острую боль груди. Невольно скосив глаза вниз, он увидел на месте одной из своих медалей лишь чёрное обугленное пятно. Той самой, которая отвечала за его бессмертие. Прощальный подарок Саорха.

-Я иду к тебе, любимая... — Ещё успел прошептать первый маршал, прежде чем бездыханным рухнуть на каменный пол покоев верховного мастера смерти устланного разноцветными дорогими кессальскими коврами.

* * *

-Они вот-вот будут здесь, ваши чары готовы? — Эльвандес повернулся к чудом выжившей после погромов десятке некромантов стоящих за спиной его воинов.

-Готовы. — Кивком головы подтвердил один из них — Однако, наши силы на исходе. Мы вряд ли сумеем долго их удержать.

-В таком случае нам остаётся уповать лишь на чудо. — Жёстко отчеканил Эльвандес. — Чтобы ни случилось, никому не отступать! — Он повернулся к напряжённо ожидавшим его приказа воинам. — Стоять насмерть!

По застывшим лицам воинов сейчас мало, что было можно прочитать, однако чувствовалось, что, несмотря на чёткий и недвусмысленный приказ их командира им ох как не хочется умирать.

А тем временем тяжёлые створки бывших покоев правителя Габра начали сотрясаться от мощных ударов. Наконец обитые железом двери не выдержали, и лавина мятежников со свирепыми криками ворвалась внутрь...

* * *

Когда в тесную подземную камеру битком набитую самыми разными людьми в сопровождении двух вооружённых стражей вошёл молодой человек с решительным лицом в форме капитана, многие из пленников подумали что, пришёл их последний час, однако когда человек заговорил, у всех узников без исключения глаза в буквальном смысле этого слова полезли на лоб.

-Все некроманты мертвы. — Отчеканил военный, глядя прямо перед собой застывшим взором. -Вы свободны.

После этих слов капитана в камере среди узников на некоторое время повисло ошарашенное молчание, а затем они все как один наперебой принялись благодарить капитана. Многие пытались упасть ему в ноги, но он одним решительным жестом заставил всех замолчать.

-Вы свободны. — Тихо повторил он. — Но благодарить за это вы должны не меня, а первого маршала Кортура великого Эомара Равильона, который пожертвовал жизнью ради вашей свободы. Я безмерно горд тем, что знал этого человека лично и со своей стороны сделаю всё, чтобы народ Кессаля никогда не забыл его...

* * *

-Ну, Аргар, что ты собираешься теперь делать? — к громадному черноволосому кортурцу в боевых кожаных доспехах неслышно подошёл молодой человек в дорогом цветастом халате.

После того как Равильон погиб, ценой собственной жизни уничтожив двух верховных некромантов, командование принял на себя генерал Эльвандес. Вместе с выжившими мастерами смерти они попытались, было сгладить сложившуюся ситуацию и предотвратить бунт. Однако у них ничего не вышло.

Мудгарбцы, вконец разозлённые двумя опустошительными войнами и последней выходкой некромантов, штурмом взяли дворец, в котором держали оборону сторонники Эльвандеса, и перебили всех, кто был на его стороне.

Самого Эльвандеса прилюдно казнили на главной площади города, а затем прямо там же выбрали нового правителя, которым оказался не кто иной, как тот самый капитан, чью жену Равильон спас не так давно от ужасного ритуала, который готовили ныне покойные некроманты, поскольку именно он был организатором восстания и если можно так выразиться, его душой. Аргар и его люди также участвовали в этих событиях на стороне новой власти, ибо были преданны ныне покойному первому маршалу душой и телом.

-Я много думал над этим. Мой господин мёртв. Мёртв по вине этих серых шавок, которых я всегда подспудно ненавидел. Поэтому в Кортур я не вернусь. Если не возражаешь, я и мои люди хотели бы поступить на службу Кессалю. Уверен, Серпетрион никогда не простит вам этого предательства, а значит тебе, правитель, в скором времени понадобится сильная армия.

Глава шестая. Башня Теней.

-Великий, плохие новости. Мне только что стало известно, что мои некроманты в Кессале поголовно истреблены. Одно из моих орудий вышло из под контроля и подняло бунт. Теперь Кессаль для нас потерян. Мы не сможем открыть сразу оба портала, ибо лучшие из моих мастеров смерти погибли.

-Это твой просчёт. Но об этом мы поговорим после. Ты создашь мне портал в то измерение, на которое я тебе укажу. Это приоритетное задание. В сложившихся условиях о создании второго портала можешь забыть. Однако портал, который тебе предстоит сотворить, будет двойным. Его первая составляющая обеспечит проход из твоего мира в Гашшарву, а вторая из моего измерения в конечную точку.

-Но, Великий, если всё будет так, как ты говоришь, то какой смысл было планировать открытие второго портала?

-Потому что портал, который ты создашь, будет однополярным. Его первая часть, которая соединит твой и мой миры, не будет обеспечивать прохода из Гашшарвы в Танарту, у нас для этого не хватит магической мощи, она лишь даст необходимую энергетическую поддержку для обеспечения прохода из Гашшарвы в конечную точку, в иной мир, с которым Танарта соединена особыми силовыми туннелями, потому мне и нужна твоя помощь... Однако если ты и в этот раз провалишь мое задание — то умрешь. Я не терплю неудачников, Серпетрион. Советую тебе поверить мне на слово.

-Но что это за мир, Великий, о котором ты говоришь?

-Это не твоё дело. Возможно, я и расскажу тебе больше в своё время,... а пока копи силы. Чую, тебе осталось совсем недолго это делать, и исполни, наконец, то, что я тебе поручил. В противном случае я тебе не завидую...

* * *

-...Может быть, стоит использовать фактор внезапности?

-Думаю, что в данных условиях это неприемлемо. Насколько я знаю Серпетриона, он сразу же, как только узнает о падении Канта, примет все необходимые меры, для того чтобы себя обезопасить.

После взрыва загадочного кристалла и гибели его Хранителя Авар и иже с ними успели покинуть город в самый последний момент, ибо после уничтожения вместилища столь могущественных сил там начало твориться попросту форменное светопреставление.

К счастью всё обошлось. Друзья успели достичь своего корабля до того, как магические чары, обеспечивавшие существование города окончательно перестали существовать, и весь подземный комплекс оказался затопленным. А вот выжившим стражам повезло намного меньше. Все они оказались похоронены под толщами вод величественной Граввы.

Теперь "Пыльная Звезда" на всех парусах мчалась прочь от погибшего города, а сами путники, немного передохнув, принялись обсуждать свою дальнейшую стратегию.

-То бишь теперь мы возвращаемся обратно?

-Нет. Это займёт слишком много времени. Септр перед своей смертью поведал нам, что Серпетрион собирается уничтожить этот мир, а я давно чувствую странное напряжение вокруг его цитадели. Это напряжение столь велико, что я ощущаю его даже сейчас. Посему нам нужно как можно скорее уничтожить его башню и его самого.

-Но что конкретно хочет сделать Владыка Смерти? — рискнул спросить Рамон.

-Этого я не знаю. Но чтобы он там ни планировал, наша задача не дать ему завершить то, что он задумал. Иначе нам всем конец.

-И что же ты намерен делать? — скептически поднял бровь Хирам.

-Направиться в гости к твоим, Хирам, сородичам. — Повернулся Бог Ветра к фуррийцу. — Думаю, что при нынешних изменившихся условиях они не откажутся поучаствовать в предстоящей заварушке...

* * *

-Ты снова пришёл к нам, Сын Неба? — голос вождя фуррийцев Лэрса, звучал на этот раз довольно сурово, если не сказать, свирепо. — Что на этот раз привело тебя к нам?

После того как Авар решил идти в Фурру, их судну удалось беспрепятственно миновать форт на стыке Гравы и Внешнего моря, им удалось по суши волоком перетащить баржу к Виссе, минуя опасное место на стыке двух рек и уже по её течению добраться до Фурры. Вся дорога заняла у путников около трёх суток.

-Кант пал, доблестный Лэрс. Теперь стены башни Серпетриона уязвимы для обычного оружия.

-Чем ты докажешь свои слова?

-Моим словом.

-И моим словом. — Прошипел Шаннор.

-Это ещё кто? — грубо проревел фурриец.

-Шаннор.

-Ха, бабьи сказки! — пренебрежительно хмыкнул Лэрс. — Если на то пошло, я уделаю это чучело одной левой!

-Давай, попробуй... — Угрожающе прошипел Шаннор, и Лэрс тут же сорвался со своего трона-кресла и атаковал Неуязвимого своей гизармой.

Раздался оглушительный звон, и оружие Лэрса отскочило от тела Неуязвимого и вырвалось из его рук.

-Попытка номер два... — Хмыкнул Рамон себе под нос.

-Обломс... — Не был так снисходителен как юноша Урхаган.

-Смерть тебе! — не пожелал смириться с поражением Лэрс и бросился на Шаннора с голыми руками.

Однако Неуязвимый одним неуловимым движением ушёл вбок с линии атаки фуррийца и, обхватив его рукой за шею, легко прижал к земле.

-Хватит с тебя или перегрызть тебе горло? — злобно прошипел Шаннор. Его кошмарные чёрные зубы лязгали в считанных миллиметрах от его шеи.

-Аррхх... — Рычал фурриец, тщетно пытаясь вырваться из стальной хватки Неуязвимого.

Четверо охранников вождя разом обнажили гизармы и бросились на выручку к Лэрсу.

-Стоять на месте! — сдавленно рыкнул на своих воинов, наконец, более менее успокоившийся вождь, медленно поднимаясь с земли. — Он победил честно. Это действительно Шаннор. Никто больше под солнцем этого мира не смог бы повергнуть меня! — хвастливо закончил Лэрс, сильно погрешив при этом перед истиной, но спорить с ним никто не стал.

-Так ты поддержишь нас в этой войне? — наконец решил взять слово Бог Ветра.

-Мне нужно посовещаться со своими воинами. — Хмуро бросил вождь Авару. — Вас же пока проводят туда, где вы сможете устроиться на ночлег...

* * *

На следующее утро Лэрс сообщил друзьям, что фуррийцы практически единогласно выступили за объявление Серпетриону войны. Оно и немудрено. Как уже говорилось, фуррийцы жили гораздо меньше людей, и воинская честь была для них всем. Гораздо важнее жизни. Так что такой поход должен был сделать всех его участников настоящими героями, о которых потом будут слагать легенды, и которые сами в свою очередь будут настоящей легендой и примером для подражания среди своих потомков.

К тому же сам Лэрс был по меркам фуррийцев практически стариком (27 лет!) . А это означало, что в скором времени ему отправляться в Алый Чертог, куда, как мы уже знаем, трусов не берут. Участие же вождя в такого рода войне сделала бы вероятность его попадания туда практически абсолютной.

Сразу после оглашения решения воинов, началась лихорадочная подготовка к войне. Эльфы на "Пыльной Звезде" были направлены к своим сородичам с уведомлением о падении Канта и просьбой о подмоге.

-Успеют, так успеют. Не успеют, так не успеют. — Резюмировал Авар. — Нутром чую, что ждать больше нельзя. Надо как можно скорее начинать войну.