Начал с амулетов от Кабураги. Главное для них — "ошеломление". Еще "ложная цель" и "ослепление". Минут десять я вглядывался в структуру печати с размашистым иероглифом Амакава внизу. Узкий луч света словно бур вонзается в разум в определенную область и делает свое грязное дело. После плюнул и попытался перенести действие амулета на подопытного. Призрак испустил истошный вопль и распался бесформенными сгустками энергии. Блин, немного переборщил с силой. После второго уничтоженного аякаси я понял одну важную вещь — чем сложнее манипуляция с разумом, тем ближе необходимо применять магию. Даже у слабого е-кай было нечто вроде защитной ауры, охраняющего его разум. Она неплохо держала удар. Только на близком расстоянии удавалось сфокусировать тонкий луч, словно иглой пробивающий защиту. Ошеломление действовало на некую область... отвечающую за чувства, наверное: зрение, обоняние, осязание и так далее. Но блин, описать на бумаге, где она находится, как правильно дозировать силу, какой формы заклинание лучше использовать, было нереальным заданием. Как тяжко приходилось первооткрывателям. Это сейчас в шаговой доступности есть амперметры и прочие измерительные приборы. Как раньше измеряли силу тока? По тому, как больно он бьет? Где бы достать "светометр", или самому попробовать сделать? Прям генератор неопознанного излучения ходячий. Да еще я заметил, что свет бывает немного разный, словно бы зависит от моего настроения или физических кондиций. Можно ли представить себе усталый ток? А вот резкий или, например, пугливый свет я уже немного умел различать. Иногда приходилось прикладывать больше усилий, иногда магия давалась легче. Короче, я понял, почему не осталось никаких учебников — ни один человек в здравом уме не сможет описать работу света. Даже если и сможет, другой носитель магии не поймет ни черта. Что не посчитал совсем полным бредом, я записал в дневнике.
В перерывах между призраками я портил рисовую бумагу, пытаясь перенести заклинание. Где-то к пятидесятому клочку истлевшей заготовки, чудом уцелел целый амулет. Правда, мое "ошеломление" сильно отличалось от дедушкиного варианта. Нет, точную копию создать невозможно, это будет сложнее, чем отпечаток пальца подделать. Но мой амулет словно был неполноценным, и я предположил, что он больше действует на призраков, поскольку только на них я пока тренировался. Необходимо покопаться в разумах других аякаси. Добив последнего четвертого беднягу, который перед смертью обещал на том свете совершить половой акт со всеми моими предками до пятого колена, я засел за чистовые версии. Вроде бы "ошеломление" получилось неплохо. Больше всего обрадовал тот факт, что для повторных амулетов не надо было так напрягаться. Имея на руках свой собственный вариант заклинания, копии создавались достаточно легко. Каллиграфическим талантом меня в обеих жизнях природа обделила, поэтому я скромно подписал название артефакта по центру и свою фамилию снизу.
— Как ты себя чувствуешь, Юто? — спросила Сидзука, когда я закончил.
— Нормально, почти никаких угрызений, если ты про это спрашиваешь. Думаешь, плохо, что я ничего не чувствую, убивая духов?
— Ты не духов убил, а убрал негодный мусор, — фыркнула мизучи. — не волнуйся, я сообщу тебе, если ты вдруг перейдешь грань. Еще бы другие экзорцисты, что пользуются светлыми амулетами, не трогали мирных духов...
— Постараюсь исправить ситуацию, моя лоли. Рад, что я еще не совсем чудовище. Не хочу становится как отец. Хотя и заманчиво. По идее, даже этих призраков можно было сделать полностью преданными вассалами Амакава.
— Этот путь не приведет ни к чему хорошему, нано.
— Удивительно, но согласна с мизучи я, — произнесла Химари. — Генноске-доно никого не принуждал магией... почти.
— На темную сторону путь ведет, — усмехнулся я.
— Истинно так, милорд.
Я написал письмо Кабураги и передал десяток "ошеломлений" для тестирования, не забыв упомянуть об их возможной ущербности. Имея на руках отчеты о поставках родовых артефактов, продешевить было сложно, но сейчас я не стал жадничать. Четвертый отдел, несмотря ни на что, слишком ценный союзник. Так увлекся, что не заметил, как подошло время обеда.
Глава 11
Кайя сообщила о нежданных гостях: женщине и сотруднике полиции. В голову лезли разные мысли о том, что могли натворить мои не совсем адекватные вассалы, но с этой стороны никаких проблем не возникло. Женщина оказалась жительницей Ноихары, у которой пропала дочка прошлым днем.
— Собак пробовали пускать? — спросил я первое, что пришло на ум.
— Кинологи из Такамии сегодня прочесывали лес, но собаки не смогли взять след, — сообщил полицейский, отчего слезы брызнули из глаз тревожащейся мамы. Но в общем держалась она достойно, не вопила и не докучала требованиями немедленно отправиться спасать ее ребенка. Вдруг сотрудник полиции наклонился ближе ко мне и тихо прошептал, так чтобы женщина не услышала. — Они сказали, что животные чего-то боятся, понимаете? Поэтому мы подумали, что вы можете помочь, Амакава-сан.
В приемной собралась внушительная толпа из вассалов и Маки-сан.
— Гинко! — крикнул я.
Вскоре прибежала оками и вполне прилично поклонилась гостям. За ней пришел любопытный Шидо-сан.
— Гинко, прошу тебя помочь этим людям найти пропавшего ребенка в лесу. Справишься?
— Конечно, Юто-сама! Не извольте беспокоиться!
Все-таки сомнения одолевали меня, когда я глядел в пречестные глаза оками.
— Шидо-сан, не хотите прогуляться? А то что все в доме сидеть?
— Хм-м...
— Присмотрите за Гинко-сан, чтобы она не потерялась в лесу. Кайя найдет вам вещи для лесной прогулки и соберет корзинку для пикника. Можете взять мою машину, заедете в магазин, если надо.
— Хорошо, Юто-сан, — сдался под моим напором экзорцист. — Помогу вашему клану.
— Ур-ра! Хозяин-сама! Как в старые времена! Только мы вдвоем!
— Гинко, отстань!
— Да, простите... — на удивление волчица сразу послушалась, и отступилась от объекта обожания. Похоже, что наконец взялась за ум.
Где-то через полчаса после ухода оками с охотником позвонил Конугахато-сан из игровой компании Тибы. Руководство дало зеленый свет. Еще бы не дало, с такими деньжищами. Проклятый комп будет у меня пахать 48 часов в сутки, отрабатывая потраченное. Мы обговорили некоторые нюансы. Мужчина обещал, что в ближайшие дни экспонат привезут в Такамию, там же в банке пройдет перевод средств. Я сразу ознакомил Айю с данным делом. Не пристало главе клана мотаться по пустякам.
Оками Гинко изо всех сил старалась вести себя прилично, не прыгать от радости и не докучать хозяину, но получалось плохо. За годы запах Шидо изменился, но волчица уже успела привыкнуть, только от табака нос чесался. Изменился и характер охотника: заматерел, огрубел, но не растерял азарт охоты. Теперь хозяин-сама не выглядел глупым щенком, а уже походил на вожака стаи. Вот и сейчас он сразу взял командование в свои руки. Довез на машине до мест пропажи ребенка, добыл образцы одежды, которые Гинко сразу изучила. И они вдвоем углубились в лес на востоке от особняка Амакавы. Если бы не мерзкий запах, пропитавший все вокруг, можно было бы расслабиться и получать удовольствие. Понятно, почему домашние собачонки тряслись от страха: в лесу поселились сильные инугами, собачьи аякаси. На этот раз Гинко попросила хозяина не смотреть, и трансформировалась за деревом, предварительно раздевшись. Все-таки, в истинной волчьей форме чувства более обострены, и запах взять намного легче.
Азуми сильно устала и только к полудню достаточно согрелась после ночевки под открытым небом. Хотелось есть, пить и домой. В последние несколько минут девочка со страхом оглядывалась по сторонам, в каждом кусте ей чудились наблюдающие за ней глаза.
И это было отчасти правда. Из зарослей за человеческим детенышем следила шайка из пяти звериных инугами, не имевших человеческого облика. Они походили на крупных диких собак, а две особи напоминали полуволков. В отличие от исконных лесных жителей, ину предпочитали держаться человеческих селений, промышляли на помойках и редко собирались в крупные стаи. Несмотря на крошечный разум, аякаси могли общаться между собой на простые темы. И сейчас между ними в который раз происходил разговор примерно такого плана:
— Сожр-рем детеныша!
— Но охотник света живет р-рядом...
— Плевать! Мясо!
— Бакэнэко нас найдет.
— Мы успеем уйти! Охотник света и его р-ручная кошка не найдут нас!
Через некоторое время желающим полакомиться удалось уговорить остальных, и шайка стала осторожно приближаться к жертве. Азуми неким шестым чувством ощутила опасность, еще не видя ину, и бросилась бежать сломя голову. Догнать для собачьих аякаси бегущего по лесу ребенка не составляло никаких проблем, но они решили поиграть с добычей. Они окружали девочку, рычали и лаяли, вынуждая ту бежать в другую сторону. Азуми, сама того не понимая, успела нарезать несколько кругов по лесу. Вот, одна вырвавшаяся вперед псина ударила девочку лапами по спине, прочертив кровавые борозды и изодрав кофту. Азуми громко закричала и упала на землю. Сил у бедной девочки никаких не осталось, и она сжалась в комочек, стараясь стать как можно меньше. Пасти тварей кусали Азуми за руки и ноги, играя с беззащитной жертвой.
Неожиданно звери прекратили нападать и затихли. А откуда-то со стороны раздался низкий звериный рык. Сделав усилие, девочка разлепила глаза и сквозь застилавшие слезы увидела неподалеку большого серого волка. Последняя надежда покинула Азуми. Теперь ей точно конец.
— Вы что, твар-ри безмозглые, совсем стр-рах потер-ряли?! Нападать на людей на землях Юто-сама!! — рыкнула Гинко на своем языке.
— Отвали, падаль. Это наша добыча.
Ину были слишком разгорячены погоней, и не могли мыслить адекватно. Впрочем, их обычное состояние трудно было назвать адекватным.
— Нас больше! Покажем суке, кто здесь хозяин!
Вокруг Азуми разверзлась настоящая звериная битва. Клочками летела шерсть, раздавался злобный рык и жалостливый визг раненых. Девочка из последних сил забралась на невысокую ветвь дерева и стала со страхом наблюдать за схваткой. Почему-то она принялась всей душой болеть за волка, хотя он был также страшный. Наверное, ей стало жалко его, потому что серый был один против пятерых. Сражался он как настоящий лев! Трое противников еле шевелясь лежали на земле, но и сам волк покрылся многочисленными ранами, шкура вся окрасилась красным, а переднюю лапу он подволакивал. Оставшаяся двойка подбиралась с разных сторон, намереваясь добить серого хищника, но вдруг из кустов раздался странный звук, что-то быстро промелькнуло, а один из зверей окутался ярким пламенем. Противный запах паленой шерсти заполонил нос. Последний зверь бросился наутек.
Из зарослей вышел высокий мужчина, и громко обратился к волку:
— Гинко, ты как?!
Девочке показалось, что ему кто-то ответил, но говорившего было не видно. Вскоре волк привел мужчину к убежищу Азуми, девочка спрыгнула в протянутые руки, крепко обхватила спасителя и громко разревелась.
Пока ее несли по лесу, Азуми успела задремать, так что стиснувшая ее в объятиях родная мать вызвала толику раздражения. Вокруг носились незнакомые люди, полицейские с собаками, медики сразу взялись обрабатывать многочисленные раны и царапины. Хотели уже уложить на носилки, как Азуми резко оттолкнула врачей и завопила:
— Дяденька! Дяденька с волком!
— Я здесь, что такое? — подошел спаситель с хромающим напарником.
— С ним все будет в порядке?
— Думаю, да. Это она, а не он.
Азуми решительно отстранилась от липнущей матери с отцом, подошла к серому зверю и обняла за шею. Тот негромко зарычал.
— Ой, прости, ты ведь ранена. Спасибо тебе большое! Ты... ты самая крутая оками, что я видела!
На миг девочке показалась, что волчица ей что-то ответила, а потом шершавый язык лизнул ее в нос. Медики уложили девочку на носилки, и у той уже не осталось никаких сил сопротивляться.
Именно в этот момент Тсучимикадо Шидо понял, что даже если ему сам глава клана прикажет напасть на оками, он просто не сможет этого сделать. Аура волчьей аякаси уже совсем не пугала, а стала словно родной. Да, рядом с ним стояла Гинко, его любимый питомец.
Узнав подробности произошедшего, мне оставалось только досадовать на собственную самоуверенность и забывчивость. Меня ведь предупреждали про инугами и цутигумо, собачьих и паучьих аякаси, шляющихся по округе. Поэтому на следующий день рано с утра я запланировал рейд по окрестностям Ноихары, послал Химари за Тосигами. Дух урожая может помочь с поисками неугодных аякаси. Сидзука занялась раненой Гинко, и к вечеру немного осунувшаяся оками уже выбралась из комнаты и засела на кухне. Я пил чай и расспрашивал волчицу о напавших е-кай. Это были ину примерно второго-третьего ранга. Если сопоставить общепринятую классификацию духов по силе с десятибальной системой, то выходило следующее: до 1 ранга слабые, 1-2 низшие, 3-5 средние, 6-9 высшие, и 10 — великие. Волчица не утерпела и утащила недожаренный кусок мяса со сковороды, на что Лизлет немного поругала Гинко, но смирилась. Непостижимым образом сероволосая девушка смогла умять несколько килограмм отборной вырезки. Наверное, ее желудок работает по принципу сжимающего пространства, как у Айи или Саки.
Шидо сгонял в магазин и закупил разнообразного сакэ: пива для меня, сливового вина для Маки-сан и виски для себя. Сказал, что надо отпраздновать второе обретение своей четвероногой подруги детства. Вещи для экзорцистов привезли, но в особняке те продолжали расхаживать в более удобных и практичных кимоно, что есть халат по сути. Химари, увидев меня с выпивкой сделала страшные глаза, долго упрашивала бросить, а потом слиняла куда-то. Похоже, дед тренировками вбил в ее голову психологическую травму перед спиртным. Охотник с оками вспоминали свои давние проказы, дух императорской чашки рассказывал истории из жизни влиятельных исторических личностей, которые когда-то пили из него. Веселье набирало обороты, и аякаси плеера повышал градус проигрываемой музыки:
— "...Vodka! You're feeling stronger
Vodka! No more feeling bad
Vodka! Your eyes are shining
Vodka! You are the real MAN..."
Через некоторое время Шидо с Гинко, Нобу, Акира, Мурабито и Лизлет отправились на вечернюю прогулку к озеру. Как-то так получилось, что в комнате остались только мы с Маки-сан. До этого разговор у нас с ней не клеился, но поскольку других собеседников не наблюдалось, мы принялись болтать о всякой ерунде. Много времени уделили музыке: обменивались своими любимыми песнями, а Ди-ниджу их нам проигрывал. Вкусы у нас во многом совпадали. Еще охотница, уже приняв на грудь, призналась, что ей нравится читать седзе-мангу. Это вроде как комиксы с уклоном в романтику. Я тоже ей поведал про бэтмена и спайдермена, пожаловался, что фильмы плохо отражают атмосферу бумажных комиксов. Потом еще выпили, Маки добыла закусок из холодильника.
— Вот скажи, Юто, мужчинам правда не нравятся умные девушки?
