Было жарко. Он сидел в тени, прислонившись спиной к стволу какого-то раскидистого дерева, стоявшего у дороги. Рядом стоял длинноносый рыжий старичок-коротышка в смешной старой кепке. Путник сидел на траве. Он попытался вспомнить, кого напоминает этот старичок, и до него дошло — это мангуст. Маленький хищник, который живёт в норах. Но этот, похоже, был разумным и прямоходящим — в чём-то похожим на человека.

Вокруг них, насколько хватало глаз, простирались буро-красные луга с одинокими деревьями и пригорки, покрытые кое-где травой.

Саванна.

Путник посмотрел на свою одежду — оказалось, что вместо белой футболки он одет в лёгкие шорты и полосатую рубаху-безрукавку. Посмотрел на руки — судя по цвету кожи, он был негром. Негр и негр, что с того — вполне естественно для такого климата и ландшафта.

А старичок — мангуст, похоже, болтал уже давно.

— Мы, мангусты, очень мудрые. Мы сразу поняли, что с этими зверюгами надо быть осторожнее. А что делать, сейчас всем нелегко.

— С ганешами? — вспомнил откуда-то Путник.

И тут снова, как холодной водой из ведра, окатило воспоминаниями. Точнее, не воспоминаниями даже — нечёткими, призрачными образам и обрывками мыслей, из которых яснее всего была мысль о том, что он ничего не помнит о себе.

Мангуст удивлённо воззрился на собеседника.

— Да ты, Сэм, похоже, совсем перегрелся. Какие ганеши? Мы тут о слонотаврах говорили. Что делать с ними, решали, думали о твоём предстоящем подвиге. Посмотри, в твоей фляжке должна была ещё оставаться вода.

Значит, теперь Сэм. Охотник Сэм. Значит, слонотавры. Какое-то знакомое слово, где-то он видел... или читал про что-то похожее, только вспомнить бы, когда? Хорошо, примем эту игру. Осмотревшись, Сэм нашёл фляжку, напился прохладной воды и спросил:

— Так как тебя зовут, напомни?

— Бигль! — вытаращил глаза собеседник. — Неужели ты забыл?

Сэм кивнул.

— Забыл... О каком подвиге ты говорил?

— Эх, — вздохнул мангуст. — Ну и память у тебя. Придётся мне теперь всё с самого начала тебе рассказывать. А что делать, сейчас всем нелегко.

Старичок уселся поудобнее.

Испокон веков Страну Антропоморфов населяли разумные существа разного вида, роста и размера, похожие одновременно и на людей, и на животных. Кто-то из них ел траву, кто-то плоды деревьев, кто-то — насекомых. Плотоядных среди них не было, потому что нет ничего хуже, чем есть другое разумное существо. В стране жило много талантливых личностей, поэтов и философов. Антропоморфы строили деревни, рыли подземные поселения, вели неторопливый образ жизни. Много веков продолжалась идиллия, но потом откуда-то с востока пришёл совершенно новый народ. Это были слонотавры. Большие и сильные, они обладали новыми технологиями и построили в предгорьях Предрассветных гор крупный город с шахтами и заводами. Постепенно они стали оттеснять старых жителей Страны Антропоморфов всё дальше, на запад.

Слонотавры. Что-то детское, сказочное и несерьёзное. Сэм снова напряг извилины, но ничего конкретного не вспомнилось, поэтому он решил не перебивать Бигля.

— С этих пор начались тяжёлые времена. Ты знаешь, Сэм, ведь самое обидное, что по-первости слонотавры были добрыми.

Бигль замолк, задумчиво глядя вдаль.

— Почему же их все так не любят? — Сэм почесал подмышку.

— Я бы не советовал тебе, старина Бигль, так запросто рассуждать о доброте слонотавров, — послышался глухой грустный голос со стороны дороги.

В тень баобаба шёл кто-то высокий, чёрный и волосатый. Судя по узкой морде, характерной походке и пушистому хвосту, это был исполинский муравьед, только прямоходящий. Зайдя в тень, гость присел рядом с Сэмом и продолжил:

— Мне кажется, все разговоры о доброте слонотавров ведут те, кто ни разу не видел их злобного оскала.

— Я знаю тебя, — сказал Бигль. — Ты живёшь в Солнечных Холмах.

— Угу, — пробубнил муравьед. — Точнее жил. Меня зовут Максимильян.

— Тот самый Максимильян! — воскликнул мангуст.

Похоже, личность, сидевшая рядом с Сэмом, была знаменитой.

— Не важно. Лучше скажи мне, кто этот темнокожий юноша?

— Это Сэм, он прибыл к нам из далёкого королевства.

Муравьед нахмурился.

— Из королевства? Ты думаешь, у этого новичка что-то получится?

"Королевство? Хм, ладно, пусть будет королевство", — подумалось Сэму. Больше настораживало "получится".

— Я понимаю твои сомнения, Максимильян, — кивнул Бигль. — Ведь ты тоже ходил к слонотаврам, но у тебя ничего не получилось. Вот и скитаешься теперь от одного поселения к другому. Что делать, сейчас всем нелегко.. А этот юноша не так прост, как кажется — у него охотничий талант. Я как раз ввожу его в курс дела. Напомни, Сэм, на чём я остановился?

— Ты сказал, что раньше эти твари были добрыми.

— Не верь ему, — бросил Максимильян.

Бигль не заметил замечания муравьеда и продолжил.

— Да, представь себе — добрыми. Они же антропоморфы, как и мы. А травоядные, по идее, не могут быть плохими. Но, видимо, что-то случилось с их разумом. В последнее время, например, они стартуют с вершин Предрассветных гор на самодельных дельтапланах и поливают наши деревни какой-то водой из мешков. Из-за этого земля становится бесплодной. Медленно, но верно они выживают нас.

— Им лишь бы напакостничать, — подтвердил муравьед. — То же самое они делали с муравейниками нашего народа — выливали на них какую-то мерзкую воду из больших грязных мешков.

Ясно, подумал Сэм, слонотавры — главные враги жителей страны антропоморфов. Пусть это будет правдой.

— Я предлагаю прогуляться до нашего поселения, — заявил старичок-антропоморф и бодро зашагал по тропинке.

— Ну вот, только разлёгся в тени, как вы уже куда-то заспешили, — высказал недовольство Максимильян, но тоже нехотя поднялся.

— А что делать, сейчас всем нелегко., — повторил Бигль свою присказку.

Сэм посмотрел на своих спутников, и ему вдруг стало весело. Он понял, что напоминает этот мир с его очеловеченными персонажами — это была странная детская сказка без насилия и войн, наивная, созданная на потеху детям. Только кем созданная, для чего? И почему он очутился именно тут? Загадки продолжали накапливаться.

2.2

Что сразу понравилось Сэму в этом мире — так это солнце. Здесь оно было настоящее, огромное, с лиловым оттенком. Палило, правда, нещадно, но одежда была лёгкой, а воды в фляжке оставалось прилично.

Дорога была асфальтовой, но, похоже, уже давно нуждалась в ремонте — придорожные столбы вросли в землю, а в асфальте зияли дыры, заросшие травой, которые никто не собирался заделывать.

— Куда ведёт эта дорога? — спросил Сэм.

— Эта дорога пересекает всю нашу страну, — пояснил Бигль, семенивший рядышком. — От берега, до южных пустынь, с севера на юг. Но теперь никому нет до неё дела.

— У вас что, нет ни одного правителя?

Максимильян вклинился в разговор:

— Почему, вожди есть. Но они ничего не смогут сделать со слонотаврами.

— Ведь слонотавры — наша главная проблема, — поддакнул Бигль. — А не дороги.

— Не понимаю, неужели вы настолько глупы, что не можете собраться все вместе и разобраться с городом этих чудовищ?

Сэму показалось, что он высказался немного грубо, и точно — Бигль, похоже, обиделся.

— Мы не глупы, Сэм. Мангусты, например, — очень мудрые существа. Ты знаешь, Сэм, один мой сородич, к слову сказать, изобрёл ядерную бомбу. Да-да, настоящую ядерную бомбу! Но потом, осознав полную бесполезность своего изобретения в стране, в которой нет ни нормального производства, ни тяжёлых металлов, он поступил как истинный гений. К тому же, кому нужны разрушения? Он просто съел все свои чертежи и наработки. Это говорит о большом интеллектуальном потенциале, и, я бы сказал, высокой гражданской позиции нашего народа.

Ядерная бомба немного вывела Сэма из равновесия. Пейзажи вокруг производили впечатление какой-то тихой окраины и никак не вязались с оборонными технологиями. Что-то с этим миром было не так.

— Расскажи ему лучше про мангустиху, которая отправилась за своим мужем, — подсказал Максимильян.

Старичок воскликнул:

— О, это же хорошо известная история в краях, откуда Сэм пришёл. Он наверняка слышал о ней!

Охотник усмехнулся.

— Я новичок, ты разве забыл. И у меня плохая память. Я ничего не знаю и почти ничего не помню.

— Ну как же! Однажды давно, когда я ещё не родился, один из нашего племени в чём-то провинился перед обезьяньим королём — не то прервал его трапезу, не то оскорбил нелестным словом. Обезьяны тогда пользовались большим авторитетом, и никто не хотел ослушаться их, чтобы не потерять уважение.

Бигль зачем-то многозначительно посмотрел на Максимильяна.

— Король отправил мангуста в Ледяные пустоши, на самый край нашей страны. Туда не отважится пойти ни один житель саванны, не то, что простой, маленький, в общем-то, мангуст. История гласит о том, что супруга провинившегося отправилась вместе с ним в ссылку в ледяные пустоши! Отправилась вместе с ним в ссылку на самый край земли, представляешь!

— Ну и что в этом такого? — ухмыльнулся Сэм. — Обычная история.

— Ты молод, воин. Эх, вспоминаю себя в твои годы... — Антропоморф попытался сказать это как можно более мягко, чтобы не обидеть Сэма. — Но это хорошо, что твоё мышление категорично, ведь ты же герой по натуре. Именно такая личность должна разобраться со слонотаврами, а не вожди.

— Разобраться?

— Да, именно так, — Бигль остановился и изучающим взглядом посмотрел на Сэма. — Ты должен спасти нас.

Да уж, сказка. Какая-то глуповатая выходит сказка, вдруг подумалось Сэму, но он решил не грустить.

2.3

Поселение мангустов оказалось совсем недалеко, оно расположилось на небольшом отдалении от дороги. Снаружи виднелись только норки, прикрытые картонными крышками-домиками, видимо, от дождя. Между норок резвилась малышня, а на пригорках столбиками, зажмурившись, стояли взрослые жители поселения. Картина была потешная.

Постепенно жители поселения заметили приближающихся и стали перешёптываться. Ветерок донёс до Сэма их голоса.

— Надо же, смотрите... Это он, тот самый.

— Тот, кто спасёт нас...

Сэм понял, что теперь ему точно не уйти, и почувствовал за собой огромную ответственность за судьбу всего народа. Да что народа — за судьбу всей этой страны, странной, но дружелюбной.

— Всё, Сэм. Завтра ты пойдёшь спасать нас, — сказал Бигль.

— Ладно, — неожиданно легко согласился будущий охотник на слонотавров. — А ты не представишь меня вашему вождю?

— Я и есть вождь этого племени, — грустно проговорил Бигль. — К сожалению, не приглашаю тебя к себе домой, у нас слишком узкие коридоры. Тебе придётся остаться снаружи, но я скоро вернусь. А что делать...

Когда вождь удалился, Сэм принялся разглядывать свои вещи — фляжку, одежду. Никаких намёков на своё происхождение он в них не увидел. На обед жители племени вынесли блюдо огромных апельсинов и каравай ржаного хлеба. Охотник хотел спросить, а нет ли у них чего мясного, но подумал, что это может вызвать нехорошие подозрения, и потому спросил про булки:

— Вы сами их печёте?

Вождь засмеялся:

— Нет, ты что. Разумеется, нет. Булки растут на специальных деревьях в долине Извилистой реки. Так же как и посуда, и другие нужные предметы. Все народы нашей страны пользуются дарами реки. Жаль, что слонотавры оттесняют нас всё дальше на запад... Но ты-то уж точно сможешь справиться с этим, я верю в это.

— Мы верим в тебя, — пропищал маленький ребёнок-мангуст, стоящий рядом. — Ты герой!

Сэм был раз, что его уважают и что он чрезвычайно важен для этого небольшого народа. Это казалось приятным.

— Пора бы и мне подкрепиться, — пробубнил муравьед, достал откуда-то большую корзиночку с муравьями и запустил внутрь свой длинный язык.

Маленькие дети-мангусты обступили их и дёргали муравьеда за длинную шерсть на хвосте. Он не реагировал. Бигль поморщился, глядя на трапезу антропоморфа.

— Фу, до сих пор не пойму, как вы их едите. Мерзость какая.

— Сам же говоришь — что делать, сейчас всем нелегко., — отозвался муравьед.

Бигль посмеялся. Сэм спросил:

— А слонотавры большие?

— Они огромные, — сокрушённо покачал головой мангуст.

— Да ну, ты брось, — сказал Максимильян. — Не больше этого Сэма ростом.

Бигль стал спорить:

— Не правда, они больше, гораздо больше его! Ты же видел их дельтопланы.

Муравьед покачал головой.

— Зря споришь, он просто кажется тебе большим из-за крупных, торчащих в разные стороны ушей. Ростом он больше этого парня, — Максимильян махнул в сторону Сэма.

Вождь народа мангустов задумался, а затем посмотрел на Сэма с уважением.

— Не знаю, может, ты и прав. Но глупо спорить с тем, что он, пусть даже будучи ростом меньше слонотавров, всё равно сможет победить их. Ведь Сэм смел и силён. А главное — обладает даром убеждения.

— Да, без дара убеждения ему никак.

Неожиданно Сэм подумал, что ничего не знает о том, как пробраться в этот город слонотавров. Что там делать, куда идти, и вообще — что это значит — разобраться со слонотаврами? Договориться? Или уничтожить их всех?

Вопросов оставалось очень много.

2.4

Сон был коротким, неровным и поверхностным — казалось, что кто-то прокрутил его в ускоренном режиме, как прокручивают за пару минут многочасовой фильм. Снились морды с хоботами, брусчатка под ногами и ледяные пустоши с пингвинами. Утром его разбудил Максимильян.

— Я хочу дать тебе несколько советов напоследок.

— Что ж, давай, — Сэм зевнул и поднялся.

На равнине были только они одни, все мангусты, несмотря на ранний час, ещё спали в своих подземных квартирах. Солнце только поднималось над горизонтом, поэтому зноя не чувствовалось.

— Самое плохое в слонотаврах — это хобот, — начал муравьед. — Нет ничего хуже хоботов.

— Ясно, — согласился Сэм. Действительно, хобот — это ужасно.

— Бойся их хоботов, — продолжил муравьед. — Говорят, они что-то вроде заразы, которой может заразиться любой житель нашей страны. Если тебе предложат стать слонотавром и заиметь собственный хобот, отказывайся, ведь это ужасно. Это мой первый совет, первое правило борьбы со слонотаврами.

Первое правило. Закон.

— Потом. Когда ты наконец проникнешь к главному слонотавру, будь добрым и честным, дави на жалость — это очень важно.

— Ты же, вроде бы, говорил, что они коварные и любят совершать разные подлости? — удивился Сэм. — Думаешь, что с ними можно договориться?

— Конечно, — повёл длинной мордой муравьед. — Только добром и честностью можно победить коварство и подлость, разве это непонятно? Я же сказал, что не надо быть такими, как они! Откровенно скажи их главарю, что тебе не нравится то, что все они делают. Что мы все устали от их давления. Предложи им мир, порядок и согласие, и не будь похожим на них. От твоего красноречия зависит весь успех войны.

— Ясно, — второй раз кивнул Сэм, хотя второе правило звучало весьма сомнительно.

Из норки выглянул Бигль и пожелал доброго утра.

— Даёшь советы? — спросил Максимильяна старик.

— Угу, — пробубнил тот. — На чем я остановился?

— Ты хотел дать мне третий совет, — подсказал Сэм и вспомнил. — А вы дадите мне какое-нибудь оружие?

— Оружие?! — хором воскликнули Бигль с Максимильяном и переглянулись. — У нас нет оружия. Оно не нужно, ведь мы миролюбивый народ.

Перспектива идти безоружным в незнакомый город, полный злобных тварей, не сильно радовала.

— Но вдруг мне не удастся договориться с ними. И как вы тогда предлагаете мне победить этих слонотавров?

Максимильян похлопал охотника по плечу.

— Это твоя война, Сэм, тебе самому решать как. Напоследок скажу тебе третье правило — не удивляйся ничему, что увидишь, и не сворачивай с пути. Помни — мы все верим в тебя. Даже я, хоть сначала и сомневался.

Третье правило показалось охотнику весьма уместным, хоть и слишком очевидным, и он кивнул.

Множество мордочек показались из нор. При взгляде сверху они казались такими трогательно-беззащитными, что Сэм снова ощутил колоссальный груз ответственности за всю судьбу народа Страны Антропоморфов. Ещё ни разу он не чувствовал себя настолько важной, и в чём-то даже великой персоной, которой предстояло спасти всех их от гнёта ненавистных пришельцев.

Все вокруг молчали и глядели на него.

— Я спасу всех вас, — громко сказал Сэм. — Будьте уверены.

— Мы надеемся на тебя, надеемся, что у тебя получится лучше, чем у предыдущих войнов, — сказал муравьед.

Сэм повернулся к своему наставнику.

— Кстати, а почему у тебя не получилось?

Длинномордый отвернулся. Похоже, воспоминания о неудаче приносили ему боль, и антропоморфу не хотелось это вспоминать. Сэм понял — пора — и стал собирать вещи в дорогу.

Когда он уже отошёл на десяток шагов от поселения мангустов, то вдруг сообразил, что забыл спросить путь в город врага. Оглянулся и посмотрел на поселение — дамы махали платочками, а их мужья подбрасывали вверх шляпы. Возвращаться показалось стыдным — всё-таки, Сэм — знаменитая личность, хоть и новичок, поэтому он вступил на старую дорогу и пошёл по ней.