Мир Диорисса. Пророчество. Книга Вторая. 2 часть.

— Мы побежали туда, — продолжила рассказ Эль, — подумали, может он зацепился за что, но какое там.

Я закрыл глаза, размышляя над услышанным рассказом.

— Не помнишь? — погладила меня по голове моя любимая.

— Обрывками, — ответил я, открывая глаза, — я помню, как вышел к нему, и помню ярость внутри себя, на этого зеленого урода. В одно мгновение во мне забурлила сила. Я не понимал, что она обозначает, но точно знал, что должен сделать. Даже странно, как будто кто-то управлял моими действиями.

— Это не мог быть Немиорон, — покачала головой Зира, — мы были на землях драконьей Империи.

Внутри меня кольнула мысль. Она была... странной... Но она многое объясняла. Я подтянулся, пытаясь сесть. Хватит уже лежать, изображая из себя умирающего. В шесть рук меня усадили на постели, подложив под спину пару подушек. Вот, так гораздо лучше!

— Я знаю, кто это был, — твердо заявил я. — Леэстрая.

Зира покачала головой:

— Дар, нет, это невозможно. Мы здесь четыре месяца, но она ни разу не проявила себя. Даже во снах. Скажу по секрету, мы даже звали ее, просили помощи. Но она не откликнулась. А потом, она создатель магии огня. Как бы она могла помочь тебе с землей? Не выходит.

— Странно, — произнес я. Немного помолчал, размышляя, а потом сказал, — а если она, сама не владея магией земли, много раз видела, как это делал Немиорон? И просто подтолкнула меня, дав понять, как надо поступить?

— Хм, — Лан задумался. — А в этом что-то есть. Так могло бы быть. Вот только она не пришла. Дар, если бы ты знал, как мы ее звали. Она ведь создатель расы драконов, а ты дракон. Мы надеялись, что она придет на наш зов, и мы сможем уговорить ее помочь тебе. Но она не откликнулась.

Я откинул голову назад на подушки, закрыл глаза, глубоко вздохнул, и хитро улыбнулся.

— А может быть, она не пришла к вам, потому что была занята?

— Чем? — скептически посмотрела на меня Зира.

— М-м-м, ну я не знаю, — в раздумье протянул я, — мной, например?

Оглушительная тишина стала мне ответом. Я открыл глаза и посмотрел на своих друзей. Они сидели, как оглушенные.

— Дар, это правда? — осторожно спросила Зира, поймав мой взгляд.

— Истинная, — кивнул я, — сегодня, едва открыв глаза, я увидел ее. Правда, к своему стыду, перепутал с тобой, любимая. Она просто копия тебя. Как сестра. Но потом, присмотревшись, я понял. У нее другие глаза. Гораздо мудрее, чем у всех ныне живущих.

— И что она? — напряженно спросила Зира.

— Она просила прощения за то, что не смогла уберечь... Корина, — я на мгновение запнулся, — предпочтя нас. Она выбрала нас. А значит, теперь я понимаю, что я был прав. Именно она помогла мне там создать тот провал.

— Ты ее простил? — поинтересовался Лан.

— Конечно, — пожал плечами я, — ведь если бы не ее поддержка, нас здесь не было бы. Никого из нас.

— Она красивая? — тихо спросила Зира.

О боги, моя любимая меня ревнует к богине.

— Самая красивая у меня ты, — я сжал ее пальцы, и она счастливо вздохнув, улеглась мне на грудь, — а она любит своего Немиорона. Кстати, Лан, помнишь его просьбу тогда в ущелье?

Лан, улыбнулся, припоминая.

— Передал?

— Ага. Я столько счастья в глаза не видел никогда.

* * *

Три волшебных слова: "Я. Хочу. Есть".

После их произнесения, все мгновенно пришло в движение. Прибежала пара эльфийских лекарей, которые проигнорировали возмущенные возгласы Наследника своей собственной Империи на тему "Я сам умею лечить", осмотрели и ощупали меня целиком, и каждую часть меня по отдельности, после чего вынесли вердикт: "Абсолютно здоров. Но полностью обессилен, в связи с нерегулярностью питания". А какая уж тут регулярность, после четырех месяцев во Тьме?

Следом явились драконьи маги. Теперь уже игнорировались крики Зиры, на предмет: "С его драконом все в порядке, я сама смотрела!". Драконы хотели убедиться лично. Убедились. Одобрили. И даже похвалили, сказав, что малыш уже заметно подрос. Но надо кормить. Много и часто.

И только после всех этих осмотров, ощупываний, поглаживаний, разглядываний и прочего, мне, наконец, принесли поесть. Бульон. Бр-р-р... Издеваются!..

Лан хохотал как сумасшедший, глядя на мое лицо. Тебя бы, бульоном накормить... Но эльфийские лекари были непреклонны. Неделю на легких кашах и бульоне. Никакого мяса, никакой тяжелой пищи. Да как так? Я на кашах скорее ноги протяну! Ирбис возмущенно фыркал и порыкивал, лежа у меня под боком и глядя на все это безобразие.

А, кстати, как его назвали?

— Никак, — ответила мне Зира, — мы решили, что это твое право, дать ему имя.

Хм, озадачили. Надо будет подумать.

— А ваш котенок? — спросил я у Лана.

— В нашей комнате, спит, — улыбнулась мне Эль. — Они оба выжили. Даже не спрашивай как. Мы не знаем.

— Когда все закончилось, и мы вспомнили про них, первой мыслью было, что их просто затоптали во время боя, — сказала Зира, — но их нашел Алла'атель. Наверху оврага, даже не внизу. Укутанных в твой плащ и спящих. Мы так и не поняли, как они там оказались, ведь никто из нас...

— Леэстрая, — сказали мы с Ланом одновременно.

— Возможно, — Эль покрутила головой, — нам такое даже в голову не пришло тогда.

* * *

Следующие три дня прошли как в тумане. Вокруг меня все вертелось, кружилось, бегало, ахало и охало. Эльфов бесцеремонно выставили прочь, мотивируя это тем, что "Больному нужен покой, а вы тут его драконите". Что подразумевалось под словом "драконить", мы так и не поняли, но Лан и Эль, послушно исчезли из моей жизни на целых три дня.

Зато Зира не отходила от меня не шаг. Мы вместе ели, вместе спали, вместе приводили меня в подобающую форму. Эльфийские лекари дали нам свои рекомендации по этому вопросу, и мы им неукоснительно следовали.

На второй день бульонно-кашкового питания, я возмутился, заявив, что меня так еще скорее угробят, нежели приведут в норму, и эльфы были вынуждены уступить. Поскольку именно мясо требовалось подрастающему во мне дракону. Ирбис тоже оценил смену питания, так как теперь ему стали доставаться самые лучшие кусочки. Мы, кстати, придумали ему имя. Дьюи, что в переводе с драконьего означало "Возлюбленный бога". Зира рассказала, что котенка Лана и Эль назвали Олли, что так же в переводе с драконьего обозначало "красавица". И да, это оказалась самка.

На второй день я стал предпринимать попытки вставать с постели. Первые были неудачными. Ноги отказывались меня держать, и я висел на плече Зиры как плеть. Но постепенно дело пошло на лад. Усиленное питание и лечебный массаж, который мне трижды в день делали эльфийские лекари, наконец-то начинали действовать.

На третий день в моей жизни появилась целая уйма новых драконов. Пара дракониц — служанок, выставив Зиру из комнаты, отвела меня в огромную купальню и устроила пар до небес. Я никогда в жизни не ощущал себя НАСТОЛЬКО чистым. После этого, меня, завернутого в одну огромную купальную простыню, усадили перед большим зеркалом, висящим над туалетным столиком, и удалились. Взамен ушедших появились две новые драконицы. Зира тихонько просочилась вслед за ними назад в комнату и теперь хихикала, сидя на постели, глядя на то, как они пытаются привести в порядок мою шевелюру. Одна настаивала на том, чтобы обрезать покороче весь этот колтун и не мучиться, а вторая, и я был солидарен с ней, настаивала на сохранении волос и длительном уходе за ними. Победили мы, с большим перевесом, так как Зира тоже приняла мою сторону, и теперь, они в четыре руки мучились, раздирая это безобразие, которое образовалось на моей голове после четырехмесячного лежания в постели. Расчесали, умастили, сбрызнули, и еще много чего, пока, наконец, мои волосы не приобрели пристойный вид. Поблагодарил девушек, они присели в реверансах и убежали.

Вслед за ними появились целых три служанки. Зира примолкла и внимательно следила за тем, как меня обмеряли, разворачивали и крутили во все стороны, прикладывали ко мне различные ткани, кружева и перья. Фу, я же не павлин, носить такое. Две из служанок, я так понял, были портнихами, а третья, по всей видимости, их главой, или как тут подобное называется. Она спорила со мной до хрипоты, доказывая, что перья на шляпах носят не только павлины, а кружевной воротник на рубашке смотрится намного элегантнее обычного тканевого. В чем-то переубедила, в чем-то нет. В результате сошлись на обычных штанах из тяжелого бархата, шоколадного оттенка. И безрукавном колете такого же цвета. Украсить комплект решили золотистой тесьмой Аршеранских кружев и золотистыми пуговицами. На большее я не поддался. Было решено, что эта одежда должна будет сыграть роль парадной, при представлении меня, их Властелинским величествам на завтрашней аудиенции. К нему полагалась белоснежная рубашка с кружевным воротником и высокие, до колен сапоги. От шляпы я отказался категорически, мотивируя тем, что я, не смотря на драконьи обычаи украшать себя всяким таким, все-таки не совсем дракон, а еще и человек. А в нашей Империи перьев не носят. Драконица повздыхала, но согласилась.

В качестве обычной, повседневной одежды, выбрали несколько тканей, более легких по фактуре для пошива нескольких камзолов, штанов, дюжины шелковых и хлопковых рубашек, колетов... В общем, пока управились, взмокли оба. И я и драконица. Я поблагодарил за помощь в выборе одежды, они присели в реверансе и скрылись за дверью. Мне так показалось, что с облегчением.

Зира, молчавшая во время примерки и обсуждения фасонов одежды, откинулась назад, и расхохоталась.

— Дар, ты был неподражаем, — сквозь смех простонала она, — конечно, ты не павлин, но существует определенный стиль одежды, в котором принято появляться перед Властелинами Империи.

— Думаешь, могут быть проблемы? — покосился я на нее, — а что же ты молчала? Могла бы и предупредить. Вдруг это сочтут неуважением? — я задумался. — Может ее вернуть? Ну, эту, которая была у них главной.

— Не стоит, — Зира покачала головой, — кстати, ее зовут Шеррина, и она изумительно разбирается в Имперской моде. Так что тебе стоит к ней прислушиваться.

Я хмыкнул.

— После того, как мы с ней чуть голоса не сорвали, споря о каждой мелочи? Не думаю, что она будет рада увидеть меня вновь.

Зира снова рассмеялась.

— Нет, ты не прав, я ее знаю с самого детства, и поверь, ты ей понравился. Если бы нет, она бы не стала спорить, а просто сделала так, как ты хочешь. А раз спорила, значит, хочет, чтобы ты выглядел достойно на аудиенции. Да и не только на ней.

Я качнул головой, ну может быть и так. Моей любимой виднее.

— Иди ко мне, — позвала меня Зира.

Я задумался над ее предложением. Купальная простыня, в которую меня завернули служанки, не давала какого-либо ощущения надежности. Так и не получив ответа, Зира прищурилась, глядя на мое задумчивое лицо, а потом прищелкнула пальцами.

— Вот же я, подожди минуту.

Она вскочила с кровати и вихрем метнулась из комнаты. Через пару минут, она вернулась обратно, принеся мне легкую тунику-безрукавку и такие же легкие бриджи.

— Вот держи, я совсем забыла. Ту одежду, в которой ты был утром, забрали, а новой не принесли. Так будет лучше, чем в простыне.

Она хихикнула, а я покраснел. Куда уж нам жениться, когда от одних намеков, сравниваемся по цвету с розами в цветнике Алла'ателя.

Глава 3.

"Ты не можешь менять направление ветра,

но всегда можешь поднять паруса,

чтобы достичь своей цели".

(Оскар Уайльд)

Зира.

Какое это счастье! Быть рядом со своим любимым. Чувствовать его дыхание на своих губах, прижиматься к его груди, охваченной кольцом сильных, но таких ласковых рук. Любоваться сиянием любящих глаз.

Боги, в последние месяцы я думала, что моя жизнь закончилась, не успев даже толком начаться. Мама и папа поддерживали меня изо всех сил в трудное для меня время. Владыки обоих эльфийских Империй делали все возможное и невозможное для того, чтобы привести Дара в сознание. Лучшие лекари, лучшие маги. Даже не так. Лучшие из лучших. Сам Алла'атель просиживал возле его постели часами, пытаясь излечить его раны. Но вся беда в том, что раны были душевными.

И, в конце концов, единый вердикт: "Надеяться и ждать". Ничто другое не поможет. Он должен сам. И я послушно ждала. Отец, даже не стал возражать, когда я собрала свои вещи и перебралась в комнату отведенную Дару. Они только переглянулись с мамой, и согласно кивнули. Я была готова отстаивать свое решение. Но меня поняли без слов. Люблю их, они у меня чудо!

И я была рядом с ним. День и ночь. Неделю за неделей. Месяц за месяцем. Но все оставалось неизменным. Дар был рядом. Но не со мной. Его поглотила Тьма. Я каждую минуту говорила с ним. Рассказывала о своей любви. Строила планы на нашу будущую жизнь. Рассказывала о каждом прожитом без него дне. Но все было напрасно.

У родителей, в конце концов, стали опускаться руки. Они просили меня помочь им в каких-то делах. Отвлекали меня надуманными заботами. С их точки зрения, они поступали правильно, ведь я жила прошлым. А будущее было весьма неопределенным. Я видела в их глазах невысказанный вердикт: будущего с Даром у меня нет. Он не придет в себя. И Тьма постепенно поглотит его всего. Я рвалась на части. У меня не было сил противостоять им, потому что все свои силы я вкладывала в веру о счастье с моим любимым.

Два дня назад, отец вызвал меня к себе. Предлогом стала помощь в подготовке встречи светлоэльфийской делегации. Сейчас уже не представлялось возможным следовать той политике, которая была принята в наших Империях ранее. Если еще вчера эльфы считались, чуть ли не врагами, балансируя на грани войны между ними и драконами, то сегодня, в свете последних событий, наши отцы решили заключить мир, объединившись, против общего врага — орков.

Я, признаться честно, не понимала, зачем разыгрывать перед жителями Империи мир на грани войны, в то время, когда отец еженедельно принимал в своем кабинете за закрытыми дверями своих лучших друзей, темноэльфийского и светлоэльфийского Владык. Но мне было сказано, чтобы я не лезла в политику, в которой я разбираюсь не лучше младенца. Ну и не очень-то и хотелось. Пусть сами в ней разбираются.

Нам с мамой, в присутствии отца, надлежало разработать правила проведения приема. Поскольку, опять же согласно политике нашей Империи, нельзя было бросаться на шею эльфийскому Владыке с криками о помощи. Следовало продумать тактику и стратегию переговоров. Орки активировались на землях наших Империй. Отметились даже в человеческой. Только из Темной пока не было ни единого донесения об обнаружении отрядов орков.

Но на самом деле, важнее всей этой политической возни было одно, отвлечь меня от грустных дум. Занять чем угодно, хоть бы и посадкой картошки на огороде при дворцовой кухне. Лишь бы не видеть мой потерянный вид и потухший взгляд.

Я честно высидела целый час, выслушивая предложения и пожелания. А потом, извинившись, сбежала к себе. Точнее к Дару. Поднимаясь по лестнице в наши покои, я думала о том, что вот, прошел еще один день. И снова ничего. Надежда не оставляла меня, но боль начинала пускать корни в моем сердце, порой стискивая его до боли. А потом я открыла дверь. И увидела такие родные, серые глаза, глядящие на меня с нежностью.