Мир Диорисса. Пророчество. Книга Вторая. 2 часть.

Мы выдержали битву с мамой Эль, которая была категорически против того, чтобы ее чадо взгромоздилось на лошадь в своем состоянии. Но мы, вместе с моей мамой, смогли ее переубедить, приказав доставить из дворцовой конюшни самую смирную лошадь, которая только там была. Эль наложила на нее морок, потому что лошадка было серой в яблоках, а нужна была чисто белая.

И мы, пережив серию панических воплей и суетящихся дракониц, которые забывали то одно, то другое, жизненно важное и совершенно необходимое, наконец-то выехали из дворца.

Позади нас на пару шагов, держались наши матери, Властительница драконьей Империи и Владычица темно-эльфийской Империи. Потом десятка два придворных дам и представителей знатных семейств, прибывших на нашу свадьбу со всех концов Империи, и пожелавших наблюдать обряд бракосочетания собственными глазами в Шаргоэрэнском Храме. И завершали наш свадебный кортеж представители дворцовой стражи с клинками наголо.

По всему пути следования, а он нам предстоял очень долгий, вдоль улиц и переулков, заполняя площади и перекрестки, толпился народ. Нас приветствовали радостными криками, и пожеланиями счастья и любви. Передо мной в воздух кидали семена, по обычаю, чтобы жизнь наша была плодородной (в этом месте я покраснела, едва подумав), и лепестки роз.

Ароматом цветущих магнолий, был пропитан весь воздух. Нежно-розовые и бело-желтые цветы украшали волосы, шляпы, лацканы камзолов и корсажи платьев ликующего народа.

Солнце светило по-праздничному ярко и радостно, легкий ветерок обдувал разгоряченные и взволнованные лица. Пронзительная синь неба не нарушалась даже легкими облаками. Зато в ней безраздельно царили драконы. Красные, желтые, синие, черные и лазурные, они походили на огромных птиц, рассекающих воздух парусами своих крыльев.

По пути в Храм мы пересекли мост через речку Шерпу, увитый лозами какого-то растения и украшенный все теми же магнолиями. Под конец нашего путешествия, когда показались колонны Храма, мне подумалось, что выгребать из волос зерна и вытряхивать розовые лепестки из корсажа, я буду очень долго. Меня ими просто завалили.

И вот, наконец, ворота Храма. Драконы, толпящиеся на улицах, в ожидании нашего кортежа, расступились, пропуская нас на территорию храмового сада.

Возле длинной каменной лестницы мы спешились, причем нас встречал мой отец. Он снял с лошади Эль, а затем и меня. Прижал меня к груди, и крепко-прекрепко обнял.

— Какая же ты у меня взрослая, солнышко, — со слезами на глазах отстранился он.

Я, на мгновение, онемела. Мой отец, гроза Империи, всемогущий Властелин, плачет при виде меня? Поверить не могу. Он провел ладонью по моей щеке, улыбнулся и повернулся к матери.

— У нас все готово, — произнес он, — кто из сиятельных леди желает наблюдать церемонию, прошу пройти внутрь и занять свои места.

Женская часть нашего кортежа, со всех ног кинулась в помещение, занимать места поближе к алтарю, чтобы не пропустить желанное зрелище. Ева и Рина, переглянувшись с Властелином, тоже вошли внутрь. Остались только мы с Эль и мой отец. Он отступил на пару шагов от нас, и теперь внимательно разглядывал Эль и меня.

— Девчушки мои, — вздохнул он, — какие же вы красавицы...

Мы переглянулись и улыбнулись ему.

Ниештарр подал мне свой локоть, и я послушно взяла его под руку.

— Эль, — сказал он, — ты на пару шагов впереди. Готовы? Тогда вперед!

* * *

Эль.

В храме стояла настолько оглушительная тишина, что мои легкие шаги по кроваво-красному ковру, усыпанному лепестками роз, звучали подобно раскатам грома.

Родные и гости, друзья и знакомые, сидят на невысоких скамейках по обе стороны прохода, ведущего к алтарю.

Пара невысоких ступенек, и вот я наверху. Напротив меня стоит мой любимый, и совершенно ошеломленным взглядом смотрит на меня.

"Да, любимый", — мгновенно отвечаю я ему, — "я тоже тебя люблю, и не могу расстаться с ощущением, что это наша с тобой свадьба. Но это не так".

Лан улыбается, и напряжение покидает его глаза.

Сегодня я выдаю замуж свою лучшую подругу, ставшую мне сестрой, за нашего любимого и совершенно потрясающего друга, ставшего нам братом. Я счастлива за них, как за нас с Ланом. Я хочу искренне верить, что жизнь их будет долгой и бесконечно счастливой!

Смотрю, как поднимается по ступенькам Зира, и вижу в глазах ожидающего ее Дара, такое невыразимое счастье, что становится больно в груди.

Ниештарр доводит свою дочь до алтаря, и передает ее руку Дару, который легко касаясь ее пальцев, неожиданно сжимает их так, как будто боится потерять. Зира улыбается, глядя на него. Они вместе, и это только первый шаг к ожидающей их семейной жизни.

Властелин останавливается рядом со мной. Я ее подруга. Он ее отец. С противоположной стороны Лан и Монт. Друг жениха и посаженный отец.

Я внимательно разглядываю сам алтарь.

Длинный и достаточно высокий белый камень, накрытый кровавым полотном. Старинные подсвечники с горящими ярким пламенем белыми свечами. В центре алтаря стоит небольшая серебряная чаша и лежит кинжал.

Мое внимание привлекает храмовник, одетый в такой же кроваво-красный балахон. Он подходит к алтарю с противоположной стороны, и внимательно посмотрев на жениха и невесту, начинает говорить. И я, внезапно, понимаю, почему везде красный цвет.

Красный — это символ любви.

Красный — это цвет драконьей магии.

* * *

Лан.

Я стою и слушаю храмовника, проводящего ритуал. Его голос, тихий и напевный, навевает легкую грусть. А еще он говорит о драконах. Об их магии, которая пронизана тысячелетьями тайн. О бескрайнем просторе синего неба. О звездах, которые смотрят с небес на парящих драконов. О счастье, которое ожидает будущих сыновей и дочерей неба.

Истории, которые он рассказывает нам, они о любви и верности, о счастье и преданности, о желании и возможностях.

Он берет в руки кинжал и подходит к жениху и невесте, внимательно глядя каждому в глаза.

— Даррел Эдрик дер Терранс, — спрашивает он, — берешь ли ты в жены Изирру орис Бергендарр?

— Беру, — твердо отвечает Дар, протягивая храмовнику левую руку.

Тот делает короткий, но глубокий разрез и из раны начинает течь кровь. Серебряный кубок, подставленный под струю, немного наполняется. Совсем чуть, ведь важно не количество, а сам факт единения.

Храмовник проводит ладонью над рукой Дара, и кровь перестает течь.

Он поворачивается к Зире, и так же внимательно смотрит ей в глаза.

— Изирра орис Бергендарр, — спрашивает он, — берешь ли ты в мужья Даррела Эдрика дер Терранс?

— Беру, — отвечает Изирра, и так же протягивает левую руку.

И вот, в чаше кровь двух влюбленных. Храмовник поднимает чашу над головой, как будто бы демонстрируя ее содержимое богам, и произносит:

— Создательница расы драконов, великолепная Леэстрая, прошу тебя благословить этот союз твоих верных детей, Даррела и Изирры.

Я вижу изумление на лицах, собравшихся в Храме, и не менее сильное изумление самого храмовника, и понимаю, что эту фразу его попросил произнести сам Ниештарр. Драконы не верят в богов. Для них боги это они сами. Всемогущие и непобедимые.

Храмовник опускает чашу вниз и внезапно ахает, не сдержав своего изумления. И такой же коллективный вздох изумления раздается под сводами Храма. И я улыбаюсь, потому что понимаю, с сегодняшней минуты и до скончания времен, Леэстраю здесь, на землях драконьей Империи, будут почитать как единственного бога.

Кровь светится. От нее исходит яркое сияние, как будто бы отблеск пламени костра.

Дар и Зира, онемев от изумления, смотрят на серебряную чашу.

Несколько мгновений длится немая сцена, а затем храмовник внезапно дергается, как если бы получил пинка, и разворачивается к жениху.

Дар внимательно смотрит на сосуд в руках храмовника, потом переводит взгляд на Зиру, и начинает говорить:

— Все мои мысли о тебе, моя любимая. Я существую лишь рядом с тобой. Я разделю с тобой все мои чувства, мечты, цели, страхи, надежды и тревоги. Я буду бороться за тебя всю мою жизнь. Клянусь пожертвовать собой ради тебя, моя любимая. Я проведу всю свою жизнь рядом с тобой. Я люблю тебя.

И такая нежность звучит в его словах, что у меня невольно наворачиваются слезы на глаза.

Храмовник протягивает ему чашу, и Дар делает один глоток.

Затем разворот к невесте и внимательный взгляд в ее глаза.

Зира, не отрываясь, смотрит на Дара, а затем протягивает вперед руку и касается его пальцев, минуя храмовника, стоящего рядом с ней.

— Любимый мой! — говорит она, — Я отдаю свою жизнь, свою любовь, свое сердце и свою душу тебе. Я отдаю свои мысли и чувства. Я буду защищать тебя до последнего моего вздоха. Я буду заботиться о тебе, утешать тебя, слушать тебя, плакать за тебя и вместе с тобой. Никогда ничего не скрою от тебя. Я буду стремиться к твоему успеху, и верю в то, что главная цель нашей жизни однажды будет достигнута тобой. Я никогда в жизни не оставлю тебя, и не смогу прожить без тебя ни единой минуты. Я люблю тебя.

Эль, стоящая напротив меня утирает слезы, и я, краем глаза вижу, что почти все женщины в зале плачут от распирающих их чувств.

Это действительно красиво. Это Истинная любовь, такая же, как у нас с Эль, я, почему-то, в этом убежден.

— Властью данной мне, — храмовник, на миг, запинается, а затем уверенно продолжает, — богиней Леэстраей, на наших глазах благословившей сей союз, я объявляю вас супругами. И вы, Даррел, можете поцеловать невесту.

Он отходит в сторону и Дар, неотрывно смотрящий в ее глаза, склоняется к ней с поцелуем. Едва его губы касаются ее, своды храма взрываются от восторженных криков и воплей. Мы с Эль, каждый со своей стороны, обнимаем целующуюся парочку. А потом к нам присоединяются отец Зиры и посаженный отец Дара. А потом подбегают матери.

И, Тьма меня разбери, я просто счастлив за них!

* * *

Дар.

На выходе из Храма нас встречала толпа. Драконы, ожидающие за воротами, все-таки прорвались на территорию, и теперь восторженно выкрикивая поздравления, осыпали нас зернами и лепестками роз. Я легко сбежал со ступенек, крепко удерживая за руку свою любимую, а теперь уже и законную жену Изирру орис Бергендарр дер Терранс. Боги, как же я счастлив! Спасибо тебе, Леэстрая, за твое благословление. Я клянусь сделать все, чтобы и ты обрела свое счастье.

"Спасибо Дар", — услышал я в ответ, и улыбнулся. Зира крепко сжала мои пальцы и подмигнула мне. Значит и она тоже услышала ответ богини.

Нас усадили в открытую карету, которую подогнали к самому входу в Храм и мы тронулись обратно во дворец.

Обратный путь, на удивление, занял совсем мало времени. Быть может дело в том, что мы возвращались домой, а путь домой, всегда кажется более коротким, а возможно из-за того, что мы весело болтали друг с другом, обсуждая церемонию и свои ощущения от нее.

Дворец, который я не видел со вчерашнего утра, преобразился на глазах. Повсюду были цветы. В дворцовом парке были установлены цветочные арки, увитые цветами и лентами, зеленые изгороди так же пестрели всевозможными цветочными композициями.

Прямо в аллеях парка были установлены столы, которые ломились от еды. Количество приглашенных на праздник зашкаливало. Невозможно было сделать и шагу, чтобы не наткнуться на кого-нибудь, кто пытался начать обниматься и рассыпаться в поздравлениях.

Живая музыка, и танцы, танцы...

Мы кружились в вальсе с любимой, забыв обо всех. Ниештарр, не выдержав долгого ожидания, прямо посреди уже пятого танца подряд, решительно отобрал у меня руку Изирры и подтолкнул меня к маме.

В общем-то, это правильно, не могу же я быть таким жутким собственником.

Но, как оказалось, могу. Моя и только моя. Никому не отдам. Наблюдая за тем, как я не отрываясь следил за своей женой, Шеррина тихо захихикала мне в плечо:

— Дар, успокойся, ее никто у тебя не отберет, вы теперь отныне и навсегда вместе.

— Спасибо тебе, — улыбнулся я ей, — Рина, ты потрясающая. Я очень рад, что ты стала моей мамой. Единственно о чем я жалею, так это о том, что мои родители не дожили до этого дня.

— Не грусти, Дар, — ответила она, — я знаю, что мы не сможем их заменить, но клянусь, что мы будем очень стараться. А они, я уверена, смотрят на тебя с небес и радуются твоему счастью.

Танец закончился, и отец вернул мне мою любимую, получив назад свою жену.

К нам, подбежали наши эльфята с восторженным выражением на лицах.

— Дар, скоро вынесут торт, и вам нужно будет его разрезать, — выпалила Эль, — Рина сказала.

-Большой? — с подозрением поинтересовался я.

— Огромный, — с готовностью подтвердили наши любимые.

О, и в самом деле, это был кулинарный шедевр. Пять ярусов высотой, каждый ярус украшен особо. Один весь в цветах, другой словно осенние листья, третий напоминал по цвету и фактуре горы, четвертый бело-голубой, словно снег на нем фигурки двух пятнистых котят, играющих с опавшими листьями, и пятый — две невообразимо прекрасные фигурки драконов. Алый и изумрудный. Моя любимая и я.

— Нравится? — хитро улыбнувшись, спросила меня супруга, — ничего тебе не напоминает?

Я присмотрелся повнимательнее, и меня, внезапно, осенило:

— Наша дорога... От дома и до драконьей Империи.

— И как финал — наша свадьба, — согласно качнула головой Зира.

В этот момент раздалось очередное "Горько", и мы послушно потянулись к губам друг друга.

Разрезали торт, удостоились сотни очередных пожеланий, и едва успели съесть по крошечному кусочку. И снова танцы, танцы...

Когда незаметно для нас опустилась темнота, в небе зажглись подобно бриллиантам первые звезды, а в саду вспыхнули магические фонарики, к нам подошла Рина.

— Детки, пора, — кивнула она нам и поманила за собой, — прощаться не стоит, а то вам просто не дадут спокойно уйти.

И вот мы в своих покоях. Закрытая дверь отгораживает нас от всего остального мира.

Я смотрю на свою любимую, богами предназначенную мне жену и не могу до конца поверить своему счастью. Что эта прекрасная, изумительная, нежная девушка — моя.

В глазах Зиры я читаю точно такие же чувства.

Да любимая, я весь твой. Навсегда.

Но, к моему большому сожалению, не здесь и не сейчас. А только тогда, когда вырастут наши драконы.

Зира прильнула ко мне, обняв меня, и я с радостью распахнул ей объятия.

В дверь осторожно поскреблись, заставив нас, неохотно, оторваться друг от друга.

В коридоре обнаружились наши эльфята с большой корзинкой еды и бутылкой золотого эльфийского. Лан хмыкнул, глядя на наши обескураженные лица, и отодвинув меня, вошел в комнату, втащив за собой Эль.

— Мы подумали, вам все равно ничего нельзя, а просто так скучно сидеть, — пояснила Эль, — а вы тем более голодные.

— И еще какие, — восторженно вздохнула Зира, и буквально с головой нырнула в корзинку.

— Вы, может, переоденетесь? — поинтересовался Лан, глядя на то, с какой скоростью исчезают бутерброды, — неудобно же так.

— Угу, — согласно кивнул я и отправился в купальню переодеваться. Лан пошел со мной, дав возможность привести себя в порядок и Зире.