Не вмешивайтесь в дела волшебников

-Я не подвергал опасности детей Хогвартса!— возразил Фадж.

-О, действительно,— парировал лорд Киеран,— что могло случиться, если бы дементор не удовлетворился душой только Крауча-младшего? Он убил бы и Вас, и Снейпа и поскольку директор не знал, что творится в стенах школы, дементор свободно мог проникнуть в спальни юного поколения.

-Вы признались, что не поставили директора в известность,— напомнил Перривор.— Если бы тот обманщик убил только одного ребёнка, Вы стали бы ответственны за это юридически, нравственно и материально, и если бы Вас поцеловали, то за Ваши действия отвечал бы Ваш наследник. Спасибо Мерлину, что этого не случилось. Этой ситуации вообще не должно было быть, это во-первых. Дементор не не должен появляться в стенах школы без уведомления директора и его согласия.

Фадж полностью поглотила мысль о радужной перспективе поцелуя с дементором, что ясно отражалось на его лице. Лично Гарри не видел никаких причин так волноваться из-за какого-то поцелуя. Он не сомневался, что раз министр не имеет души, то ему и терять нечего.

Представив себе Фаджа, имеющего детей, Гарри вздрогнул. Образ министра — гордого отца — был немного привлекательнее, чем образ Амбридж в качестве матери. Этот образ вполне подходил для кошмаров. Амбридж — заботливая мать!

-Мы переходим к следующему обвинению,— сказал Дантес,— отказ министра уведомить всех участников об изменении времени и места слушаний. Вы были внесены в список как ведущий следователь и пренебрегли своими обязанностями. Второе обвинение наряду с первым состоит в том, что Вы злоупотребили своей властью и провели эти слушания перед полным собранием Визенгамота, вместо простой группы из трёх членов от Отдела Магического Образования, что является нормальной процедурой в таком случае.

Глава 17. Катиться по наклонной.

-Министр Фадж, кто был ответственным за отправку уведомлений относительно изменения времени в слушаниях по поводу использования несовершеннолетним мистером Поттером магии,— спросила Боунс,— я знаю, что мне уведомление пришло предыдущей ночью, а остальным членам слушаний — рано утром, только поэтому они успели вовремя.

Фадж попробовал принять достойный и ответственный вид:

-Я поручил моему заместителю Долорес Амбридж удостовериться, что все уведомления отправлены вовремя.

-Вы объяснили ей важность момента?— не успокоилась Эмилия.

-Конечно!— оскорбился Фадж.— Долорес знала, насколько важно было провести это слушание в надлежащей манере. Я доверял ей, зная, что она позаботится об этом вопросе.

Мадам Боунс переключила своё внимание на Амбридж:

-Мисс Амбридж, объясните нам, как Вы понимаете своевременную рассылку уведомлений об изменении времени и места по поводу слушаний о применении магии несовершеннолетним?

Сузив глаза, Амридж уставилась на Фаджа. Она не удивилась, что он решит всю вину свалить на неё. В конце концов, политика — грязный бизнес, но она не собиралась помогать ему избежать неприятностей. Амбридж не могла навязать членам Верховного Совета то, что, по её мнению, хорошо. Она была весьма довольна некоторыми из обвинений, уже подтвердившихся, так что Фаджа однозначно выкинут из министерства, если не закончится всё крайними мерами в Азкабане. Тогда почему бы не добавить ему ещё, ведь косвенно он был ответственен за неё, за её время, проведённое в тюрьме.

Состроив из себя "невиноватая я и далее по тексту", Амбридж заявила:

-Министр проинструктировал меня удостовериться, что все участники уведомлены своевременно. Он также подчеркнул, насколько плохо будет, если господа Поттер и Дамблдор не прибудут вовремя, потому что тогда у Визенгамота не будет иного выбора, кроме как руководствоваться фактом, что он действительно колдовал в маггловском районе.

-И как Вы интерпретировали этот довольно специфический акцент, что Фадж создал такие условия, при которых лорд Поттер и Альбус Дамблдор могли вообще пропустить слушание?— спросил Лонгрим.

Амбридж несколько минут обдумывала ответ:

-Подразумевалось, что их уведомления должны быть отправлены в самую последнюю минуту, чтобы мы могли потребовать от них явиться вовремя. Мой человек в службе безопасности уведомил меня, что господин Поттер появился в министерстве и отправил обеих сов.

-Вы взяли непосредственно на себя задержать уведомления лорду Поттеру и директору школы Дамблдору?— Эмилия желала услышать подтверждение.

-Я сделала, как меня проинструктировал министр,— надменно парировала мадам "подобие жабы".— Он хотел их отсрочки, чтобы они не могли появиться вовремя и решить вопрос с Поттером раз и навсегда. Я всего лишь выполняла инструкции.

-Но Фадж никогда не велел Вам задерживать уведомления?— продолжила мадам Боунс с упрямством терьера, преследующего крысу.

-Он не мог. В кабинете было несколько человек, когда он отдавал мне уведомление. Министр сделал акцент на их именах и упомянул, что если они не попадут на слушания, для мистера Поттера это будет весьма плохо.

-Кто-то ещё получил указание отправить эти письма как можно быстрее?— не успокаивалась мадам Боунс.

-Возможно,— признала Амбридж,— если они не знали, что министр ищет способ убрать господина Поттера из Хогвартса так, чтобы лишить его магической силы и навсегда отправить в маггловский мир.

-Откуда Вы узнали, что Фадж требует убрать Поттера из Хогвартса? Он постоянно говорил об этом?— мадам Боунс не верила своим ушам, но это, увы, было правдой. Чары комнаты, где заседал Верховный Совет, не позволяли лгать.

Пытаясь доказать, что министр доверял ей личные секретные дела, Амбридж заявила:

-Мы много и долго обсуждали, что делать с Поттером и его утверждениями о возрождении Тёмного Лорда. Министр не хотел дестабилизировать магическое общество ложными заверениями о том, что Тот-кого-нельзя-называть вернулся. Поэтому мы искали способ удалить его... но не убивать.

— Но Фадж постоянно говорил, что хотел убрать Гарри Поттера?— мадам Боунс была упряма.

-Он сказал, что хочет убрать его из Хогвартса,— повторила "мадам розовая жаба".— За исключением, если господин Поттер добровольно покинул бы Хогвартс и перешёл в другую школу, единственным путём было изгнание, учитывая, что министр не хотел смерти героя магического мира, бывшего тогда послушным инструментом в руках Альбуса Дамблдора.

-Возможно, Фадж хотел удалить Поттера из Хогвартса ради его собственной безопасности, раз защиту школы смогли преодолеть. Или Фадж счёл нужным удалить молодого лорда от опасного влияния... директора школы?— Эмилия знала, о чём спрашивала.

Амбридж покачала головой:

-Он никогда не говорил ничего подобного. Он только повторял о необходимости решить дело Поттера.

-И поэтому, раз дело не решилось, Вы послали дементора?— напомнила мадам Боунс.— Приняв пожелания министра за приказ?

-Он так хотел,— парировала Амбридж,— министр хотел решить дело с Поттером, но не убивать. Тот, кого поцелует дементор, не умирает.

Мадам Боунс уставилась на свидетельницу с ошеломлённым и недоумённым видом, не зная, что сказать. Ясно, что женщину ввели в заблуждение. Вопрос был в том, не было ли это заявление сделано с целью уменьшить обвинение в злоупотреблении властью.

-Мисс Амбридж, министр Фадж сообщил Вам, почему он внезапно решил изменить время слушания?— спросил Дантес.— Я знаю, дату назначают за несколько недель заранее и если изменяют, то о новом времени договариваются со всеми главными участниками, а затем извещают остальных. это означает, что каждый участник должен получить уведомление за несколько дней, минимум не позднее, чем за двадцать часов до начала. Разве Вас не удивило желание изменить время слушаний в последнюю минуту? Согласитесь, это довольно необычно.

-Это было известно заранее,— объяснила Амбридж,— я имею в виду, что время слушаний заменят в последнюю минуту. По этому поводу министр сказал мне, что наступило критическое положение и он хотел бы ускорить решение с делом Поттера.

-Я полагаю, мы услышали достаточно доказательств для обвинения,— заключил Лонгрим.

Поскольку не все члены Совета согласились с ним, вновь сработали чары заглушения. На сей раз обсуждение длилось недолго.

-Фадж, Вы признаны виновным в несвоевременном уведомлении всех участников слушания по делу лорда Поттера,— объявил Дантес.Прежде, чем Фадж успел возразить, Перривор подавил протест:

-Вы заявили, что дали уведомления своему заместителю, в то время, как Вашей обязанностью было удостовериться, что письма дошли до адресатов. Получить уведомления менее, чем за двадцать четыре часа до начала — это ненормально. Я получал своё уведомление в шесть утра, а не днём раньше, как положено. В результате я тоже не попал на это слушание. Вы заменили время единолично, поэтому Вы и только Вы один отвечали за то, чтобы каждый смог добраться вовремя.

-Перейдём к более серьёзным обвинениям. К таковым относятся преднамеренная или нет, помощь Тёмному Лорду во время его второй попытки захватить власть, поскольку Вы отвергали его возвращение; клевета на лорда Поттера и директора школы Дамблдора; злоупотребление властью в попытке не допустить справедливого суда над лордом Поттером и заключении его в Азкабан,— выражение лица Дантеса было очень мрачным.

Эмилия Боунс несколько минут сидела, глядя на крышку стола, не зная, как защищать министра от таких обвинений. После того, как он более года игнорировал возвращение Тёмного Лорда, он не раскаялся ни в том, что он сделал с Гарри Поттером, ни в том, что разрушал репутацию директора школы:

-Министр Фадж, когда лорд Поттер сказал Вам о возвращении Тог-кого-нельзя-называть после третьего состязания на Тремудром турнире, почему Вы ему не поверили?

-Не было никаких доказательств,— ответил Фадж,— Мальчик был известным выдумщиком и нарушителем спокойствия всей школы. Это признанный факт. Так что не стоило обращать внимания на его слова. Он пытался разрушить то спокойствие магического мира, которым мы наслаждались более тринадцати лет, распространяя порочные слухи и пытаясь привлечь к себе больше внимания.

Боунс не могла поверить:

-Вы серьёзно считаете, что четырнадцатилетний мальчик мог одурачить Альбуса Дамблдора?

-Дамблдор несколько лет говорил о возвращении Тёмного Лорда. Он не стал заострять внимание на правдивости этой истории, так как именно это хотел услышать,— уверенно заявил министр.

-Фадж,— произнося это имя, лорд Алтрен не смог сдержать отвращения,— Вам не приходило в голову, что когда лорд Поттер сообщил о возвращении Волдеморта, это могло быть правдой?

-Да,— признал министр,— но после того, как я поговорил кое с кем из Отдела Тайн, я понял, что это невозможно.

-Мадам Боунс, пока у Вас есть время, не могли бы Вы поговорить с начальником Отдела Тайн господином Кроакером и выяснить у него, с кем разговаривал министр,— потребовал лорд Алтрен,— сообщите ему, что Верховный Совет желает это знать и если он откажется сказать, кто это, то Вы сделаете так, что он сам пришлёт этого индивидуума ко мне, если тот ещё жив, конечно.

-Фадж, я говорю это для Вас. Вы, конечно, идиот, но Вы, несомненно, очень удачливый идиот, учитывая, что Вы смогли остаться у власти, когда стало известно о возвращении Тёмного Лорда,— прокомментировал лорд Лонгрим.— Общеизвестно, что Тот-кого-нельзя-называть обучался тёмной магии гораздо глубже, чем даже Гриндевальд. Фактически, он выполнил множество ритуалов с целью получить как можно больше власти. Не требуется большого воображения, чтобы предположить, что он мог бы испробовать на себе ритуал получения бессмертия. Поскольку некоторые из его последователей имели обширнейшие собрания древних фолиантов по тёмной магии, он вполне мог воспользоваться ими. Не думаю, что кто-то решился бы ему отказать. И любой умный человек понял бы, что бывший или будущий Тёмный Лорд изучил способ воскрешения из мёртвых, неважно, использовали они его или нет.

Фадж покраснел, но ничего не смог возразить.

-Министр,— продолжил речь коллеги лорд Киеран,— даже если Вы не поверили Поттеру или Дамблдору о возвращении Волдеморта, почему Вы поощряли "Ежедневный Пророк" печатать клевету, разрушающую их репутацию?

-Я этого не делал,— отказался Фадж.

-Значит, это не Ваша подпись стоит на письме владельцу "Ежедневного Пророка", в котором Вы уверяете его, что, независимо от того, что он напечатает о Гарри Поттере и директоре школы Дамблдоре, они не будут давать никаких объяснений и министерство их в этом поддержит?— лорд Киеран показал документ.

Лорд Перривор взял письмо и перечитал:

-Если бы это принадлежало мне, из этого документа я понял бы, что Вы даёте мне карт-бланш говорить о них всё, что хочу, любой самый дикий необоснованный слух, и никогда не буду иметь никаких последствий своих действий. Фадж, что за идиотские идеи?

-Они не идиотские,— защищался министр,— мой предшественник использовал ту же самую тактику. Даже маггловский премьер-министр использует прессу, чтобы дискредитировать того, кто представляет угрозу безопасности нации.

-Но они никогда не давали прессе карт-бланш на публикацию явной лжи,— парировал лорд Алтрен,— предыдущие министры, и магический, и маггловский, давали прессе компрометирующие сведения, но они были правдой. "Ежедневный Пророк" печатал вещи, которые не могли быть доказаны. Другими словами, они публиковали ложь при Вашем подстрекательстве. Почему Вы потворствовали им?

-Для пользы магического мира,— с пафосом произнёс Фадж,— в то время я считал, что они распространяют лживые слухи о Том-кого-нельзя-называть. Дамблдор на прощальном банкете всё рассказал студентам, несмотря на мой запрет. Их нужно было остановить раньше, чем они повергнут в панику магический мир.

-Но Вы ведь вскоре поняли, что они не лгали? В министерстве есть отдел, расследующий магические преступления, в том числе и нападения, против семей магглорождённых студентов и пропажи некоторых магов и ведьм,— указал Лонгрим,— Скажите, Фадж, Вам ведь известно о договоре 1137, одном из немногих магически действующих документах, подписанном маггловским правителем Англии королём Стивеном и Верховным Советом магической Англии? Договор столь секретный, что даже брат короля, папский легат Генрих Блоис и архиепископ Кентерберийский не знали о нём.

-Разумеется, я, как министр, приносил клятву поддерживать его,— Фадж не разглядел подвоха в вопросе.

-Министр, Вы когда-либо читали договор полностью? Или Вы только поклялись поддерживать его, не потрудившись выяснить содержание?— Лонгрим начал подозревать, что этот идиот и понятия не имеет, что нарушил обязательный магический контракт.

-Разумеется, я знаю, о чём там говорится,— ощетинился министр,— король Стивен взамен соблюдения нейтралитета в гражданской войне между ним и его кузиной императрицей Мод уступал право управления над некоторыми областями, где проживало магическое сообщество.

-Вы правы лишь частично,— поправил его Лонгрим, выглядевший подстать своему имени,— там заявлено, что в обмен на соблюдение магами и ведьмами нейтралитета в гражданской войне между королём Стивеном и императрицей Мод он объявит некоторые области полностью магической территорией, где мы будем управлять согласно своим законам, но только до тех пор, пока мы будем держать свою жизнь в тайне от маггловского общества и будем предупреждать, как указано в договоре, короля или избранное маггловское правительство о любых потенциальных опасностях. Вы не смогли поставить их в известность. Из своих источников в маггловском правительстве я знаю, что ни королева Елизавета, ни премьер-министр Тони Блэр, которые согласно договору, должны были знать об угрозе Тёмного Лорда маггловскому миру, не были уведомлены. Даже после того, как Вы признали его возвращение. Вы, министр, нарушили обязательный магический контракт, который поклялись поддерживать.