Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
— Прямо по скайпу файл и передайте, гражданин капитан, — подсказала Палёнка.
— А? — вскинулся Бардин.
— Бэ, — Палёнка подошла к компьютеру. — Где этот файл?
— О, — он тыкнул пальцем в экран.
— На рабочем столе? Ясно. Не дёргайтесь, гражданин капитан, я сама отправлю.
— Получил, — подтвердил Ференц. — По фотороботу наверняка не скажешь, но похожий тип тоже был у меня в подозреваемых. Родился в СССР, но уже давно гражданин Бенилюкса.
— Не понял. Гражданин чего?
— Бельгии, Нидерландов или Люксембурга. Но Люксембург — вряд ли. Бельгия или Голландия. Бандит средней руки, ничего серьёзного, но ведь бандит же!
— Да, это, наверно, он.
— К нам он тогда приехал, по его словам, посмотреть на бывших соотечественников. Но и у него железное алиби — весь вечер он провёл с двумя женщинами, тоже из вашей страны. Нет-нет, ничего романтического там не было. Дамочки — лесбиянки. Одну звали Агата, а как вторую — не помню, нужно смотреть материалы дела. Если там есть их имена. Мне приказали срочно всё завершать и оформить эту смерть как несчастный случай. Понимаете, капитан, погибшая — иностранка, все подозреваемые — тоже иностранцы, свидетели к нам враждебно настроены, а ваше посольство требует, чтобы мы разрешили бедным артистам вернуться домой. И только отец убитой чего-то хотел, но кто он такой, по сравнению с посольством? — Ференц горько вздохнул. — Вот только ему до всего этого и было дело, да ещё его жене, матери погибшей. А остальным — безразлично.
— А этот мафиози был знаком с кем-нибудь из родителей жертвы?
— Точно утверждать не могу, но скорее всего, нет. Его видели в ресторанах с одной из воздушных гимнасток, а больше из цирковых — ни с кем.
— Ясно, — вздохнул Бардин.
— Только не говорите мне, капитан, что эта гимнастка — дочь дрессировщиков и очередная жена вдовца!
— В труппе наверняка было несколько гимнасток. Откуда мне знать, какая из них встречалась с бандитом, эта или другая? Да и дело давно закрыто. Скажите лучше, не проходили ли по этому делу оборотни?
— Оборотней не бывает, — после долгой паузы неуверенно заявил Ференц.
— Так-то оно так. А разговоров о них тоже не бывает? Вы их во время расследования не вели и даже не слышали?
— Вы на меня так давите, будто я у вас на допросе. Мне это не нравится. Зачем вам эти оборотни?
— Да мы тут от них продохнуть не можем. Куда ни повернись, всюду или они, или охотники за ними.
— "Ван Хельсинг"?
— Они самые. С характерной наколкой.
— Простите, с чем?
— С татуировкой.
— А, понятно. У нас они тогда тоже были. В смысле, он. Солидный такой мужчина, рекомендательное письмо из Ватикана предъявил. Представляете? Где я, а где Ватикан? И начал меня убеждать, что женщину убил оборотень. Не убедил.
— Потому что оборотней не бывает?
— В общем, да. Такие нетрадиционные версии можно рассматривать лишь тогда, когда в их пользу есть хоть какие-то доказательства.
— Согласен. И что после этого сделал гордый посланец Ватикана?
— Спросил, как могли поручить расследование убийства такому некомпетентному полицейскому. Я ему объяснил, что в нашем городе нет ни одного специалиста по расследованию убийств, потому что не бывает убийств. А министерство отказалось прислать следователя, опытного именно в таких делах. Вот и поручили мне, только за то, что я более-менее нормально говорю и понимаю по-русски. Он тогда позвонил в наше министерство, что-то им рассказывал, грозил Ватиканом и всяческими Божьими карами, но наши бюрократы не боятся ни Бога, ни Сатаны. Поругавшись с МВД, Ван Хельсинг вдруг заявил, что те две лесбиянки из вашей страны и есть оборотни. Они в ответ покрутили пальцем у виска, то есть, жестами назвали его сумасшедшим, тем всё и кончилось. Тем более, вскоре он официально снял с них обвинение, хотя это уже было безразлично абсолютно всем. Потом их всех пару раз видели в ресторане, вполне мирно беседующими. Я имею в виду Ван Хельсинга, лесбиянок и бандита из Бенилюкса.
— Не сходится что-то, — поморщился Бардин. — Не могла она использовать цирковых собак. Откуда ей было знать, что расследования практически не будет? Наши эксперты запросто нашли бы на собаках человеческую кровь, и на шерсти, и в желудке. Если гимнастку консультировал тот бандит, он наверняка её об этом предупредил. И, кстати, у лесбиянки Агаты есть огромная собака Молли.
— Нет-нет, не говорите мне ничего об этом. А то ещё окажется, что Ван Хельсинг прав, и Агата — оборотень. Не хочу. Было, и прошло. Надеюсь, я вам помог, капитан. Потому что продолжать наш разговор у меня нет времени.
Полицейские попрощались, Палёнка положила свой журнал в сумку и пошла одеваться.
— Вы такой умный, гражданин капитан, — похвалила она Бардина.
— Ы, — ответил Бардин, пытаясь выразить согласие. — О!
* * *
Увидев издали огромную пробку, Нежный свернул во дворы, немного покрутился сначала там, а потом по забытым всеми заснеженным переулкам, и вскоре подъехал к дому, где жил Бонифаций, когда ещё жил. Заглушив мотор, он осмотрелся, ничего подозрительного вокруг не заметил и направился к двери подъезда. К замку нужно было приложить магнитный ключ, которого у майора не было, но зато он знал отпирающий код на домофоне, так что запросто вошёл внутрь. Лифт со скрипом и скрежетом вознёс его на нужный этаж, он подошёл к двери квартиры и позвонил. Довольно долго внутри ничего не происходило, он даже успел позвонить ещё раз, и вот, наконец, дверь слегка приоткрылась.
— Кто там? — послышался приятный женский голос.
— Полиция, майор Нежный, инспектор уголовного розыска, — представился он.
— Ваши меня уже допрашивали, — засомневалась женщина. — А вы точно из полиции?
— Конечно. Вот моё служебное удостоверение.
— Сейчас развелось столько умельцев, что они вам любые корочки сделают. Вы мне лучше скажите, кто ко мне приходил сразу после убийства. Если это ваши коллеги, вы должны знать.
— Меня тогда здесь не было, — Нежный с тоской вспомнил турецкий отель. — Но в материалах дела написано, что опрос, кстати, а не допрос соседей проводили мой шеф и капитан Сорокина.
— Убедили, — дверь распахнулась. — Входите, раздевайтесь! Разуваться не надо, грязи же нет, а если на пол попадёт немножко снега — ничего страшного, я вытру, когда растает. Садитесь сюда. Чай, кофе?
— Спасибо, не нужно. А где ваша собака? Коллеги много о ней рассказывали. Хотелось бы собственными глазами увидеть этого замечательного зверя, — Нежный улыбнулся, изображая добродушие, как только мог.
— Ой, вы знаете, она от меня убежала на прогулке, — печально сообщила женщина. — Мы с ней вчера вечером гуляли, она во дворе увидела бродячую кошку, вырвала поводок у меня из рук, и погналась. Та удрала куда-то на улицу, Молли — за ней. Я побежала следом, но — увы. Так уже бывало, она всегда возвращается, но я всё равно волнуюсь.
— Так её зовут Молли?
— Да. Я когда её подобрала на улице, только глянула на неё, и сразу поняла, что она — Молли.
— А когда вы её подобрали?
— Прошлым летом. А почему это вас интересует?
— Да вот, хочу посмотреть карту её прививок. Вы же должны были ежегодно ставить ей прививку от бешенства.
— Насчёт прививок...
В этот момент у майора зазвонил телефон.
— Извините, — попросил он и нажал "Ответить".
— Нежный, на наш морг напали, — раздался взволнованный голос знакомого эксперта-патологоанатома. — Охрану уложили...
— Убили? — вскинулся Нежный.
— Нет, просто уложили на пол. Заставили лечь. Их тут с пару десятков было, понимаешь? Они вот только сейчас ушли.
— Мне-то за каким хреном звонишь? Я тут при чём? Думаешь, я их догоню и перестреляю?
— Нет, но тут вот какое дело. Они украли.
— Что? Деньги?
— Нет, труп.
— Зачем?
— Это ты уже у них узнавай. Когда догонишь.
— Ясно. Что за труп упёрли?
— Твой.
— Ты там что, весь спирт вылакал, а теперь прикалываешься?
— Прости, Нежный, хрень несу. Твой в смысле, что ты по его делу работаешь. Бонифаций как его там, ну, ты понял, да?
— Понял, — Нежный нажал "Отбой" и обратился к женщине. — Так что с прививками Молли?
— Насчёт прививок...
Телефон снова зазвонил.
— Товарищ Нежный? — уточнил подполковник, будто не был уверен, кто ответит на звонок по мобильному телефону.
— Так точно, товарищ Федералов. Хотите мне что-то сообщить о нападении на морг?
— Хочу. Вы уже предприняли какие-нибудь действия по этому поводу?
— Никак нет. И не собираюсь.
— Вы молодец.
— Рад стараться, товарищ Федералов!
— Значит, догадались, что это были мои люди?
— Так точно.
— Кстати, товарищ Нежный, довожу до вашего сведения, что товарищ Хоттабыч жив и здоров, правда, немного пьян.
— Завидую ему, — признался майор.
— А на видеокамеру попала девица из банды оборотней. Очень хорошо физически развита. Бегает, прыгает...
— Стреляет, — подсказал Нежный.
— Да, и стреляет, и дерётся, я так думаю. Она серьёзный соперник даже для вас.
— Здесь её, по крайней мере, нет.
— В таком случае — до свидания, — подполковник прервал связь.
— Извините, — Нежный снова попросил прощения. — Что там с собачьими прививками?
— Насчёт прививок...
И снова зазвонил телефон.
— Да, дорогая, — произнёс в микрофон Нежный, увидев на экране имя жены. — Что у тебя случилось?
— Я соскучилась. Когда ты придёшь?
— Прости, я занят, веду опрос свидетеля. Как закончу, пойду домой.
— А она красивая?
— Не мешай работать, — Нежный нажал "Отбой". — Так вот, я хочу взглянуть на ветеринарный паспорт этой вашей пропавшей Молли.
— Насчёт прививок...
Зазвонивший в очередной раз телефон Нежный, раздражённо выругавшись, выключил.
— Продолжайте, пожалуйста, — попросил он. — Что насчёт прививок?
— Их регулярно делали, но я не знаю, где ветеринарный паспорт. Куда-то его засунула, и не могу найти.
— Это серьёзное административное правонарушение, за него положен немалый штраф.
— Вы пришли ко мне расследовать убийство или сшибать штраф?
— Убийства, Агата Петровна, как такового и не было.
— Называйте меня просто "Агата", я так чувствую себя моложе. Как же "не было", если убит Бонифаций?
— Старика, допустим, убил один из троих киллеров. Но они и сами все убиты, обвинения предъявлять некому. А та женщина, что перестреляла их, действовала в пределах необходимой самообороны, у нас к ней тоже никаких претензий.
— Знаем мы, что бывает с теми, кто защищался оружием!
— Бросьте! Это явно не тот случай.
— Я правильно поняла, товарищ майор, что преступление было, а преступников нет?
— Правильно.
— Так что вы тогда хотите от меня?
— Хочу, чтобы вы мне назвали женщину, которая перестреляла киллеров.
— С чего вы взяли, что я это знаю? Я знаю только собаку, которая там была во время перестрелки, а не женщину! А если вы намекаете на меня, так это не я стреляла!
— Сразу после перестрелки вам кто-то звонил с левого мобильника. Кто?
— "Левый" — это такой, что вы не можете найти его хозяина?
— Да, именно так. Кстати, звонили откуда-то из ближних краёв. Скорее всего, из этого же здания. Это данные телефонного оператора, лично я думаю, что звонили из квартиры убитого Бонифация.
— Какое вы имели право прослушивать мой телефон?
— Если вы считаете, что следствием нарушены ваши права, можете подать жалобу в прокуратуру или иск в суд. А мне скажите, кто вам звонил.
— Какой-то пьяный придурок, понятия не имею ни кто он, ни чего хотел, ни как попал на мой номер.
— И о чём вы с ним говорили?
— Ни о чём. Говорю же, он ошибся номером.
— Ясно. Поговорив ни о чём примерно четыре минуты с неизвестным вам пьяным придурком, вы сразу же отправились к квартире Бонифация и увели оттуда собаку по кличке Молли.
— Да, я забрала оттуда Молли.
— У вас были ключи от его квартиры?
— Дверь была не заперта. И да, ключи у меня были. Я иногда бывала у него в гостях.
— Я не буду спрашивать, почему вы вели себя так, будто уже знали, что Бонифаций мёртв.
— А я могу ответить. Я сердцем почувствовала, что его больше нет. Потому и побежала забрать оттуда Молли. Или вы не верите в женскую интуицию?
— В такую — не верю.
— Но, как видите, моя интуиция не ошиблась.
— Пусть будет интуиция, ясновидение, да что хотите ещё. Я вам сейчас расскажу, что будет, если не найдётся эта женщина, которая якобы неизвестный вам пьяный придурок. Расследование ведут сразу две структуры — полиция и федеральная спецслужба. Мы в таких делах опытнее, поэтому они предоставили сыск нам, а сами наблюдают немного издали. Так вот, я вижу в этом деле две версии. Хотите, скажу, какие?
— Уверена, товарищ майор, что вы скажете, даже если я не хочу.
— Полицейская версия состоит в том, что вы незаметно передали той женщине пакет с одеждой и обувью, например, белый халат и резиновые тапочки, какие часто носят медики.
— У меня в квартире нет никаких белых халатов и медицинских тапочек.
— Это неважно. Их нет сейчас, но они могли быть тогда, этого достаточно. Итак, эта женщина оделась медиком, и когда прибыли медицинские бригады, ушла с ними незамеченной. Хорошая версия?
— Не знаю. Я не разбираюсь в версиях.
— Версия спецслужбы гораздо хуже. Убитые, по косвенным данным, принадлежали к террористической группировке "Ван Хельсинг". Вы о них наверняка слышали.
— Я видела фильм. Там этот самый Ван Хельсинг истреблял вампиров.
— Убийства, совершённые тем Ван Хельсингом, меня не касаются, а вот современные его последователи, по их же собственным словам, истребляют оборотней.
— А может, они просто сумасшедшие?
— Может быть. Да только в квартиру убитого вошла одетая женщина, а вышла неодетая собака. А одежда осталась там. В этом случае вам не нужны никакие ни тапочки, ни халат. Так что для всех будет лучше, чтобы они у вас тогда были.
— Вы всерьёз говорите о каких-то оборотнях? Тогда это вам нужно в психушку, а не Ван Хельсингам.
— Возможно. Но ваши биоматериалы возьмут на анализ ДНК, и что мы увидим в результатах? Мне почему-то кажется, что ДНК будет почти собачьей.
— Я не позволю брать у меня что-то там на анализ! Вы не имеете права!
— Найти юридическую зацепку я бы смог. Но этого не понадобится. После того, как выяснится, что вы не совсем человек, вами займётся спецслужба. Они выше закона, не хочу обсуждать, хорошо это или плохо.
— А если у меня окажется нормальная ДНК?
— Вы верите, что это возможно?
— Нет, — призналась Агата. — Но вы, наверно, хотите предложить мне что-то другое? Иначе бы не рассказывали мне всё это. Что ж, предлагайте, я вас внимательно слушаю.
— Больше всего мне хочется поскорее закрыть это дело, — Нежный предпочитал не врать без особой на то необходимости, он этого действительно очень хотел, но увы, обстоятельства не позволяли. — Причём закрыть его хочу так, чтобы оборотнями в нём и не пахло! Это совершенно ни к чему.
— Полностью с вами согласна. И что я должна сделать, чтобы эта страшная сказка закончилась для нас хеппи-эндом? Мы же ни в чём не виноваты! Напали на нас, а не мы!
Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |