Не надо оборачиваться

— Мне нужно поговорить с женщиной, которая была тогда у Бонифация. Она мне расскажет во всех подробностях, что и как там происходило, а потом мы с вами хорошенько всё обдумаем, и я составлю протоколы и рапорты так, чтобы ни у кого никогда не возникла бы даже тень мысли, что в этом деле замешаны какие-нибудь сказочные создания.

— Я сделаю лучше, товарищ майор. Я позову её сюда, — она достала мобильник и нажала кнопку вызова. — Майя, всё бросай и немедленно беги ко мне. Ты здесь очень нужна, — она сбросила связь и улыбнулась Нежному. — Девушка живёт в соседнем доме, так что придёт через несколько минут. Знали бы вы, как я рада, что эта неприятная история заканчивается, и заканчивается хорошо!

Нежный ощутил лёгкий укол совести. С ним такое время от времени случалось, особенно когда он красноречиво обещал свободу людям, безнадёжно обречённым надолго попасть в места её лишения. Такую душевную боль он научился терпеть давным-давно.

Через пару минут раздался звонок домофона, Агата нажала кнопку отпирания замка подъездной двери и открыла дверь в квартиру. Почти сразу же загрохотали двери лифта, и в комнату вместе с хозяйкой зашла молодая девушка. Стройная, симпатичная, с лёгкой походкой, одно только немного портило её внешность — совершенно пустой взгляд. Такие глаза майор видел только у профессиональных убийц, да и то не у всех.

— Майечка, для начала обезоружь его, и забери мобильник на всякий случай. Постарайся не покалечить, даже если будет сопротивляться. Не хочу его убивать, жаль, что понятия не имею, как это сделать.

— Выполнено, мудрейшая, — доложила девушка.

Она действительно всё уже выполнила. Мобильный телефон и табельное оружие майора перекочевали в её сумочку. Нежный разок попытался ударить её в челюсть, но она так легко и с таким безразличием сблокировала удар, что второй раз он не стал и пытаться.

* * *

Сколько Лита себя помнила, с матерью у неё всегда были очень напряженные отношения. Ещё бы, у всех знакомых девочек Рода были нормальные имена, а у неё одной — из латиноамериканского сериала. Они над ней смеялись, она их за это била, мама её строго наказывала. Какая уж тут дочерняя любовь? Тётка Агата была помешана на тех же сериалах, но дочерей назвала Марией и Марианной. Хоть имена оттуда же, но смеха не вызывают. Теоретически имя можно было поменять при получении паспорта, но ей запретили — побоялись, что "кому положено" захотят проверить, кто такая эта Кармелита, желающая стать какой-нибудь не настолько экзотической Лолитой, а Роду лишнее внимание ментов совершенно ни к чему.

Юлия, мать Литы, была мудрейшей, и такой дурацкий выбор имени для дочери мог бы показаться странным, но всё объяснялось просто — она родила старшую дочь в тринадцать лет, а какая мудрость может быть у подростка? Женщины Рода созревают в примерно в одном возрасте, но к своему первому Ритуалу становятся готовыми кто когда. Лита — в двадцать три года, Юлия — в двенадцать, природа непредсказуема.

Как только Лита поняла, что когда она станет мудрейшей, над её дурацким именем глумиться не прекратят, и даже если она войдёт в совет Рода, это тоже ей ничем не поможет, она решила пройти подготовку стража. Над стражами никто не насмехается, разве что один раз в жизни, в самом её конце. И действительно, дразнить её перестали. Только двое до сих пор называли Литу ненавистным полным именем — мать и тётка Агата. Увы, с ними она ничего сделать не могла. Но неудобства от двоих близких родственниц можно перетерпеть.

У неё было достаточно времени, чтобы вспомнить все детские обиды — казалось, пробка никогда не рассосётся. Но в мире нет ничего вечного, и даже стояние в пробке рано или поздно кончается. Лита подъехала к дому Настёны, нашла место, куда поставить машину, а когда включала сигнализацию, мать уже оказалась рядом с ней.

— Мне кажется, Кармелита, ты ошибаешься, — сказала она, даже не поздоровавшись. — У Агаты две дочери, не забыла? Она дважды проходила Ритуал.

— Оба раза удачно? — слегка удивилась Лита. — Я думала, у неё было штук десять Ритуалов.

— Нет, ровно два. Но разве это удачно? Удачно — это если бы родился мальчик. Да и рожала она очень тяжело, оба раза медики её еле спасли. Второй раз она вообще не хотела, но ты же знаешь, скрыть готовность к Ритуалу невозможно, а отказываться от него — запрещено.

— Знаю, конечно. Но это же было давно? Марианна младшая, а ей семнадцать, или я что-то путаю? За такое время всё могло поменяться.

— Могло. Ладно, Кармелита, нечего тут мёрзнуть, пошли в гости.

Дверь подъезда как раз отпирала какая-то старуха, она явно не хотела пускать внутрь незнакомых женщин, но её не спросили — Лита без труда отодвинула пожилую даму в сторону и так на неё взглянула, что та побоялась высказывать возмущение. А они поднялись лифтом на нужный этаж, оставив старуху внизу, и Юлия нажала кнопку звонка, жестом приказав Лите вести себя тихо.

— Кого там принесло? — раздался из-за двери недовольный голос.

— Открывай! Быстро!

— Мудрейшая Юлия? — Настёна узнала её по голосу, и тут же заскрежетал замок.

— Ты одна? — спросила Юлия, как только дверь открылась.

— Да. А в чём дело? И почему ты пришла со стражем?

— Кармелита — моя дочь.

— Я знаю. Здравствуй, Лита.

— Привет, Настёна. Ты сама прекрасно знаешь, что Бонифаций убит Врагами. Ты же торговка, в бизнесе разбираешься, так что сообразишь не хуже мудрейшей, что кто-то из Рода помог Врагам. Скажи, ты знала, когда должен состояться Ритуал?

— Знала. И ещё знала, что ты там будешь. А следующая — Агата. Но я ничего не передавала Врагам! Я не предательница Рода!

— Кто ещё об этом знал?

— Инна, моя подружка.

— Разве твоя подружка — не Агата? — изумилась мудрейшая.

— Ну, как вам сказать? — Настёна смутилась. — Агата и верность — это просто несовместимо, понимаете? Она хочет всех, хорошо хоть, что не сразу. Вам не нравится, что и у меня есть ещё одна подружка? И даже не одна.

— Да вы обе просто погрязли в разврате!

— Только мы, мудрейшая? Когда Агата рассказывала, что спала с сестрой, она кого имела в виду?

— Да как ты можешь равнять свой разврат с?...

— Заткнулись обе! — скомандовала Лита, ей стало скучно слушать разговоры про чужой секс. — Не знаю, как ты, мама, а я пришла сюда вовсе не обсуждать половую жизнь Настёны и Агаты, и твою тоже. Мне на это плевать. Настёна, ты сказала "Я ничего не передавала Врагам".

— Да, вот представь себе, Лита, совсем ничего им не передавала! Ты удивлена?

— Удивлена. Я бы сказала это совсем иначе. Обязательно добавила бы что-нибудь вроде "Я даже не знаю, как вступить в контакт с Врагами". Потому что у меня с ними контакты бывают только огневыми, перестрелки, понимаешь? А у тебя, Настёна, были контакты с Врагами?

Настёна слегка замялась, подбирая слова, но она могла отвечать всё, что угодно, Лита уже по глазам поняла — контакты были! Бросив беглый взгляд на мать, она увидела, что и у той сомнений не осталось. Самое время выхватить пистолет и застрелить предательницу. Или ничего не выхватывать, а просто сломать ей шею. Нет, убивать нужно так, чтобы менты приняли эту смерть за несчастный случай, в крайнем случае за самоубийство. Нет, и этого недостаточно...

— Чего ты ждёшь, Кармелита? — поторопила её мать. — Стреляй! Ты же страж, а не я.

— Стрелять нельзя. Пуля совпадет с теми, что я оставила в телах Врагов, в квартире Бонифация. А нас видела какая-то старуха, когда мы входили в подъезд. Да и всё равно, менты опросят соседей, и те скажут, что покойница была лесбиянкой, а её нынешняя партнёрша — Агата, которая у них числится любовницей застреленного Бонифация. И возьмутся за неё. А она всё им выложит, причём рано, а не поздно.

— Полицейские будут её пытать?

— Не они, так федералы. Какая разница?

— Кармелита, а если ножом?

— Всё равно выйдут на Агату.

— Но откуда соседям знать, с кем развратничает Настёна? Сейчас всем на всё плевать.

— Ты на это поставишь свою жизнь, да и жизнь всего Рода? — Лите очень хотелось назвать мать дурой, но она не решилась, не потому, что это мать, а потому что мудрейшая.

— Вы что, решили меня убить? — наконец, смогла заговорить Настёна.

— А ты за связь с Врагами хотела орден?

— У меня нет связи с Врагами! Я и встречалась-то с Врагом всего один раз! И он не знал, что я из Рода.

— Рассказывай.

— Она просто время тянет. Умирать не хочет, — заявила Юлия.

— Рассказывай, — повторила Лита, не обращая внимания на мать.

— Это было в одном кафе в небольшом венгерском городишке. Мы там после убийства сидели с одним русским мафиози, и Враг сел за наш столик.

— Вот так просто подошёл и сел?

— Подошёл, попросил разрешения присоединиться к нам, мафиози ему разрешил, и он сел. Мы сначала не знали, что он Враг, а потом он сам представился, и татуировку на запястье показал. А потом ушёл. Вот и всё.

— Звучит, как бред, — заявила мудрейшая.

— Натуральный бред, — согласилась Лита. — В такое может поверить только мудрейшая, а я — страж. Так что не верю.

— Я не виновата, что оно так глупо звучит, — едва не плача, выкрикнула Настёна. — Вся история... она не такая глупая.

— Рассказывай всю, — предложила Лита. — Только покороче.

— Говорю же, тянет время, — раздражённо напомнила мудрейшая.

— Пусть говорит, а будет тянуть — прибью на полуслове. Давай, мы внимательно слушаем.

— Как-то мы с Агатой захотели отдохнуть в Венгрии, на термальных источниках, — начала свой рассказ Настёна. — Вы же слышали об озере Хевиз? Оно вулканическое, там очень тёплая вода с какими-то минералами...

— Похоже, мудрейшая права, и ты действительно тянешь время, болтая что попало.

— Нет! Там, на озере, вот что случилось. На одном сайте мы прочитали, что кто-то ищет крупную обученную собаку. Не в том смысле, что она у него пропала, а в том, что у него нет, но срочно нужна.

— Сайт венгерский?

— Да.

— И что, одна из вас понимает по-венгерски?

— Объявление там было на четырёх языках, ещё на английском, немецком и русском. Так что мы прочли. И из простого любопытства написали письмо, мол, есть у нас две крупных собачонки, и что дальше? Ты же поняла, что мы имели в виду?

— Я поняла. А он понял? Автор объявления.

— Нет, конечно. Ещё чего не хватало!

— Это и был Враг? Или мафиози?

— Нет, не враг. Бандит из русской мафии. А собачки ему были нужны в городке, сейчас попробую вспомнить его название...

— Плевать на его название. Дальше что было?

— Мы с этим мафиози поговорили, и поняли, что он хочет кого-то убить, но списать всё на животных.

— Ещё раз, Настёна, — попросила Лита. — И помедленнее. Значит, какой-то мафиози надумал кого-то убить, и ищет собаку, которая загрызёт жертву, причём ищет через объявление в интернете. А потом встречается с какими-то бабами, которые говорят, что собаки у них есть, но ему не показывают. Этих баб он видит впервые в жизни и совсем ничего о них не знает, но на встрече даёт им понять, что собирается кого-то прикончить. Я ничего не пропустила? Если нет, то моё мнение такое: или он идиот, или ты меня считаешь идиоткой, способной поверить в такую чушь!

— Не совсем так всё было. Сначала мы с ним поговорили обе, а потом Агата, уже, конечно, без меня, показала ему собаку. И сказала, что вторая псина — той же породы и вообще почти точно такая же.

— И ему так понравился экстерьер суки, которую ему показали, что он внезапно решил рассказать её хозяйке о готовящемся убийстве? Да, Настёна, очень правдоподобно, ничего не скажешь.

— Это Агата его разговорила. А поначалу он просто хотел поговорить с бывшими соотечественницами. Он в Бельгии живёт, наших там немного, да и он сказал, что эмигранты — это совсем не то. Вот и болтал с нами о каких-то пустяках. Но Агата же мудрейшая, она так ловко задавала ему вроде бы невинные вопросы, и он сам не заметил, как раскололся. А потом...

— Теперь пропускай всё до появления Врага. А то мы до лета не закончим.

— После охоты мы не стали сразу уезжать, чтобы не бросаться в глаза полицейским. Хотя мафиози нам сказал, что ситуация у него под контролем, полиция для виду немного повозится с расследованием, а потом спишет всё на бродячих собак или диких зверей, и закроет дело. Всё это он нам рассказывал в кафе. И вот как раз в этот момент к нам подошёл Враг и попросил разрешения присоединиться. На немецком языке.

— Продолжай.

— Враг сказал, что убийство, которое там произошло, совершили не звери, а оборотни...

— Как он догадался?

— Он не объяснял, только сказал, что он — охотник за оборотнями, и чует их нюхом.

— И сказал он это двум оборотням в дружеской беседе за чашечкой кофе. На удивление острый нюх.

— Не знаю, может, он нас и учуял, но не был уверен, хотел окончательно убедиться. Но мы не нервничали, и он подумал, что ошибся.

— Настёна, не говори, что именно он подумал. Ты не умеешь читать мысли, тем более, у Врагов. Что он ещё сказал?

— Что состоит в ордене "Ван Хельсинг", показал татуировку, и добавил, что согласен погибнуть, убив хотя бы одного оборотня. А мафиози всё время над ним подшучивал, потому что оборотней не бывает. В смысле, это мафиози так говорил.

— Я поняла. Это всё?

— Всё. Я его больше не видела. Мафиози сказал, что Враг убедился, что оборотни тут ни при чём, и уехал восвояси.

— Когда он это сказал?

— Через день. В смысле, мафиози сказал нам через день, а когда уехал Враг, я не знаю.

— Почему ты не доложила о контакте с Врагом кому-нибудь из членов Совета? — строго спросила Юлия.

— Мама, хоть ты глупостей не говори, — попросила Лита. — Всё происходило на глазах члена Совета, мудрейшей Агаты. Кому ещё должна была докладывать Настёна?

— Это я несу чушь, Кармелита? — возмутилась мать. — Как ты себе представляешь, что Враг приехал, заподозрив в убийстве оборотней, посидел с ними за одним столом, но не распознал, и через день уехал? Вот настоящая чушь! А знаешь, что там было на самом деле? Нет? Так я тебе скажу! Он завербовал Настёну, вот что!

— Мама, я и без тебя догадалась, почему он уехал. Но ты ошиблась насчёт Настёны. Идём отсюда. Только прикажи ей никому не звонить. Вообще ни с кем не связываться.

— Никому не звони, ни с кем не связывайся, — послушно распорядилась Юлия, ничего не понимая, но доверившись дочери.

— Да, мудрейшая, я не буду никому...

Договорить Настёна не успела. Лита неожиданно ударила её ладонью по шее. Не ребром ладони, а именно самой ладонью. Закатив глаза, Настёна начала падать на пол, но Лита её подхватила и швырнула на кушетку.

— Пошли, — равнодушно предложила она. — Часа три полежит спокойно, а дальше пусть делает, что хочет. Это надёжнее, чем приказ мудрейшей.

— Но не помрёт?

— Не думаю. А какая разница? Она нам не нужна. Нам нужна другая.

— Объясни, с чего ты это взяла! Или я никуда с тобой не пойду.

— Мама, зачем Врагу торговка, когда рядом мудрейшая?

— Откуда он мог знать, что Агата — мудрейшая?