— "Я могу подождать пока вы истечёте кровью и ослабнете".
— "Рана не столь обширна, как вам бы хотелось, это просто кровь не совсем удачно вам в глаза брызнула".
— "То есть, вы предлагаете оставить всё как есть?"
Я уже остыл, есть ли смысл в нашей взаимной смерти?
— "Донна Аррайя, я не вижу никакого смысла в нашем взаимном уничтожении".
— " Я тоже, но честь требует от меня иного решения".
— "Один мудрец сказал: "извинитесь перед женщиной, если вы неправы, и даже если правы — извинитесь. Я приношу вам свои извинения, расслабьте, ради Создателя, э-э, хватку — я руку вытащу".
— "Приятно общаться с воспитанным человеком. Извинения приняты. В свою очередь я тоже прошу извинить меня, если была с вами слишком м-м-м, скажем так, резка".
— "Принимается. Вы и здесь не даёте мне выйти победителем, донна Аррайя".
— "А уступить у тебя соображалки не хватает, Мирр? Неуч — не "донна", а "мадонна". У меня уже дочь взрослая".
— "Я на такие мелочи как то не обращал внимания, мне больше само произведение, в общем смысле заинтересовало".
— "Мелочи тоже значимы, молодой человек, в иной раз из-за досадных мелочей на вызов можно было нарваться, назвав мадонной девушку в присутствии братьев или отца".
— "Тут вы правы. Не хватает опыта, но это дело наживное, какие наши годы, а?"
— "Честное слово, меня так и подмывает, взять и отшлёпать по одной непутёвой заднице одного неуча, даже не за что-то, а просто так, в назидание, на будущее!"
— "А вы, мне, мадонна Аррайя, очень напоминаете прабабушку двоюродную, у вас даже интонации похожи, — я посмотрел на сидящую напротив дракону, — вот закрою глаза, и как будто с ней разговариваю, только она меня в детстве сучком мелким называла. Почему, даже не знаю, но вылитая Иванна".
Дракона облизнула кровь с губ и затрясла головой.
— "У тебя кровь словно горчец-трава, аж обжигает".
— Наклонитесь, я вам губу разорвал, когда пытался собой накормить, давайте залечу, я умею, — дракона наклонила голову, — это от магии, очень большая наполненность была, я все остатки в накопителе в руку слил тогда. А у вас, — я лизнул с пальца капельку её крови, — тоже кровушка не сахар, фух, как выдох огненный проглотил. Вот и всё. Затянул, даже шрама не останется. Идём?
— "Идём".
Лежу себе, лечусь. Вернее мастер Хран шкуру на груди штопает. Рыкало молча мимо шконки пять шагов туда, пять сюда носится. Низа одним глазом из-за верхней притолоки двери подглядывает — опять в людскую дверь пролезла полюбопытствовать. Хорошо, тепло. Голова только немного кружится.
Концовка конечно для них была весьма запоминающаяся: Аррайя что-то сделала, и мы прошли за купол как сквозь пелену тумана, ни одной пылинки на одежде не вынесли, а потом купол сжался, очищая воздух, и посередине поля остался лежать абсолютно круглый каменный шар.
Раскланялись, со всей почтительностью, она пошла к Красной, я к себе.
— Так положено заканчивать магические поединки, — это я повторил вслух, то, что мне Аррайя сказала, а то у них от всех этих представлений столько вопросов на лицах, надо хоть на некоторые ответить. Вот такие шары и находят в развалинах жилищ древних магов и драконьих пещерах — победителю по праву доставался трофей с прахом проигравшего и остатками применённых заклинаний и силы, на память. Знающий по этому шару весь ход поединка просмотреть наверно мог бы, надо у Учителя спросить потом будет. А что, что-то в этом есть. Лежишь в своей пещере, катаешь когтем по полу шарик и вспоминаешь с удовольствием...
— "Ты даже думаешь как дракон!" — это Аррайя, пара стенок ей не помеха, только вот почему никого больше не слышу.
— "А ты даже ворчишь как Иванна. Прабабушка, где остальные все, почему я больше никого не слышу?"
— "Пусть в пруду покупаются, да головы остудят после ваших представлений. Выгнала я их всех, а Гранит там за ними присмотрит, отдыхай, правнучек названный, и бабушка отдохнёт, хе-хе".
Вот как на неё сердиться после всего этого?
О, Рыкало остановился, что-то надумал.
— Из-за чего повздорили?
— Не сошлись во мнениях на творчестве Сегватеса, — и в глаза смотрю преданно.
— Ей, Создатель, лучше бы ты соврал, как дал бы вот сейчас, с левой, ей послабже.
— Вот, — рукой на лежащий на подставке для драконьего седла доспех всадницкий, — чтоб больше мне меры неопасности и форму одежды блюл.
— А..?
— Я сказал, чтоб без доспеха к драконам ни ногой, а кто против — можешь шарик вот тот показать. Кто победил то? — уже спокойным голосом.
— Ничья, правда, на долго меня бы не хватило, уделала бы только так, эх, опыта маловато.
— Хран, как он?
— С утра бегать будет как живчик.
— Пошли, поговорим, да молодость вспомним, а ты — спать после ужина, поесть сейчас сюда принесут. А за драк..., поединок, на территории воинской части — три наряда, всем десятком, на верхнюю проходную, с завтрева.
— Есть три наряда, а как же третий пост?
— А третий никто не отменял.
Как его поймёшь, хрен его знает.
Мирр 07.
— Равн-я-яйсь! Смирна-а!
— Вольно! Смотреть на вас больно! — стоят, молодчики. Первая шеренга Карычевские, вторая — "котелки". И это правильно. Так по порядку — бывалый всегда молодняк на себя цепляет и учит уму разуму. Не будем от традиций отступать. Только вот на два наряда четыре тройки надо, а у нас недобор. Выходит сам заслужил — сам и расхлебаю.
— Значит так. С сегодня до конца десятины тащим три наряда на верхнем посту и одновременно на тройке. Это нам всем за вчерашние мои и ваши выступления подарки. Объяснять особо, думаю не зачем. Работы не меряно, потому как, и всего остального никто с нас не снимал. Карыч, перетасуй народ так, чтоб новички в пополам со старичками были. По дороге познакомимся. Да, так как Храна до конца десятины не будет, то мне от драконов не отойти далеко — так что, на верхнем буду в ночь ходить, потом отосплюсь.
— Так ты же, чтоб к ночной успеть, сразу после ужина выйти должен.
— Мои проблемы, расписывай из этого расклада. Так, все вчера всё получили?
— Конечно, получили, не унести было этот хлам старинный, и где только Щедрый (это так у нас замхоза за глаза кличут) такие кольчуги нашёл, наверно в мусорке ковырялся.
— Тогда так — я пошёл на осмотр, потом посмотрим что и как, а молодняку за это время привести всё в порядок, отчистить и отдраить.
— Да отчистили уже, не первогодки ведь, нам бы к драконам — серьёзный взгляд у всех. Это хорошо.
— Ну, раз к драконам, то после осмотра всем быть у пруда, будем совместные купанья практиковать.
— И старичкам? — это Сыч.
— И старичкам, вместе, так вместе. А пока — пошли в столовую, а то вон, уже восход.
Нехорошо, конечно, прямые указания командира не выполнять. Это я по поводу доспеха полётного. Но я нашёл как — у нас же после осмотра сразу купание, так я сразу вязанные штаны, да рубаху нацепил и пошёл на осмотр. Не дело это — не тем казаться. Не по душе мне такое, неправильно.
"Котелков" крылатые приняли нормально — никого не гоняли, присмотрелись, даже позволили потрогать. Так я думаю, что наверху тоже не дураки сидят — посылать без проверки детей своих к драконам на поживу никто не будет. Да и не первогодки они — у каждого за плечами два года училища военного, их крайние полгода, как отобрали, специально под драконов учили. Они за полгода теории выучили больше, чем я за эти полгода практики. Нормально обошлось. Так, поволновались немного, когда Низа по уже устоявшейся традиции Карыча погоняла по берегу, да с мостков скинула. Но у них это больше показное. Ну, напряглись немного, когда Красная с Зелёной на бережок степенно вышли, да меня приманили поболтать, для вида. А то я не знаю, что Низа уже всё, что услышала, передала с подробностями.
— "Мирр, почему нарушаешь?" — голову набок, и вплотную ко мне. Ну точно "прабабушка"!
— Я не нарушаю, наоборот, свято блюду традиции, — знаю я, где у вас место, где чешуйки потоньше, вон, глазки третьим веком прикрываешь от удовольствия.
— "М-м-м! Ещё три наряда получиш-ш-шь..."
— Эти то, ещё отходить надо, именно отходить — мне каждый вечер теперь во-он на тот гребень пилить, а к утру возвращаться. Дурная голова ногам покоя не даёт — это точно.
Поболтали и разбежались. Старшие драконы — молодняк наставлять к Аррайиной пещере повели, мы — кто стойла обхаживать, да "котелкам" что, да где показывать. Так ведь и прилипло — "котелки", да "котелки".
Зря Рыкало переживал — они не только убирать за драконами, а на руках их носить готовы. Достали расспросами что меня, что парней. Что лучше, как лучше, да чего они любят, да чего нельзя... Много чего. У охранной полусотни узнайте — они за прошлые три дня, что вместо нас за драконами ухаживали, так успели всё нарушить и на своей шкуре узнать чего и сколько нельзя. И особенно — что за это бывает. Кречет мастер рассказывать — просвятит (это второй стрелок из дланников, напарник Сыча. Да потому у них и прозвища птичьи, что глаз острый да меткий. Мечников, тех вообще — Рав и Лев кличут. А Карыч — тот всё умеет, а на коротких мечах или кинжалах — лучше не подходить — двурукий и выучка, где только натягаться успел). Хорошо помыслил!
— Так, построение с оружием на стрельбище, — их же в училище как и меня учили в строю биться, а разведчики — у них другая сноровка. Вот и будет чем обменяться, и в дело пойдёт.
Ничья. Один на один старички сильнее без разговоров, а вот в строю котелки их сделали тоже влёт. Стрелки из них так себе, на моём уровне, до Сыча с Кречетом как до неба. Будем подтягивать. Всех.
Топаю себе и топаю, полдороги уже прошёл, впереди самое весёлое — в горку к посту. Успеть бы до первой смены, нельзя ребят подводить. Валун ещё на дороге, хорошо, что с краю, а то убирать бы пришлось.
— "А смотреть по сторонам не учили?" — м-мать, тыж, Аррайя!
— А пугать то зачем? — аж в пот прошибло, как это она каменюкой прикинулась здорово.
— "Опыт, Мирр, опыт! Ноги не устали?" — идёт сзади.
— Есть немного, день длинный был...
— "Ну так садись, подвезу."
— А?
— "Не свалишься, я помню какой ты цепкий, лезь говорю, да побыстрей"
— "Здорово, а красиво как!"
— "Вечером ветра дневные успокаиваются, а ночные ещё не проснулись. От земли нагретой потоки ровнее идут и воздух от этого спокойней. Самое любимое моё время!"
— "А ночью?"
— "Будет тебе и ночью, торопыга! Да не елозь ты задницей от нетерпенья, точно сучёк мелкий. Весу — всего ничего, а задница ..., что колун. Вот заставлю к штанам сзади подушку пришить — так и будешь ходить!"
— "За такую красоту — да всё, что угодно! А откуда дракона про колун знает?"
— "Опыт, внучёк, опыт у бабушки большой, а ты лучше держись — вон там приземляться будем, рядом с постом".
— "С постом, так с постом, смотри, только не снеси чего, а то мне же строить придётся!"
— "Раз снесу, в следующий нормально сделаете, сейчас и проверим вашу сторожку, держись!"
Здорово ребят взбодрили — подошли по тёмной стороне склона, никто и не увидел. Представьте — тишина, солнце уже село, заря догорает. А тут снизу вверх над площадкой взмывает огромная тень, распахивает на всё небо крылья и валится вниз! Удар сердца и перед тобой стоит дракон!
— "Прилечу перед рассветом!"
— "Чистого неба!"
— "Попутного ветра, умник. Откуда знаешь?"
— "Низа сказала".
— "Я думала, что Учитель научил".
Хорошие всё-таки у нас в десятке парни — ни словом, ни взглядом. Словно так и надо. Честно сказать: после такого — голова кругом и хочется весь мир руками обнять, это не передать словами. С полночи переживал.
Спросил у Учителя про седло, там или подушку. Так он меня послал... к дракону! И раз я дурак такой, что ничего из выученного не вынес, то вот сверху положенного — десять глав из основ магических потоков и их сопряжений и взаимодействий. А к утру я понял, что да — дурак, и идти мне к дракону, и седло мне на уши одеть надо и подушку к заднице привязать. А лучше к бестолковке, чтоб не гудела, когда в стенку бьюсь, а рядом дверь открытая.
Аррайя появилась так же внезапно, миг и за потоком, сбивающим с ног, она уже стоит на краю скального уступа.
— "Готов? Полетели!"
— "Подожди", — подошёл, прислонился к мощной груди и замер, вот оно, теперь надо только растворится, — "примешь?"
— "А если погоню?"
— "Не обижусь, ты же чувствуешь".
— "Чувствую, иди сюда... внучек", — и обняла руками, какие там "лапы", руки это, нежные женские руки, как Иванины, — "и я тебя приму!"
— "А не пожалеешь?"
— "Ну, ты же не пожалела, а мне чего жалеть, приму и рад буду!"
— "Э-э-х, куда я на старость лет полезла!"
Со стороны казалось, что дракон опустил голову и полностью накрылся крыльями, превратившись в большой зелёный камень.
— А как же...? — женщина с лицом, очень похожим на мою прабабку, только моложе, в строгом зелёном платье, отслонилась немного и щёлкнула по носу, — блин, больно!
— Неуч, магия отражений и иллюзий крутым боевым лекарям, я так понимаю, без надобности? Займусь я тобой, будете у меня на пару с племянницей круги наматывать!
— Бли-и-ин! Во, попал, одел седло...
— Полетели, поздно жалеть, жалелка уже отвалилась!
Не нужно седло тому, кто напарницу свою чувствует так, как она его. И даже больше. Я сегодня летал. Сам. Зашли за облака и понеслись вниз — Аррайя, сложив крылья, я — рядом, разведя руки и повторяя за ней. Лицом к лицу. Она, я и небо.
— "Неуклюжий!"
— "Я же учусь только!"
— "Пригнись и держись крепче!"
— "Есть, лерра Учительница!"
— "Наставница, неуч, наставница! И чтобы без доспеха в небо ни ногой!"
— "Ур-р-ра!"
— "Держись, урякалка, Мирр, сучок мелкий, кому сказала!"
По-тихому приземлились возле её пещерки. Вроде никто не видел, спят ещё все. Да и при её размере меня почти считай и не видно, если по спине распластался.
— Может, переселишься к другим, что-нибудь придумаю?
— Здесь магия природная, да и не маленькая, сама о себе при необходимости позабочусь. Сейчас принесёшь доспех сюда. Ты ещё здесь?
— Меня уже нет!
— "То-то!"
Учим магию иллюзий и отражений. Да кто ж знал, что так скоро понадобится.
Успехи пока скромные, чтобы не сказать иначе, уж больно она, даже не знаю как сказать, нежная что ли и точная. Потому пока терпим втыки от наставницы, ворчание Учителя и таскаем с собой зеркальце.
Да глаза у меня меняются: вместо серых, зелёными стали, и зрачок как у дракона.
Тут ещё сказалось, что три дня считай в сумерках летали — на пост и обратно, и ночью пару раз, в пересменок, вместо отдыха.
Парни не выдержали — когда с верхнего поста сменились наехали всей толпой: "Выкатывай, командир, как положено — за первый полёт наездником!" Дурные, не наездником я летал, а напарником, это совсем иное. А, да и ладно, им то, лишь бы на задарма "забуриться", "лешаки" с "котелками". Да, эти в долгу не остались, и Карычевым дланникам имечко досталось.
Какие же бабы въедливые! У-ух! Что выдержать пришлось — не передать.
