Институт экстремальных проблем. Часть 8

Вопрос о том, не забрать ли Антона к себе, его родителями не поднимался. В небольшом городе, где они жили, не было больницы такого уровня, чтобы можно было рассчитывать на на полноценное лечение болезни. Предложить это, означало смириться с мыслью о том, что их сын обречен, а так оставалась пусть слабая, но надежда на новые эффективные методы и лекарства, на чудо, в конце концов. Пока что к Антону каждый день приходила медсестра и ставила ему обезболивающие и противосудорожные препараты, которые на какое-то время давали передышку больному. Антон практически не вставал, почти ничего не ел и, когда его не терзала боль и не скручивали в клубок судороги, просил, чтобы ему дали Мишку. Он осторожно прижимал к себе сынишку и подолгу разговаривал с ним, рассказывая о том, как учился в школе, в училище, потом в институте, как познакомился с его мамой, какие планы строил. Антон рассказывал ему о своей работе, о товарищах, а иногда просто пересказывал малышу те сказки, которые помнил с детства.

"Пусть он запомнит мой голос", — как-то ответил Антон на вопрос своего отца. Лина Владимировна сама чуть не разрыдалась в голос, когда увидела мужа, вытиравшего мокрые от слез щеки.

— Боря, неужели мы его потеряем? — еле слышным шепотом спросила она. — Неужели ничего нельзя сделать?

Отец Антона промолчал, но по тому, как опустились его плечи, было понятно, о чем он подумал. Совсем недавно, меньше полугода назад, Усовы в полном составе приехали смотреть на внука. Счастливый дед не выпускал новорожденного из рук, с неохотой отдавая его родителям, а сестры Антона были готовы подраться из-за выяснения того, чья очередь менять Мишке памперсы. Прошло несколько месяцев, и Борис Иванович с Линой Владимировной снова приехали к сыну...

Сашка регулярно навещал Антона. Именно у Меньшикова родилась мысль устроить друга в клинику при их институте. Он обратился к Олегу, который временно исполнял обязанности заведующего отделением вместо Кленова, ушедшего в отпуск впервые за несколько лет. Худяков в ответ выразительно покрутил пальцем у виска.

— В какое отделение его возьмут? У нас же травма, а не онкология!

— Да хотя бы в твое, — Сашка, казалось, все продумал. — Ни радио-, ни химиотерапия сейчас Антону не проводятся, ему нужно только обезболивающее, противосудорожное и что-нибудь для того, чтобы поддержать организм. Только три недели! Ему нужно продержаться до этого срока. У вас же есть в отделении препараты, которыми выводят из тяжелейших состояний! Тошка ведь в буквальном смысле сходит с ума, когда у него начинает болеть голова!

— Скажите пожалуйста, какой специалист нашелся! Свету пытал? — Меньшиков помотал головой. — Ты мне лучше скажи, на каком основании ему назначать эти препараты? Это ведь не анальгин! Что я напишу в истории болезни? Посттравматический шок? Первая же проверка — и я пойду под суд!

— Мы соберем деньги, сколько потребуется, и купим то, что нужно. — Сашка нахмурился. — Самое главное, чтобы Тошка был под постоянным наблюдением. Вдруг ему станет плохо? Ты же на собственном опыте знаешь, что "Скорая" не всегда может приехать быстро. А здесь, да хотя бы и тот же анальгин, но вовремя поставят!

— Те лекарства, о которых идет речь, ни в одной аптеке без рецепта не продадут, и рецепт на них просто так не выписывается. — Олег замолчал. Меньшиков уже решил, что врач отказывается помочь, и собрался уходить, однако тот остановил его: — Не я решаю подобные вопросы, но попытаюсь поговорить с руководством. Что из этого выйдет, не знаю.

Когда Медведев узнал об этом, он предложил Олегу свое решение проблемы:

— А что, если Антошку положить в клинику без оформления? Ко мне в палату вполне можно поставить еще одну койку, если убрать стол, то места хватит. Андрюха будет только рад, если у него прибавится работы, вопрос с питанием, я думаю, тоже решить не проблема. Лекарства, — Вадим почесал затылок, — спишете на меня. Может у меня случиться обострение?

— Оно сейчас у тебя случится! Я лично это обеспечу! Что ты еще придумаешь? — сердито поинтерсовался Худяков и не стал больше с ним разговаривать.

Совместными усилиями Сашка, Черепанов и Светлана с Вадимом все-таки уговорили Олега взять Антона к себе в отделение. Худяков, не говоря никому ни слова, в обход руководства и в нарушение всех правил, пристроил Антона в палату к Медведеву. Что сказать Кленову, когда тот выйдет из отпуска, о возможных неприятностях Олег заранее не думал, рассчитывая действовать по обстановке. Он надеялся, что к тому времени Вадим с Антоном пройдут через Светин лабиринт и поправятся, ну а там — победителей не судят.

— Антошка...

Вадим не видел его около месяца и был потрясен, когда поздно вечером Олег с Сашкой привели Усова к нему в палату. Тот еле держался на ногах и рухнул на койку. Дорога до клиники отняла у Антона много сил, он тяжело дышал, а когда пытался что-то сказать, то у него получалась невнятная каша из едва слышных слов. Через несколько минут прибежал Андрей, но опоздал — не дожидаясь его, Медведев с Меньшиковым уже помогли Антону раздеться, и Рябову осталось только унести лоток, который Олег заполнил пустыми ампулами и использованными шприцами.

— Ну как, полегче тебе? — Через какое-то время Вадим обратил внимание, что лицо Усова расслабилось, видимо, лекарства подействовали и сняли боль.

— Да, командир, — хрипло прошептал Антон и постарался улыбнуться.

От этого подобия улыбки у Медведева все похолодело внутри — кожа на изможденном лице натянулась, и оно стало похожим на череп. "Не жилец, как говорили раньше, — с отчаянием подумал Вадим, — одна надежда на Свету, на ее лабиринт. Вот только сможет ли Тошка в таком состоянии пройти его? Еще три недели до срока, а он совсем плох. Эх, парень, парень, да что ж это с тобой такое?"

Медведев, стараясь держаться бодро и вселить уверенность, которой в нем самом было немного, в остальных, приобнял Антона за плечи.

— Не забыл еще, кто я такой? Это хорошо. Значит, будешь меня слушаться и делать то, что я велю...

— А я не в счет? — ехидно перебил его Олег.

— И то, что доктор пропишет, — спокойно закончил свою фразу Вадим.

— Так точно, — чуть слышно ответил Антон.

— Значит так, парень, сейчас мы тебя кормим, потом вечерний туалет, потом отбой, — скомандовал Медведев.

— Слушаюсь, командир...

Занимаясь с Антоном, Вадим почти забросил остальные свои занятия и даже в бассейне стал проводить не больше двух часов в день, хотя до этого он, не щадя себя, занимался тренировками. После долгих уговоров, к которым подключился Олег, инструктор по лечебной физкультуре предоставил Медведеву и Меньшикову практически неограниченный доступ в бассейн, где они вечерами на пару проплывали многокилометровые дистанции. Сашка оказался отличным тренером — он умел вовремя и ненавязчиво подсказать Вадиму специальные приемы, известные только профессионалам, но мог и достаточно резко раскритиковать своего командира, если видел, как тот что-то делает неправильно. Медведев порой обижался на замечания, иногда начинал спорить и ругаться с парнем, однако почти всегда соглашался сделать, как советовал Меньшиков, честно признавал свои ошибки и даже извинялся за резкие слова. Светлана совместно с Сашкой разработала специальную дыхательную гимнастику, и теперь Вадим мог без особого труда обходиться без воздуха по несколько минут. Он брал в руки груз и опускался на дно бассейна, откуда через толщу воды смотрел на Свету, с секундомером в руках следившую за ним. Через пять минут, если Медведев все еще оставался на дне, Сашка нырял следом и почти силой заставлял командира подниматься на поверхность.

— Что вы панику устраиваете? — рассердился как-то Вадим, пытаясь отбиться от Меньшикова. — Как я должен тренировать дыхание, если вы меня из воды тащите?

— От простого сидения под водой толку мало! — отпарировала Света. — Ты должен научиться распределять запас кислорода в организме так, чтобы хватило и на обеспечение им мозга, и интенсивно работающих мышц.

— Как? Жабры отрастить? — недовольно буркнул Медведев.

— Выбирайтесь оба из воды, — скомандовала Светлана. — Я, кажется, нашла способ, как обеспечить этот баланс. Слушайте меня, идите за мной, — произнесла девушка, взяв за руки Вадима и Сашу.

Через полчаса спасателям, погрузившимся в воду, показалось, что они превратились в дельфинов, потому что им без труда удалось пересечь бассейн на одной задержке дыхания.

— Двадцать пять метров для первого раза — неплохо, но нужно больше! — таким было единодушное мнение, и тренировки Медведева стали еще интенсивнее.

Теперь же, как полгода назад, Вадим почти не покидал палату без крайней необходимости, не желая оставлять Антона одного. Медведев нянчился с ним, как с ребенком, заставлял есть, порой кормил его с ложки, помогал ориентироваться в незнакомом помещении, а когда ему становилось плохо, вызывал Олега. Чтобы не вызвать ни у кого ни беспокойства, ни подозрений, Вадим время от времени появлялся в корпусе оперативно-спасательного подразделения и тут же спешил назад, подолгу разговаривал с Антоном и радовался тому, что он не потерял надежду на выздоровление. Светлана приходила к ним не по одному разу в день, приносила новости, а вот ребятам из своей группы и тем более родителям Антона Медведев посоветовал поменьше показываться в клинике. Чтобы скрыть от посторонних глаз появившегося у него соседа, Вадим попросил Светлану забирать подготовленные для него материалы и относить сделанное в пресс-службу и учебный центр, чтобы никто из сотрудников этих подразделений не вздумал прийти в палату, как это бывало не раз, и чем бывал сильно недоволен Худяков.

Андрей принимал во всем живейшее участие. Олег помимо своих постоянных обязанностей замещал Кленова и при всем желании не мог уделять Антону много времени, к тому же это могло привлечь ненужное внимание к происходившему в крайней палате. Врач обучил Андрея ставить уколы, и тот при необходимости был в состоянии помочь Антону, когда рядом не было ни Олега, ни Светы. Когда Рябов успевал ездить в Рудянку и следить за ремонтом в старом доме, для всех оставалось загадкой. Он сильно похудел, еще немного, и его худоба стала бы такой же пугающей, как у Усова, но глаза светились от радости — в его помощи нуждались, без него обойтись не могли. Если бы не Васенька, то Андрей насовсем переселился бы в палату Медведева, он приезжал даже в свои выходные под предлогом уроков рисования и привозил с собой малыша. Вася забирался на койку Антона и, рисуя, подолгу рассказывал ему какие-то детские истории. Он легко дотрагивался пальчиками до изможденного лица Усова, а тот утверждал, что от этих прикосновений исчезает боль.

Его самочувствие продолжало ухудшаться, но не настолько стремительно, как раньше, и у Медведева появилась надежда, что Антон сможет пройти лабиринт. Они много раз обсуждали грядущее испытание и между собой, и со Светой, которая не скрывала от них всей сложности предстоящего.

Ребята с нетерпением ждали самого короткого дня в году. Они дотошно изучили местность вокруг Мертвого озера и почти безлюдного поселка, распределили между собой места дежурства, завезли в отремонтированный дом необходимые вещи. Несколько дряхлых стариков, в одиночестве доживавших свой век в оторванном от цивилизации поселке, с подозрением посматривали на то и дело появлявшихся в Рудянке мужчин и, не зная, чего ожидать, прятались от гостей по своим домам, помех от них можно было не опасаться. Все, казалось, было продумано и готово к назначенному сроку, но никогда нельзя предугадать, что может произойти в следующую секунду.

Андрей уехал в Рудянку вечером, так и не дождавшись Павла Устюгова, который хотел перебрать водопровод, по которому вода из скважины поступала в дом. Ириного брата еще неделю назад отправили в командировку за новым спасательным оборудованием, и из-за разных проволочек он никак не успевал вернуться к назначенному дню. Максим долго и со вкусом ругался по телефону с братом по этому поводу, но делу это не помогло, и решено было на приезд Павла не рассчитывать.

Забрать Вадима и Антона из клиники и выехать в Рудянку спасатели собирались ранним утром, а в три часа ночи или, скорее, уже утра позвонил Максим:

— Ирка решила рожать! А Пашка так и не приехал!

Сон моментально слетел с Медведева.

— Макс, никаких вопросов! Будь с ней, мы без тебя и без Павла справимся, за нас не волнуйся.

— Нет, чтобы подождать пару-тройку дней, так она прямо сейчас надумала! Всегда моя сестрица все по-своему делает!

— Тут уж против природы не попрешь, — Вадим попробовал остановить поток его возмущения. — Срок пришел — никуда не денешься. Дай мне Иру, — попросил он.

Медведев хотел сказать ей несколько слов поддержки, может быть, успокоить немного, но услышал в трубке решительный голос:

— Вадим, не отвлекайся на меня и Светлане передай, чтобы она не распыляла свои силы. Не я первая, не я последняя, все будет в порядке. — Потом Ирина добавила, стараясь смешком замаскировать прорвавшийся стон: — Если ты не придешь встречать меня с дочкой из роддома на своих двоих, я на тебя обижусь до конца жизни и вычеркну из своего завещания.

— Обязательно приду, Ириша, — искренне пообещал Вадим, — и Антона с собой прихвачу, вместе придем. Все будет хорошо.

— Все будет хорошо, — еле слышным эхом отозвался проснувшийся Антон, который слышал разговор с Ириной.

* * *

"Все будет хорошо", — как заклинание твердил Медведев всю дорогу, пока они ехали до Рудянки, потому что все шло не так, как было спланировано.

Сначала ждали Дениса, который позвонил и предупредил, что немного задержится, но не сказал, что произошло. Зорин появился, когда все уже то и дело нервно поглядывали на часы. Вид у него был донельзя расстроенный.

— Денька, что случилось? — Илья, уже собиравшийся звонить другу, своим вопросом опередил остальных.

— Меня отец чуть из дома не выгнал. — Увидев изумленные глаза, устремленные на него, спасатель, перескакивая с одного на другое, рассказал, что грандиозный скандал случился из-за проказливой Покемошки, которая полезла в кадку с пальмой и начала там рыться. — Отец вчера только отчистил ковер, а тут смотрит — на нем комья земли и ошметки от пальмы. Он на Покемошку так заорал, что она, бедная, одним прыжком из кадки на шторе оказалась. Отец за штору дернул, чтобы Покемошку оттуда согнать, а карниз возьми да свались прямо на него...

— И ты сначала занимался уборкой, потом карниз на место прибивал, потом шторы вешал, предварительно постирав их, — ехидно протянул Генка.

— Тогда бы я сюда к полудню приехал! — обиженно буркнул Денис, вытаскивая из-за пазухи заметно подросшего, но все такого же уродливого котенка. — Я Покемошку по всей квартире ловил, потому что отец пригрозил, что если я из дома ее не уберу, то он выкинет на улицу ее и меня вместе с ней.

— Это же твой папа сгоряча так сказал! Как же ты мог принять его слова всерьез?! — поразилась Света.

— Ты бы его видела и слышала... — вздохнул Денис.

— Сюда-то зачем ты ее приволок? — спросил Новоселов. — Наш Кузя давно считает себя хозяином если не всего института, то, по крайней мере, нашего корпуса.