Тропой лекаря-3. Дар целителя

Или придется методом удачного падения? М-да, перспектива...

Руки тоже мерзли, и вообще было холодно и промозгло, а под утро еще и роса выпадет... бррр! Кажется, через пару часов я буду с большой симпатией вспоминать Берта и сарай. Там хотя бы снизу не дуло. А тут — дует.

Холодно, страшно, противно, и вообще — очень гадко.

Домой хочу. В уютную кроватку.

А глаза слипаются, а спать не получается, потому как страшно, холодно и неудобно. И страшно холодно, и страшно неудобно тоже.

Что я там говорила о свободе? Кажется, такой ценой она мне не сильно и нужна.

Я передернулась, чудом не свалившись с дерева. Ногу свело, пришлось разминать мышцы. Долго ли я так еще продержусь?

— Ветана!!!

Чей-то голос разорвал шумы и шорохи ночного леса, прорезал их, как нож — бумагу.

— Вета!!! Это Рамон!!! Отзовись!!!

Рамон Моринар?

Палач?

Темного крабом, я сейчас от счастья заплачу!

Но орать я все равно не стала. Мало ли кто там и кем назовется? Так покричишь, потом наплачешься за доверчивость. Все же свобода мне дорога...

Я следила за огнями, мелькающими между деревьями, следила, пока прямо под моим деревом не остановилось несколько людей, и один из нихз замысловато не выругался, потирая почему-то ладонь.

Блеснули алым в свете факела седые волосы.

— Рамон, — тихо позвала я со своего насеста.

Рамон Моринар поднял голову и вгляделся в меня.

— Вета? Ты цела?

— Относительно, — честно призналась я. — Ничего непоправимого, но слезть я не смогу.

— Почему? — Рамон передал факел одному из сопровождающих, и принялся обходить дерево, ища, где поднялась я.

— Ноги затекли.

— Тогда сиди смирно, я сейчас...

Для тренированного и сильного мужчины, взбежать по стволу дерева было несложно. А поднять меня на руки, и уже опрометью удрать обратно, слыша за собой угрожающее потрескивание, тем более. И вовремя.

Палача даже дерево не выдержало, треснуло в нескольких местах и заметно покривилось. Я проводила его грустным взглядом. Хоть и собиралась я с утра в столицу, но как-то все очень быстро получилось...

Ай!

Ногу так свело судорогой от изменения положения, что я невольно взвизгнула, и вцепилась в Моринара что есть сил.

— Что случилось? — тут же насторожился Палач.

— Судорога, — честно призналась я.

— У мага жизни?

— А что мы, — не люди? — обиделась я. Можно подумать, маги жизни не спят, не едят и в туалет не хотят!

Рамон вздохнул, уселся на землю, и принялся бесцеремонно задирать мне юбку.

— Не дергайтесь, сейчас мы с этим разберемся.

Я и не собиралась дергаться. Понятно же, что все затеяно не ради... покушения на мою честь, а для помощи. Да и простите, какое покушение в ночном лесу в присутствии отряда свидетелей?

Моринар кивнул, и принялся сгибать мне ступню. Спустя минуту судорога отступила, и я смогла вздохнуть, но руки на этом не остановились. Мужчина впился в мышцы так, словно они были тестом. Сначала я взвизгнула от боли, но потом стало легче.

— Спасибо, ваша....

— Вета...

Сказано было тихо, но с достаточной угрозой.

— Спасибо, Рамон, — согласилась я. Пусть меня и не удочерили пока официально, но Моринары уже посчитали меня частью семьи. — Как вы меня так быстро нашли?

Я все же в лесу, и тут не так легко отыскать человека?

— По амулету с кровью. Ты же с его величеством теперь кровная сестра, — тихо шепнул Рамон.

Теплое дыхание шевелило волосы на виске.

— А почему тогда так поздно пришли?

— Пока мы обнаружили похищение, пока сделали амулет, пока сюда добрались — к сожалению, быстрее не получилось.

— Ах, вот оно что...

Рамон осторожно встал и принялся пристраивать меня на лошадь.

— Я все тебе расскажу позже.

— Очень на это надеюсь, — согласилась я.

* * *

Позднее, когда мы ехали к городу, Рамон и правда рассказал мне все.

После того, как я вылечила канцлера от отравления, его величество хотел разнести, к кракену, всю лечебницу Потом остыл, передумал, и решил понаблюдать за ее работниками. Виновен, невиновен... это выяснить можно легко, но тут как со змеей. Хвост оторвешь, а голова останется. И не факт, что новый не отрастет. Это не дикая природа, среди людей все намного жестче и грязнее.

Убедить в том же Аонсо Моринара было несложно — у канцлера хватало проблем с портом, да и должность такая... тут быстро отвыкаешь рубить сплеча.

Решили понаблюдать за лечебницей, узнали что Харни ворует, что Карнеш любит мальчиков... да, именно в том самом смысле, что...

Много чего узнали, кроме имени отравителя.

Потом события закрутились. Эпидемия, тиртанцы...

Бертену просто повезло — до него не успели добраться.

А вот он...

Успел, на свою голову.

Мое похищение было несусветной наглостью, потому и сработало. Никто попросту не ожидал, что усыпят и меня и магов, что Бертен со свое сообщницей выберутся из города, увозя мое бесчувственное тело что поиски начнутся не сразу, что тиртанцы вообще рискнут подойти к нашему берегу.

И рискнули, и подошли, и к настоящему моменту уже горько об этом пожалели.

— Моя охрана?

— Живы. Его величество их обещал отправить на границу.

— Зачем? Не надо...

— Вета, — Рамон сжал челюсти так, что под кожей желваки заходили, — не лезь в это. Ты чудом жива осталась, потому что они расслабились не вовремя.

— Они же не нарочно...

— В работе телохранителя таких ляпов быть не должно. Не ждал, расслабился... Без тебя разберутся!

Я обиделась, но высказывать ничего не стала. Не здесь, и не сейчас. Помолчу.

— Попробуй хотя бы подремать, — Рамон поудобнее притянул меня к себе.

Пошлые мысли советую опустить сразу. Просто я с трудом держалась на ногах, и Рамон, видя это, взял меня к себе в седло. А ехать вдвоем на одной лошади сложно. Очень сложно.

Это красиво выглядит, но седла на двоих еще не придумали, лошадь с длинной спиной тоже не вывели, так что сидеть на ней можно только очень вплотную друг к другу и в обнимку, вне зависимости от чувств, которые вы испытываете ко второму наезднику. Или свалишься.

Я поудобнее облокотилась о Рамона.

Он был большой, уютный и теплый, так что я уткнулась в него носом, повернув поудобнее голову, покрепче обняла, и попробовала подремать.

И пусть плохо будет тому, кто плохо о нас подумает!

Я недавно... пусть, переболела, потратила все силы, едва восстановилась, тут эти номера с Бертеном, побег, лес...

Хорошо хоть, меня раньше не свалило.

Как меня вносили во дворец, как служанки раздевали меня и укладывали в кровать, я даже не чувствовала. Спать хотелось — смертельно.

Спа-а-ать...

* * *

Раамон постучался в двери королевского кабинета, дождался разрешения и вошел. Канцлер и король ждали и встретили его заинтересованными взглядами.

— Ну? — подался вперед Алонсо.

— Жива, здорова, сейчас спит у себя, — отчитался Рамон канцлеру.

— Рамон, — его величество сдвинул брови, — Ветана не пострадала — как маг жизни?

— Ее дар тоже в полном порядке. Если вы об этом. Гнездо мы накрыли, взяли кучу народа, теперь допросить — и в расход.

— Замечательно, — король довольно кивнул. — Подробности?

Рамон честно все рассказал, вызвав приступ хохота у короля и канцлера. Мужчины от души смеялись, качали головами.

— Молодец, девочка, — подвел итог его величество. — Я все же волновался.

Если бы Ветана не нашлась достаточно быстро, король вообще устроил бы нечто, вроде призрачного хоровода. А десятка два злобных и голодных духов кого хочешь достанут.

И надо усилить меры безопасности. А то расслабились, распустились...

— О девушке — или о ее даре?

— Одинаково, — ушел от ответа король. — Ты же не маленький, такие вопросы задавать, сам все понимаешь.

Рамон понимал. И считал, что они тоже распустились, надо было бы еще когда вычистить лечебницу. Еще после покушения на Алонсо, кого на пытку, кого к дознавателям... а кто работать-то будет? Людей лечить надо, и нищету тоже, а кто этим займется?

Одна Ветана?

И как она еще восприняла бы такие новости? Вряд ли с восторгом и пониманием.

Маг жизни — ценность, и большая, а потому его величество корректировал свои планы по ходу действия, делая все, чтобы не внушить девушке отвращение к Короне. В ее глазах король должен быть строгим, но справедливым, кем-то между отцом и дядюшкой...

И он своего добился, судя по рассказу Рамона Моринара.

Но как она справилась с этим лекаришкой!

— Я не понимаю, почему она не использовала магию. Могла бы оглушить его, или вообще...

— Вообще магам жизни нельзя, забыл? — поинтересовался его величество. — Она от этого дар потеряет. А оглушить... так уметь надо. Это не ведром по голове, это магия чуть перестараешься, и у тебя на руках — труп. Зачем такие риски?

Рамон задумчиво кивнул.

— Вета настоящий боец, таких мало.

Его величество переглянулся с канцлером. Ишь ты, боец...

Хотя раньше от Рамона и таких слов нельзя было добиться в адрес женщин. Сильно он в молодости обжегся.

— Думаю, породу она нам не испортит, — кивнул его величество. И не удержался. — И Леклерам тоже.

Рамон на миг сверкнул глазами. Но так быстро это произошло, что, может, это просто отблеск свечей? И такое бывает...

Но его величество все равно счел нужным напомнить.

— Не мешай молодежи. Пусть ищут общий язык. Мне маги жизни нужны.

— Да ваше величество.

Эрик благосклонно кивнул.

Рамон ушел ближе к утру, ушел подремать и Алонсо, а его величество смотрел в окно.

Да, люди бывают удивительно глупы. Иногда?

Нет, иногда они используют по назначению свой разум, а чаще всего считают, что они самые умные, а кругом одни болваны и дураки. Вот так получается почему-то.

Любой, кому удалось сходить налево, или положить себе в карман пару медяков от казенных нужд, принимается воображать себя умным, сильным, обязательно, очень хитрым, на чем и прокалывается. Рано ли, поздно ли...

Дай человеку подтверждение его ума, и он — твой. Хвали его за гениальность, восхищайся тонкостью замысла, элегантностью идеи, ее великолепным воплощением, которое тебе (еще бы!) и в голову прийти не могло... и он — твой. Чаще всего так и бывает. Есть редкие исключения, но каждого, каждого человека можно подловить н такой мелочи.

Если считаешь себя выше других, стоит чаще смотреть под ноги. А то ведь даже на плесени можно поскользнуться, да так, что костей не соберут.

Это и произошло с заговорщиками. И очень удачно, осталось додавить последних, как клопов.

К себе его величество свои размышления, к сожалению, не применил. А просто сидел, и думал, что он все рассчитал правильно.

Видимо, поглядев на это, жизнь и решила щелкнуть его по носу.

Больно.

Глава 8

— Вета! Ты пару минут нормально постоять не можешь?

— Не могу! — огрызнулась я на Линетт. Замучили же своими примерками, хорошо хоть фасон удалось отстоять! Но с цветом...

Удочерять меня обязаны были в цветах дома Моринаров. Красный и черный. И точка.

Так что щеголяла я сейчас платьем из черного шелка на алом чехле. Нижняя юбка алого цвета, виднеющаяся в разрезе верхней, алый шелк в разрезах рукавов, алая отделка на воротнике. И даже алая лента в волосах.

Остальное черное.

Волосы мне тоже удалось отстоять, я заплела привычную косу, разве что чуть пушистее, чем обычно, и пустила пару завитков выбиваться из прически. Линетт качала головой, а потом вздохнула, принесла откуда-то и впихнула мне рубиновые серьги. Два громадных камня, от одного взгляда на которые у меня заныли уши. И такая же брошь, приколоть к воротнику.

— Вета, ты сегодня становишься Моринар, надо, чтобы ты выглядела великолепно!

Я только вздохнула.

Ветана Тойри Моринар, так-то. А страшно, и даже немножко ничего не хочется, оставили бы меня в покое хоть дня на три! Как же! Линетт, которая сообщила, что на завтра, то есть уже сегодня назначена церемония моего удочерения.

И я должна выглядеть истинной Моринар!

Вот после этого все и закрутилось. Вокруг меня запорхали служанки, приводя в порядок кожу, ногти волосы, потом явились портнихи и куаферы, и начался ужас.

Даже УЖАС. Кромешный.

Меня чуть не закололи булавками, мне вырвали половину волос, а из оставшейся попробовали навертеть такие кренделя, что я сорвалась и рявкнула, уже от души.

Подействовало, как ни странно.

Хотя кто его знает, что там больше помогло?

Мой 'грозный' рык, или визит Палача, который пришел поинтересоваться, как я себя чувствую. Одного его взгляда на всю дворцовую шушеру хватило чтобы последняя разбежалась по углам и притворилась мебелью, а я подавила недостойное желание вцепиться в Рамона и просить его посидеть тут суки. До церемонии удочерения.

Хотя от Линет это не помогло бы. Страшного Палача она не боялась. Рамон был тут же расцелован со всех сторон, у него поинтересовались самочувствием, и даже завели разговор, что вот дочка кузины скоро прибывает в столицу...

Палач доблестно ретировался с поля боя, а меня оставили на растерзание этим жестоким людям. Но выглядела я великолепно, с этим было сложно поспорить. Кожа светилась изнутри, глаза блестели, волосы сверкали и вились...

В дверь снова постучали.

Линетт, оказавшаяся поближе, выглянула наружу.

— Кто... вы, молодой человек?

— Да...

— Что вам угодно?

— Я хотел бы видеть госпожу Ветану.

— Она занята.

— Нет!

Здесь и сейчас я готова была согласиться на свидание даже с Бертеном. Он меня хоть иголками не колол. Линет повернулась ко мне и смешно сморщила нос.

— Вета, у нас мало времени...

— Линетт!

— Ладно... Виконт, у вас полчаса. Потом мы вернемся.

Дверь комнаты приоткрылась, пропуская виконта с громадным букетом темно-алых роз.

Я вздохнула. Не люблю, когда убивают цветы, но виконт об этом так и не знает.

— Госпожа Ветана, я рад вас видеть... Вы великолепно выглядите сегодня!

Я с облегчением спрыгнула со стула, на котором стояла, подвергаясь различным издевательствам со стороны портних.

— Виконт...

— И снова я обязан вам своим спасением, госпожа Ветана.

Я развела руками.

— Как мне рассказали, ваше сиятельство, вы ехали, чтобы спаси меня. Я просто отдала свой долг.

Виконт вздохнул, напомнив мне щенка спаниеля, и протянул букет.

— Это вам, гос... Ветана, можно я буду называть вас просто Ветаной?

— Это будет честью для меня, ваше сиятельство.

— Ветана... какая же это честь, вы ведь скоро станете Моринар... — на моем лице, видимо, что-то отразилось, нехорошее, потому что виконт вздохнул. — Это для меня будет честью называть вас по имени. Вы... вы чудесная. Ох... я не то говорю. Простите, Ветана, я понимаю, что сейчас не время, и наверное, не место, но...

Мужчина полез в карман, я наблюдала за этим процессом с любопытством... интересно, это то, о чем я думаю?

Как оказалось — да.

Из кармана было извлечено кольцо с крупным изумрудом.

— Ветана, окажите мне честь. Я прошу вас стать моей супругой.