Тропой лекаря-3. Дар целителя

— А вы бы хотели своему ребенку такой судьбы? Как мне?

— У меня и так все определено. Мы все заложники своего рода, хуже только королю.

— Да неужели?

— Нашему — повезло. А Алекс, наш принц, уже будет вынужден жениться на строго определенной женщине. Даже не так. Сделать наследника от определенной женщины, а уж потом жениться.

Я поежилась.

— А та... другая... она отдаст своего ребенка?

Рамон посмотрел в окно.

— Там все очень сложно, Вета. Но я больше чем уверен, что следующий наш принц будет расти без матери.

— И ради чего все это?

Я не ожидала ответа, но неожиданно получила его.

Рамон встал из кресла, обхватил меня за плечи и подтолкнул к окну.

— Ради Алетара, Раденора, всего мира, если хочешь. Ради того, чтобы десятки и сотни тысяч людей по всему миру могли жить спокойно. Ты ведь не думала ни о чем, отдавая себя? Когда лечила во время эпидемии? А могла лишиться дара. Ты пожалела бы?

Я покачала головой.

— Нет. Это мое право и мой дар.

— Вот и Алекс не пожалеет. И король тоже... его отец тоже рос без матери. Так бывает иногда, и это — необходимость. А Моринары... В нашем роду тоже есть свои ограничения.

— Незаметно.

— Ты про Алонсо и Линетт? Вот, пожалуйста, посмотри на Алемико. Линетт не маг, и что получилось в итоге? Если бы не ты, малыш был бы обречен.

— Но они...

— Это брак по любви. Нравится?

— Нравится, — огрызнулась я. — Уж все лучше, чем сводить... как животных на скотном дворе!

— Моих родителей познакомили... именно так, как ты выражаешься. Мать подходила отцу по силе, а он мог дать ее роду защиту. Это было соглашение, но никто из них не пожалел об этом. Родился я, они оба любили меня, а потом перенесли это чувство друг на друга. У нас была счастливая семья, уж поверь мне. И вспомни, сколько браков по любви ты видела? И сколько из них — удались?

Видела я много, а потому сейчас только покачала головой.

— Не все, это верно. Но у людей был шанс попробовать, а у меня и того нет...

Рамон вздохнул за моей спиной. Глубоко, словно собираясь сказать что-то важное.

— Тут я могу тебе помочь.

— И как же?

— Вета, выходи за меня замуж?

Оцените мою выдержку. Я не фыркнула, не рассмеялась и даже не поинтересовалась, не ударялся ли благородный герцог головой. Вместо этого я просто отозвалась.

— Нет.

И даже поворачиваться не стала. Ни к чему.

— Дослушай, пожалуйста. Я тебе предлагаю фиктивный брак.

А вот теперь Рамон меня удивил. Искренне.

— Какой брак?

— Фиктивный. Ты сказала, что несвободна, но я — тоже. Дядя женился на Линетт, но ты знаешь, сколько он ее искал? Ждал? Сколько на него давили?

— Догадываюсь.

— Я не хочу через это проходить. Поэтому предлагаю тебе соглашение. Мы женимся, ты становишься герцогиней Моринар, — я обернулась, и Рамон поднял руку. — Нет-нет, я осознаю, что это для тебя вторично, но это — безопасность, возможность помочь своей семье, хотя бы брату, племяннице или племяннику, кого там ждет та девочка из Храма. А еще... я обещаю ни к чему тебя не принуждать. Мы не будем спать вместе, как муж и жена. Мы будем друзьями, партнерами... я только попрошу не изменять мне. А если встретишь человека, которого полюбишь, я тебя отпущу.

— А вы?

— Обещаю соблюдать то же правило, — кивнул Рамон.

— Но ты же мужчина. Для тебя это будет тяжело. Хранить верность...

— А для тебя это будет легко?

Я пожала плечами.

Не то, чтобы я мечтала о супружеских отношениях, но говорят, что это приятно. Мне проще, я не знаю, от чего отказываюсь, вот и не страдаю.

— Я...

— Ты всерьез считаешь всех мужчин похотливыми животными, которые только и думают, как бы где бы и с кем бы?

Я вовремя заметила в черных глазах лукавые искры, и не удержалась.

— Мои наблюдения показывают, что исключения чрезвычайно редки.

Рамон фыркнул.

— Честное слово, я — исключение.

От улыбки не удержалась и я. Хотя отлично понимала, что вопрос будет ставиться иначе.

Просто когда мне будут изменять, ни я, ни кто-то другой об этом не узнает. Но... люблю я Рамона Моринара?

Нет, вряд ли.

Стану я его ревновать?

А вот на этот вопрос оказалось неожиданно сложно ответить. Стану, вот ведь как. Мы, женщины, собственницы. Были и останемся, увы... Но если ни о чем не знаешь, то и ревновать не будешь? И вообще, можно себе внушить, что я живу со старшим братом, или кузеном...

— А если ты встретишь кого-то...

— Ты меня отпустишь. Придумаем что-нибудь. Главное — сейчас выиграть время. И учти, Храм может не успокоиться, а в качестве Ветаны, герцогини Моринар, ты будешь им абсолютно недоступна.

Поверить было сложно. Рамон понял это по выражению моего лица и вытянул в сторону руку.

Над ладонью герцога взметнулся ослепительный язык огня. Длинный, алый, опаляющий жаром...

— Я могу в любой момент потерять контроль, Вета. В какой-то степени я ущербен... после того случая. Тебе рассказывали?

— Его величество, — не долго думая, выдала я государственную тайну.

Рамон досадливо поморщился.

— Меня это не слишком радует, но — сделать ничего нельзя.

— Вообще?

— Увы... Я привык. Давай вернемся к нашему соглашению. Ты — согласна?

Я подумала пару минут.

Есть ли выбор?

Есть, только он из тех, когда все варианты хуже. А потому...

— Я согласна.

И Рамон склонился над моим запястьем.

— Леди, вы окажете мне честь...

Окажу, куда ж я теперь денусь...

* * *

Надо отдать должное Рамону Моринару, он не стал ни давить, ни на чем-то настаивать, просто кивнул в ответ на мое согласие, обговорил пару организационных вопросов, и умчался по своим важным делам. А я осталась в комнате, глядеть в окно.

Так-то, Вета. Выбор сделан.

И остается надеяться, что ты связала себя с человеком, не понаслышке знающим о чести. А то ведь...

Я не обольщалась. Рамон тоже не откажется от детей с даром мага жизни, тоже придумает, как их использовать в своих играх, но... может быть, он сможет их защитить?

И их, и меня...

Я не слишком верила в фиктивный брак, понятно же, что это просто отговорка, чтобы я не сопротивлялась, была более податливой и послушной, чтобы никуда не делась из-под опеки Короны, но...

У меня будет время.

И на меня не будут давить. То есть будут — но мягко и ненавязчиво, не ограничивая моих возможностей, а это уже нечто другое. Одно дело — когда тебе приказывают, другое, когда у тебя есть право голоса.

А так...

Я уже выбрала.

Когда встала на башне и взглянула на умирающий Алетар, тогда и выбрала, и за себя, и за всех своих потомков. И не пожалела ни на минуту.

Те, кто сотворил такое, жить недостойны. Если король старается исправить последствия, честь ему и хвала. И моя помощь. А то, что меня уважают, что помнят, чем обязаны, что не насилуют...

В Храме было бы намного хуже. Или у кого-нибудь в застенках. И благородная кровь не поможет.

Кровь, да, кровь...

Я смотрела в окно, туда, где на горизонте небо встречалось с морем, и белые барашки пены ласково почесывали облакам разъевшиеся брюшки.

Я ведь не одна в этом мире. Что ждет моего брата?

Что ждет моего племянника или племянницу?

И кто будет определять их судьбу, если я устранюсь от всех дел? Не знаю, но думаю, что результат мне не понравится, а значит — вперед и только вперед!

* * *

Додумать мне не дали. В дверь постучали, вежливо, но достаточно твердо, чтобы я крикнула:

— Войдите!

Ренар Дирот улыбался мне вполне дружески. А за его плечом маячил Карнеш Тирлен.

— Добрый день, госпожа Ветана, — улыбнулся маг.

— Здравствуйте, — я и впрямь была рада его видеть. — Карнеш, добро пожаловать!

— Ваш друг, госпожа Ветана, просто ужасен, — маг закатил глаза, показывая, что Карнеш его довел. — Он вломился в мой особняк, выпытал все о вас и потребовал, чтобы я устроил вам встречу.

— Вот именно, — Карнеш отпихнуть мага с дороги не мог, а Ренар нарочно стоял так, чтобы мимо него и протиснуться не получилось. — И немедленно! Вета, как тебе не стыдно.

— Почему мне должно быть стыдно? — удивилась я.

— Потому что у нас куча дел!

— Каких?

— В лечебнице лекарей не хватает, а ты сидишь и потолок разглядываешь? Как тебе не стыдно!

— Предыдущее посещение кончилось для меня достаточно печально, — я пожала плечами. — А потом... ты в курсе? Нет?

— Что ты маг жизни, но потеряла силу, когда короля лечила?

Интересная трактовка, впервые слышу.

— Да.

— Весь город в курсе. И что?

Я даже головой помотала.

— Как — весь город?

— Да догадываться начали еще во время эпидемии, а уж потом, когда ты короля спасла, все и поняли.

Я закрыла руками лицо. Замечательно, весь Алетар в курсе! По принципу — сплетни ветер переносит!

Сколько лет жила в тишине и спокойствии, а стоило один раз вылезти, и началось... да знала бы я, бежала бы отсюда прочь, сломя голову!

— Вета, ты что — расстроилась? — как и многие лекари, стеснительности и деликатности Карнеш был лишен. Вообще.

— Нет. Я в восторге.

— А раз так — поднимайся и пошли.

— Куда? — чуть не стоном вырвалось у меня.

— В лечебницу! Работать!

— Но я же...

— Дура?

Вопрос был настолько созвучен с моими мыслями, что я оторвала руки от лица и удивленно поглядела на Карнеша. Да, дура... а это так заметно?

— Ты что думаешь — если не маг жизни, то и не лекарь уже? А ну встала и пошла! Рука у тебя легкая, пальцы хорошие, знаний хватает! Вот и изволь работать! Тебя еще никто от должности не освобождал.

— А Харни...

— Жив-здоров твой Харни, всю карболку налево пустил. И корпии не допросишься!

— Так ты...

— А что — я? Нас два лекаря на лечебницу, ну и ученики, но этим охламонам пока и кошек доверять жалко! Вета, будь человеком!

Я вздохнула.

Встала с кресла и огляделась в поисках плаща.

— Идем. Действительно, что это я расселась, когда работать надо?

Меланхолия? Депрессия? Отчаяние?

Как же везет людям, у которых есть время на подобные переживания! А мне и того не дадут.

* * *

— Ваше величество, можете меня поздравить. Я женюсь.

Рамон смотрел на короля с полным осознанием своей правоты.

— И на ком же? — вежливо уточнил его величество, подозревая ответ.

— На Ветане Моринар.

— Я против.

Рамон пожал плечами, как бы говоря, что ему все равно, но вслух ничего не произнес. И правильно.

Король настаивал.

Уговаривал, угрожал, объяснял, что Ветану лучше отдать Леклеру, они быстрее поймут друг друга...

Все было бесполезно. Рамон уперся, как несколько баранов сразу и сдавать позиции не собирался. Ветана — и точка.

На помощь был призван Алонсо, который тоже кинулся отговаривать племянника — и тоже безрезультатно. Рамон стоял на своем. Тихая свадьба, а без свадебного путешествия они, так и быть, обойдутся. И не вздумайте мешать, не то половина Алетара тут пеплом ляжет!

Наконец, его величество устал спорить и махнул рукой.

— Ладно. Женись, кракен с тобой...

Довольный Рамон ушел, а его величество, не менее довольный, ухмыльнулся канцлеру.

— Ловко мы их, поросят?

— Не то слово. И главное, как они твердо уверены, что приняли решение сами! Как возмущаются! Какие молодцы!

Алонсо ухмыльнулся.

Не то слово.

Два интригана дружно рассмеялись, выпили вишневого компота за здоровье молодых, и опять зарылись в бумаги. А то ж!

Создать церковь — тяжкий труд, а уж сделать так, чтобы она была полностью подотчетна королю, и никто, ни шага в сторону...

Не станешь же доверяться такой сволочи, как Фолкс? Это и не смешно как-то...

Так что за работу, ваше величество, за работу! Государство — это наше все, а два молодых балбеса, которых при другом раскладе год уговаривать бы пришлось, и то носы бы потом кривили — это уже побочно.

* * *

Его высочество принц Алекс сидел и смотрел на небо. Наслаждался картиной. Синее небо, синее море, тонкая полоса там, где они встречаются, почти незаметна, а вот облачка...

Они тоже легкие, маленькие, там, где небо встречается с морем, пока на них можно не обращать внимания, но потом они вырастут. Они станут сильными и грозными. Они еще заявят о себе ураганом или штормом... вот и в жизни так же бывает, стоит лишь посчитать кого-то или что-то незначительным... Философские размышления только набирали ход, когда юношу грубо прервали.

— Ваше высочество, Оломар очнулся, и просит встречи с вами.

Алекс одарил последним взглядом пушистые облака на горизонте. А красиво, все же!

— Девчонка?

— Пока не очнулась.

Алекс пожал плечами и поднялся с палубы. Свернул личный коврик, на котором сидел, и сунул его под мышку. А что?

На корабле прислуги нет, здесь матросы. Хочешь лакея — свисти на берег. Да и...

Принц должен вести себя соответственно статусу?

А вы приходите с долговыми расписками-то, не стесняйтесь... некромантия — наука сложная, жертвы всегда нужны. И запомните (в следующей жизни пригодится), что труд еще никого не ронял. Только лень, глупость и хамство. А сворачивание коврика и собственноручная его переноска до каюты точно в эти категории не попадает.

Так, с ковриком под мышкой, принц и отправился к графу. И не прогадал.

При виде коврика, глаза в графа стали большие-большие, красивые...

— Вы... вы...

— Александр Раденор, — вежливо отрекомендовался его высочество. Потом набросил коврик на грубый табурет и уселся на него. А что? Стоять, что ли?

— Ваше высочество...

Граф и вскочил, и поклонился, и вполне подобострастно улыбнулся. Дрессированный. Это хорошо, меньше времени потратим.

— Я вас слушаю, граф.

И забыть на минуту, что на принце только штаны и простая рубашка, что он босиком, потому как удобнее, что талию стягивает простой кушак, а волосы — такая же простая лента. Ни драгоценностей, ни золота — ничего.

Зато светлые, почти белые волосы, заплетенные в недлинную косу, голубые глаза, и воистину королевская осанка. И это — в человеческом виде. А в демоническом он тоже прелесть.

Главное — не одежда, Александр и в рубище останется принцем. А вот граф — и в золоте всего лишь граф. Услужающий. Есть и другие, но не этот, нет.

— Я прошу объяснить мне, где мы и что происходит. Ваше высочество...

Алекс пожал плечами.

— Доверенный мертв. Прислужники тоже, большей частью. Мы плывем в Алетар. Там вас ждет сестра, пообщаетесь и отправитесь к себе в поместье. А хотите, задержитесь у нас, отец еще никого не неволил.

— Сестра?

— Иветта.

— А... а как же... Лаура?

— Ваши родители и Лаура Оломар были убиты по приказу Доверенного.

Поверил. Коснулся горла, хрипло вздохнул...

— Ваше высочество...

— Да.

— Это — точно?

— Совершенно достоверно, надеюсь, вы не сомневаетесь в слове короля Раденора?

— Как можно!

— Более я ни о чем не могу рассказать. Приказ отца. Но могу вас уверить, что ни вашей свободе, ни жизни, ни чести ничего не угрожает. Отнеситесь к нашему путешествию, как к приятной морской прогулке, и вскоре увидите берег и родной дом.