На мгновение я замер перед зеркалом. Готов? Да. Ну и нормально. Сейчас Пашу предупрежу и поеду в гости к Трубникову. Он не зверь, а я не охотник. Мы с ним во многом похожи, и потому общий язык найдем. Ведь у него та же самая проблема, что и у Гомана — невостребованность. Государству он не нужен, а мне отставной офицер пригодится.

Глава 13.

Москва. Осень 2013-го.

Полковник юстиции Жданов, крупный широкоплечий мужчина в военной форме, ударил кулаком по столу, привстал и прорычал:

— Хованский, где результат!?

Майор юстиции Хованский, наверное, один из лучших следователей Московского военного округа, снизу вверх посмотрел на своего начальника и промолчал. Этот невысокий и худощавый военный юрист с узким прыщавым лицом мог бы многое рассказать Жданову о ходе дела, которым он занимался. Однако майор знал, что полковнику это будет не интересно. Жданова всегда интересовал только конечный результат, с которым он мог отправиться на доклад к главному военному прокурору, а как идет расследование и с какими трудностями сталкивается следственная бригада, ему было безразлично. Поэтому Хованский опустил взгляд и понурился.

— Ты меня подставляешь, Хованский, — новый удар кулаком по столу. — Я тяну тебя вслед за собой уже не первый год, и до сих пор ты меня не подводил. Но сейчас, когда мне предлагают повышение, нам кровь из носу необходимо раскрытие резонансного преступления. Поэтому даю тебе три дня. Справишься, станешь подполковником и получишь квартиру в Москве, а нет, тогда не обижайся, пинка под зад и пиздуй на вольные хлеба. Свободен.

Хованский молча кивнул, положил на стол документы, которые Жданов должен был просмотреть и подписать, а затем вышел.

— Что, Мишенька, досталось тебе? — оказавшись в приемной начальника, который занимал должность старшего помощника главного военного прокурора, услышал майор от секретарши.

— Да, есть немного, Елизавета Андреевна, — Хованский кинул косой взгляд на пожилую крашеную блондинку, тещу Жданова, которая смотрела на него участливо и как-то жалостливо, словно он убогий.

— А ты работай лучше, — Елизавета Андреевна усмехнулась.

— Постараюсь, — майор вжал голову в плечи и выскользнул из приемной.

Хованский, не торопясь, двигался по коридорам Главной военной прокуратуры, которая находилась в Москве по адресу: переулок Хользунова, дом четырнадцать; и размышлял о том, что жизнь не справедлива. Он умный, усидчивый и старательный работник, профессионал в своем деле. Вот только удача всегда с кем-то, но не с ним. У тех, с кем Михаил Хованский в свое время учился на кафедре военного права в Военном университете Министерства Обороны, есть все: дорогие машины, квартиры, дачи, звания, длинноногие любовницы и деньги. А он всего лишь майор, живет в общежитии, еле-еле сводит концы с концами, пытаясь содержать семью, и это его угнетало.

Может быть, виной тому его неказистая внешность. Может быть, природная стеснительность, от которой он до сих пор не мог избавиться. Может быть, ему патологически не везло с руководителями. Может быть, он никак не мог настроиться на новый лад и не понимал, как нужно делать дела. Может быть, он слишком честный и податливый. Все может быть. Но, скорее всего, причина была комплексной. Хованский оставался в прошлом и мыслил категориями советского времени. Поэтому он не брал взяток, не крышевал бизнесменов, не консультировал преступников, не лизал жопу начальникам, не фабриковал дел и не подставлял своих сослуживцев. И если бы не его усидчивость и упертость, то Хованского давным-давно выперли на улицу или посадили, больно глазастый. А так еще и ничего. Майора и подобных ему "старых гвардейцев" держали на службе, ведь должен хоть кто-то работать и передавать опыт молодым.

Впрочем, с недавних пор Хованский перестал дорожить своим местом, и это было связано с тем делом, которое он сейчас вел. Пару месяцев назад неизвестные бандиты, переодевшись в форму военнослужащих российской армии, угнали из расположения Таманской мотострелковой дивизии грузовик с оружием и боеприпасами, а военное начальство сообщило об этом наверх только через четыре часа. Это было ЧП, на ликвидацию которого бросили немало сил и средств. Однако по горячим следам дерзких воров задержать не удалось, хотя получилось сохранить происшествие в тайне от дотошных журналистов, которые в преддверии Олимпиады и наплыва в страну иностранцев могли раздуть похищение оружия в мировую сенсацию.

Естественно, о ЧП в Таманской дивизии стало известно на самом верху. Под горячую руку разгневанного кремлевского начальства попал комдив, его замы, комбат, ротный и несколько офицеров дивизии, которые находились рядом. Кто-то отделался лишением премии, кому-то отодвинули присвоение очередного звания, и отменили перевод на другую должность, а кого-то и уволили. После чего, спустя три дня, наконец-то, решили искать преступников, и была сформирована сводная бригада следователей, которую возглавил Хованский. В подчинение у майора оказались два военных юриста, следователь из ФСБ и прикомандированные работники Наро-Фоминского РОВД. Работать никто не хотел, поручения Хованского выполнялись спустя рукава, и почему так майор понимал. Найти преступников было неимоверно сложно, расследование требовало полной самоотдачи, и не сулило никаких материальных выгод. А раз так, тогда зачем напрягаться? Зарплата капает, Хованский ни для кого не авторитет и можно заниматься решением своих проблем, которых у следователей сводной бригады хватало.

Однако майор не отчаивался и рук не опускал, ибо привык к подобному отношению "государевых людей" к "казенному делу". Он погрузился в работу и вскоре появился первый результат. Один из злоумышленников имел яркую примету — косой шрам на щеке, а помимо того вел себя на территории воинской части, словно кадровый офицер. И отталкиваясь от этого, Хованский выяснил, кто он такой.

Преступником оказался бывший спецназовец Иван Иванович Лопарев, о судьбе которого никто из близких, сослуживцев и знакомых не знал и не мог сообщить ничего интересного. Но фотографию преступника все же показали по телевидению, и он был объявлен в розыск. Ну, а затем, предполагая, что злоумышленники пришли в Таманскую дивизию по наводке, Хованский стал допрашивать офицеров третьего батальона. Занимался он этим неделю, и на поверхность всплыло многое: хищения имущества и солярки, неуставные взаимоотношения, факты наркотического опьянения военнослужащих и вымогательства. В общем, стандартный набор. Однако вычислить наводчика так и не удалось, а начальство наседало, и майор сменил вектор расследования.

От сотрудников Наро-Фоминского РОВД и офицеров дивизии Хованский узнал о недавнем двойном убийстве на трассе, когда были застрелены два сержанта контрактной службы, как раз из того самого батальона, который лишился своего вооружения. Военный юрист ознакомился с обстоятельствами ночного нападения на такси с контрактниками и, несмотря на возражения следователей сводной бригады, связал два дела в одно. А несколько дней назад, когда с подачи ФСБ, были получены видеоматериалы по программе "Штрих", дело сдвинулось с мертвой точки.

Программа "Штрих" появилась в ФСБ пару лет назад, и в ней не было ничего суперсекретного, но знали про нее немногие. Мощный компьютер обрабатывал поступающие видеоматериалы и по приметам выхватывал людей. Капитан Химков, следователь ФСБ из бригады Хованского, смог пробить заявку на поиск Лопарева, ее выполнили, и отставной спецназовец был обнаружен сразу в трех точках. Учитывая, что материалов в обработку поступало немного, это хороший результат и следователи приступили к просмотру.

Кадры с трассы Москва-Волгоград. Грязный Лопарев стоит подле летнего кафе, а рядом темно-синяя "тойота", несколько человек, лица которых не попали в объектив, и молодой рыжеволосый парень в черной майке с надписью "Я русский!"

Кадры из Наро-Фоминска. Лопарев входит и выходит из магазина.

Кадры из метро. Лопарев смотрит прямо в объектив, задумался и ничего не замечает.

Просмотр был окончен. Больше программа "Штрих" ничего не дала, и капитан Химков, посмотрев на Хованского, сказал:

— Пустышка.

— Нет, — Хованский, который отмечал, что капитан единственный "рабочий" следователь в бригаде, решил поделиться с ним своими соображениями. — Зацепка есть.

— Какая?

— "Тойота" темно-синего цвета. Точно такая же использовалась бандитами при убийстве сержантов-контрактников.

— Зацепка не очень, — капитан пожал плечами.

— Копнем и посмотрим.

Химков и Хованский копнули и, попали в яблочко. Владельцем "тойоты" оказался отчисленный из института студент-филолог Эдуард Шмаков, который стоял рядом с Лопаревым в первом видеосюжете. Улика косвенная, но оба следака почувствовали, что они на верном пути. Оставалось только найти Шмакова, а затем через него выйти на Лопарева и его сообщников.

Следствие продвигалось, и в один из дней Химков пригласил Хованского проехать вместе с ним к его начальству. Зачем и почему — он не объяснил, а майор юстиции решил его ни о чем не спрашивать, когда понадобится, тогда и расскажут.

Следователей принял один из заместителей директора ФСБ Аркадий Сергеевич Химков, кстати сказать, родной дядя капитана, импозантный и уверенный в себе вальяжный мужчина, который сходу взял быка за рога. Он предложил Хованскому перевестись в ФСБ, где нужны такие профессионалы как он, пообещал майору юстиции квартиру и повышение в звании, а затем десять минут подряд распинался про угрозу терроризма.

Хованский над предложением Аркадия Сергеевича не раздумывал. Это был его шанс, и он согласился. Однако майор не понял, причем здесь дело, которое он вел, и терроризм, но капитан ему все разъяснил.

— Понимаете, Михаил Александрович, наша контора, как и любая другая правоохранительная структура, должна выдавать наверх результат. Хищение оружия для ФСБ мелочь, воруют везде и много, а вот терроризм оценивается по особой шкале. Поэтому наше дело, при любом исходе, должно быть связано с международным террором, боевиками-исламистами или ваххабитами, а лучше всего с националистами.

— Но ведь это подлог, — Хованский, который уже представлял себе, как обрадует жену скорым переездом на новую квартиру, попытался возразить.

Капитан покосился на него и покачал головой:

— Нет, Михаил Александрович, это не подлог, а политическая целесообразность. Страна устала от катаклизмов — экономических, социальных и политических. Поэтому сразу после Олимпиады в России произойдет ряд резких перемен, которые затронут всех, и мы с вами окажемся на гребне волны, которая может подкинуть нас на самый верх.

— И что же это за перемены? — поинтересовался майор.

Химков поморщился и помялся, но ответил:

— В 2014-м году президент намерен навести в стране порядок. Этнопреступники, экстремисты, наиболее наглые воры и реальные оппозиционеры — все они отправятся за решетку.

Майор хмыкнул:

— Свежо предание, да верится с трудом. За последние двадцать лет за преступность брались много раз, и ничего не выходило. Система прогнила, капитан, а президент не...

— Не надо лишних слов, Михаил Александрович, — оборвал его Химков, — вам сейчас лишняя болтовня ни к чему. Я говорю то, о чем знаю, и только. Так что давайте сменим тему, я сказал, а вы услышали.

— Хорошо, — согласился Хованский...

С момента посещения замдиректора Федеральной Службы Безопасности прошло несколько дней. Хованский, который уже считал, что он одной ногой в ФСБ, покинул здание Главной военной прокураторы и остановился на тротуаре. После разноса от Жданова он собирался спуститься в метро и отправиться домой, где его ожидала семья: жена и двое детей. Однако рядом замер черный "опель", и маршрут майора изменился.

— Михаил Александрович, — в открытом окне "опеля" показалось лицо улыбающегося капитана Химкова, — садитесь. Довезу вас домой, а заодно и поговорим, есть информация.

"Работа — прежде всего", — напомнил себе Хованский, забрался в автомобиль и обратился к Химкову:

— Что за информация?

— Шмаков нашелся, — встраиваясь в поток машин, сказал капитан.

— А подробней можно?

— Подозрительного рыжеволосого парня засекла наша наружка, которая наблюдала за вором в законе Соломоном Хахалашвили, по кличке Соломон Аджарский. Его пробили по базе, и оказалось, что это Шмаков. Парня упустили, но он ничего не заподозрил и сейчас опять крутился возле Хахалашвили, который в настоящий момент находится в элитном подмосковном поселке Новая Мцхета. Не слышали о таком?

— Нет.

— Вот и я не слышал, пока меня не коснулось. Это закрытый поселок, по сути, небольшая крепость, в которой отдыхают воры-законники. Народ там суровый и резкий, полно стволов, наркоты и людей, которые находятся в розыске. Давно это змеиное гнездо надо было выжечь, но не дают — нет команды, и воров не трогают.

— Ладно, с ворами понятно. А Шмаков тут причем?

— Есть мнение, что он и его подельники хотят продать похищенное оружие Хахалашвили, — капитан посмотрел на Хованского, который ждал разъяснений, и дополнил: — Соломон Аджарский готовится к войне с другим вором, Алексеем Добряковым, по клике Леша Козырь, и закупает стволы. Это ни для кого не секрет. Поэтому наша наружка пасет вора и вчера был перехвачен его разговор с авторитетным преступником Гуссейном Ширванским, который предупредил Соломона, что в ближайшее время от него приедут бойцы, и он получит крупную партию оружия: автоматы, пулеметы и "мухи". Короче, все по нашему списку. Значит, Шмаков, Лопарев и другие неизвестные нам фигуранты дела готовятся к продаже стволов.

— Выводы скоропалительные, — Хованский поджал губы. — Ведь нет прямых доказательств, что Хахалашвили и похитители знакомы.

— А, по-моему, Михаил Александрович, все в цвет, — капитан вел себя беззаботно. — По этой причине уже сегодня наша сводная бригада будет распущена, и дело о краже оружия из Таманской дивизии передадут ФСБ. Вас, кстати, оставят на этом направлении и временно переподчинят Аркадию Сергеевичу. Ну, а дальше как пойдет.

Майор покивал головой, про перевод из военной прокуратуры в ФСБ ничего не сказал и вновь вернулся к делу:

— Допустим, что Шмаков и Лопарев связались с ворами. Как сюда пришить терроризм?

— Очень просто. Воры с Кавказа всегда тесно сотрудничают со своими земляками на родине, и там только начни разбираться. Грузинский след, азербайджанский, армянский, турецкий, арабский, чеченский. Обосновать террор и недобрые намерения легко. Главное, не упустить наших фигурантов и взять их с поличным, а потом экспресс-допрос и мы в дамках. Такую сеть вскроем, какую никто еще не вскрывал.

— Будут силы, справимся, — уверенно заявил Хованский.

— Насчет этого не переживайте. Силы есть, Аркадий Сергеевич взял дело под личный контроль, а брать преступников отправят не ОМОН с СОБРом, а "Вымпел" или "Альфу". Все по-взрослому. С террористами зарубиться придется, а не с простыми уголовниками.

— Коли так, тогда я спокоен.

"Опель" замер возле общежития, в котором проживал майор, и Химков спросил военного юриста: