Восточное направление

Четвертая книга из серии "Цена ошибки". Альтернативная история, Карибский кризис перерос в Третью мировую войну. СССР и США обменялись ядерными ударами, погибли десятки миллионов людей. Разрушениям подверглись почти вся европейская часть территории СССР и многие города на Кавказе, в Средней Азии и Сибири. Уничтожено больше половины территории США. В Западной Европе танковые армии Варшавского договора рвутся к Рейну. Франция, благодаря удачному дипломатическому маневру своего президента, в последний момент вышла из НАТО и объявила себя нейтральным государством, вместе с Австрией и Швейцарией. А на востоке Азии война привела к ранее совершенно немыслимыми конфликтам и союзам.

Глава 1. Прелюдия.

31 октября, Токийское время 02-10. Япония, остров Хонсю. Резервный бункер управления ВВС Сил Самообороны, авиабаза Мисава.

Минору Гэнда устало потер виски. Хотелось прилечь и отдохнуть, урвать хоть какую-то пару часов сна, ведь он не спал уже почти двое суток. Но события, произошедшие с его страной, которая еще неделю назад гордо носила названия страны восходящего солнца, острым лезвием самурайского меча резали его душу. Вслед за ударом по Хоккайдо, который легко затмил ужасы Хиросимы и Нагасаки, последовали новые удары по многострадальной земле Ямато, еще более ужасные. Сначала эти проклятые русские ракетоносцы проделали с основными узлами ПВО авиационного командования сил самообороны на трех островах Японии — Хонсю, Кюсю и Сикоку ту же дьявольскую штуку, что и несколькими днями ранее с Хокккайдо. Удар был нанесен в основном по РЛС и пусковым установкам ЗРК "Найк-Геркулес", аэродромы большей частью игнорировались. А может, у русских просто не было столько ракет, чтобы ударить еще и по аэродромам? Появление двух эскадрилий китайских бомбардировщиков (то, что это китайцы, стало ясно сразу же — только у них на вооружении еще оставались копии американских В-29) над южной оконечностью Кюсю было сочтено отвлекающим маневром, с целью отвлечь истребители ПВО сил самообороны. Китайские самолеты, фактически являвшиеся не самыми лучшими копиями В-29 советского производства, были быстро сбиты истребительными силами Юго-западного авиакрыла. Причем Гэнду неприятно удивила неэффективность новейших сверхзвуковых перехватчиков F-104J. Некоторые самолеты из эскадрильи "Старфайтеров" японской сборки, всего менее года, как вышедших из цехов завода "Мицубиси", вообще вернулись без побед. В тоже время как старички F-86F, собранные на том же заводе, но шестью годами ранее, смогли сбить куда больше бомбардировщиков. Точку поставили дивизион ЗРК "Найк-Геркулес", размещенный возле Нахи, ссадивший на землю последние четыре "Суперкрепости", так и не достигшие острова Кюсю. Но угроза с северо-запада оказалась гораздо хуже. Пока изрядно потрепанные истребители американцев и японских сил Самообороны раз за разом пытались безуспешно прорваться к советским ракетоносцам, неся ощутимые потери, более, чем сотня русских машин смогла выпустить свои ракеты. Были уничтожены все позиции ЗРК, и почти все радары. И в этот момент, когда почти все японские и американские истребители были в воздухе, или садились на аэродромы на последних каплях горючего, когда контроль над воздушной обстановкой был полностью утерян, в небе над Японией появились основные силы китайской авиации. Еще три десятка В-29. Два десятка новых Ту-16 в бомбардировочном варианте. И почти пять сотен Ил-28. Они появились практически над всеми городами центральной и южной Японии. И лишь небольшую часть из них успели сбить зенитная артиллерия и горстка истребителей, оставшихся без наведения и управления. Остальные безнаказанно открыли створки бомболюков, и на священную землю Ямато сошел ад. Все, абсолютно все бомбы, сброшенные китайцами, оказались химическими. Часть с ипритом и фосгеном, но внутри подавляющего большинства китайских авиабомб был зарин. И тут фатальным оказались несколько, казалось не связанных с собой факторов. Плотная застройка японских городов. Больший, чем у воздуха, удельный вес зарина. И тот факт, что основная часть сооружений гражданской обороны японских городов представляла собой укрытия, а не убежища. Просто подвалы, цокольные этажи зданий, подземные гражданские сооружения — метро, автостоянки, туннели и пешеходные переходы. Подавляющее большинство этих сооружений оказалось плохо оборудована фильтровентиляционными установками, или не снабжена ими вообще. Там можно было спастись от излучения и ударной волны ядерного взрыва, но от нервнопаралитического газа можно было уцелеть только в защитных костюмах и индивидуальных средствах защиты. А у основной массы гражданского населения были только противогазы, да и теми вовремя сумели воспользоваться только редкие счастливчики. К тому же ситуацию усугубило то, что система оповещения гражданской обороны не во всех городах сработала своевременно. Сказалась предварительная атака русских ракетоносцев на РЛС и центры управления ПВО, с которыми были частично совмещены пункты оповещения ГО. Даже на Токио бомбы начали падать, когда население еще бежало в укрытия и убежища, или толпилось у входов перед ними. Минору Гэнда вспомнил первые оценки потерь, которые были в сводке, доставленной час назад, и поежился. Уже эти цифры превысили три миллиона человек только погибшими, а что же будет, когда силы ГО обойдут всё, и достанут всех пораженных? К тому же система здравоохранения оказалась совершенно не готова к такому количеству пострадавших от химического оружия. Люди, которых в иной ситуации можно было спасти, продолжали умирать. И, самое главное, Минору Гэнда решительно не понимал, за что? Ради чего Япония приносит такие жертвы, ради чего она участвует в этой кошмарной войне? Сам Гэнда в прошлую войну был не только штабным теоретиком, первым в мире разработавшим стратегию массированного применения авианосных групп. Что бы там не говорили его недоброжелатели, с одним из которых, кстати, ему сейчас придется встретиться. Он лично участвовал во многих сражениях Второй мировой войны, его налет составил более трех тысяч часов. В конце войны, когда многие упали духом, он организовал элитное авиационной соединение, 343 кокутай*, как альтернативу подразделениям камикадзе.

____________________________________________________________________________

*Кокутай — в японском императорском флоте соединение, примерно равное советской авиационной дивизии или американскому авиакрылу. Истребительный кокутай в 1944-1945 включал в себя от 90 до 120 самолетов.

Гэнда все еще верил, что японские пилоты, даже в конце войны, способны на равных сражаться с опытными американскими летчиками, летающими на новейших самолетах. Он лично считал, что истребитель "Каваниши" N1K2 превосходит американские "Хэллкэты" и "Корсары", при условии наличия в нем опытного пилота, что неоднократно доказывали на деле пилоты его кокутая. Соединение Гэнды оставило в истории заключительного этапа войны на Тихом океане чрезвычайно яркий, но короткий след из череды головокружительных побед, но, увы, уже не смогло спасти Японию от поражения.

Но тогда Япония воевала за понятные цели. С Китаем, затем с Россией, снова с Китаем, а потом с целой коалицией во главе с США. Сначала за ресурсы, за доминирующее положение в этой части планеты, потом желая удержать завоеванные ресурсы, и лишь в самом конце, за само свое существование. И начинала все войны Япония сама, выбирая, где и когда ударить. А сейчас? Непонятный и совершенно неинтересный для Японии конфликт на противоположной стороне земного шара, и вот уже на японские города, порты и аэродромы падают русские ядерные ракеты! Потом ее атакуют русские самолеты, а затем — даже китайские! Китайцы, эти грязноногие пожиратели чеснока и свинины, которых вот уже последние семьдесят лет японская императорская армия гоняла, как стая гончих гоняет зайца по рисовому полю, нагло бомбят города священной земли Ямато! А все потому, что Япония не вела самостоятельную политику, а следовала покорно за американским безумным президентом, как буйвол за крестьянином на веревочке. Гэнда не любил русских, даже ненавидел их, и презирал китайцев. Но он, точно так же, ненавидел и американцев. Да, он помнил, что, частично при их поддержке, он занял этот пост. Да, он не забыл, что он награжден орденом "Легион Почета", высшей американской наградой для военнослужащих других государств. "За исключительные заслуги и выдающиеся достижения по службе в чрезвычайной обстановке", так написано в наградном листе. Но он не забыл так же, что американцы были его врагами на протяжении долгих четырех лет, врагами, с которыми он неоднократно сходился лицом к лицу, теряя товарищей. И он не забыл так же, что они сбросили атомную бомбу на Хиросиму. Город, где он родился, вырос и окончил школу. Поэтому он ненавидел американцев даже больше, чем русских, но ему приходилось скрывать свои эмоции за вечной бесстрастной маской спокойного лица японского офицера. Но теперь это недолго продлиться. Ну, все, хватит. Ему надо сосредоточиться и убедить человека, которого только что нашла спасательная служба. Первого, из того списка, что выдал Гэнда своему адъютанту сразу после китайского налета. Конечно, идеальный вариант, если бы это был один из офицеров его кокутая, тем бы было достаточно его просьбы. А этого придется уговаривать. Сабуро Сакаи. Четвертый по результативности японский ас в прошлую войну. Самурай и сын самурая, из-за этого они в прошлом недолюбливали друг друга. Сакаи, как третий сын (его имя так означало-третий) потомственной династии самураев, презрительно отзывался о Минору Гэнда, как сыну фермера, фактически крестьянина. "Голоногого", как с усмешкой называли простолюдинов аристократы в императорской Японии. В этом вся причина. А все слова об "осторожной трусости", которыми бросался подвыпивший Сакаи в кругу без башенных пилотов своего сентая, это только объяснения причин их неприязни. Но у кандидатуры Сакаи есть три огромных плюса.

Во-первых, он, как и Гэнда, недолюбливает американцев. Это относится практически ко всем пилотам, воевавшими в прошлую войну под знаменами императора. У молодых все не так, поэтому Гэнда и не может доверить такой сложный и рискованный план молодым.

Во-вторых, он пилот императорского флота. И император, для него не пустой звук, или замшелый символ, как опять же, для молодого поколения, а по-прежнему император. Божественный Тенно страны Ямато, прямой потомок Аматэрасу, богини солнца, 124 по счету, а не какой-то там "символ государства и единства народа", как писалось в послевоенных указах, изданных под диктовку американцев.

И, наконец, в-третьих, после войны Сабуро Сакаи, потрясенный поражением императорской Японии, принял буддизм. И поклялся не убивать ни одного живого существа. И поэтому, миссия, которую Гэнда планирует ему доверить, вызовет у Сабуро горячее одобрение. Ведь там не надо будет убивать, напротив, сделать все, чтобы прекратились убийства на многострадальной земле Ямато.

-Зачем вызывал? Сразу, как только вошел, произнес Сабуро. Гэнда мысленно поморщился. Сакаи в своем репертуаре. Наглого и постоянно хамящего руководству солдата, но притом необычайно геройского и ни боящегося ни начальства, ни врага, ни демонов. Ну что же, так будет даже легче построить разговор.

-Садись. Прочти это. Сухо сказал Гэнда, протягивая ему пачку листов. Он специально приказал подготовить и распечатать эти документы.

Сакаи схватил первый лист, поднеся его к здоровому глазу, начал читать. По мере прочтения выражение лица его менялось, и когда он полностью ознакомился с первым документом, лицо его вполне могло послужить натурой для мангак, которые рисуют свои модные картинки. Во всяком случае, его единственный живой глаз был такой же круглый. Гэнда внутренне усмехнулся. Все-таки, пилоты Императорского флота, это не какая-то гражданская шелупонь. Итоговая сводка потерь по гражданскому населению за последние сутки могла вызвать инфаркт у неподготовленного человека. А этот всего-навсего на пару минут превратился в персонажа анимэ.

-Но это же... Как так могло случиться... Великий Будда...глухо пробормотал Сакаи.

-Наши новые американские "друзья" — последнее слово Гэнда выговорил таким тоном, что любому понятно было, что он относится к ним совершенно иначе

— Оказались не так сильны и могущественны, как убеждали нас все это время. И они не смогли защитить землю Ямато, как обещали. Соберись, Сабуро, и не взывай к богам. Они не придут и не помогут, как не пришли к нам на помощь семнадцать лет назад. Помочь Ямато должны мы сами. Но не все так безнадежно. Он протянул ему еще две бумаги. Первая из них — безликий рапорт служащего сил гражданской обороны Японии. О своевременном спасении определенного количества населения, своевременно вывезенного из небольшого убежища в пригороде Киото. Ничем не примечательная бумага, если бы не пара строчек в списке выживших. Сёва Хирохито и его семья. Минору внутренне вздрогнул от негодования. Всего семнадцать лет прошло, а среди чиновников уже появились такие типы, для которых божественный Тенно всего-навсего гражданин Японии Сёва Хирохито! Но сейчас у них появился шанс исправить и этот уродливый перекос в сознании некоторых жителей страны Ямато, вызванный кока-колой, жвачкой, гамбургерами и прочими мерзостями заокеанских гайдзинов. Но главное содержалось во второй бумаге. Минору вспомнил, как он, при встрече с Императором, в течении нескольких часов почти израсходовал почти весь немаленький запас своего красноречия, чтобы убедить его подписать этот текст. Вспоминая прошлое, чтобы убедить адмиралов Японии во главе с самим Ямамото принять его план нападения на Перл-Харбор, оказалось гораздо проще. Но все-таки Император, со многочисленными оговорками и правками, подписал текст, который принес ему Гэнда. И Минору знал, что ему будет чем гордится. Этот листочек бумаги будет еще более известен и значим для страны, чем его давешний превосходный план, так блестяще исполненный, плоды которого были так бездарно растрачены адмиралами Японии.

Действительно, "Призыв Императора", как впоследствии стали называть этот текст, в итоге стал наравне с другими официальными и не очень официальными документами, которые все-таки положили конец Третьей мировой войне. Это было тем более удивительно, что в тексте полностью отсутствовали какие-то либо конкретные приказы и указания. Все-таки японцы удивительная нация, разительно отличающаяся от других. Достаточно было простого листка бумаги, подписанного лицом, которое вот уже семнадцать лет официально считалось утратившим свою божественную сущность, и своевременных четких приказов, отданных в нужное время и нужных местах небольшой группой офицеров, оказавшихся на ключевых постах. И остатки государственной машины, со скрипом, но медленно завертелись в нужном направлении. Но Сабуро Сакаи в этом хитроумном плане отводилось особое место.

-Саму идею я понял. Вы хотите прекратить эту войну, по крайней мере, на территории Японии, сделав ее нейтральной страной. Но не хотите заявлять об этом официально, по крайней мере, в ближайшее время. Но как такое вообще возможно, и какова моя роль в этом твоей головоломке? По-другому это никак не назовешь. Сказал Сакаи.