Шаман. Суть всех тревожных символов. Часть первая.

— Я буду задавать тебе вопросы по порядку их временного возникновения. — Важно сообщила ему девочка. — Так какая проблема была в стене гостиной нашей квартиры?

— Ну...Если говорить кратко, то в стене у вас жил один мертвый человек и образ мертвой собаки.

— Почему — образ?

— Ну, как тебе объяснить... Мертвое животное все-таки отличается от мертвого человека... Знаешь, это жуткие тонкости о которых однозначно невозможно судить. Просто так уж есть, что человек иногда может управлять своей жизнью после смерти, а собака — нет. — Агнес по привычке оглянулся, проверяя, не слушает ли кто их разговор и пришел к выводу, что таки заработал паранойю.

— А почему он остался жить в своем доме после смерти?

— Ну, он не уладил некоторые дела, которые держали его здесь, на земле...

— Он должен был попасть в ад или в рай?

Агнес чуть не поперхнулся собственным кофе.

— Знаешь, на такие вопросы я тебе ответов дать не могу пока.

— А когда сможешь?

— Вот, когда умру сам, тогда посмотрю, разведаю обстановку и, может быть, сообщу тебе по секрету...

— Я умру раньше от любопытства. — Засмеялась Лена.

— Отличный у нас с тобой разговор получился. — Вздохнул шаман.

— Рядом с тобой и с твоим другом, который был в длинном пиджаке... светловолосый такой...

— Крис.

— Да. Ты и Крис — вы навеваете мысли о смерти. — Совершенно серьезно и спокойно сказал ему подросток. — Не то, чтобы это было плохо. Просто в вас с ним чувствуется что-то... чего нет в ваших друзьях.

— Вот с этого момента поподробнее.

Агнес не был бы Эгоцентризмом команды, если бы не был так падок на разговоры о себе любимом. Но и о друге ему послушать было тоже достаточно интересно, в конце концов, этот человек относился к его жизни самым непосредственным образом.

— Дело не только в том, чем вы занимаетесь... Не в магии. Ты.. Знаешь, на тебя смотришь и видишь, что в тебе не один ты. То есть, как будто бы есть ты — Агнес. А есть еще кто-то... В тебе поочередно проявляются какие-то страшные морды. И вот эти морды — они мертвы. — Девочка содрогнулась, но продолжила. — Наверное, мне стоило бы этого бояться, но я почему-то не боюсь. Они помогают тебе работать?

— Да, Лена. Я шаман и у меня есть свои секреты. — Агнес постарался улыбнуться как можно более безмятежно. На самом деле он был ошарашен.

— Ты сам по себе тоже странный... На тебя глянешь под одним углом и видишь в тебе ребенка. Ты так многого не знаешь! О себе самом. Как будто те существа, что живут в тебе — закрывают от тебя себя самого. И при этом ты же сам — очень старый. Будто бы тебе лет триста-четыреста и ты знаешь об этом мире абсолютно все, и для тебя нет никаких секретов, но, при этом ты не имеешь никакого понятия о простых человеческих проблемах, будто бы ты дух без плоти. Это другая грань тебя.

Агнес замер. Ему казалось, что он лежит живой на операционном столе и слушает рассказ о собственном вскрытии. Девочка не только не ошиблась ни в одном из названных фактов, она так же умудрилась нажать на несколько болевых точек молодого шамана. Это было странно, но он начинал бояться своей юной собеседницы. К тому же, она сильно изменилась за то время, пока говорила. Взгляд ее превратился в рентген, голос стал металлически-твердым, глаза потемнели, а зрачки застыли

Талант, который был сродни ясновидению. Кто-то подсказывал ей верную информацию, а она отлично умела слушать.

— Мне двадцать три года.

— Этот возраст твоего тела, но не души... Ты носишь очки, чтобы спрятать от людей свои глаза?

— Нет. — Лё искренни развеселился. — Честно говоря, у меня просто зрение минус один. Но никто почему-то не верит в это.

— Ты ведь шаман, почему ты не можешь ничего сделать с этим?

— Я пытаюсь. Но пока четно.

— Мне все равно почему-то кажется, что у тебя странные глаза... Я не знаю, откуда все это взяла... но совершенно точно знаю, что говорю правду... — Девочка неожиданно смешалась и спрятала взгляд в чашку с кофе.

— Я тоже знаю, что ты говоришь правду. А Крис?..Ты что-то хотела сказать о нем.

— В нем не живут никакие существа...

— Звучит, как диагноз врача-паразитолога. — Фыркнул шаман.

— .. Он сам — почти смерть. То есть, он как будто отлично умеет общаться со смертью. И уговаривать ее и просить о чем-то... Не так, как ты... В общем... Я, кажется, потеряла нить разговора в собственной голове... — Девочка расстроено посмотрела на Агнеса.

— Да, есть в Вологине нечто такое, да? — Шаман подмигнул ей. — Я думаю, тебе стоит отдохнуть. И съесть что-нибудь еще.

— Знаешь, я еще никогда так много всего не угадывала. Мне кажется, это связано с тобой. Когда я говорила, от тебя будто бы дул легкий теплый ветер в мою сторону.

— Да, я немного тебе помог... Совсем чуть-чуть, честно признаюсь... Тебе заказать еще что-нибудь?

— Ну, ты что. — Лена печально улыбнулась. — Посмотри на меня. Я же толстая...

— Толстая?! Ты что, никогда не видела действительно толстых людей? Знаешь, слово обладает великой силой. Будешь на себя наговаривать, в конце концов...

— Но я же действительно толстая. — Угрюмо возразил подросток.

— Ты не худая. — Кивнул Лё. — Но не больше того.

— Как ты выразился расплывчато!

— Нет, это четкое определение. Не худая, но еще и не толстая. Ясно? И учти, я никогда не вру.

— Вообще никогда?

— Ну, я стараюсь. Иногда могу что-нибудь слегка преувеличить для полноты истории... Чтобы красивее смотрелось.

— Мне кажется, что ты художник. — Лена испытующе заглянула в лицо шаману.

— Ты и это почувствовала?

— Нет, просто догадалась. Ты часто изъясняешься такими словами, как "образ", "красивее", "смотреть". А еще, когда ты о чем-то говоришь, то пытаешься нарисовать историю, которую рассказываешь. Активно жестикулируешь и называешь детали не потому что они важны, а потому что они делают твой рассказ разноцветнее.

Агнес промолчал. Только вздохнул и покачал головой. Он все больше и больше был уверен в правильности своего поступка. Эта девочка необходима их организации, а они необходимы ей. Хотя, Надзор бы тоже не отказался от такой работницы. Конечно, он мог бы обставить ситуацию так, чтобы эта молодая ведьма сама захотела вступить в их ряды. И, шаман мог признаться, что эта соблазнительная мысль назойливо кружилась вокруг его головы. Но у Лё тоже были свои понятия о чести и он ценил свободу выбора. Его задачей было не только позаботиться о том, чтобы их организация росла и вербовать новых сотрудников... но и предоставить им всю полную информацию.

— Я хотел объяснить тебе, почему ты здесь сейчас со мной. Но для начала, я все-таки предлагаю тебе заказать себе хотя бы чашку чая. Минут пятнадцать нам здесь еще предстоит пробыть

Лё прошелся до стойки, сделал новый заказ, поулыбался официантке и вернулся за столик. С ожиданием уставился на Лену.

— Ну, расскажи мне, шаман, что же я делаю здесь с тобой. — Произнесла она с готовностью.

— Обычно мы никогда не спрашиваем клиентов, как они узнали о существовании нашей организации. По разрешению Надзора мы оказываем магические услуги людям, работая собственными силами так, чтобы не нарушать закон... Но я все-таки спрошу тебя, как много ты знаешь о нас?

— О вас? Обо всех вас? Об общем Надзоре за порядком распределения энергий и о вас, сопротивляющихся ему? О вашем общем договоре?

У Лё голова пошла кругом.

— Много знаешь... И о том, что договор о запрете свободного распространения секретных знаний — это не единственный камень преткновения..?

— Нет, здесь я уже ничего не могу сказать.

— Я могу. И расскажу тебе, потому что ты имеешь право знать. Хотя, это мое мнение и господа из Надзора сейчас скрутили бы меня за подобное своеволие.

— И сожгли бы на костре?

— Да что же всем так этот костер сдался! Между прочим, во времена средневековья были и другие способы убиения ведьм и им подобных. Историю нужно знать... — Лё раздраженно покрутил перо, висящее на его ухе. — Костер — это вчерашний день. У Надзора свои методы... Надавать пару раза по роже, прочитать страшно нудную лекцию, провести воспитательную беседу. — Добавил он быстро, заметив полные ужаса глаза ребенка. — А если и расстреливают, то по предварительному предупреждению.

— Правда расстреливают?..

— Нет. — Шаман отпил из своей чашки и приготовился рассказывать. Говорить спокойно и разумно о тех, кого он считал по жизни неправыми, было тяжело. — В общем, Лена... За неимением времени, я кратко расскажу тебе о том, что происходит сейчас в мире таких, как мы.

— Таких, как мы... — Повторила девочка заворожено.

— Несколько десятков лет назад... Я, признаться, не помню, когда именно состоялось это великое событие... Несколько старейших магов, колдунов и шаманов нашей страны, которые, если хочешь знать, обычно друг с другом знакомы, если не шапочно, то хотя бы заочно, за кружечкой пива, я так полагаю... А, может быть, за березовым соком, отваром из ромашки или стаканом волчьей крови, собрались и решили, что мир вот-вот должен измениться. Об этом еще Борис Борисович Гребенщиков пел в свое время, тоже колдун тот еще... Но, да не важно. Мир собирается круто поменяться, перейти на новый виток существования, в последствии чего по их предположениям лет через пятьдесят все вокруг начнут рождаться с теми великими возможностями, ради которых все эти могущественные старики годами соблюдали пост, воздержание и медитировали с утра до ночи. Наверное, им стало обидно... Но они честно, утверждают, что причина возникновения "Главного управления надзора за порядком распределения энергий" в том, что "прирост" магического населения России необходимо контролировать. То есть, каждый, кто обладает повышенными возможностями — пресловутым шестым чувством, может выбрать себе две дороги. Если он не закрыл в себе собственные способности и благополучно дожил до осознанных лет, конечно. Ну, не повесился, не спился, не сдался в психушку по собственному желанию... Он может развивать себя и, достигнув достаточного могущества — прийти на ковер к ребятам из Надзора. Есть там такое отделение, которое придирчиво отбирает кандидатуры. Как в любом государственном учреждении, в общем. Кроме лишь того исключения, что взятки они не берут. Пробовали дать, знаешь, были сильно удивлены... А вот дальше начинается самое интересное, о чем знают не многие.

— Что, еще интереснее?

— Да, Лена, с каждой минутой моего рассказа ты будешь удивляться все больше и больше... Я постараюсь, по крайней мере. Рассказываю я хуже, чем рисую.

— Я заметила.

— Но ведь главное, что тебе все понятно? — Лукаво блеснул стеклами очков шаман. Подпер рукой подбородок и продолжил. — Тернист путь молодого мага в нашем мире... Представь себе, что в раннем детстве — почти все мы маги, волшебники и ведьмы. Позже, ясное дело, мы об этом благополучно забываем. Но не все. Кто-то учится дальше. По книгам или опираясь на собственную интуицию и прочие странные внутренние подсказки. Кто-то идет еще дальше и начинает искать себе духовного наставника, учителя, гуру. До этого момента доходят и вовсе единицы. А уже дальше рано или поздно, человек все равно выходит на одну из двух организаций. Естественно, в девяти случаях из десяти он выходит на "ГУНЗПРЭ".

— Их больше?

— Не совсем так. Я бы сказал — они просто существуют. А мы — мифические создания. Небольшая группа мятежников, в сравнении с ними, конечно. Поэтому они и терпят нас, к слову сказать. Они вообще ребята терпеливые. Спокойные и уверенные в своей правоте. — Агнес молча постучал пальцами по столу. — После того, как человек выходит на организацию, он официально попадает в списки.

— А если он не выходит?

— В таком случае он просто не опасен для Надзора, так как не представляет из себя ничего серьезного. В другом случае, его бы кто-нибудь почувствовал. Исключений почти не бывает, а если они и существуют, то очень недолго. Рано или поздно все оказываются под следствием у специальной команды ребят из Надзора, которые в течение нескольких месяцев наблюдают за тем, как работает новоиспеченный маг. У них какие-то свои представления о морали и кодексе, которые внесены в декларацию. И вот, опираясь на них-то, эти грозные ребята и решают — быть ли новому магу в этом мире или нет. Если все в его работе не противоречит этим их представлениям о добродетели, то Надзор выдает счастливцу лицензию на энергетические работы и доступ ко всем тайным знаниям.

— А если нет? — И потенциальная молодая ведьма круглыми от страха глазами посмотрела на шамана.

— А если нет... Ну, чего ты так перепугалась. — Он усмехнулся и помотал головой, тряся длинными прядями смоляных волос. — Не на костер. Хуже, на мой взгляд. Если ребятам из Надзора чем-либо не приглянулся юный маг, то они просто закрывают его. И по-моему, именно это и есть настоящее преступление. К тому же, если мы рассказываем потенциальным сотрудникам о существовании "ГУНЗПРЭ" и даем возможность выбрать, то они — нет, молчат о нас насмерть. Во избежание прироста свободомыслящих.

— Закрывают? Где?

— В себе. — Ухмылка шамана стала по-настоящему жесткой. — Лишают его каких-либо способностей. Отбирают у человека то, что дала ему сама природа. Они, понимаешь, решают, что им лучше знать... Я, Лена, по своему определению всегда на стороне природы... Свободы и вольности. И я не меньше, чем кто-либо из нас, хочу, чтобы люди наконец-то одумались и повзрослели. В этом то и заключается главное противостояние наших организаций. Их — общепризнанной и нашей почти подпольной.

— Значит, они жестоко контролируют "магический прирост населения". Это я поняла... — Лена задумчиво посмотрела в окно, куда-то за плечо Агнеса. — Тщательно отбирают тех, кому можно доверить эти самые тайные знания... А вы? За что боретесь вы?

— За свободу действия. Все просто.

— Абсолютная свобода... Это тоже может быть опасно.

— Человек должен учиться нести ответственность за свои поступки. Как правило, если человек эволюционировал настолько, что им заинтересовались какая-либо из существующих организаций, он уже понимает это сам. Поэтому, на мой взгляд, логично давать людям возможность развиваться. Поэтому разница между нами звучит следующим образом: они закрывают, а мы открываем.

— Звучит, как план утопии... — С сомнением произнесла собеседница шамана. — И, вроде бы примерно так я и представляла себе все это, но... Как у вас все категорично.

— У нас — не-е-е. — Протянул Агнес. — У нас-то как раз нет.

Он взмахнул руками, чтобы выдать еще одну идеологическую речь, но продолжить шаману помешал телефонный звонок. Он долго рылся по карманам плаща и джинсов, пока не схватился за трубку и недовольно не рявкнул в нее:

— Ну?

Лена за время его разговора продолжала задумчиво смотреть в окно.

— Ты можешь вернуться к себе домой. — В конце концов сообщил Агнес с улыбкой, поднимаясь из-за стола.

— Здорово...

— Ты загрустила.

— Скорее, мне есть, о чем подумать.

— Ты сейчас считаешь, что мне не стоило говорить тебе всё это?