Выродок

-Ещё чего! — фыркнула эльма. — И кого же она мне в мужья определила?

-Ты не поверишь, — продолжала посмеиваться Арая,— но, похоже, она тебя отчихвостить вечером собирается, за то, что твой муж дома не ночует. Строга она больно с ним, говорит, и спрашивает меня: из-за чего вы поссорились так сильно, не из-за неё ли?

-Да про кого она это? — не выдержал знахарь. — Может про Шкипера, не зря ж она его нарисовала...

-Шкипера, как же, — опять рассмеялась Арая. — Ты повыше бери. Муж, говорит, у неё сильный и заботливый какой, вчера мне даже на землю ступить не дал, с рук на телегу посадил... Поняла про кого она?

-Да не может быть, — эльма не удержалась, и оторопело посмотрела в сторону Лохмотя. Доверенный, отойдя от беседующих на приличное расстояние, сидел на торчащей из песка коряге и терпеливо ждал, когда же собеседники наконец-то распрощаются. — Ты шутишь, наверное, — но посмотрев на Араю, эльма поверила, что всё рассказанное ею истинная правда. — Вот ещё напасть! Вы смотрите, только этому прохвосту не скажите, — как-то жалобно попросила она,— а то он мне потом прохода не даст. И так постоянно подковырнуть норовит...

-Такое действительно только сумасшедшей в голову прийти могло (прости уж меня Юллин),— уже серьёзно заговорила Арая. — Что делать-то собираешься? Может сказать, что она ошиблась, а твой муж на войне погиб или вот в речке утоп?

-Не вздумай, — сказал, как отрезал Кун. — Она сама мужа потеряла, а тут ещё у дочери такое же горе. Ивия себе невесть, что напридумывать сможет, тогда жди беды...

-Ладно, разберусь как-нибудь, — эльма вдруг спохватилась: — Вы идите скорее к нашим, а то там Грошик ещё что-нибудь наплетёт!

-Он выдумщик известный, — согласилась с ней Арая и подтолкнула Юллин в бок. — Смотри, сейчас вернёмся и выяснится, что он твой сын... Арая расхохоталась и пошла по песку на еле заметную тропку, ведущую в обход завала. Кун задержался на некоторое время и, посмотрев в сторону Лохмотя, ещё раз предупредил эльму: — Ты всё-таки поосторожней с этим... Что-то у меня на душе неспокойно.

-Иди, иди, — Юллин подтолкнула знахаря в спину, и он поплёлся вслед за кухаркой. Эльма оглянулась вокруг, боясь забыть чего-нибудь и усевшись на один из стволов надела на ноги подсапожья, сделанные мастерами Новых земель из нежной кожи горных прыгунов, водившихся в тех краях. Затем она натянула сапоги и, встав, повязала на шею платок Ивии. Немного полюбовавшись своим отражением в спокойной воде озерка, эльма, вздохнув, пошла в сторону поджидающего её Лохмотя.

-Задницу не отсидел? — съёрничала она, приблизившись к доверенному.

-Долгонько ты, — согласился тот, вставая с коряги и отряхивая штаны. — Но я не в претензии, — тут же добавил он. — Баба есть баба, будь она хоть нищенкой бездомной или, вот как ты, Вольным Охотником. Вам дай волю, вы б только и знали, как на себя любоваться, да обновки примерять...

-Сейчас обижусь, — перебила его эльма, — и разговаривать здесь сам с собой останешься. Юллин страшно рисковала, доверенный мог плюнуть на их договорённость и уйти, но Лохмоть только улыбнулся. Повернувшись, он медленно пошёл вдоль берега, как бы приглашая эльму идти за собой. Неожиданно доверенный остановился, достал что-то из мошницы и кинул Юллин. Та машинально подняла руку, поймала брошенную вещь, и, разжав ладонь, увидела свой кулон, отданный накануне Рыжеблуду.

-Носи на здоровье,— дурашливо прогнусил Лохмоть. — Только постарайся, что бы его Рыжеблуд не увидел, а то у него может появиться желание второй такой заиметь. Ну, что, сохранил я голову? — напомнил он эльме её слова.

-Как сповадился-то? — эльма подозрительно посмотрела на доверенного.

-Долго ли умеючи, — пожал плечами Лохмоть. — Старший вчера его даже в Абелин возил, к торговцам — цену узнавал. Но видать мало ему показалось, вот он его назад и приволок. Даже в потаёнку отнёс, а вот припрятать не успел, гости к нему пожаловали...

-Йорро? — эльма решила не ходить вокруг да около и сразу дать понять Лохмотю, что разговор у них будет серьёзным.

Лохмоть тихо присвистнул и остановился:

-Неплохо, очень неплохо... Значит, ты думаешь так же, как и я... Что ж — это к лучшему, не надо будет по намёкам догадываться. Старший мне тут на днях байку рассказал, о, якобы, очень дружных с Йорро громилах, которым позарез нужно убраться подальше от Обители. Он как бы им в этом помогает (за хорошую мзду, разумеется) и всё бы как обычно, но только Рыжеблуд почему-то решил на сей раз без меня обойтись. Тут я и насторожился. Ну, а когда он стал раздумывать, как бы тебя из Заводи спровадить... у меня сомнений, в общем, и не осталось. Я понял, что старший наш решил со всеми попрощаться и заодно прихватить с собой то, что у него в тайничке хранится. Ну, а меня с остальными, на съедение Буру оставить. А ты как до этого додумалась?

-Просто. Началось всё вот с этого кулона, потом я узнала, что старший давно уже не отвозит владельцу собранные деньги, да и ещё кой-какие детали... Значит, он с орками бежать собрался?

-Да, — кивнул Лохмоть. — Правда, я не знаю, когда.

-Очень скоро. Йорро уже попросили Переплюя им место для ремонта предоставить, но тот отказал и направил сюда, на Дальнюю.

-А это-то откуда? Восхищён, клянусь восхищён! Значит, не одна ты за старшим приглядываешь?

-С чего ты взял? — эльма быстро вспомнила всё сказанное, но не сумела понять, почему Лохмоть так решил.

-И как тебя с такими мозгами в Охотники взяли? — на полном серьёзе изумился доверенный. — Ты ж мне сейчас двумя фразами всех своих дружков с потрохами сдала.

-Ничего я не сдавала, — совсем уж по-детски ответила эльма.

-Да? Смотри сама. Кто тебе мог про Йорро сказать? Правильно, только Касам, который их ещё по прежним временам знает. Но сам варщик разузнать о визите орков к Переплюю никак не мог: он вчера полвечера оборону в кашеварне держал от Детинушки со Шкипером. Остаются кто? Ты, Грошик и Арая (не Фильт же вам эту новость принёс). Да ещё знахарь наш. А поскольку вы втроём вчера были на торговище, он один и остаётся, учитывая его тёплые отношения со старшим Белой пристани. Ну как тебе мой расклад? — он неожиданно взял эльму за плечи и развернул к себе лицом.

Юллин кусала губы от душившей её на себя злости, но потом собралась и вырвалась из рук доверенного. — Хорошо, — хрипло проговорила она, — может ты и прав, а может, и нет. Вдруг я ещё от кого-нибудь это узнала?

-Возможно, — неожиданно согласился Лохмоть. — Рыжеблуд тоже так считает, поэтому и очень хотел, чтобы ты убралась отсюда. Но я так не думаю...

-Почему? — эльма пристально посмотрела доверенного.

-Вряд ли ты стала подставлять других, если смогла бы всё сделать сама. Это одна из главных заповедей Охотников, если мне память не изменяет. "Не пролей невинной крови" — так кажется... А это значит, что помощи, кроме той, что ты нашла в кашеварне, ждать тебе неоткуда, значит, старший ошибся, и никакого второго Охотника нет. И тогда появляется главный вопрос: что же на самом деле тебе так нужно именно здесь? Что вам всем от нас надо?

-Кому всем? Кому всем, Лохмоть? Ты про того путника, которого убили под старым мостом? — эльма умоляюще сложила на груди руки: — Помоги, расскажи мне, что тогда случилось, для меня это очень важно — ты даже не представляешь, как!

Лохмоть ухмыльнулся: — Иметь в должниках целого Вольного Охотника? Да, мельчает гильдия, если присылает таких как ты. Ну что ж, может и действительно хоть раз в жизни помочь властям? Но у меня будет условие: ты должна мне рассказать, что за муть стала клубиться вокруг Дальней!

-Я не смогу, Лохмоть, — Юллин опустила голову. — Пока не смогу... но я обещаю, что как только что-то проясниться для меня, как только я пойму, что иду по верному следу, ты сразу узнаешь всё... вернее почти всё, потому что я сама не знаю всего до конца.

Лохмоть оценивающе посмотрел на эльму:

-Тебе не кажется, что условия слишком не равны? "Ты, Лохмоть, помогай мне сейчас, а я, потом (может быть) и расскажу тебе, зачем это надо...". А если меня убьют до этого твоего "может быть"? Или Бур меня в острог упрячет, тогда как? Он немного помолчал, но видя, что эльма никак не реагирует на его последние слова, вздохнул:

-Что ж, придётся довольствоваться малым... Так что тебя интересует? Путник этот убитый?

-Место, покажи мне место, где его нашли, — эльма заглянула доверенному в глаза, — и ещё, Лохмоть, скажи мне честно: твои к этому руку не приложили?

-Ни в коем случае, — помотал головой Лохмоть. — Какой смысл убивать того, кто и так приносит тебе деньги? Он же заплатил в кашеварне, а значит и мы не в накладе.

-Так ведь Касам сказал, что он не дал ему денег за последние седмицы?

-И кто, кроме твоего Одноухого, об этом знал? Он сообщил нам уже после убийства — утром только...

-Но ведь путник уезжал из "Сома", он как бы это сказать... уже не был постояльцем? — эльма хитро посмотрела на доверенного, надеясь поймать того в ловушку.

-Ну и что? — пожал плечами Лохмоть. — Уехал сегодня, вернётся завтра... или товарищам своим расскажет, как хорошо ему у Касама жилось. Это ж как партия в кости-никогда не узнаешь, что тебе выпадет... если не жульничать, конечно. Да и потом, за каждым таким душегубством цель определённая стоит. А что могло наших заинтересовать?

-Вещи, например, деньги...,-Юллин замялась, не зная, что ещё предложить Лохмотю.

Ха! — довольно усмехнулся доверенный. — Сразу видно, что ты здешних нравов не знаешь! Сама подумай, если бы убивцы были из местных, куда они барахло того путника дели? На себя по двое штанов с рубахами одели бы, что ли? А на торговище не снесёшь, я бы через мгновение о таком узнал. Или деньги те же: никто из наших лишней толикой не швырялся, поклясться в этом могу!

За разговором Юллин не заметила, как они, обогнув крайние строения этой части Заводи, неожиданно вышли к торчащим опорам снесённого моста, между которыми весело журчал ручей. Она огляделась. Место было ей немного знакомым: чуть в стороне лежал комель огромного дерева, под которым они с Грошиком проезжали два дня назад и виднелись глиняные раскопы, через которые шла теперешняя дорога. Она вопросительно посмотрела на Лохмотя и тот, кивнув ей, начал спускаться вниз, осторожно ставя ноги. Юллин последовала за ним, пару раз поскользнувшись на заросшем травой склоне оврага, но доверенный цепко ухватил её за рукав и не дал ей растянуться. Наконец они очутились возле одной из опор и Лохмоть остановился.

-Всё, дальше не пройдём, — он показал на колышущуюся зловонную тину. — Вот здесь твоего друга и нашли. Тут, в то время посуше было, повозка его как раз на твёрдой полоске земли уместилась. А там, — он махнул рукой в сторону, — анопа его застряла, её выпрягли, видимо, но удержать не смогли, а может и не захотели.

-Как же он сюда попал? — усомнилась эльма. — Мы пешими-то еле спустились, а он на повозке, да ещё с погоней на плечах...

Лохмоть развернул её и показал еле заметную, почти полностью заросшую колею, по которой с трудом, но можно было съехать вниз. — Раньше здесь местные, кто в этой части живут, с моста съезжали и по сухому к раскопам добирались. От моста дорога крюком идёт: скажем, чтобы в твою кашеварню попасть, надо было мимо Троедомья проехать. А здесь напрямую можно...

-Так что же получается? Он от Касама сюда направился, а они его уже поджидали? — эльма недоуменно пожала плечами. — Чушь какая-то, убийцы не могли знать, где он поедет...

-Так они его здесь и не ждали. Я ж говорю тебе — тут тело нашли, а вот напали на твоего путника на дороге в Абелин, когда он уже мост проехал. Могу даже показать где, если хочешь.

Юллин кивнула, и Лохмоть направился к вывороченному дереву, поманив её за собой. Подойдя к нему, он уцепился за торчащий корень и, поставив сапог в еле заметную выемку, стал ловко карабкаться на громадный высохший ствол. Забравшись наверх, он исчез из поля зрения, но вскоре появился и сбросил вниз верёвку с завязанными по всей её длине узлами.

-Забирайся, — махнул он рукой Юллин, но эльма только презрительно фыркнула и буквально взлетела на поверхность дерева по пути, которым воспользовался и Лохмоть.

-Неплохо,— усмехнулся доверенный, втаскивая назад не пригодившееся подобие лестницы.

-Полазил бы с моё по деревьям, ещё бы не так наловчился,— огрызнулась эльма. — Верёвка-то откуда: здесь у вас наблюдательный пункт, что ли?

— Вроде того, — согласно кивнул Лохмоть. — Сама посмотри, какой отсюда вид открывается, — он сделал широкий полукруг рукой.

Вид действительно потрясал. С могучего ствола были прекрасно видна река с прикорнувшей на ней Дальней и узкие переулки Заводи. Юллин даже нашла крышу Касамовой кашеварни и разглядела винник, находящийся на заднем дворе. Эльма развернулась и ахнула. Перед ней, как на ладони лежала дорога в Абелин: разделённая от Заводи, она постепенно сливалась воедино и шла прямиком к городским воротам, которые отсюда было и не разглядеть, несмотря на острое зрение эльмы. Дорога и ответвления от неё, были забиты многочисленными повозками и шедшим по ней людом, отчего в воздухе стояло облако пыли. Единственная пустая колея проходила мимо памятного Юллин столбика, где она сторговалась с Грошиком.

-Вот уж не ожидала, — серьёзно произнесла она. — Отсюда и за рекой можно смотреть и за дорогой...

-Вот-вот, — Лохмоть спрыгнул в выдолбленную в стволе длинную, но не очень глубокую щель. — Давай спускайся, а то торчишь у всех на виду...

Юллин спрыгнула вслед за доверенным и сразу же спросила: — Тут что каждый день кто-то сидит?

-Нет, в основном по ночам дежурят, покой ваш стерегут,— усмехнулся Лохмоть.

-И в ту ночь тоже? — у эльмы загорелись глаза, но тут же потухли, увидев, как доверенный отрицательно покачал головой: — Как раз в ту ночь и нет. Мы все, скажем так, сильно заняты были: Касам тебе рассказывал, поди?

Эльма кивнула, но потом спохватилась: — А откуда же ты знаешь, где путника на самом деле убили, раз здесь никого не было?

-Другие видели, — Лохмоть положил руку на плечо эльмы, и указал на еле заметную кучу торчащих из земли камней. — Вон там сидел Варок — гончар наш бывший, со своим городским другом. Они удачно товар на абелинском торговище скинули, вот и отмечали своё везение. Гончар мне и рассказал, где на твоего дружка напали. Видишь, от камней ближе к нам, где дорога перерыта — вот там всё и случилось. Повозка путника в город ехала, а навстречу ей другая. Знакомец наш остановился, что б встречных пропустить, а оттуда трое выскочили и к нему. Варок говорил, что путник видимо, ждал чего-то такого, потому что сразу анопу хлестнул и разворачиваться стал в сторону Заводи. Из троих этих кто-то в него нож кинул и попал, однако удалось твоему другу на дорогу опять выскочить и к мосту припустить. Только рана у него смертельной оказалась, потому что скоро петлять он начал, а потом и вовсе вон в ту ложбину съехал, где и встал окончательно. Если бы он пешим был, может, убийцы его и не заметили, а так... в общем, вся задняя часть повозки на виду торчала, — вздохнул Лохмоть и продолжил:— Варок с другом ещё в самом начале к этой ложбине устремились, спрятаться в ней хотели, но так получилось, что они одновременно с убийцами туда добрались. Пришлось им в траве залечь и Великой Рыбине молиться, чтоб не заметили их... Зато увидеть сумели, как эти трое в повозке чужака копаться начали, а потом один из них, другого бить стал...