Судьба на излом: Нэя

— Споёмся! — кратко резюмирует мама и поворачивается к остальным. — Значит так: до воскресенья никого никуда не отпускаю. Будем праздновать день рождения моих сыновей и помолвку Сергея с Ингрид. Места много, разместим всех.

Тем временем к нам "прорывается" отец, и мы с братом по очереди оказываемся в его объятиях. Затем наступает черёд Ингрид и он с чувством обнимает будущую невестку, заодно давая ей напутствие каким образом можно воздействовать на меня, какие блюда я люблю и сообщает ей краткий стиль моей домашней жизни.

В глубине сада накрыт стол. Самовар, нежно благоухающий запахом ольховых дровишек, напоминает мне о том, что я вернулся в родные пенаты.

Дома! Я, наконец, дома! Как же хорошо ощутить себя там, где родился и вырос! Даже через много лет меня будет тянуть сюда!

Посиделки за чаем плавно перетекают в ужин. Друзья уже освоились на даче и наши родители с удовольствием выслушивают небольшой отчёт о приключениях группы 1-04-1 во Франции и Германии. Мама делает укор отцу за сокрытие инцидента и одобрительно отзывается об отчёте полковника Андрехта и моём мастер-классе. Звонок на персональник и на проводе Франсуа с Юкки. Оба наперебой выражают легкое негодование из-за вождения их за нос, как и остальных членов группы, но потом поздравляют нас с Ингрид и интересуются дальнейшими планами. Открытым текстом приглашаю их на дачу. Они поначалу отнекиваются, но узнав, что этот вопрос на контроле первого лица нашего государства, обещают к субботе вернуться.

23 июля 1961 года. Подмосковье. Дача Асташёвых. 13 часов 00 минут.

С утра на даче дым коромыслом. Моя ненаглядная вместе с Ситарой выпросила автолёт и улетела в Москву за подарками. Прилетевшие накануне Юкки с Франсуа привезли свои цифровые фотоаппараты и вместе с Куртом, Фаридом и четой Габуния начали систематизировать снимки из них. Порой доходило до громких ожесточённых споров, в конце концов, на которые обратила внимание глава СФГ.

— Что за шум? Готовитесь к новому учебному году?

— Нет, Анастасия Олеговна, к следующей научной баталии. У нас такие называются "Интеллектуальный ринг", — пояснил Франсуа. — Просто мы с Куртом ещё с первого курса спорим по поводу одного из видов артефактов.

— Как интересно! И что же это за таинственные артефакты?

— Понимаете, вокруг них много непонятного, иногда даже паранормального...

— Моя основная специализация в мире, погибшем от рук империалистов, была как раз по этой теме, так что, извините за тавтологию, "я тоже в теме", рассказывайте.

— Мы бы не сдвинулись ни на шаг в нашем споре и эти снимки были бы бесполезны, если бы я только что не обратил внимание на несколько фото сделанных с автолёта на приличной высоте. Кажущееся беспорядочное расположение камней есть не что иное, как код. Он подразумевает установку следующего в ряду камня на определённом расстоянии от предыдущего, с тонко выверенной высотой и градусом поворота.

Сижу в шезлонге и с удивлением наблюдаю за изменяющимся лицом мамы. Она поправляет локон причёски, пфыкает и с поднятым вверх указательным пальцем и репликой "Минуту!" устремляется в дом. Чуть позже бывший полковник ГРУ, специализировавшийся на паранормальных явлениях, таинственной для меня страны — Российская Федерация, выносит МВМ из иного мира и включает его. Мои удивленные друзья сгрудились вокруг неё, с интересом изучая системную оболочку и далее следует обращение к Базе Знаний того мира.

— Хочу не только рассказать, но и показать вам одну интересную карту. На заре вычислительной техники в том мире, для хранения информации, широко использовались бумажные носители. Назывались они "перфорированные карты" или кратко — "перфокарты". Каждое проколотое отверстие в ряду, строго в определённом месте, означало определённый модуль информации. Дайте мне портативный накопитель, я сброшу вам весь материал по этому вопросу. Скажу вам по секрету, сейчас этой проблемой занимаются несколько исследовательских лабораторий СФГ. До сегодняшнего дня никто не сдвинулся с мёртвой точки, но то, на что обратил внимание Франсуа, в корне меняет подход к изучению данной проблемы. С началом нового учебного года, по мере нахождения свободного времени, прошу вас, молодые люди, своевременно информировать меня о ходе ваших исследований и умозаключений. Через членов моей семьи, проходящих обучение вместе с вами. Да! И попрошу не выносить данную вам информацию в свободный доступ. Она относится к рангу "Совершенно секретно".

Тишину, возникшую на месте недавних жарких споров, прерывает садящийся в саду автолёт. Из него выпорхнули Ингрид с Ситарой и устремились к нам.

— Дорогой! Я долго думала, что тебе подарить на день рождения и решила преподнести вот такой раритет, — она достаёт из невзрачного кожаного чехла нож, рукоятка которого увенчана инкрустированной, в форме петли Мёбиуса змеёй, заглатывающей свой хвост. На чуть просвечивающее тёмно-зелёным цветом обсидиановое лезвие попадает луч света и отражается маленьким лучом, словно лазером, на один из стоящих рядом шезлонгов.

— Вот это подарок! — с восхищением говорит моя мама. — Девочки! Где вы его нашли?

— Мы случайно оказались поблизости от антикварного магазина, и что-то заставило нас зайти туда, — продолжила моя невеста. — Мы долго ходили рядом с витринами, пока не попали в оружейный отдел. Там какой-то дядечка выбирал себе саблю, свет от одной из них отразился и попал на этот нож. Тот вспыхнул зеленоватым цветом и снова затих. Почему-то я сразу поняла, что он твой. Не знаю почему, но вот почувствовала и всё.

— Здесь на спинке рукояти нанесены странные символы, — добавила Ситара. — Ингрид не знает, что они означают, но я немного увлекаюсь историей цивилизации шумеров и мне удалось прочитать, пока мы летели сюда. Там написано "Воин Света".

Папа, проходящий мимо с поленьями для костра, тоже заинтересовался этим подарком. Он быстро освободился от ноши и, обтерев руки о фартук, взял его на осмотр.

— Хм... обоюдоострый, с явно выраженными гранями, без ограничителя и наконечника, рукоять будто цельносплавная, без видимых следов набора, плавно переходящая в само лезвие. Так... посмотрим балансировку... — он покрутил его в руке, положил на раскрытую ладонь и вывесил на указательном пальце.

— Что скажешь, бывший командир наркомовского осназа? — сощурившись, спросила мама.

— Делал мастер. Если бы не обсидиан, великолепное исполнение. Хотя... и на обсидиан он не совсем похож. Что-то похожее, но не совсем то.

— Можно мне посмотреть? — кидается к ножу Франсуа и начинает рассматривать на солнце. — Да, действительно, похож на обсидиан, но его внутренняя структура испещрена мелкими вкраплениями, не свойственными этому минералу.

— Как же его использовали в бою? — удивляется моя невеста.

— Думаю, что он не предназначен для боевых действий, — перехватываю подарок из рук моего французского друга и обращаюсь к Ингрид. — Спасибо тебе, Ини, мне он очень понравился.

Всё это сопровождается горячими объятиями и чувственным поцелуем. Мама с улыбкой качает головой и грозит нам пальцем.

— Попробуйте мне не закончить Академию. Дам тебе по шее, если сломаешь карьеру своей избраннице.

— Мам, ну ты что?!

— Кстати! Сегодня нужно определиться с днем вашей свадьбы. Где мой будущий сват? Ау, Бьёрн!

— Он у костра готовит своё фирменное жарко?е, — подсказывает папа.

— Ушла обсуждать детали торжественного мероприятия, — и аккуратно берёт за руку папу. — Пойдем, дорого?й, со мной. Ты там точно не будешь лишним.

— А у вас, когда намечено? — интересуется Ингрид у Юкки.

— Весь вопрос упирается в гостей. Нужно приглашать пару сотен друзей, родственников. Они разбросаны по всему СФГ, пока соберутся, скорректируют приемлемую для всех дату, каникулы уже закончатся.

— Ой, я совсем забыла про Артёма, — вспоминает Ини и преподносит ему великолепный брелок с голосовым отзывом. — Свистнешь — он тебе ответит.

— Благодарю, Ингрид, и поцелую тебя в щёчку за такой классный подарок, чтобы мой брат немного поревновал.

— Не дождёшься. Я доверяю своей невесте и не ожидаю от неё никаких подвохов.

К вечеру организационные, научно-технические и житейские вопросы были решены и все собравшиеся переключились на чествование именинников. Не скажу, что это происходило помпезно, но некоторая доля пафоса всё-таки присутствовала.

19 августа 1961 года. Подмосковье. Остров на Москва-реке. 12 часов 10 минут.

Сегодня у нас с Ингрид свадьба!

Мама решила не перекрывать несколько улиц из-за двух с половиной тысяч гостей, приглашённых в один из ресторанов Москвы на столь значимое для семьи Асташёвых мероприятие. Она предпочла перебазироваться в Подмосковье, рядом с небольшим населённым пунктом с романтическим названием "Беседы". Здесь Москва-река разливается, образуя посередине достаточно большой остров, куда и было решено доставить всех гостей. Периметр реки, омывающей этот кусочек суши, был забит госбезопасниками, милиционерами и эмчээсовцами, как банка с килькой.

Старый граф Лавелье, приглашённый по нашей с Ингрид просьбе, приехал не с пустыми руками: двести бутылок отборного бургундского вина самой высшей пробы украсили свадебный стол, соперничая только с бочками грузинского, от Якова Иосифовича Джугашвили. Каких только экзотических фруктов, ягод, кушаний всевозможных кухонь — европейского, азиатского и латиноамериканского направлений, не присутствовало там. Для этого мероприятия, из Люберецкого отдела ЗАГСа было приглашено его руководство. Дородная дама, смущаясь от чести, оказанной ей Председателем Верховного Совета СФГ десять минут назад зарегистрировала наши взаимоотношения. Не буду перечислять подарки — их оказалось настолько много, что здесь не хватит места для их перечисления. У нас теперь свой персональный чёрный автолёт (Тёмка счастливо потирал руки, от доставшегося ему в личное пользование нашего зелёного аппарата), по личной МВМ самой последней модели и ещё гигантской куче разных мелочей. На такое знаковое мероприятие приехали гости практически из всех республик, протекторатов и сочувствующих СФГ стран.

В конце концов, где ещё пообщаешься с главой федеративного континентального государства в неформальной обстановке и под шумок не поговоришь о насущных проблемах, заведомо зная, что у неё сегодня отличное настроение?

С Академии мы пригласили около сотни человек. Это была молодежь с параллельных курсов, бывшей нашей большой группы и, конечно же, куратора, вместе с несколькими преподавателями, деканом нашего факультета и ректором в придачу.

Мама расщедрилась на фонотеку из своего "ноута", как она называет МВМ из другого мира, и мы до утра гуляли под красивые лирические и танцевально-зажигательные композиции.

Глава 7

10 октября 1961 года. Подмосковье. Академия Далёких перспектив. 16 часов 25 минут.

Этот год войдёт в историю нашей жизни по числу мероприятий и впечатлений, полученных на нашей планете.

Не успели стихнуть все перипетии нашей с Ини свадьбы и начаться новому учебному году, как произошло ещё одно неожиданное событие: Франсуа потратил остаток каникул и месяц учебного времени, выбираясь вместе с Юкки в лаборатории Академии по вечерам, чтобы систематизировать накопленные данные по французскому Карнаку, грузинским мегалитам и ряду аналогичных артефактов по всему миру, черпая недостающую, но интересующую его информацию из глобальной сети. Всё это было загружено в БНИ15 и в течение месяца программы отождествляли фотографии с информацией о перфокартах, полученной из МВМ нашей мамы. Результат превзошёл все ожидания — сложная структурированная сеть мегалитов действительно подчинялась некой закономерности, только определённая их часть была утрачена из-за различных факторов. Кое-где части этого сложного хитросплетения объектов были потеряны из-за природных катаклизмов, где-то руководство тех или иных стран, под влиянием своих религиозных убеждений, актов мщения или других негативных составляющих, позволили варварски уничтожить эти памятники древней цивилизации.

После выкладки в глобальную сеть на одном из научных порталов своей гипотезы, подкреплённой результатами исследований, Лавелье получил широкую известность. На базе нашей Академии был проведён симпозиум, на котором Франсуа торжественно был принят в штат Академии Наук СФГ, с присвоением звания младшего научного сотрудника. Выступление ректора нашей Академии на этом мероприятии не стало чем-то сногсшибательным, но и не прошло бесследно: он подчеркнул, что не только преподаватели нашего учебного заведения могут гордиться своими научными достижениями — теперь в эту группу входит студент, да ещё из самой известной на всю АДП группы 1-04-1.

9 февраля 1962 года. На просторах Тихого океана.

Вопреки устоявшейся традиции, эти каникулы после зимней сессии мы провели вне дома. Виной тому оказалось открытие главного научного сотрудника нашей группы, как мы его стали называть — Франсуа. Он не успокоился на достигнутом и стал расширять своё направление гипотезы о внеземном начале в происхождении мегалитов. На сей раз путь его лежал в юго-восточную часть Тихого океана — на остров Пасхи.

Успешно стартовав в составе археологической экспедиции Академии Наук, они с Юкки, ставшей полноправной её участницей в качестве штатного врача, прибыли на остров сразу после окончания сессии. Поначалу всё шло обыденно, но когда они стали использовать ультразвуковой сканер... в общем то, что они нашли внутри горы Пуна-Пау, оказалось настолько неожиданным и невероятным, что перевернуло часть истории человечества. В связи с открывшимися обстоятельствами экспедиции срочно потребовалось дополнительное оборудование. С трудом связавшись через чилийских коллег с Москвой, археологи, в лице Франсуа, попросили помощь у нас, рассчитывая как можно быстрее решить некоторые бюрократические издержки.

Не сказать, что мы сильно обрадовались такому повороту событий, но в нашей группе давно царило правило взаимопомощи, поэтому мы без лишних вопросов стали готовиться к отбытию на остров Пасхи.

Несколько дней ушло на подготовку и загрузку оборудования, улаживания технических и юридических формальностей и сегодня утром мы успешно стартовали на таинственный остров, про который ходило больше слухов, чем подтверждённой информации. Наличие трёх квалифицированных пилотов: меня, брата и моей супруги, решало вопрос о безостановочном движении на крейсерской скорости дисколёта-"двадцатки". Однако несколько циклонов и как следствие этого — болтанка, не позволили выстроить курс по кратчайшему расстоянию. В результате на остров мы попали только к закату солнца. Кроме нашей группы, к которой очень благосклонно относились в АН, сюда прилетела дополнительная пара научных сотрудников, специализирующихся на наскальных рисунках. Пока помогли разгрузить, пока умылись после долгого перелёта, в общем, попали на общее собрание только в самом его разгаре.