Судьба на излом: Нэя

Репликой "Вайме, сын! Какая она у тебя красавица!" женщина окончательно вгоняет в краску Радмилу и под дружный хохот друзей Давид, обнявши свою избранницу, идёт знакомить её с отцом. Георгий Ованесович более сдержан в эмоциях, но благосклонно одобряет выбор сына и интересуется нашими планами пребывания в Батуми. За остаток вечера мы тщательно спланировали оставшееся время в Грузии и уже утром следующего дня отправляемся в другую известную за пределами республики здравницу — Боржоми.

Бабушка Давида — Манана Отаровна, встретила нас замаринованным барашком для шашлыка, несколькими прохладными бутылями сока из разных фруктов и минеральной воды, только что извлечёнными из погреба.

Давид с Фаридом мигом начинают приготовление знаменитого грузинского блюда на шампурах, а мы дружно осматриваем окрестности, заодно наводя небольшой ремонт в доме и прилегающих помещениях. Последнее является предметом угрюмых комментариев Давида, что негоже гостям заниматься тем, до чего руки не дошли у хозяев, отчего он получает подзатыльник от бабушки и та вновь возвращается в женскую половину нашей компании. Радмила уже ничему не удивляется: столько подаренных безделушек, нескольких фамильных сувениров и, наконец, наследственный перстень от бабушки Мананы, окончательно убедили девушку о серьёзных намерениях этой семьи принять её в свои ряды.

Тиха грузинская ночь. Дневная жара сменилась лёгкой прохладой от ночного бриза с гор. Давид и Радмила, вместе с Юкки и Франсуа, ушли к подножию горного массива, мы с Ингрид сидим на скамейке, а остальные дрыхнут в саду на импровизированных топчанах под кронами деревьев, не выдержав нахлынувших на них впечатлений.

— Какой же колоритный темперамент у здешних людей, — Олафссон даёт оценку череде событий после нашего приезда в Грузию. — Яркие и импульсивные, но вместе с тем дружелюбные и гостеприимные.

— Да, они такие, Ини, — соглашаюсь с ней я.

— Как? Как ты меня сейчас назвал? — она изумлённо смотрит на меня.

— Что-то не так? Извини, я не хотел тебя обидеть.

— Нет, Серёжа, ты не обидел меня. Просто мне папа говорил, что так меня называла моя мама.

— Как интересно. Ну, я больше не нашёл другого уменьшительного варианта для твоего имени.

— Ты меня с каждым днём всё больше удивляешь.

— Ты о чём?

— Ещё до начала первого курса ты начал ухаживать за мной, потом взял в свою группу по единоборствам, дальше тот потрясающий конкурс самодеятельности...

— Всё происходящее между нами я могу объяснить одним словом.

— Каким?

— Люблю. Ты ворвалась в мою жизнь... — Ингрид закрывает мне рот своей ладошкой.

— Не нужно сейчас об этом. Я не слепая и вижу, как ты ко мне относишься. Я должна разобраться в себе, в своих чувствах...

— У тебя кто-нибудь был там, дома?

— Нет. Просто мы с папой вели достаточно скромный образ жизни. Даже эта поездка... сразу столько эмоций, я никогда ещё не была в других странах.

— Почему?

— Просто не доводилось, не было на это времени. А сейчас столько всего за один год. Сначала Москва и учёба в Академии, потом сюда — в Грузию.

— Ты уходишь от ответа на мой вопрос.

— Пожалуйста, не торопи меня. Я тебе уже говорила, что постараюсь привести свои мысли и эмоции в порядок, и мы вернёмся к этому разговору. Я обещаю.

— Я буду ждать столько, сколько понадобится.

— Спасибо тебе, Серёжа, — она быстро коснулась моих губ своими и тут же ушла в комнату, выделенную девчонкам бабушкой Мананой.

Утро следующего дня напоминало подъём в каком-то военизированном подразделении. Где-то около восьми часов я растолкал всех и заставил вспомнить о зарядке. Порядком разленившиеся друзья с видимой неохотой выползали со своих спальных мест и, быстро умывшись из садового рукомойника, встали в общий круг.

В самый разгар тренировки во двор вышла Манана Отаровна и, всплеснув руками от увиденного, пошла готовить нам чай. Полчаса упражнений помогли мышцам вспомнить былой тонус.

Ближе к обеду нас приехал навестить отец Давида и предложил несколько вариантов экскурсий. Двадцать минут аргументированных споров, и мы усаживаемся в мини-автобус Георгия Ованесовича, заодно захватив остатки вчерашнего пиршества и новую порцию охлаждённой минералки.

Путь наш лежит по самым уникальным и малоизученным артефактам прошлого — мегалитам. По дороге Франсуа рассказал о своём хобби — изучению этих молчаливых свидетельств прошлого нашей планеты и его вкрадчивые и малопонятные комментарии заинтриговали нас. Конечно, самыми богатыми местами на такие сооружения в Грузии можно назвать Самцхе-Джавахети, Квемо-Картли и Мцхета-Мтианети. Поскольку мы находились в Боржоми было решено посвятить полный день на первый объект нашего знакомства с древностью — Самцхе-Джавахети. Некоторые из мегалитных сооружений были совершенно уникальными, другие в чём-то повторяли, в той или иной степени, архитектуру памятников древнего зодчества в разных странах. Наш гид — младшая сестра отца Давида, тётя Шалва, уже на втором объекте древних строителей стала испуганно коситься на Франсуа, когда он с самозабвением стал выдавать порции научных данных по большинству из перечисленных ею памятников старины.

— ...большинство учёных склоняется к очень интересной гипотезе относительно происхождения большинства мегалитов. Существует мнение, основанное на анализе их типов и размеров, что это ни что иное как опознавательные, указательные, либо накопительные объекты, — продолжал Франсуа.

— И что они накапливают? Вопросы от археологов? — подначил его Курт.

— Ты с химией дружишь? — парировал ему француз. — Голову включи.

— Причём тут химия и мегалиты? — удивился Артём. — Нет, я, конечно, понимаю, что они созданы из разнообразных химических элементов, но...

— Давайте обо всём по порядку, — прервал его Лавелье. — Начнём с того, что все мегалиты состоят из схожих по крепости и составу химических элементов. Но главное сходство в другом...

Он замолчал, обводя всю группу загадочным взглядом.

— Не тяни резину из наших нервов, — предупредил его Фарид. — Ни к чему хорошему это не приведёт.

— Ладно, продолжу. Всё дело в том, что у подавляющего большинства таких вот сооружений по всему миру, в основной структуре и в очень большой концентрации присутствует кремний, точнее его оксид. А всем известно, из чего делают сейчас радиоэлектронные компоненты.

— Ну да! И где ты там обнаружил микросхемы? — лукаво спросила его Юкки.

— Милая! Это не та технология, которую мы пытаемся увидеть в этих кусках камня. Не исключено, что уровень цивилизации, по указке которой строились эти сооружения, обогнал наш на сотни тысяч, если не миллионов лет. Если вы поднимете подшивки научных журналов и внимательно просмотрите сообщения на эту тему, то увидите очень интересную закономерность: периодически вокруг мегалитов образуются аномальные атмосферные явления. Но вернёмся к здешнему образованию мегалитов. Кто из вас в курсе, что они присутствуют только в Грузии? Их нет ни на земле Армении, ни в Турции. Если бы их находили повсеместно — разговор был бы другим, однако это неопровержимый факт: они найдены на территории Грузии и только в трёх районах. И ещё интересная информация: на их территории не обнаружено культурного слоя. Ни керамики, ни костей, ни угля. Вообще ничего. Люди там не жили. Крепости Абули и Шаори — точная копия друг друга. Чем можно обосновать такую типовую застройку? Если есть две одинаковые крепости, то нет ли поблизости третьей? Четвёртой? Оказывается — НЕТ! Нигде! Только они и никаких аналогов. Кроме того упомянутые крепости построены на высоте 2500-2700 метров, что выше любого современного населённого пункта. Даже с поправкой на теплую эпоху во время их возведения это все равно слишком высоко и холодно. Воды там нет и быть не могло. Идём дальше. Крепость Шаори находится на вершине горы. И ещё одна странность. На Цалкинском нагорье остались мегалитические постройки и триалетские курганы, но не найдено ни одного поселения какой-бы то ни было эпохи. Таких поселений много на Горийской и Колхидской равнинах и в Кахетии, но их нет на Цалкинском нагорье. Почему люди, обитавшие на Цалкинском плоскогорье и соорудившие эти мегалиты, не создали аналогичных на прилегающей территории Турции и Армении? Загадка, которую пока никто не может разгадать.

— Совсем никто? — прищурился Курт.

— Ну, я попробую сделать вывод. Пусть он достаточно смелый, но полностью объясняет некую закономерность.

— Ты решил сразу получить звание академика? — ёрничает Шреер.

— Для меня нет табу, я не отягощён некими догмами и постулатами, о которых знают и которых придерживаются сотрудники Академии Наук, — пожал плечами Лавелье.

— Давайте мы всё-таки выслушаем его точку зрения, — предлагаю я.

— Спасибо, Серёжа. Так вот на основании моих наблюдений и проведённого анализа можно вывести смелый вывод о том, что вся эта зона была сакральной закрытой территорией вроде Тибета, и жили тут лишь отдельные жрецы, которые только числились ими, а на самом деле присматривали за сооружениями и своих усопших собратьев хоронили только тут, чтобы не выдать тайну.

Самые новейшие научные радиоэлектронные устройства, позволяющие изучать данный феномен, подтверждают озвученную мной гипотезу — все эти необъяснимые сооружения представляют собой карту на нашей планете.

— Карту чего? — спрашиваю я, окончательно заинтригованный всем сказанным Лавелье ранее.

— То, что я вам сейчас сообщу — непроверенная гипотеза. Но её нельзя ни принять, ни опровергнуть. Все эти мегалиты есть ни что иное, как система порталов. Те, которые стоят обособленно — указатели к ним, а такие вот своего рода архитектурные комплексы — сами порталы. И один из самых крупных — Стоунхендж в Англии.

— Не может быть! — воскликнул Курт. — Ты сам себе противоречишь: у нас радиоэлектронные компоненты изготавливают из чистого кремния, а не из его оксида, который не стоек в агрессивной атмосферной среде.

— Тем не менее, это факт: сколько тысяч лет стоят эти артефакты? Кто даст на этот вопрос исчерпывающий ответ? Да никто! Обсидиан и гранит, из которых созданы мегалиты, являются продуктами вулканической деятельности. Что такое вулканическая деятельность с точки зрения химии? Это природная камера с высоким давлением и температурой. Фактически они получали чистый материал для своего информационно-энергетического устройства.

— "Они" — это кто? — поинтересовалась Радмила.

— Наше поколение вряд ли когда-нибудь даст ответ на этот вопрос, — вздохнул Франсуа — если человечество узнает об этом вообще.

— Сказки венского леса! — фыркнул Курт. — Милая добрая старая сказка, в которую удобно верить, не имея возможности подтвердить её научными фактами. Как ты объяснишь захоронения в тех же дольменах, а?

— Точно так же, как и в пирамидах Египта, — парировал ему Лавелье. — Одно другому не мешает. Я читал последние отчёты с экспедиций Герхарда фон Моэля. Они провели ультразвуковое сканирование двух пирамид и сделали вывод о наличии системы волноводов внутри каждой из них. Их структура различна, но общее назначение одинаково. Если дело и дальше так пойдёт, то...

— Ну, договаривай! — Шреер разошёлся не на шутку.

— Система пирамид в Египте есть ни что иное как глобальный приёмо-передающий центр на нашей планете. Каждая пирамида настроена на свою частоту.

— А майя?

— Тоже самое, но, возможно, в другом направлении.

— Бред! Самый настоящий антинаучный бред!

— Тогда опровергни эту теорию! — вскипел Франсуа. — Безапелляционно и бездоказательно критиковать могут только самоуверенные неучи. Если ты владеешь противоположной по смыслу информацией, построй свою гипотезу, а нет — прими эту. Заявления формы "Этого не может быть, потому что этого не может быть никогда" говорят об именно твоём псевдонаучном подходе к этому вопросу!

— Если их не унять — подерутся, — резюмировала Юкки, глядя на лица парней. Она неспешно подошла к Лавелье и нежно его поцеловала.

— Милый, успокойся, пожалуйста. Пусть лучше каждый останется при своём мнении, чем мы сейчас разругаемся.

— Куда я попала... какой теперь из меня гид... — на лице тёти Шалвы было видно крайнее изумление — я думала, что после последнего обновления краеведческой информации я кое-что знаю, а оно вот как получается...

— Не волнуйтесь, Шалва Ованесовна, это всего лишь гипотеза, — поспешил успокоить её Артём.

— Вы знаете, молодые люди, а я верю ему, — показала она рукой на Франсуа. — Иногда пастухи из окрестных сёл или другие гиды, прибывшие к таким сооружениям в ненастную погоду, рассказывают очень занимательные вещи. И как правильно заметил ваш французский товарищ, были случаи возникновения "огней святого Эльма"11, несколько раз в эти сооружения попадали молнии, хотя рядом присутствуют более высокие постройки. А ещё был случай, когда пастух в ночную и дождливую погоду заблудился вместе с отарой и вышел к одному из таких мегалитов где можно было переждать непогоду, только благодаря свечению камня. Я никогда не подозревала возможное применение этих удивительных сооружений с такой точки зрения. Очень познавательно и занимательно!

— Это ещё нужно доказать! — запальчиво воскликнул Курт.

— Брэк! — приходится мне вступить в этот диалог. — Как в боксе: каждый в свой угол ринга. За время каникул запасётесь дополнительными знаниями и добро пожаловать на научные баталии. Мне приходится постоянно упрашивать ребят с нашей группы, чтобы хоть кто-то провёл такое мероприятие и добавил очко в копилку научной активности нашей группы, а оно вот: готовое и многоразовое — и никого упрашивать не нужно. И вам будет полезно и группе выгода.

— Сейчас куда двигаемся? — ещё под впечатлением недавнего разговора, осторожно интересуется отец Давида.

— Георгий Ованесович! Только в Боржоми. После столь эмоционального разговора необходимы оздоровительные мероприятия. Шашлык и минеральная вода — вот то, что нам сейчас поможет.

— Вах, Серёжа! У тебя мудрость аксакала.

— Вы мне льстите, дядя Георгий. Простая логика и ничего более.

Чередуя поездки по интересным местам с отдыхом на черноморском побережье Грузии, мы прекрасно провели время. Конечно же мы посетили Квемо-Картли и Мцхета-Мтианети, но накал страстей там был мизерным. Франсуа внял моей идее об интеллектуальном ринге и большую часть времени только снимал интересующие его артефакты истории на фотоаппарат. Судя по количеству накопленной им информации на сменных носителях к фото и видеокамерам, ближайшая научная баталия обещала быть интересной.

Постепенно, из-за повседневных купаний и отдыха на пляжах, наша кожа приобрела коричневый оттенок. Мы смеялись, что наконец-то сравнялись с Фаридом, у которого этот цвет был с рождения. В общем, поездка в эту республику удалась на славу. Три недели в Грузии пролетели незаметно. Загоревшие, накупавшиеся в море и морально отдохнувшие мы стали разъезжаться по домам, ведь впереди был ещё один месяц ничегонеделания. Оставшееся время каждый из нас решил посвятить мелким личным нуждам: кто-то захотел навестить родственников, кто-то обновить гардероб, а мы с Артёмом двинули на Оку и ещё почти три недели наслаждались природой, купаясь и ловя рыбу.