Волк по имени Зайка

Я прошел к костру и принялся греть руки.

— Да, лойрио, хорошо вы отплатили мне за мое гостеприимство.

Мальчишка смутился, но потом вскинул голову.

— а вы бы отдали за меня Аделию?

Не отдал бы. А вот сейчас, пожалуй что, и придется. Декабар ее не возьмет — опозоренную, пойдут слухи... ладно, может, и возьмет, но... к чему рисковать?

Эмила или Элиса его тоже устроят. А эта...

— Вы правы, лойрио Торвальд. Не отдал бы. Она уже сговорена.

— Да. И я даже знаю, за кого. Он же подонок!

Зато богатый. А маленькие шалости.... Ну и что такого? Это же не с благородными, а с низким сословием!

— Я дал ему слово....

— Значит, его придется нарушить. Потому что я не отпущу Аделию. Я ее люблю!

Девчонка, прячущаяся за его спиной, что-то пискнула. Я сдвинул брови.

— Ладно... теперь она все равно товар порченый. Надо решать, что делать дальше.

— Не надо так о моей невесте, — нахмурился юнец.

— Невесте... а что вы теперь собираетесь делать?

— Поедем ко мне в замок. Там и поженимся.

— Я не могу дать за ней приданное...

— Мне этого не нужно.

Так, уже неплохо...

— Мои дела вообще не очень хороши...

— Я полагаю, что об этом мы еще поговорим, но не в лесу и не наспех.

Еще лучше... что ж, пожалуй, Аделия сослужила мне неплохую службу.

Зая.

Я следила за словесной эквилибристикой и восхищалась Колином.

Безупречно вежливый, спокойный, серьезный... и не скажешь, что он не намного старше меня. Каренат, хоть сначала и был гневен, быстро успокоился, и — я видела это по его лицу — перешел к подсчету прибылей. Но и Колин тоже не сдавался. И выторговал для себя десять человек в сопровождение до родного дома. Это он правильно.

Мало ли кто, мало ли что...

А заодно лойрио Каренат собирался отправить письмо некоему Филиппу. Рассказать обо всем, что случилось и попросить для Колина благословения на брак. Что-то вроде... точнее я не поняла.

Сложно у людей!

Как я поняла, Колин мог бы жениться и без этого, но для спокойствия его души, человек, который заменил ему отца, тоже должен присутствовать...

Разборки заняли чуть ли не полночи. А когда они закончились, и Каренат отправился восвояси со значительно уменьшившимся отрядом, я вылезла из-под куста и полезла под одеяло к Колину. А что, я мерзну! Я маленькая и хорошенькая, пусть греет.

Еще бы Аделия не лежала рядом и не лезла к нему со своим противным шепотом.

— Зачем ты...

— Успокойся. Все в порядке.

— Но мы теперь должны будем...

— Вовсе нет. Найдем случай переправить тебя к настоящему отцу, а помолвка... мы ведь не были в храме, так что ничего не считается.

— Спасибо тебе...

— Спи. Завтра тяжелый день.

Рука юноши машинально погладила меня.

— Я не мог тебя бросить там.

— Теперь Декабару отдадут Эмилу или Элису. Бедные сестренки...

— Они тебя не жалели. И меня тоже, когда пытались опоить приворотным.

— Это им отец приказал...

— Что-то я не заметил у них внутреннего протеста. Спи.

Колин отвернулся — и вскоре уснул. Я уткнулась головой ему под подбородок и тоже задремала, чувствуя, как бьется у него жилка на шее. Рядом чуть слышно всхлипывала Аделия.

Лайри Аделия Каренат.

Плакать я не хотела, слезы просто сами текли и текли.

Колину я не нужна, это понятно и нормально. Он меня просто пожалел и спас, как эту зайчиху. Но зверушка счастливее меня. Она имеет полное право лежать у него на груди, ее гладят, любят и никуда не отправят. А я...

Я просто никому не нужная неудачница.

Мать меня нагуляла, для нее я свидетельство давнего позора. Приемный отец едва не выдал (чтобы не сказать — продал) меня замуж за мерзавца. Родной отец обо мне и не знает. Сестры мной побрезгуют, а сейчас я еще и сильно подставила одну из них.

Ну и что мне делать в этой ситуации?

Даже покончить с собой нельзя — Каренат оставил своих людей Колину именно потому, что я с ним. Если я умру, его отряд лишится десяти человек, это много. А ему ведь ехать в Торвальд-холл.

Что же делать?

Молиться. Я знаю точно — молиться.

Четырехликий не оставит меня в беде. Послал он мне ведь Колина... только почему мне сейчас так больно?

Как тяжко быть никому не нужной бесприданницей...

Лайса.

Я уверенно шла по следу, хотя и не слишком быстро. Действительно, передо мной прошел отряд лойрио Торвальда. И при нем была белая зайка. Умная и дрессированная. То, что это она — я и не сомневалась. Нет, ну как этой мерзкой зайчихе удалось?

Хотя глупый вопрос, эта кому угодно в доверие вотрется. Смогла же она увлечь Райшена... гадюка!

Ничего, мне много времени не понадобится. Остаться вместе — и сжать клыки у нее на горле. Минута — и все будет кончено, и можно будет возвращаться домой, к Райшену. Как раз все забудется, я смогу спокойно выйти за него замуж, детей родить...

И между мной и моим счастьем стоит всего лишь одна мерзкая, белая, как глист, крольчиха!

Ненавижу!

Чтоб она пропала пропадом!

Пропадет. И я этому поспособствую. Но пока я отставала от отряда на несколько дней. Оборотни, конечно, быстрее коней, но скрытность мешает. И покушать надо кое-что добывать, нам вредно слишком часто есть сырое мясо.

Нет, я могла бы пропитаться и одной охотой, но так бывало.

Если оборотень слишком часто ест дичь одну только дичь, не жарит ее, не употребляет человеческими способами, сварить там, запечь — он может начать закрепляться в звериной форме. Охота — это ведь наше все. И хищник берет верх.

А потом перекидываться все сложнее, и в один ужасный миг — ты лишаешься человеческой формы и остаешься навек бессловесным зверем.

Я этого не хотела. Я еще слишком молода, а значит — надо тратить время, перекидываться, готовить добычу...

Зайка, ты мне за это ответишь!

Равашар, вожак оборотней.

Я готов был ругаться самыми черными словами, только вот пользы — чуть. Мы с Марси ошиблись направлением, определенно. Никто по дороге не видел ни зайчишку, ни девушку. Не проходили, не пробегали, а ведь мы отмахали большой кусок, останавливаясь, где только могли, и расспрашивая. Я посмотрел на друга.

— Вернемся?

Марси пожал плечами.

— Хочешь — возвращайся в лес один. Я пойду обратно, на восход...

— Да нет! Я и имел в виду, что мы вернемся обратно, туда, где из леса вышли — и попробуем расспросить про мою девочку?

Лис кивнул.

— Безусловно. Пойдем, будем искать, сам понимаешь — я ее среди людей не брошу.

Я тоже не собирался бросать родного ребенка, еще чего, мы не люди, в нашей стае так не поступают!

На восход!

Колин.

Все получилось лучше, чем я думал. Честно говоря, Аделию мне было немного жалко, но про трайши Ланкората я кое-что слышал. У него одни сыновья. Мужик он порядочный, безусловно достойный своего титула, видимо, и дочь в него пошла, поэтому признать он ее не откажется. Тем более, Аделия действительно его копия. Надо бы об этом тоже написать Филипу.

Пусть напишет трайши, прощупает почву, а если что — то и попросит его приехать в Торвальд. Там Ланкорат окажется как раз к месту, а уж как Рылу это будет поперек сердца!

А пока мы едем вперед. И что приятно, наш отряд увеличился, так что можно быть спокойнее. Люди Карената подчинялись Шакру, не устраивая грызни за власть. Ну да ладно, я пообещал им небольшую премию, если все будет в прядке — и воодушевление возросло.

Вот и ладненько, вот и правильно.

Насколько я понял, Аделия росла ребенком веселым и живым, любила птиц и лошадей, вот и проводила большую часть времени среди слуг, а не служанок. Ее знали, ее любили, и Карената не одобряли, слуги-то раньше все узнают. В том числе и про наклонности жениха старшей дочери.

Но и сделать ничего не могли. Потому ее и не заметили, когда она выбиралась из замка, потому и солдаты согласились со мной отправиться. Потому и...

Этот разговор состоялся на следующий день, с утра.

— Он хороший, сам спроси.

Я ехал впереди, просто ветер удачно дунул, донося до меня обрывки слов.

— ...не погнал.

— ...спроси...

Аделия с кем-то разговаривала. Я дал себе слово, как только куда доберемся, купить ей новое платье. Не стоит девушке ездить в мужской одежде. Хотя и денег у меня не так, чтобы много... ничего. Справимся. Можно сказать, что Аделию нам оплатили те разбойники, которых послал Рыло.

Не прошло и десяти минут, как ко мне подъехал кряжистый мужик в цветах стражи Карената.

— Лойрио...

Мне он чем-то напомнил Шакра, так что я посмотрел внимательно.

— слушаю?

— Лойрио, вы уж простите, я человек маленький...

— а я и лойрио пока не вступивший в права наследования. И?

Мужик ощутимо расслабился.

— я с лайри разговаривал...

— Она рассказала, о чем мы договорились?

— Д-да, но...

— Я обещал взять ее с собой. Пожениться мы не собираемся, но я доставлю ее к отцу. К Ланкорату. А если он откажется ее принять, я найду ей другое место, но на произвол судьбы не брошу. Ты это хотел услышать?

Мужик смотрел серьезно и внимательно.

— да, лойрио. Разрешите удалиться?

Я кивнул. Судя по серьезным глазам, мужчина мне поверил. И правильно.

Обижать Аделию я не собирался. Как-никак я у нее ночь пересидел, она меня не выдала, человек она неплохой, а Декабара в мужья никто не заслуживает. Так что...

Мы продолжаем свой путь.

Непонятно только, почему Зайка не идет к Аделии. Шипит, фырчит, разувается чуть ли не вдвое, вырывается, а то и кусается. Не меня, нет, но Аделию цапнуть она уже пару раз попыталась.

Чем девушка не нравится моей зверюшке?

Надо приглядеться повнимательнее. Зайку я знал дольше и доверял ей больше.

Райшен.

Тяжелую лесину повело влево, едва не придавив меня. Я выругался — и дернул ее посильнее. Зацепилась, зараза!

Пришлось перебираться и рубить неудачную ветку. Топорище скользило в руках. Да и вообще все не ладилось...

Последнее время я себя чувствовал как-то неуютно. Честно говоря, с того времени, как Зая увидела нас вдвоем с Лайсой.

Странные они, эти женщины! Другая порода, не иначе! Вот что удивительного, что мне хотелось чуть погулять на стороне до свадьбы? Я же не стал бы изменять Зайке после свадьбы! Однозначно!

Она... такая...

Вся хрупкая, беленькая, нежная, дотронуться иногда страшно. Лайса другая. С ней... тянуло. И хотелось со страшной силой. Ну и... случилось пару раз! И что такого?

Кто из парней не гуляет?

А на меня теперь все волками смотрят, Калайя хорошо поработала, стерва рыжая!

Сказал я там что-то не то! Ну и что?!

Слова — это ветер, жениться-то я собирался на Зайке! Вот чего она сбежала?

Обиделась...

М-да. А когда она вернется, Калайя мне даже близко к ней подойти не даст, я эту заразу знаю! Ну и что делать?

Идея была неожиданно ослепительной.

Самому отправиться за Зайкой.

А почему — нет?

Я умный и сильный, Зайка меня любит, если я найду ее первым, она согласится отправиться со мной, наверняка. Конечно, попросить прощения придется, но она же меня любит, так что обязательно простит. И триумфально вернуться в Лес!

А почему бы и нет?

Топор был забыт. Райшен серьезно размышлял.

Да, будут определенные трудности. Но... он постарается. Почему нет?

Все лучше, чем чувствовать себя изгоем!

Зая.

Мягко говоря, Аделия мне не нравилась.

Она меня раздражала! Бесила! И вообще — чего она с нами увязалась, еще и меня руками норовит полапать?!

Тьфу на тебя, зараза! Два раза!

На руки к Аделии я решительно не шла, хотя девушка и пробовала наладить контакт через меня. Расспрашивала обо мне Колина, пыталась погладить, прикормить, взять на руки... не рассчитывай, дорогуша! Мне ты не нравишься. Почему?

А просто так! Может, у меня внутреннее чутье открылось, не знаю! Но при виде Аделии я принималась жалеть, что не медведь. Села бы сверху и раздавила.

И как назло, Колин даже нигде не останавливался. Отряд мчался вперед, стараясь наверстать задержку, Аделия, к ее чести, никого не задерживала, в седле по-мужски держалась вполне хорошо, а на привале помогала с готовкой еды.

И все же...

Когда Колин сказал, что этой ночью мы будем ночевать в трактире — пополним припасы и вымоемся, я едва ему на шею не прыгнула.

Мне постепенно надо было присматриваться к человеческой стае, что, как, кто... рано или поздно мне надо будет уйти. Так что...

Да и хотелось чего-нибудь вкусненького. Яблочек, морковки свеженькой, зелени...

Еще больше хотелось перекинуться — и жареного мяса. Или домашней копченой колбаски, яичницу с зеленью... одним словом, если я себе это не обеспечу — на земле появится плотоядный заяц.

Я могу долгое время находиться в одной личине, но даже она требует усиленного питания. И морковки мне уже не хватало...

Аделия.

Я смотрела на Колина.

Какой же он красивый. И благородный.

Мы уже два дня едем вместе — и я не устаю им восхищаться.

Его поступками, тем, как к нему прислушиваются взрослые воины, как он принимает решения, как улыбается, щурится, откидывает в сторону непокорную темную прядь... наверное я его еще тогда полюбила.

И возненавидела.

Лесную деву, которая ему по сердцу.

Вот на что он ей, колоде еловой? За спасение Колина я ей очень благодарна, но спасла — и проваливай к своим лешим! А Колин о ней думает, говорит, мне даже рассказал, какая она была красивая... я слушала — и ненавидела эту девицу.

Каждая ночевка в лесу стала для меня испытанием.

Вот сейчас дрогнут ветви, раздвинутся — и на поляну шагнет та красавица. И Колин обернется ей навстречу, его лицо вспыхнет улыбкой, а синие глаза засияют любовью.

Они шагнут друг к другу, и я умру, потому что для меня не останется места в его жизни. Вообще не останется.

Четырехликий, не допусти!

Небо молчало в ответ. Ни голубь, ни конь, ни ответ, ни знамение — никому я не нужна и меньше всего богу.

Как же это жестоко... спасти меня от Декабара — и тут же разбить мечту о камни, потому что Колин меня никогда не полюбит.

Никогда...

Я ему не нужна.

Я просто девчонка, которую он пожалел и подобрал, а помолвка — это просто красивые слова. Воздух — и только.

Да что говорить, даже заяц Колина меня своей не признает. Клятая скотинка шипит и пытается кусаться каждый раз, как я оказываюсь рядом. И ей достается больше внимания, чем мне. Ее носят на руках, гладят, чешут и хвалят... я скоро начну завидовать зайчихе!

С ума сойти.

Или я уже схожу с ума от любви?

Четырехликий, помоги...

Лойрио Филипп, дядя Колина.

Дом, скоро я буду дома...

Как же мне хотелось приехать, поцеловать жену, детей, опять же, дом....

Даже не так.

ДОМ.

Родное место, где тебя любят и ждут, где все ради тебя и я отлично знаю — я все сделаю, чтобы его защитить. Мой дом....

Мое сердце.

Маргоша, моя любимая женщина...