Волк по имени Зайка

— а через какую? Парадную, в зале открывать? Народу больше перебудим. Да и где мне животное выгуливать? Рядом с собаками?

Звучало логично, но меня не покидало ощущение, что Колин чего-то недоговаривает.

Рыло покосился подозрительно, но Колин был настолько бледен, что это точно была не игра. Да и оружия у него не было.

— Лойрио, а она не из замка? — уточнил я.

— Нет, — подала голос Дайрин, которая тоже прибежала на шум и стояла в одной сорочке и длинной шали. — Я бы ее знала. Она даже не из деревни.

— Так, — рыкнул Ройл, беря все в свои руки. — Стража!!!

Заспанные рожи долго ждать себя не заставили.

— Спали? — с обманчивой мягкостью вопросил Рыло. — Ла-адненько. А тут по замку голые бабы разгуливают — это как? Живо, проверьте, где ворота не заперты...

— Лойрио, я с ними, — вызвался я.

Ройл кивнул, видимо, не слишком полагаясь на своих головорезов.

Но ворота были заперты. Все. И калитки — тоже. Если кто-то и впустил эту девицу в замок, то он тщательно замел следы.

Но Колин точно что-то знал... что?

Интересно, это не его лесная девушка?

Хотя нет, мальчишка бы не так держался. А эту он точно первый раз в жизни видел.

Ничего не понимаю...

Колин.

Рыло был растерян, это видели все. Ну, я его понимал, не каждый день в замке обнаруживается голая мертвая девица. Да еще такая.

Зайка дрожала у меня на руках так, что я вынужден был позаимствовать шаль у Дайрин. Девку я отправил одеваться, нечего тут своими титьками сиять перед всеми, а зайку закутал так, что только нос наружу торчал. И все равно она дрожала.

Я так понял, что это кто-то из оборотних. Но кто?

И зачем она сюда пожаловала?

Ладно, когда мы с Заюшкой останемся одни — я ее расспрошу.

Разумеется, никто не нашел, где девица пролезла в замок. Стражники клялись, что никого не видели, а я внимал всему этому бардаку со скучающей гримасой.

Потом кивнул Дайрин.

— Прикажи согреть мне воды, а то зайчиха меня всего лапами перемазала. И поесть чего-нибудь пусть принесут в мою комнату. Ройл, сообщите мне потом, если что-то выяснится.

Рыло машинально кивнул. Но я твердо знал, что ничего он не добьется. Ну откуда ему знать про лисиц, которые ночью могут куда хочешь пролезть?

В своей комнате я опустил Зайку на кровать, погладил.

— потерпи, маленькая. Сейчас принесут горячую воду, сможешь искупаться... Все будет хорошо, обещаю.

Громадные черные глаза смотрели так испуганно, что сердце защемило. Я опять взял ее на руки.

— все будет хорошо, родная. Доверься мне, девочка, я все сделаю...

Лайри Аделия Каренат.

Шум разбудил меня. Я потянулась, позвала служанку... нет ответа.

Все-таки я прикажу выпороть эту мерзавку Дайрин на конюшне! Распустили слуг!

Отвратительно!

Пришлось встать, накинуть длинное свободное платье поверх ночной рубахи и спуститься вниз.

Шум доносился с кухни — и я направилась туда.

Слуги расступались передо мной, освобождая дорогу. Я прислушалась. На кухне разговаривали двое. Лойрио Ройл и кажется, тот старик, который охранял Колина, Шакр.

— ... да нет, лойрио. Вы поглядите! Такое ощущение, что ее просто сверху донизу кинжалом пропороли! Да не одним, а несколькими. Разве такое тихо сделаешь?

— а почему тогда никто ничего не слышал? Или ее уже дохлую притащили?

— И опять не похоже. Поглядите — некоторые раны аж насквозь проходят. Тут бы кровью все улили на перестрел вокруг.

— Тут ты прав.

— Да и я... лойрио я охранять должен, ежели б чего услышал — не пустил бы его...

— а как это было?

— Он первым шел. Зайчиха его вскрикнула...

— Ну, не зайчиха ж так ее...

— Лойрио, это заяц, а не... я даже не знаю, какое оружие так может сделать!

— я тебе так скажу — больше это походит на следы от когтей, — Ройл словно примерялся к следам.

— Это какого ж размера когти быть должны, чтобы так распахать!?

— Да, вряд ли тут что-то такое могло поместиться. Если к коготкам да еще и лапки...

— Лойрио, а что это могло быть?

— Дракон. Химера. Виверна.

— Они еще водятся?

— Драконы, говорят, вымерли. Виверны могут встречаться где-то в горах, как и химеры. Но и те, и другие ненавидят соленую воду.

— то есть на побережье им делать нечего.

Я растолкала последних слуг... ох, лучше б я этого не делала.

На полу лежало... лежала... то есть сначала глаз видел только кровь. А потом из общей кровавой массы вырывались кусочки картины. Рыжие волосы, мертвенно-белое лицо, грудь со страшными ранами... меня замутило. Я согнулась вдвое, и если бы кто-то не перехватил меня и не выдернул с кухни, там бы и вырвало.

Четырехликий!!!

— Выйди отсюда, — Дайрин смотрела холодно и зло.

— Ты! — рыкнула я, но развить тему не успела.

— что здесь происходит?

Вопрос был задан таким тоном, что шарахнулись все, в том числе и я. Лайри Элерия стояла, скрестив руки на набалдашнике трости, смотрела холодно и насмешливо. И под ее взглядом слуги как-то рассасывались, вспоминали о неотложных делах.

— там труп, — проблеяла я.

— Лайри Аделия, я понимаю, что вы еще молоды, но любопытство не объясняет вашего неподобающего вида. Ройл!

Лойрио выглянул из кухни подозрительно быстро.

— Это убийство?

— Да, лайри.

— так почему труп еще не в храме? Вы намерены оставить его на кухне на целый день? Эй, девочка, — это уже было к Дайрин, — живо принеси пару простыней, каких не жалко. Пусть перенесут тело, а в кухне надо все отмыть. Нас еще многое предстоит сделать к приезду короля, не с трупом же рядом!

Железная лайри, ничего не скажешь.

Дайрин метнулась куда-то наверх. Лайри Элерия перевела взгляд на меня и вскинула бровь так ехидно... надо научиться.

Я невольно покраснела и пошла одеваться. А то, правда, Колин выйдет, а я тут растрепой.

Колин.

Горячей воды пришлось ждать больше часа, подноса с крупно нарезанными ломтями мяса, сыра и хлеба — тоже. Кувшин с вином я отправил обратно, приказал принести воды. Слуги удивились но приказ исполнили.

Я отослал охранника, запер дверь на замок, проверил еще раз — и повернулся к Заюшке.

— Ты сможешь обернуться? Или нужна помощь?

Чем я смогу помочь — я не представлял. Но что-то мелькнуло в темных глазах.

Белое пятнышко выгнулось, вскрикнуло — и стало расширяться. Рассыпались прядями белые волосы, ушла куда-то внутрь шерстка... Зая, бледная как смерть, измазанная в крови, сидела на кровати, едва прикрытая шалью, и смотрела ничего не выражающими черными глазами. Я осторожно присел рядом, обнял ее...

Как дерево обнимаешь.

— Ну, тише, тише, все хорошо, ты со мной, я рядом, я никому не дам тебя в обиду, пойдем, искупаемся, сейчас вот полежишь в горячей водичке — и легче станет...

Я приговаривал что-то утешительное, осторожно ведя ее к горячей ванне, потом осторожно помог девушке зайти в воду. Зая сидела, как каменная.

Ни слова, ни вздоха — вообще ничего. Я осторожно, едва касаясь, вымыл ее, смыл кровь с рук, ног, вытер капельки с лица и помог выйти из лохани.

— Вот так, теперь присядь сюда...

Но что же делать? Она так и останется вот такой, примороженной?

Ох, надеюсь, нет. Она просто очень испугалась.

Я притянул девушку к себе.

— я рядом. Я всегда буду с тобой...

Мы так и сидели, я согревал ее в своих руках, чуть покачивал, убаюкивая, и думал, что мне невероятно повезло.

Зая рядом со мной.

И никуда я ее не отпущу. Только вот защитить не смог... болван! Как бы я жил, случись с ней что-нибудь? Сам бы себя изгрыз!

Я провел рукой по светлым волосам. Раз, другой...

Девушку вдруг согнуло в три погибели — и я едва успел подпихнуть к ней ночную вазу.

Заюшку рвало, наверное, минут двадцать, пока не пошли сухие болезненные спазмы. Я кое-как вытер заплаканное личико, напоил ее водой и уселся на кровать, держа свою девочку на руках.

— Все хорошо. Все будет хорошо...

Зая еще несколько минут сидела неподвижной статуей, а потом вдруг словно что-то надломилось в ней. Или выпрямилось?

Девушка уткнулась в мое плечо и разрыдалась в три ручья.

Ну, слава Четырехликому.

Я даже и не пытался ее успокоить. Пусть поплачет, пусть выльются слезы, тогда с ней можно будет разговаривать. Потом...

А пока — успокаивать ее, как смогу.

Зая рыдала долго, пока из груди не стали вырываться только горькие всхлипы. Тогда я осторожно отстранил ее, еще раз вытер покрасневшее личико и поднес к губам девушки кубок с водой.

— Ну-ка, пару глоточков?

Девушка повиновалась.

— Ох, Колин...

— Все, малышка. Я рядом. И я никому не дам тебя в обиду.

— я знаю. Просто... я никогда...

— Как я хотел бы защитить тебя. А вместо этого опоздал.

— Это была Лайса.

— Лайса?

— Райшен выбрал ее, а не меня. Сказал, что я позорище и уродина...

Я зарычал. Получилось, видимо, выразительно, потому что Зая с удивлением посмотрела на меня.

— Колин, а ты не оборотень, нет?

— Нет.

— А рычишь как волк.

— Я бы этого идиота сам загрыз, — признался я. — Хотя нет. Поблагодарил бы.

— почему?

— а иначе ты бы не сбежала, мы не встретились. Да и я был бы уже мертв.

Зая крепко прижалась ко мне.

— Не позволю! Никому не дам тебя обидеть! Ты — мое сердце.

На такие слова мог быть только один ответ. Я приподнял ее лицо за подбородок и нежно коснулся губами губ.

— Я люблю тебя.

И черные глаза вдруг сверкнули огоньками.

— Докажи!

— Что?

Девушка обняла меня за шею, чуть толкнула на кровать.

— Колин, прошу тебя... мне это очень нужно...

— Но храм...

Я шалел от ее запаха, ее тела рядом, волос, скользящих по моему плечу, громадных умоляющих глаз.... Четырехликий, еще пара минут и я просто сорвусь...

— Мне не важны ваши обычаи. Я просто хочу быть с тобой. Я люблю тебя!

И я не выдержал.

Перекатился по кровати, опрокидывая ее навзничь, накрывая своим телом....

— Люблю...

Ох, Зая, что ты со мной делаешь?

Отлетает в сторону дурацкое полотенце — и я задыхаюсь от восторга, глядя на сильное гибкое тело со светящейся изнутри матовой кожей. И, не в силах выдержать, припадаю к ней, как к последнему источнику живительной влаги. Целую, пока она, потеряв голову, не начинает извиваться под моим телом, но мне мало, мало... я никогда не смогу ей напиться.

Она — как мой воздух и ничего иного мне не нужно.

Только скользить руками и губами по гладким плечам, по возвышениям грудей, по плоскому животику, спускаясь все ниже и ниже....

Ее кожа пахнет лесными цветами, а руки ласково скользят по моему телу....

Я перехватываю тонкое запястье, прежде чем она добирается до самого важного места и целую маленькую ладошку.

— Любовь моя...

— иди ко мне, пожалуйста...

Сердце безумно колотится, глаза затягивает туман, дыхание перехватывает — и когда темнота за сомкнутыми веками рассыпается фейерверком звезд — я все равно вижу ее лицо.

Оседаю всем весом прямо на нее и утыкаюсь в ложбинку между шеей и плечом.

— родная моя...

И вижу в ответ чистый светлый взгляд.

— Любимый...

Зая.

Так плохо мне никогда не было.

Тошнило, кружилась голова, меня всю трясло.

Да, я терпеть не могла Лайсу, я желала никогда ее больше не видеть, но видит Лес, я не желала ей смерти!

И конечно, не хотела убить ее сама.

Я даже не понимала — КАК!?

Да, заяц может одолеть лису — теоретически, как выражается Колин. А практически...

Я смотрела — и не верила, что это сделала я.

Я должна была просто пропороть ее когтями насквозь, чтобы получились такие раны.

Но я НЕ МОГЛА!!!

Я заяц, а не леший! У меня есть коготки на задних лапах, но они небольшие. И как?!

Как могло такое получиться?!

Не понимаю, не понимаю, НЕ ПОНИМАЮ!!!

Колин, кажется, пытался меня успокоить, но его слова доходили, как сквозь воду. Я просто подчинялась, не особенно вникая, зачем, почему, для чего...

Откуда взялись силы?

Откуда появились когти?!

КАК!?

А потом мне вспомнились ее глаза, пена, капающая с клыков, злоба, идущая сплошным потоком, вспомнилась кровь... и меня уже затрясло всерьез.

Колин успокаивал меня, как мог, но...

Я не могла остановиться. Меня словно затягивало куда-то, в темноту и пустоту — и требовался живой человек рядом, мне нужно было...

Мне нужен был Колин!

Я знала, он в жизни себе ничего не позволит. Зубами скрипеть будет, но и пальцем ко мне не прикоснется из-за этих дурацких человеческих обычаев! Значит, первый шаг должна сделать я.

Мне это очень, очень нужно. Иначе я просто никак...

Я просто не выживу сейчас...

Колин не смог устоять — и ответил на мои поцелуи. А дальше все было так просто и естественно...

Мы действительно оказались частями одного целого, иначе никак это не объяснить. Я знала, девочки рассказывали, что первый раз лучше в звериной форме, чтобы не было больно, но мне не хотелось становиться зверем! Мне хотелось быть человеком — и быть с любимым. Отвечать на его поцелуи, жадно выгибаться под его руками, требуя новых и новых ласк, принимать его — и кричать в приливе освобождения.

И плевать мне, услышит нас кто-то — или нет.

Это мой мужчина и я его люблю. И никому не отдам!

Все сделаю, чтобы его защитить... никакой Ройл не помешает!

Колин, любовь моя...

И в этот момент в дверь забарабанили.

Рык, вырвавшийся у Колина, составил бы честь даже матерому медведю, да и я не отстала от любимого.

Всех убью!!!

Лайри Аделия Каренат.

Мне было плохо. После этой мерзкой картины внизу... интересно, что это за девка, и что она здесь делала? И почему она была в таком виде?

Хотя... а ведь можно догадаться!

Если она была в таком виде, значит, она была с каким-то мужиком, определенно. А вот с каким?

Стражники для этого дела девок на сеновале валяют, а не в казарме, да и платья рядом не обнаружено. Значит, она была у кого-то в комнате... у кого?

У Ройла явно была эта шлюха, Дайрин. Но тогда...

Колин?!

Или кто-то из соседей, приехавших... нет, они же с женами...

Я вскочила и заходила по комнате. Кто, кто мог пригласить эту девку, у кого она могла оставить одежду?!

Нет, если я сейчас не увижу Колина и не спрошу — я точно с ума сойду!

А его комната совсем рядом...

Накинуть плащ было несложно, как и пройти пару шагов по коридору. Замерла я у самой двери, потому что из-за нее послышался стон.

Мужской, низкий, а потом он сплелся с женским — и мне все стало ясно. Пару лет назад я увидела, как наш конюх обхаживает одну служанку и даже смогла подсмотреть за ними на конюшне. Вот там они стонали так же...

Колин там с другой!?

Я вцепилась в дверь, рванула на себя... заперто!

И я заколотила по ней кулачком.

— Колин, открой! Я знаю, что ты там!!!

Кто посмел покушаться на МОЁ?!

Уничтожу эту сучку, кем бы она ни оказалась!!!

Колин.

Когда Аделия принялась ломиться в дверь, я едва не выругался в шесть загогулин. Но — сдержался.