Загнали машину в гараж, мужик осторожно выложил коробки, также осторожно помог Михалычу выйти из машины, тот еле стоял, кренился в сторону пола, и Леня, поднатужившись, взял его на руки.

Отожрался ты, Юрка, бугаина вон какой стал!

Занес его в дом, шустро вернулся:

-Спасибо вам, большущее, телефон дайте. Я вам позвоню, что и как. Не останавливал вас никто по дороге?

Олег рассказал про джип.

-Не, тогда лучше приду. Мало ли, какое лекарство мне надо, как зовут-то, спасители??

Они сказали.

-А кого мы хоть подобрали-то? — поинтересовался Олег.

Мужик как-то странно посмотрел на них:

-Не признали?

-Да мы его в первый раз и видим! — ответила Люда.

-О, надо же!! Юрку оказывается, кто-то в нашем городе и не знает, чудеса! Не для базара, сами понимаете, дело тухлое, а подобрали вы и не дали помереть, полного тезку певца нашего, популярного, Юрия Михайловича Антонова.

Олег присвистнул:

-Того самого?

-Да.

Поехали на фирму, шустро выгрузили товар, уставшие, умученные собрались домой.

-Олег, а кто он, этот тезка Антонова?

-Да это же наш местный чемпион мира по смешанным боевым искусствам. Я слышал, жесткий такой, борзый мужик. Это сколько же человек было, что его так уделали?

-Олег, мы с тобой ничего не знаем, сам понимаешь, тут какая-то ужасная ситуация.

Я что, не понимаю, у вас малыши, у меня бабуля, не, я — могила.

Всю неделю после найденыша ничего не происходило, никто не звонил, и не приходил. Люда и Олег полностью успокоились, да и Новый год — вот он, предпраздничные заботы закружили.

Наряжали первую в жизни малышей елочку, игрушки, естественно, приобрели небьющиеся. Мама показала, как надо вешать игрушки, как старались детки... отпихивали взрослых, наряжали вдвоем, внизу игрушек было уже перебор, и деды понадобились, оба поднимали детишек, и те старательно тянулись повесить шарик повыше. А уж когда зажгли огоньки, и елочка замигала, радости было — не передать, оба восторженно прыгали, хлопали в ладошки и кричали "Ё!"

Генка попросил мать побыть с Айшой — они с Наилей собирались к Валерке на свадьбу — Наиля и не особо хотела, но Генка железно обещал ещё в больнице быть на торжестве, а слово надо держать.

Тома посоветовалась со своими — как лучше сделать.

-А чего ты маешься?? Приводи девчушку к нам, и ей веселее, и ты с нами!!

Так и решили. Люда собиралась после встречи Нового года со своими самыми родненькими пойти в Старостиным — там случилось два в одном — Новый год и новоселье.

Волковы, так же как и Люда, обещали быть после двенадцати, Шихарь правда изменил компании — улетели с семьей в Таиланд, детишек погреть. Пока же у Старостиных из гостей были Ольга с сыном и приятным мужчиной лет сорока пяти — привела знакомиться, и оба Дериземли.

Ванька долго и настойчиво говорил свой уже теперь в доску родной баб Пане, чтобы она не обижалась, но вот надо ему туда. Посмотреть на братца своей девочки, поговорить обстоятельно с дедом Ноем про неё, потискать мелких Стасовых и, конечно же — Рэя.

-Да, Вань, нормально все, мы вон с Петровной замечательно посидим, я честно — не в обиде.

Славка посмеивался — его теща нахваталась от сына сленговых словечек, он привык, что она всегда рядом, заботится о Ваньке — едва тот чихнет, у неё уже паника "Ванечка. Ванечка!"

Ванька тоже стал намного мягче и внимательнее, иногда правда — зарывался, мог ответить грубовато, бабуля сникала, а сын тут же подходил к своей мелкой бабуле и, обнимая её, бухтел в ухо:

-Чё обижаешься?? Сама же знаешь, переходный возраст — трудный. Я тебя люблю, после Рэйки и папки сразу. Вы с бабой Галей у меня хорошие!!

Бабуля гладила своего длиннючего и худючего, иногда вреднючего внука по лицу, привстав на цыпочки, целовала — он уже дозволял, но один раз.

-Ох, Вань, и как я без тебя жила?

-А я без тебя? Чё-то как вспомню наши супчики, не баб, я, наверное, на деревенской жениться буду!!

-Почему, Вань?

-Ну деревенские хоть готовить умеют, а москвички эти... — он скривился, — только про шмотки и косметику и треплются.

-Что, Вань, и нет в классе ни одной хорошей девочки??

-Не, почему, есть, вон Алиска Кротова — нормальная девчонка. В самбо ходит, интересно с ней, но я, баб, сильно ржал — она кроме бутеров ничего не умеет, я против неё ас.

-Ас ты мой, идем, я драников приготовила.

-Баб, а чё никто про них не знает — все вылупляются:"Чё такое — драники?" Ты мне это, как-нибудь в школу несколько штук заверни, угощу кой кого.

-Вань, а может, тебе какую девочку у баб Гали?

-Баб, не начинай, она с десяти лет мне теперь невесту подбирает, Славочка-то её не слушает, за меня взялась. А мне, ты знаешь, по фиг, не до них, вон у меня какая красавица имеется.

Красавица тут же навострила уши, у них с Ванькой любовь была невозможно сильная.

-Баб, я вот папку замучил, ну чё он все без жены, годы-то идут??

-Ох, Ванечка! Обжегся сильно наш с тобой папка, вот и не решится никак, да может, и на самом деле не нашлась ещё ему по душе женщина??

-Я тоже присматриваюсь, нам бы вот, как теть Люда, или какую из компании нашей — все тетки нормальные. Только, баб, я вот говорю, понимаю вроде все... а сам ведь боюсь, как я его делить с кем-то стану? Он же такой мой, совсем-совсем.

-Вы с ним одинаковые, он тоже тебя с кем-то делить не станет, вон, как на наши телячьи нежности косится.

-Не, тут ты не права. Он наоборот рад, что я теперь самый лучший внучек стал. Баб, я чё-то не наелся. Может, сырничков или запеканки замастыришь??

-Ванька, ты и правда проглот стал!

-Расту же, вон Славке по макушку уже, а в нем метр восемьдесят, я на твоих харчах его, пожалуй, перерасту, как думаешь?

Ванька никому не говорил, а вот любил он всякую всячину и ерунду с баб Паней перетирать за жизнь. Она не папка, весь его бред могла слушать бесконечно, а Ванька незаметно для себя привык — и болтать, и чего вкусненького уцепить, хорошо!

Папка тоже по вечрам полюбил на кухне сидеть, да и баба Паня стала совсем другой. Ванька нет-нет да вспоминал её ту, зашуганную, в больнице, в дебильных тапках.

-Не, хорошо, баб, что ты у меня, у нас — теперь есть!!

Он скучал, если она уезжала на пару дней — проверить, что и как в квартире, бурчал по её приезду:

-Ну, отвела душу? Сделала генеральную уборку? Намыла, начистила? Да ладно, а то я не вижу — вон, вся уставшая приехала.

Бабуля целовала его положенный раз и радостно улыбалась:

-Вань, как месяц без вас была!!

Иван Вячеславович сам выбирал игрушки для теть Людиных малышков, всем остальным набрал сувениров-магнитиков с годом петуха. Баб Пане выбрал теплый халат, попросив папку добавить, ему немного не хватало его скопленных денег. Папка захотел с ним пойти, посмотреть, что за халат Ванька выбрал, одобрительно хмыкнул, и пошли они в другой отдел, там вместе присмотрели теплую вязаную кофту для неё — радовать, так радовать.

Ванька перед отъездом втихую положил пакет с их подарками под елочку:

-Баб, ты, это, слово мне дай?

-Какое, Ванечка, тебе слово давать?

-Честное, после двенадцати погляди под елочкой, может, дед Мороз тебе чего припас?

-Сдается мне, дед Мороз и к вам с папой придет! — хитренько улыбнулась бабуля.

-Ладно, приедем — увидим.

Ванька с огромным удовольствием носился по двору Стасовых, валялся с мелкими в снегу, ловил восторженных, визжащих малышей с горки, возил их на санках, умудрился даже на Рэе прокатиться. С собакиным, к слову сказать, обнимался долго. У Старостиных ревниво приглядывался к их Рэксу, сделал вывод:

-Дядь Ром, моя Рэечка поизящнее будет, и посерьезнее, ваш немного дурной.

-Вань, ты постарше и один с ней, а у нас все трое его тискают, вот он и дурит немного.

Новый год встретили шумно, к двум часам заявились все опоздавшие, чего-то потусовались и по случаю небольшого морозца рванули все на площадь к главной елочке, где было как всегда — шумно, весело, празднично. Взрослые, совсем как детишки, взявшись за руки, водили хороводы, распевая: "В лесу родилась елочка!", а Ванька, пробурчав папке:

-Отстой! — решил скатиться с большой деревянной горки, на которой было полным-полно народу. Папка кивнул, крикнув, чтоб недолго, и Ванька, насвистывая как заправский разбойник, несколько раз скатился на картонке. Собрался опять залезать наверх и краем глаза увидел в самом углу, под лестницей какую-то съежившуюся фигурку.

-Непорядок, Новый год же!!

Полез туда, увидел, что плачет навзрыд тетка какая-то.

Полез под шапку, почесал макушку:

-И чё говорить в таких случаях?

А потом вспомнил... Когда он сильно болел, папка всегда брал его на руки, ходил по комнате и бодренько говорил:

-И чего ноем? У других вон хуже бывает!

Вот Ванька и брякнул:

-И чего ноем, хуже бывает, праздник же!! Тетка дернулась и обернулась, такая не старая, даже помоложе теть Люды будет, ничё, симпатичная, только зареванная вся. Ванька полез в карман, вытащил наглаженный бабулей платок, протянул все-таки девушке, лет двадцати с чем-то..

-На, вытрись, краска твоя потекла, как зебра прямо.

-Спасибо! Ты кто?

-Я? Иван Вячеславович. А ты?

-А почему ты мне тычешь?

-Ой, да ладно, буду я политесы разводить, ещё скажи, каблуками прищелкнуть и к ручке приложиться надо?

Девушка улыбнулась:

-Смешной ты!

Вытерлась платком и вздохнула как-то горько.

-И чего вздыхаем? Руки-ноги на месте, шевелятся, тогда и ныть нечего.

-Много ты понимаешь.

-Уж побольше некоторых.

-Мамке своей так отвечай.

-Я бы ответил, да не водится у меня мамки-то. Скажи, как тебя хоть зовут, а то вот базарим не по-честному.

-Люба. А мама твоя, она что..?

-Не, не померла. Просто её не было, ну, почти никогда.

-А отец?

-Папка у меня — такой один во всем мире, слушай, пошли на свет, че мы как заговорщики по углам прячемся... Да не переживай, никто и не поймет, что ты рыдала!!

Люба на свету внимательно рассмотрела Ваньку.

-Какой ты худой!

-Эт я расту усиленно, ты бы меня мелкого видела... тогда было совсем плохо, а ща я папке по макушку.

-Иван Вячеславович, извини, а все-таки где же твоя мать?

-Мать! — хмыкнул Ванька, ему как-то враз понравилась эта рева, и он, редко когда говоривший про эту тетку, тут почему-то выдал. — Да не было матери, была тетка, меня родившая, и все.

Люба эта аж запнулась, уставившись на него огромными глазами...

-Ой, только вот не надо меня жалеть, начнешь ща — бедненький Ванечка.

-Бедненький Ванечка ща получит по шее, я почему тебя должен по всей площади искать? — раздался за его спиной папкин голос.

-Пап я тут, это... типа психологом подрабатываю. Вот Люба сильно чего-то ныла, я и попытался...

-Не ругайте его, пожалуйста, ваш Иван Вячеславович мне очень помог! — Вступилась тут же за Ваньку эта Люба.

А папка не был бы самым лучшим в мире папкой, если бы не просек её зареванное лицо и какой-то умоляющий взгляд Ваньки.

-Хмм, а пойдемте-ка, Люба, к нашей компашке. Сынок мой, дай ему волю, Вас заговорит.

-Но я, право, — начала Люба, Дериземли одновременно перебили её.

-Пошли-пошли!!

Ванька галантно оттопырил локоть:

-Цепляйся, ты мелкая, в толпе потеряешься. Ростом мелкая, я хотел сказать!

Люба засмеялась, уцепилась за его руку, а Слава пошел сзади, изумляясь поведению сына. Чтобы его Ванька и так сразу повел себя с девушкой?? Да он с теть Людой своей обожаемой и то так себя не вел!!

-Во, теть Люд, я какую потеряшку нашел, знакомьтесь все.

Народ весело назывался, все смеялись, шутили, плясали, и Люба как-то расслабилась.

А Ванька опять удивил отца — пригласил на танец Люду и что-то горячо ей говорил.

-Ванька и танцует... Да, Слава, похоже, совсем вырос твой сын!!

А сын горячо говорил:

-Теть Люд, надо мне помочь.

-Да, Ваня, в чем??

-Теть Люд, я папке жену нашел, она хорошая — я точно знаю, поможешь мне?

-Вань, ты не ошибаешься

-Теть Люд, я тебе уже говорил, что папке моему такую как ты хочу? А эта Люба, её какой-то козел обидел, она так рыдала. А мне, ты же знаешь — тетки совсем не нравятся, которые на папку засматриваются. Ты сама говоришь всегда: "детей и собак не обманешь".

-Вань, ты же терпеть не можешь, когда тебя ребенком называют?

-Теть Люд, ну чего ты не догоняешь-то? Я как бы братом-сыночком буду ей, если все получится. Никому же не говорил, а хочется, вон, как у всех чтобы, типа мамки чтоб было.

-Ванечка! — ахнула Люда. — Прости меня глупую!!

-Да знаю, теть Люд, что ты меня тоже любишь, но эта же будет папкина жена и моя тоже родная. Она такая смешная и какая-то теплая, поможешь, теть Люд?

-Вань, сто пудов!

Люда взяла его за уши и, наклонив вихрастую голову пониже, смачно расцеловала.

-Ванька, ты такой славный, — и тише добавила, — сводник!

И так получилось, незаметно для Любы, а очень даже заметно для Ваньки и удивленно смотревшего всю эту новогоднюю ночь на него папки, что пошла она со своей новой смешной компанией. Никто не спрашивал, почему она плакала, просто приняли её и всё. Не знала же она, что Ванька Дериземля очень редко с первого раза проникается симпатией к женщинам, а раз Ванька её принял, значит — папке не отвертеться. Генка впервые в своей жизни испытывал муки ревности. Нет, его Наиля вела себя очень хорошо, но мужики, те самые, с которыми он побывал в переделке, как осы вокруг варенья, кружились возле неё. Генка в какой-то момент даже потужил, что приехал сюда — надо было дома Новый год встречать, втроем.

-Не мрачней, Генка. — Сказал подошедший к нему Викторыч. — Твоя Наиля очень такая теплая, искренняя, вот ребята и стараются ей понравиться, по-людски... Ты, Генка, обалденный счастливчик! Люди всю жизнь такую женщину ищут и ждут, а ты раз — и углядел в этих Бодунах сокровище. Знаешь, есть такие женщины, пообщавшись с которыми хочется стать лучше, вот мужики и стараются рядом с такой побыть. Никто не собирается на твое посягнуть, а вот понравиться, ну распушили павлиньи хвосты... А серьезно если — тебе крупно повезло, не смей её обижать, я сам тогда тебе башку назад заверну, будешь задом наперед ходить.

-Да я...

-Все мы задним умом крепки, пойду-ка и я стариной тряхну. Наиля, дочка, давай мы с тобой немного потанцуем.

Наиля перетанцевала со всеми, но взгляд её все время искал Генку. У того от этих взглядов раздувалось все внутри — "МОЯ!"

Сам себе удивляясь, он сильно изменился за этот месяц, что привез своих девчонок.

Домой тянуло с первых минут отсутствия, из поездок старался привезти своим девочкам и мамке какую-нибудь нужную или не очень вещь, но хотелось увидеть сияющие глаза жены.