-Люда, ещё одно, может так случиться, что мой долгожданный синок появится — ключи у тебя есть, скажешь, что я, как только смогу, тут же прилечу. Надо будет до девяти дней там побыть — иначе не поймут. Надеюсь, к твоим родам буду дома.

Ной что-то долго втолковывал своему собакину, тот совсем по-человечьи мотал башкой, явно соглашаясь с хозяином.

Люда утром потихоньку выходила на прогулку с собакой, она сидела на лавочке, а пес нарезал круги, не отбегая далеко от неё, а вечером уже Тома гуляла с ним подольше. Рэй вел себя исключительно по-джентльменски — не обращал внимания на кошек, не гавкал на мелких шавок, идеальный пес.

Сегодня Тома затеяла лепить пельмени, предупредив Люду, что придет к обеду с ними, Люда осторожно вышла погулять с собакой, посидела на лавочке... как-то неважнецки она себя чувствовала, то ли к перемене погоды, то ли давление, позвала Рэя:

-Пойдем, мальчик, домой.

Из-за угла показалась красивая пара — статный высокий мужчина, явно военный, судя по его выправке, и красивая, типа фотомодели, длинноногая девушка, направлялись явно в их подъезд.

Люда, переваливаясь, тоже шла к подъезду, уже подходя к крылечку, споткнулась, с ужасом осознавая, что падает...

-Дети!! — пронеслось у неё в голове, а у самой ступеньки её поймали крепкие руки этого мужчины. Люда судорожно всхлипнула.

-Тихо, тихо, все хорошо, не надо волноваться, все хорошо, — приговаривал мужчина, осторожно придерживая Люду.

-Что ж вы, женщина, под ноги-то не смотрите? — Неприязненно смотря на Люду, спросила красотка.

-Не вижу я их пока!

В ноги ткнулся стрелой прилетевший Рэй.

-Все хорошо, мальчик! — Потрепала его по башке Люда.

А мужчина удивленно воскликнул:

-Рэй? Рэй, это ты? Ничего себе, щеночек вырос!!

-Вы сын Ноя Нодаровича?? -Спросила Люда.

-Да!

-Ной Нодарович улетел в Грузию, его бабушка Кетеван умерла, ключи от квартиры у меня, пойдемте, я Вам их отдам.

-Георгий меня зовут, а Вы, наверное, отцова любимая соседка Люда?

-Да.

-Вот и познакомились, пойдемте! — он не убирая руки с Людиной талии, бережно поддерживая, повел её к лифту.

-Жорик, женщина сама может идти, что ты её как хрустальную вазу держишь! — надув губы, воскликнула девушка.

-Будешь ты беременная — на руках носить стану, мать моего ребенка.

-Ой, не начинай! — как-то взвинченно произнесла девушка.

Она что-то ещё говорила, но Люда не слушала, её больше занимало её непонятное состояние... отдав Георгию ключи, — Рэй с ними не пошел, как-то настороженно обходя подругу Георгия, — она прилегла, но немного полежав, встала, потихоньку побрела на кухню, позвонить Тамаре, чтобы пришла пораньше, и охнула от прострелившей живот боли.

Рэй вскинулся, подбежал к двери, зубами уцепил ручку, всунул в приоткрывшуюся дверь голову, выскочил на площадку и стал безобразно громко лаять у двери Ноя, ещё и царапая лапой.

Люда набрала номер Старостина:

-Ром, наверное я рожаю! — едва выговорила она от опять скрутившей её боли.

-Люда, выезжаю!

А Рэй надрывался, открылась дверь, выглянул Георгий — Рэй тут же ухватил его за руку и потащил к Люде.

-Рэй, что? — не пытаясь вырваться, спрашивал Георгий. Увидев согнутую Люду, мгновенно понял, в чем дело, и спросил:

-Что нужно сделать?

-Вниз, к подъезду, помогите! — простонала Люда. Почти повиснув на сыне Ноя, не различая ничего от скручивающей её боли — она боялась только одного — не начать рожать вот здесь и сейчас, еле переставляла ноги. Потихоньку вышли из подъезда, Георгий беспомощно оглянулся — куда идти, где этот роддом, он не знал...

Из-за поворота вылетела 'Скорая', с визгом тормознула возле них, выскочивший крупный мужчина, махом поднял Люду на руки, аккуратно передал её другому мужику в машину и крикнув:

-Спасибо, мужик! — шустро заскочил в машину, та рванула с места, оставив ошеломленного мужчину на пороге.

Все ещё не придя в себя от ситуации, нажал кнопку лифта и с удивлением заметил, что у него трясутся руки.

-Подождите, молодой человек! — в подъезд, запыхавшись, влетела женщина возраста отца, вышли на одном этаже, там увидев открытую дверь соседки и сидящего на пороге Рэя, женщина растерянно спросила:

-Рэй, что? Где Люда?

-Люду увезли на Скорой она рожать будет, я вот её вниз отводил! — проговорил Георгий.

-А вы кто будете? — женщина внимательно посмотрела на него. — А, Вы Ноя сынок?

-Да, вот только приехал, не успел переодеться, как Рэй меня вытащил!

— Вы с отцом — одно лицо, спасибо Вам, большое!

-Да, скорее, Рэю надо говорить спасибо, он так лаял, что глухой бы услышал.

-А я свекровь Людина — Тамара, ой, что же это я? Возьми, сынок, пельмени. Я налепила, не до них сейчас, а чего они лежать будут? У отца, небось, ничего и нет толком в холодильнике. Я вот дверь запру да в роддом рвану, внуков ждать, у нас ведь двойня будет, мальчик и девочка, уж как мы их ждем-то.

-Надо же! — удивился Георгий. — Такая маленькая женщина и — двойня? Вы мне тогда сообщите, как дети родятся, хорошо? Я как бы косвенно тоже причастен! — обаятельно улыбнулся Георгий.

-Ох, милок, какой ты видный, девки небось виснут... Ох батя твой в молодости, похоже, мужик был, да он и сейчас хорош, — как-то смутилась тетка. — Все, спасибо тебе, ещё раз, побежала я.

Тамара Ивановна часа три нарезала круги возле роддома, перечитала все молитвы, истово веря, что все хорошо будет — ведь Рома Старостин сам возле Люды находится. Тома то выходила на улицу, то опять моталась по коридору приемного покоя. Опять пошла на улицу.

-Господи, помоги, не оставь нас своей милостью!

-Теть Тома, — окликнул Роман, — идите сюда.

Тома рванула к нему со всех ног.

-Что? Что, Рома?

-Все хорошо, мальчик и девочка, мальчик побольше — два девятьсот, малышка — два пятьсот, все хорошо.

-А Люда?

-Люда пока слаба, устала очень, но, думаю, завтра уже малышей будет кормить!

Привстав на цыпочки, Тамара потянулась к нему, расцеловала Романа и заплакала.

-Что Вы, все же нормально!

-Спасибо тебе, я... я от радости, Господи, дождалася!

Люда проснулась с ощущением легкости во всем теле — не тянул живот, она не задыхалась, потянулась рукой к животу, которого не было... А потом вспомнила: деточки, у неё теперь есть деточки... маленькие, пищащие комочки, которых ей вчера показывал Рома, а она как-то и не разглядела их, а резко провалилась в сон:

-Вот ведь, мама новоявленная!

-Доброе утро, мамочки! — в палату вошли два врача, один из которых — серьезный Старостин, и медсестра. -Как ваше самочуствие? Какие жалобы?

Лежащие в палате три мамочки дружно сказали, что жалоб нет, а интересует их больше всего состояние детей.

-Ну что же, — проговорил второй доктор — зав детским отделением, — начнем с многодетной теперь мамы-Стасовой. Ваши детки — абсолютно здоровы, пищат, особенно девочка, в обед принесем их кормить, думаю, у нас проблем не будет — через недельку выпишем.

-Козлова — Ваш ребенок...

Люда уже не слышала, что говорит доктор, смотрела на Старостина, а тот улыбался во всю ширь.

-Людмила Павловна, наша семья, все друзья, сердечно поздравляем Вас с рождением малышей, все искренне рады, что роды успешные. Бабушка Ваша вчера рыдала навзрыд от счастья, сегодня с утра развила бешеную деятельность, они в семь утра уже приходили с Рэем узнать как вы с малышами.

Рома уходя подмигнул Люде.

-Откуда Вы знаете Романа Анатольевича? — спросила лежащая рядом женщина.

-Учились вместе! — кратко ответила Люда.

-Повезло, это такой мужчина, а врач... нет слов!

Люда набрала Тому:

-Людочка, девочка моя, я так счастлива, — у свекрови дрогнул голос, — меня утром Рэй просто тащил в роддом, он и впрямь как человек, очень внимательно слушал, что сказали о вас, а потом успокоился. Ною вчера Георгий позвонил, сказал про внуков.

-Какой Георгий? — не поняла Люда.

-Ну сынок его, что вчера тебе помог.

-А-а-а, — вспомнила Люда, — тот мужчина, что с красивой женой приехал? Тамара Ивановна, мне надо принести...

Люда перечислила все, что требуется, и через полчаса знакомилась со своими малышами. Вчера, умученная схватками, толком и не разглядела своих маленьких.

Первым принесли мальчика: светлые реснички и бровки, едва видные на личике, карие мамины глазки, сердитая мордашечка...

-Маленький мой, сыночек долгожданный!! — у Люды перехватило дыхание от нежности, сыночек как-то нехотя пососал мамку и уснул, а Люда с умилением разглядывала своего мужичка.

В палату зашла нянечка с пищащим свертком.

-Кто Стасова, принимай дочку. Ох, хулиганка будет, пищит, свое требует, давай-ка я мальчика заберу, он спокойный такой.

Люде подали девчушку — красное, сморщенное от писка личико, более мелкая, по сравнению с братиком, она как-то судорожно вцепилась в материнскую грудь.

-Что ты, маленькая моя, плачешь, кушай, солнышко.

Солнышко причмокивая, насыщалась, а Люда рассматривала теперь уже крошечную дочку.

-Похожи они? — поинтересовалась соседка.

-Да, только малышка помельче.

-Девочка же, она и будет поизящнее. Ты молодчина, смотри сразу молоко пришло, у меня вот опять нет толком, что с первым, что вот сейчас, но через недельку буду как Буренка. Когда дочку родила, ещё и на соседского пацана хватало, почти до года, молочный брат как бы у нас имеется.

Люда немного подремала, когда завибрировал телефон — на дисплее высветилось — Ной.

Ной вместо обычных цветистых выражений кратко сказал:

-Прилетел, безумно рад, жду-не дождусь выписки, как назовешь деток?

-Девочку точно Таисия, а сыночка — на распутье, много имен нравится, подумаю до завтра — или Егор, или Кирилл.

-Отчество какое дашь?

-По папке моему — Павловичи будут.

-По отцу не хочешь?

-Нет, и не обсуждается!

-Понял, красиво Таисия, Тася, Тая, Таечка, и мальчику достойные имена выбрала, мне по душе Егорушка. Но решай сама, мы с бабулей будем рады любому имени. Рэй вот возле меня крутится, хвостом вертит. Скажи ему пару слов:

-Рэюшка! Спасибо тебе, славный песик!

Песик, ростом Люде до пояса, рыкнул в трубку.

-Удивляюсь, он тебя больше чем меня полюбил, вот что значит мужчина.

Ной приехал в обед и очень удивился, увидев своего ладного подтянутого сына в обществе непонятной девицы, расхаживающей по квартире в одной коротенькой футболке. Отец и сын долго обнимались, а девица, не подумав одеться, с любопытством разглядывала отца Жорика.

-Жорик, познакомь нас с папенькой.

-Во-первых, папенька — это у избалованных донельзя девиц... Я же — отец. Во-вторых, я не знакомлюсь с вульгарными, едва одетыми девицами, у меня, простите, не бордель, я бы попросил Вас впредь не сверкать передо мной телесами.

-Гия, биджо, — он перешел на грузинский язык, — ты зачем привез сюда такую вульгарную женщину? Если собрался жениться на этом... женись, моего благословения не будет. И что это за собачья кличка -Жорик, тебе сколько лет, пачему мужчину так зовут? Ти што, светский тусовочный малчик? — уже по-русски спросил Ной, раздражаясь. — Савсем ум патирял, биджо? В роду Нижарадзе никогда не было малчиков в тридцать шесть лет, одни мужчины! Мы все гордимся, что у нас есть падводник, настаящий мужчина. Чтоби я не слишал такой имя!!

Георгий примиряюще сказал:

-Хорошо, не волнуйся, пожалуйста! Зачем сердце надрываешь по пустякам, у тебя же сейчас есть приятные заботы — твоя Людочка стала мамой.

-Да, — расплылся в улыбке отец, — это огромная радость, два человека родились! И меня дедом признали, ты не видел, какая это хорошая человечная женщина.

-Видел, пап, видел, я немного ей помог! — Георгий в двух словах рассказал, как выскочил на истошный лай Рэя, как мгновенно, едва они выползли из подъезда, согнувшуюся от боли женщину, увезли на "Скорой", как Тамара Ивановна угостила его пельменями.

-Хорошо! — кивнул отец. — У нас сейчас будут славные дела — покупка коляски и кроваток, надо все приготовить для малышей.

-А где же счастливый папа?

Ной помрачнел:

-Тут такая история... — тоже кратко поведал о Генке и его подлости.

-Идиот — мужик. Ради несерьезной женщины отказаться от жены и детишек, не понимаю!

Одетая, надутая Стелла встала в позу:

-Я сегодня же уезжаю в Москву, переночую у приятельницы, а утром — в модельное агенство, меня там ждут.

Она явно думала, что Георгий кинется её уговаривать, умолять, а тот только кивнул:

-Хорошо, делай как тебе удобнее!

-Вот, значит, как ты меня любишь??

-Я тебе такое говорил? Что-то не припоминаю?

-Ну не конкретно, ведь мы с тобой уже два месяца вместе, я уверилась, что ты меня любишь.

-Знаешь, как-то не встретил я на своем пути женщину, которой бы сказал, что люблю. Симпатизирую, да, но любить? Это же что-то такое, отчего ты весь растворяешься в родном человеке. Вон как мои родители жили — на одном дыхании, да и ты сразу озвучила, что ждать мужа из похода и рожать детей — это не для тебя, а зачем, скажи, тогда жениться мне, для штампа?

-Ну и оставайся со своим папашкой, кобелина!! — Стелла истерически всхлипнув, заскочила в спальню, нервно побросала в чемодан свои тряпки, Георгий аккуратно сложил в пакет все баночки-скляночки из ванной, тщательно проверил, не забыла ли она чего, вызвал такси, оплатил проезд до Москвы, отдал ей какие-то деньги и, облегченно вздохнув, пошел домой.

-Веришь, пап, еле отмотался. Возомнила отчего-то, что именно она — моя судьба.

-Разборчивее надо быть, зачем собирать все, что легко идет в руки.

-Ну у нас в городке она слыла недотрогой, вот я и повелся. Но скучно с ней стало через пару недель, только обещанием помочь устроиться в Москве и уговорил, поехать, иначе бы не отстала. Какая из неё жена, если готовить умеет только яичницу с колбасой, а так сплошное самолюбование и самовосхваление.

-Головой надо думать, верхней! — буркнул отец. — Не получится, что она твоего дитя..?

-Что ты, пап, таблетки пьем, это же не твоя Люда, это весьма расчетливая особа, она и со мной-то начала, конкретно зная, что у нас в Москве есть кой какие связи, продвинуть, чтобы заметили её красоту какие-нибудь крутые денежные мешки. Меня же просто царственно допускали к телу, типа: ты мне, я тебе... Извини за хамство.

-Какая бездушная молодежь бывает, расчетливая, лицемерная. Я счастливчик, в свое время такую Этери увидел, и за всю нашу совместную жизнь ни секунды не пожалел об этом.

-Завидую, пап, где бы такую Этери и мне найти??

Ной с Гоги два дня мудровали, вымеряли, высчитывали, прикидывали и сделали для малышей уникальную кроватку-трансформер, из двух обычных. Кроватка получилась очень необычная и удобная — складывалась и раскладывалась, они даже ножки сделали как у деревянной лошадки, чтобы усталая мама могла покачивать своих малышей, не вставая с кровати.

Тома только охала и ахала умению мужиков.

-А что ты хотела, женщина, мужчина на то и мужчина, чтобы многое умел, а сина я всегда учил быть мужчиной. — Ной с такой любовью и гордостью говорил это слово: "Син, синок" с ярко выраженным акцентом, Томе было и обидно и завидно, что её Генка до 'сина' не дотянул.