Мертвецов было много, а тележка — совсем маленькая. Но Сидих не спешил. Мало ли что надумают новые хозяева города, когда закончится эта работа? А мертвецы... Они уже никому не причинят вреда. Омерзительно, конечно, но могло быть и хуже.

Первой Сидих вывез за город пожилую дородную женщину с проломленной головой. Она уже закоченела и едва поместилась в тележке. Сидих надолго запомнит ее перекошенное ужасом лицо. Потом был стражник, искромсанный настолько, что его пришлось собирать по частям. Третьего мужчину проткнули в спину. Сидиха заинтересовал браслет на его руке. Красивая штучка и, наверняка, дорогая. Сразу видно — работа древних мастеров. Мертвецу браслет уже без надобности, а живому, глядишь, на что сгодится. Однако Сидиху не удалось снять его с запястья убиенного: примерз, зараза. А тут еще надсмотрщик появился:

— Чего замер? Пошевеливайся, бездельник!

Этот был тоже из местных, кажется, еще недавно работал грузчиком в порту, а теперь вот командовал. И не он один. Сосед, опять же... И еще не меньше сотни добровольцев, поступивших на службу к новым хозяевам города. Одним было все равно, на кого спину гнуть, другие польстились на золото и неожиданные перспективы. Самих же господ Сидих до сих пор не видел. А вот их Железные слуги нет-нет, да показывались на глаза, приводя в трепет как работников, так и надсмотрщиков.

В отличие от первых двух, тело владельца браслета было податливым, хотя и холодным, как лед. Сидих взвалил его на тележку, прикрыл украшение окровавленным рукавом и направился к городским воротам.

Мертвецов свозили к яме, вырытой еще в прошлом году под фундамент новой смотровой башни. Однако строительство так и не началось, а яма, вот, пригодилась. Она постепенно заполнялась обезображенными телами, которым не было конца.

Выбравшись за город, Сидих столкнулся с группой людей, покидавших Катлар. Им повезло даже больше, чем ему. Их отпустили. Не по доброте душевной, а чтобы рассказали всем, что видели и слышали в захваченном городе. Чтобы, значит, люди даже не помышляли о сопротивлении, когда к ним пожалуют новые властители Варголеза. С каким удовольствием Сидих присоединился бы к ним! Бросил бы и дом, и товары — лишь бы убраться подальше от города, ставшего чужим. Но... У ворот стоял двуногий Железный слуга и бдительным оком наблюдал за каждым из работников.

Проводив уходивших завистливым взглядом, Сидих направился к яме. Вместо того чтобы свалить тело и вернуться в город, он откатил тележку в сторону и предпринял очередную попытку присвоить браслет. Застежка, залитая смерзшейся кровью, никак не поддавалась. Преодолевая отвращение, Сидих поднес холодную руку к губам, собираясь отогреть ее дыханием. Дунул раз, другой. И вдруг камни на браслете ослепили яркой вспышкой, а следом за этим рука мертвеца рванулась к горлу, и крепкие пальцы вцепились в кадык. Сидих взвизгнул, оторвал от горла руку, поспешно отскочил назад. Замер, уставившись на мертвеца.

Тот неподвижно лежал на тележке, глядя в небо пустыми глазами.

"Да, что же это такое?! Неужто привиделось?"

Он потер горло ладонью. Больно...

Мертвец повернул голову и заглянул ему в самые глаза. Сидиху показалось, будто внутренности сковало лютой стужей, а сердце сжало в тисках.

А когда мертвец полез из тележки, он не выдержал, заорал и бросился к воротам, рассчитывая на защиту новых господ...

"Холодно... Как же холодно..."

Гвану хотелось укутаться в теплое одеяло, но он не мог пошевелиться. Впрочем, и одеяла у него не было. Он лежал под открытым небом, на которое медленно выползало скупое зимнее солнце. Гван смотрел на него открытым взглядом и не испытывал обычной в таком случае рези. Но даже если бы она была, парень не мог сомкнуть веки. Такое впечатление, будто они заледенели. Как и все остальное тело.

В городе было непривычно тихо для этого времени суток. Обычно в этот час люди спешили на рынок, или в порт, или по каким другим делам. Местные и пришлые из окрестных рыбацких поселков, или совсем уж далекие гости, прибывавшие в Катлар со всех уголков Варголеза.

Но сегодня было тихо...

"Как на пимперианских руинах".

Послышались крадущиеся шаги. Спустя некоторое время в поле зрения попал мужчина, пробиравшийся вдоль стены. Он озирался по сторонам, заметно дрожал...

"Холодно..."

Гвану хотелось позвать его на помощь, закричать, но губы даже не шелохнулись. Прохожий бросил на него затравленный взгляд и скрылся за углом.

И снова стало тихо.

Гван не мог припомнить, что с ним случилось намедни, как он оказался на улице? И почему обессилел настолько, что не может пошевелиться?

"Людская толпа, Дирма, вцепившаяся в корзинку и прижимающая к себе сына. Крики. Страх..."

Обрывочные воспоминания, из которых невозможно было составить общей картины. И это бессилие угнетало не меньше, чем сковывавший холод.

Снова послышались шаги. Нет, что-то другое...

...лязг стальных когтей по мостовой...

"Стальных?! Почему стальных?"

Перед глазами появилась собачья морда. Псина осторожно приблизилась к нему, нюхая воздух, ткнулась носом в бок — горячее дыхание обожгло раскаленным металлом. И тут же испуганно заскулила и, поджав хвост, скрылась из виду...

"Холодно..."

Люди появились ближе к полудню. К Гвану подошел тщедушный мужичишко, поморщился так, словно увидел нечто мерзкое, неприятное.

"Помогите..."

Словно услышав немую мольбу, незнакомец, кряхтя, склонился над ним, потянул на плечи. Затрещала рубаха, примерзшая к мостовой. Вдруг взгляд незнакомца скользнул по руке к запястью. Он бросил уже приподнятое тело, хищно зыркнул по сторонам, присел на корточки и принялся сдирать браслет.

"Тот самый, с Гонготских болот!"

Гвану хотелось возмутиться, а еще лучше — вцепиться зубами в глотку наглого воришки. Но... Он не мог...

— Чего замер? Пошевеливайся, бездельник!

Воришку спугнул внезапно появившийся человек — огромный детина, каких часто можно встретить в катларском порту.

"Спасибо тебе, добрый человек!"

Тело Гвана взвалили на тележку и покатили по городским улицам. Он видел небо, верхние этажи домов, слышал скрип тележки, сопение неудавшегося воришки, отчего-то пугающий металлический лязг, доносившийся со стороны.

Над головой промелькнула арка городских ворот, мимо прошла группа людей, лица которых выражали одновременно испуг и облегчение. Вскоре тележка остановилась, и кативший ее человек снова попытался стянуть с запястья Гвана браслет.

"Мерзавец!"

Злость тому причиной или что-то другое, но Гван почувствовал прилив сил. Его рука, согретая теплым дыханием незнакомца, метнулась к горлу воришки, непослушные пальцы сомкнулись на чем-то мягком...

Вор испугался, вырвался, а потом, огласив округу душераздирающим воплем, бросился бежать.

Приободренный первым успехом, Гван попытался встать. Тело было непослушным, первые движения давались с превеликим трудом, но ему удалось приподняться. Рука соскользнула с борта тележки, он рухнул вниз, врезавшись в землю лицом. Боли не почувствовал — разве что досаду. Желая развить успех, он подтянул непослушные ноги, оттолкнулся от земли, встал, зашатался, едва снова не потеряв равновесие.

Осмотрелся.

Слева от него находилась яма. Кажется, здесь собирались построить новую сторожевую башню, но работы так и не были завершены. Теперь же яма была наполовину заполнена телами: мужчины, женщины, дети — все лежали вповалку. Разбитые, изуродованные...

Мертвые.

"Что здесь происходит?!"

Гван повернул голову направо.

Городские ворота. Только что в них вбежал давешний воришка, но не остановился, помчался дальше, продолжая орать во все горло. На проходе стояли еще какие-то люди, удивленно, испуганно пялившиеся на Гвана. Но вовсе не они привлекли его внимание, а... чудовище из металла, уставившееся на него своим единственным глазом.

И Гван вспомнил все!

Рвущаяся в порт людская толпа, прижимающаяся к стене Дирма, схватка с железным монстром, бегство по городским улицам, удар клинком в спину...

Странная трубка на плече чудовища, стоявшего у ворот, выплюнула трехгранный шип, в мгновение ока достигший цели. Он ударил Гвана в грудь. Парень ощутил толчок. Он склонил голову, увидел торчавший под левым соском шип, наполовину погрузившийся в тело. Боли не было, лишь негодование. Желая избавиться от чужеродного предмета, Гван схватился пальцами за железяку, сильным рывком выдернул ее из груди. Должна была брызнуть кровь, но этого не произошло.

"Странно..."

Гван прикоснулся к ране, ничего не почувствовал. Тогда он сунул палец в дыру между ребер. Глубже, еще глубже. Нащупал что-то упругое...

Догадка оказалась внезапной и страшной.

"Это сердце!"

Оно было холодное, как льдинка.

Оно не билось...

Налегая на весла, Кувен Истарх правил лодку в сторону берега, тонувшего в предрассветном тумане. Его тело содрогалось от пронизывающего холода и сырости. А еще — от страха, вот уже несколько дней бывшего его неизменным попутчиком. И страх возрастал по мере приближения к городу, ставшему с некоторых пор самым неприветливым местом на всем западном побережье...

Катлар основали сагариты еще в те времена, когда нынешний Варголез населяли дикие племена, истреблявшие друг друга в нескончаемых битвах. Сагаритов, предлагавших диковинные товары, поступавшие с юга, они до поры до времени не трогали. С ними было выгодно иметь дело. К тому же жили беженцы из далекого Сагарэта тихо-мирно, на чужую землю не зарились, чужие законы не нарушали, в междоусобную свару не вмешивались. Зато охотно скупали шкуры, лес, металл, пшеницу, мед, пеньку, мясо — товары, которых у дикарей было в избытке.

Но случилось то, что рано или поздно должно было случиться: у сагаритов появились серьезные враги в лице кочевников, пришедших из глубины Олфирских степей. Эти оказались жадными до чужого добра. Торговать не хотели, стремились забрать товар даром. А Карлар в те времена представлял собой небольшую деревянную крепость, и на ее защиту приходилось вставать всему небольшому населению, лишь малая часть из которого могла держать в руках оружие. Когда натиск стал невыносим, сагаритам пришлось обратиться за помощью к варголам, не так давно обосновавшимся у озера Бронт и сумевшим расширить границы своих владений почти до самого побережья. Если кто и мог помочь справиться с посягательствами кочевников, так только они. Заключили договор, более выгодный для варголов. Но жизнь все же дороже. В Катларе появился гарнизон, чуть позже пришли мастеровые. Уже через сорок лет сагариты стали меньшинством в своем родном городе, а спустя полторы сотни лет и вовсе растворились в массе пришельцев с востока...

Кувен Истарх был одним из тех жителей Катлара, кто еще помнил о своих сагаритских корнях. Его дед ходил морем на юг, посещал родину предков и довольно сносно говорил на их языке. Однажды он стал жертвой пиратского нападения и сгинул, оставив на попечении разорившейся вдовы двоих сыновей. Отцу Кувена пришлось зарабатывать на жизнь рыбной ловлей. Впоследствии и сам он стал рыбаком. Как и все выходцы с юга был он смугл и темноволос, смирен и даже робок. В глубине души он считал себя сагаритом и гордился этим, но в отличие от деда и отца на языке предков не мог уже связать и двух слов. На юга его никогда особо не тянуло, потому что своей родиной он считал Варголез, в частности — Катлар. Он любил этот город у моря...

Пока не пришла беда.

В тот злополучный день он находился дома, чистил рыбу, дожидаясь возвращения жены с рынка и утирая носы детям.

Дождался.

Ее принесла толпа, хлынувшая в порт сметающей все на своем пути волной. Люди были напуганы, кричали, толкались, пытаясь перебраться на редкие корабли, стоявшие у причала. Кто-то прыгал в лодки, и они переворачивались, не в состоянии принять на борт пассажиров больше положенного.

Тинхет, жена Кувена, влетела в дом, перепачканная кровью. К великому облегчению рыбака, это была не ее кровь, а человека, невольно принявшего на себя удар какой-то твари из металла, каковые в великом множестве ворвались в город и устроили настоящую бойню. Это все, что удалось Кувену вытянуть из перепуганной супруги. Она сгребла детей в охапку и спустилась в подвал. Кувен покорно последовал за ней и запер прочные двери, за которыми можно было в безопасности переждать нашествие.

Весь оставшийся день и всю ночь из порта доносились крики, стоны, металлический лязг, но к утру стало тихо. Ближе к полудню Кувен рискнул выбраться на улицу и замер, пораженный страшной картиной: порт был просто-таки завален трупами ни в чем неповинных людей. Многие плавали у берега, то ли утонувшие, то ли сброшенные в воду кровавыми мясниками.

А со стороны города доносился уже знакомый и не предвещавший ничего хорошего металлический скрежет.

Кувен понял, что оставаться в Катларе нельзя. Нужно было выбираться из города. Куда? Было у него одно укромное местечко на крохотном безымянном островке у выхода из Катларской бухты. Там стоял небольшой домик, в котором находили приют рыбаки, застигнутые в море ненастьем, там же сушили сети, разделывали рыбу.

"Безопаснее места теперь вряд ли сыщешь".

Лодки Кувена не оказалось на прежнем месте. Пришлось воспользоваться чужой, вытащенной на берег для просушки. Озираясь по сторонам, рыбак столкнул лодку в воду, дождался появления Тинхет с детьми и нехитрым скарбом, собранным на скорую руку, и вышел в море, усердно налегая на весла...

Это было три дня назад.

Остров на самом деле оказался безопасен, и страхи постепенно уступили место более насущным проблемам. Больше всего одолевал холод, проникавший в жилище сквозь щели между рассохшихся досок. Зимой здесь мало кто появлялся, поэтому никому и в голову не приходило починить ветхую хижину или хотя бы запастись дровами для обогрева. Все, что имелось в наличии, было сожжено еще в первый день, а потом приходилось жаться друг к другу, чтобы согреться студеными ночами. К тому же подходил к концу провиант, прихваченный Тинхет в дорогу. Еще меньше оставалось пресной воды.

Кувен решил не ждать того часа, когда станет совсем худо. Дети и без того начали шмыгать носами. Не хватало еще подхватить простуду. Меньше всего на свете ему хотелось покидать остров и возвращаться в Катлар. Однако нужда заставляла. Попрощавшись с родными на рассвете, он спрыгнул в лодку и вышел в море.

Утро выдалось туманным, скрывавшим гребца от посторонних глаз. С другой стороны, он и сам не мог разглядеть подернутые сизой дымкой берега.

Кувен так и не отважился плыть прямо в порт. Решил подойти к городу с юго-запада. Там, среди скал, можно было пристать к берегу, а потом тайной тропой проникнуть в Катлар. Он прекрасно знал город, особенно портовый район, и был уверен, что ему удастся добраться до дома незамеченным. Лишь бы только случайно не наткнуться на железную тварь, рыщущую в поисках очередной жертвы.

"А может, и нет их уже в городе?"