1894 часть 4

* * *

Клячкин просмотрел статьи о покушении на императора. Было очевидно, что Николай II лишь легко ранен. Зато аресты прокатились по столице частым гребнем. Все люди Клячкина заблаговременно выехали из города и Сергею были на руку аресты конкурентов. Хватали всех подряд. И революционеров, и несдержанных на язык студентов, и журналистов, и даже учителей рабочих школ. Тюрьмы были переполнены. Нищих, воров и проституток выпустили на свободу, освобождая камеры. Улицы патрулировали войска.

* * *

Клячкин советовался с командиром боевиков Коскинен в приморском поселке Тирейоки, недалеко от столицы. Именно он готовил стрелка, и он нес ответственность за провал операции.

— Ты понимаешь, что нам не достать царя две-три недели, пока у него постельный режим? — шипел на финна Сергей.

— Это не совсем так, — флегматично возражал Коскинен, — Есть два запасных варианта. Они полностью готовы, хотя гарантии нет ни у одного из них.

— Я помню.

Клячкин сделал паузу и потер виски. Последнее время голова болела все чаще.

— Если в помощь трактору с динамитом выделить трактор с пулеметом, то даже армейские патрули не смогут помешать нам прорваться к Зимнему дворцу. Шестьдесят пудов взрывчатки разрушат царский ризалит до самого фундамента, — с паузами после каждого слова предложил вариант Коскинен.

— Ты вспомни. Мы забраковали этот вариант по «нравственным» причинам. Погибнут дети. Истерика в газетах будет всеобщей. Неважно, кто виноват, революционеры станут изгоями. Суды будут принимать незаконные решения. Промышленники усилят сопротивление, перестанут платить наши «налоги».

— Я могу выкрасть третьего помощника военного атташе Великобритании. Конспиративная квартира нам известна, расписание встреч с агентами тоже. Мы посадим его труп на трактор с пулеметом.

— Власть найдет выгодных для себя исполнителей. Выкради ты посла и посади его за пулемет, никто об этом слова не напишет. Вот он свежий пример: ни слова о поляках, ни слова о Гинсбурге. Мы им подставу, а жандармы себе на уме. Российская империя — это не Европа и не США. Жандармы могут скрыть любые улики, или придумать нужные.

— Я могу дать денег паре-тройке журналистов на подкуп жандармов. Я твердо знаю, кто из жандармов, знающих о наших подставах, нуждается в деньгах, — Коскинен начал спорить с Клячкиным. Раньше он себе этого не позволял. Видимо, неудача больно ударила по его самолюбию.

— Нет. Оставим Коленьку в покое. Пока. Недели три он в постельке пролежит? К этому времени подготовь мне список близких родственников, включая любовниц по всем фигурантам нашего дела. Мы не будем никого убивать. Нападения грабителей — сломанная рука-нога, или бросили на морозе голышом. Изнасилование сифилитиком. Судебный иск по спорному делу. Ты сам придумай такие варианты, чтобы чиновнику было не до работы.

— Но варианты ликвидации царя я продолжаю прорабатывать?

— Без лишних жертв. Пока мы не возьмем власть в свои руки нужно избегать убийств женщин и детей. С этической точки зрения наследники грабителей — аморальные мерзавцы. Они должны быть уничтожены. Но сейчас не время.

* * *

Зайлер, довольный отказом Гусева от «императорской милости» смог добиться визы министра иностранных дел на карте «Оманского султаната». На следующий день из Вашингтона пришло разрешение на визит Гусев в США. Володя срочно прибыл в Нью-Йорк. Ему хотелось решить с Ершовым финансовые вопросы, тот закрыл доступ к счетам Бузова. Вместо сердечных объятий, Ершов бросил Гусеву в грудь свежие газеты.

— Вы что с Серым творите?!

Гусев поймал пару газет и бросил взгляд на заголовки.

— Где ты увидел руку Гусева-Клячкина? Стрелок промахнулся. Такого облома ни я, ни Серега бы не позволили. С пятидесяти метров из карабина? Косой, криворукий эпилептик?

Володя презрительно бросил газеты обратно Николаю.

— Ты чего такой смурной? Месяц без секса?

— По голове недавно получил. Еле выжил. Кстати, я не хочу изменять жене!

— Я привез с собой подружку-малолетку. Жуть! С ней навязалась в поездку сестра. Танцовщица из «Мулен Руж». Валерка был в нее влюблен. Могу познакомить, — Гусев мысленно потирал руки от маленькой подколки старинного приятеля.

— Ты русского языка не понимаешь? Всех красоток побоку! А ты постыдился бы хвастать малолеткой. Не забывай, я отец Франчески! — Ершов насупился.

— Девочка крайне строгих правил. На редкость! Что ты так упрямишься? Когда ты как кролик трахал сисястую толстуху Марту моральные принципы тебя мало беспокоили! Знакомство с молодой красивой девушкой не всегда переходит в горизонтальную плоскость, — добавил позитива Володя.

— Хорошо. Познакомь, — сдался Ершов, — И всё-таки, зачем вы решили убрать царя?

— Эта сука. Он пригрозил конфисковать активы. Мои, твои, Клячкина и наследство Бузова.

— Он берегов совсем не видит? Так я теперь король! Могу войну объявить. Завтра же мой посол попросит встречи у министра иностранных дел. Мальчик явно заигрался. Его столицу давно не бомбили?

— Кто над нашим миролюбьем посмеётся, тот кровавыми слезами обольётся, — заржал Гусев, — А говорят у буржуев нет ничего святого. Деньги!!!

— Он хочет обобрать маленьких детей! Я обещал Бузову относиться к его мальчикам, как к собственным сыновьям. Кто покусится на наследство детей, тот очень-очень пожалеет!

— Поэтому ты перекрыл мне доступ к счетам?

— Это слишком серьезный разговор. Устраивайся в доме, прими ванну, выпей чашечку кофе. После сытного обеда мы выкурим по кубинской сигаре.

— Ты путаешь меня с Клячкиным. Но ход мыслей мне нравится. Не рассчитывай легко отделаться. У меня с собой подробные расчеты.

— Ой, боюсь-боюсь-боюсь! Сам делал?

* * *

За обедом Гусев познакомил Ершова с француженками. Затем друзья долго рассказывали друг другу о том времени, что они не виделись. Говорили по-русски, пренебрегая приличиями. Сестры молча ели, стараясь не выказывать раздражения. Покушения на Гусева казались в его изложении эпизодами малобюджетного боевика, где хорошие парни играючи крошат плохих. Ершов радостно рассказывал нудные истории из фабричной жизни, лишь в конце скучным голосом остановился на визите к госсекретарю. Гусеву пришлось клещами вытаскивать из Николая детали переговоров, иначе всё превратилось бы в одну фразу: «Вот тебе экземпляр договора с Британией и карта Оманской империи с визой госсекретаря».

За десертом разговор перешел на французский язык. Ершов стал выпытывать у француженок подробности их знакомства с Гусевым, и был неприятно удивлен. Сестры не рассказывали порочащих их сведений, но Николай догадывался по умолчаниям и невнятным фразам.

«Пожалуй, нужно поухаживать за Мари. Она такая болтушка! День-два и я буду знать все её тайные делишки с Гусевым!» — решил Ершов. После чего он начал осыпать комплиментами Мари-Клер.

«Гусев безусловно богатый человек, но даже Жюли поняла, что генерал приехал в США просить деньги у Ершова. Тем более он — король! У него есть собственные золотые монеты с его профилем на аверсе. И такой человек смотрит на меня влюбленным взглядом! Я чертовски обаятельна!!!» — подумала Мари-Клер.

Француженка состроила такую милую гримасу, что Гусев не выдержал и заржал. Николай укоризненно покачал головой.

— Мне нужно обсудить скучные деловые вопросы с моим старинным другом. В качестве компенсации за украденное мною время я предлагаю арендовать на завтра ближайший ресторан. Там неплохой оркестр и мы можем устроить танцы. Вдвоем. Я не настолько хороший танцор, как вы, прекрасная Мари, но на ноги наступать не буду. Гарантирую, — с елейной улыбкой сказал Ершов.

— Зачем ресторан. Это слишком дорого. Можно пригласить музыканта сюда. В этой комнате хватит места для танцев, — француженка отказывалась так, что самому последнему дураку было ясно — она настроена на ресторан.

— Я настаиваю!

— Мне право неудобно.

— Вы меня обижаете.

— Я соглашаюсь только потому, что не могу позволить вам так думать.

* * *

— Ты что творишь? Он же женат! — Жюли яростно набросилась на сестру, как только они остались вдвоем.

— А ты, глупышка, надеешься на брак с месье Гусевым?

— Рожу ему ребенка. Он — благородный человек! Женится!

— Не уверена. А вот у меня всё железно. Внебрачный ребенок короля — герцог! — Мари показала сестре язык.

* * *

Гусев и Ершов оставшись вдвоем сели смотреть выкладки по расходам. Для начала, Ершов изучил сводную таблицу и был неприятно удивлен.

— Володя, ты считаешь, что авианосцы тебе отойдут даром? На халяву? Трофейные броненосцы ты попросту даришь своим китайским друзьям. Я молчу про минометы, торпеды, катера на подводных крыльях, боеприпасы.

— Тебе остров, мне оружие.

— А если бы я отказался от королевских регалий и уехал в США? Тогда как?

— А если бы принял царское предложение и уехал в Россию? Тогда как?

— Тебе авианосцы нужны?

— Ты на что намекаешь?

— Вся техническая часть — мои люди. Казаков там десять процентов не наберется. Часть летчиков и десантники. Я их легко заменю.

— Это шантаж? Всегда знал, что ты бизнесмен! Американишка!

— Для меня это не оскорбление.

— Если ты такой мелочный, давай всё считать. Ты получаешь королевские земли на островах.

— Лучшие участки уже проданы. Остались склоны гор.

— Берем нижнюю оценку, — Гусев достал из папки лист с расчетами.

«Вот оно где вылезло дурное влияние Франчески!» — подумал Ершов.

— Согласен, — с неудовольствием подтвердил расчеты Гусев.

— Казаки уезжают и отдают тебе свои великолепные земли. Здесь цены я поставил, исходя из последних покупок.

— Два-три года назад земли было много и цены были вдвое ниже. Сейчас казаки уезжают и цены упали втрое. Сахар не дает такой прибыли, как добыча золота. Спрос еще долго будет низким. Режем сумму пополам.

— У меня не останется средств содержать армию!

— А ты набери сто тысяч солдат вместо шестидесяти и сразу разоришься.

Друзья торговались до самой ночи и отложили решение на завтра. Гусев уже передал Ершову все свои активы и всё равно уходил в минус шесть миллионов.

— Если ты, Володя, думаешь нажиться на аравийской нефти, то не сможешь бурить на нужную глубину еще двадцать лет.

— Глупости. Там есть десяток выходов на поверхность земли. Но на самом деле я хочу ограбить храм Падманабхасвами. Судя по газетам, англичане не смогли сломить сопротивление фанатиков и отступили. Если газеты соврали, то буду грабить столицы всех прибрежных индийских штатов по очереди. У каждого раджи есть заначка.

Глава 6

ЧВК

Всего за пару дней Ершов соблазнил Мари-Клер, или Мари-Клер соблазнила Ершова. Француженка напрасно опасалась собственной фригидности, которая так ярко проявилась в сексуальных контактах с Гусевым. Она мастерски исполнила минет, любимое «блюдо» её первого любовника, и Николай не выдержал натиска. Хотя собственных целей Ершов добился также быстро. Уже через час, болтая о пустяках после удачного секса, Мари проговорилась о своих контактах с киллерами в Париже.

* * *

— Володя, ты что? Перестал носить фуражку? — издевательски набросился на Гусева Ершов.

— Что за наезд?

— Нет? А куда пропала последняя извилина — след от фуражки? Этих француженок нужно было придушить еще в Париже!

— Коля, ты судишь по обрывкам информации. Остальное придумываешь. Если вникнуть в детали, то Мари-Клер совсем не монстр.

— Я смотрел кино «Леон». ГГ — такой приятный монстр! А в боевике «Убийцы» что Сталлоне, что Бандерос — образцы для подражания.

— Мари никого не убила. Она бы не смогла!

— Только потому, что ты — маньяк и раскусил её на раз!

— Жюли беременна.

— Что за странный уход в сторону? — возмутился Ершов, — Это для тебя так важно? А ты не подумал, что она тебя разводит?

— Если это выдумка, чтобы уехать на Гавайи, то мне она на руку. Ты не представляешь, как меня напрягает секс с малолеткой.

— А вот это не надо!!! Когда у тебя была «старушка» лет так двадцати? Твоей баронессе сколько лет?

— Это не охрана, а гнездо сплетников!!!

— Казаки! Ты всегда их так хвалил, — засмеялся Ершов.

— Коля, будь другом. Забери француженок с собой.

— Моя жена их убьет.

— Посели сестричек у японки.

— Мари у Мари.

* * *

Гусев встретился с британским послом в США перед самым отъездом на Занзибар. Володя передал ему карту «Оманской империи» и поинтересовался: объявила ли Великобритания войну Занзибару. На расплывчатый и уклончивый ответ посла Гусев сообщил об ужасных условиях содержания британских офицеров в лагерях на острове. Истощенные морской дорогой, нездоровой водой Занзибара и плохим питанием офицеры болеют и умирают. Солдаты нанялись на плантации гвоздики и живут в сносных условиях. Ни те, ни другие не считаются пленными. Они — бандиты по всем законам, и осуждены на длительные сроки. Гусев выразил готовность амнистировать часть английских солдат и офицеров, и обменять их на захваченных англичанами казаков.

— Один казак за десять британцев. Естественно, равных по званию, — уточнил Гусев, — Если к моменту вашего решения в живых не останется ни одного британского солдата и офицера, я готов заплатить десять тысяч фунтов стерлингов за каждого рядового казака и пятьдесят тысяч за офицера.

Список казаков для обмена он попросил высылать телеграфом на Занзибар. Свои предложения Гусев заранее изложил в виде документа и передал послу.

— Завтра этот документ будет напечатан в центральных газетах США и Британии. Это называется публичная дипломатия, — ехидно добавил Гусев.

* * *

Володя прибыл на Занзибар в январе 1898 года. До войны США и Испании оставалось еще три с лишним месяца. До войны Британии с бурами почти два года.

Списки казаков для обмена британцы не прислали. Консулом США снова работал Ричард Дорси Мохун. Он приехал к Гусеву в первый же день по просьбе британцев. Володя не давал Ричарду ни единой возможности перейти к делам, так как знал и причину его визита, и то, что пленных казаков британцы повесили. Невероятно длинный обед, украшенный пустыми разговорами, наконец-то завершился. Ричард вздохнул с облегчением и собрался изложить свою просьбу, но казак доложил о приезде атамана.

— Давно тебя жду, уважаемый Флегонт Силыч, — Гусев обнял и расцеловал старого друга, — Тебе положена штрафная!

— А уж как мы-то ждем!!! Все глаза проглядели! — атаман выпил стопку одним глотком и довольно крякнул.

— Что я? Красна девица? — из уважения к Ричарду Гусев перешел на английский.

— Англичан с островов выбили. Теперь сидим без дела деньги проедаем. А тут еще британских дармоедов с Гавайев привезли. Тех, кто не работает, султан приказал кормить за наш счет, — на хорошем английском пожаловался атаман.

— Сократи им паек. Рано или поздно они наймутся на сбор гвоздики. Или сдохнут. Вот тебе и решение вопроса, — пьяно засмеялся Володя. Хотя был трезв.