Неприкаянный

— Мы только что от него. Он заявил, что этот Неприкаянный не гений, а супермозг, — пояснил Петрохин

— Если так высказался Измайлов... А что, собственно, мы теряем? Одну лабораторию на кратчайшее время. Добро, я распоряжусь, — согласился Рогозин.

Топ-менеджер авиакорпорации в актовом зале представил Неприкаянного в качестве нового руководителя лаборатории, не назвав фамилии по его же просьбе. Он лишь указал, что к руководителю следует обращаться Гаврила Иванович.

Из зала посыпались вопросы о Деточкине, о направлении работы, так как все материалы разработки украдены... Но топ-менеджер на вопросы отвечать не стал, он пояснил, что теперь все вопросы необходимо адресовать руководителю и удалился из зала.

Гаврила пояснил, что с личным составом пообщается завтра в десять утра в этом же зале, поставит задачи и ответит на все вопросы. И попросил разойтись по рабочим местам.

В приемной секретарша встала со стула и представилась:

— Ангелина Павловна Рукавишникова, секретарь. Можно просто Ангелина.

— Хорошо, Ангелина, показывайте кабинет. У кого ключи?

— Ключ у меня, у профессора Деточкина, запасной у охраны.

Они вошли в кабинет. Достаточно просторное помещение с четырьмя большими окнами с одной стороны, директорский стол с приставным столиком и вместительный стол для совещаний. Ангелина открыла незаметную дверь в личные пенаты: диван, два кресла, перекатной столик, холодильник, телевизор, санузел с душем.

Гаврила посмотрел и вернулся в кабинет, сел к приставному столику и показал Ангелине рукой на против.

— Давно здесь работаете? — спросил он.

— Два года, — ответила она кратко.

— Каким образом устроились?

— Деточкин пригласил.

Он оценил девушку. Молодая фигуристая дамочка с длинными стройными ножками.

— Понятно. — Он заметил, как она покраснела. — Я пью чай с молоком и одной ложечкой сахара, кофе тоже с молоком и ложечкой сахара. Для гостей должны быть водка, коньяк, минералка, груша, лимон. Ко мне есть вопросы?

— Полагаю, что возникнут по ходу работы.

— Хорошо, сейчас пригласите ко мне начальника Управления ФСБ и скажите кадрам, чтобы принесли личные дела руководителей отделов, лабораторий, заместителей и так далее. Вход ко мне только через вас.

Когда Ангелина вышла, Гаврила даже воскликнул тихо: "Грациозная дамочка и не глупа вовсе — не спросила о Деточкине ни слова".

Он позвонил Дуброву:

— Владимир Яковлевич, необходимо срочно увидеться у меня. Было бы неплохо, если бы вы подъехали ко мне с кадровиком и начальником службы безопасности. Вы, наверное, называете его начальником особого отдела. Да, и переговорите со своей секретаршей — моя звонила ей из лаборатории, но та даже не доложила вам о звонке. Жду, Владимир Яковлевич, дела предстоят большие.

Это уж точно, подумал про себя Дубров, даже не предполагал, что Москва пойдет на такой рискованный шаг. Если верить легенде, то назначение оправдано. Но это не розыск, пропавшего без вести или преступника, это наука! И каким Неприкаянный будет в этой ипостаси? Но раз Москва поверила, то проколоться мне нельзя.

Неприкаянный просил кадровика и начальника особого отдела. Люди были, и он предварительно переговорил с ними. Подъехал на завод только через четыре часа. Секретарша доложила:

— К вам полковник Дубров и с ним ещё два человека.

— Путь полковник зайдет, а люди подождут в приемной.

— Владимир Яковлевич, вы уже наверняка догадались, что кадры и начальник особого отдела меня здесь не устраивают. Но сначала переговорю с вами и без обид, пожалуйста. То, что я обещал, я выполню достаточно скоро, но на этом всё не закончится. Будем работать над созданием новой продукции, аналогов которой в мире нет. Отсюда, естественно, возникает вопрос — достаточно ли компетентен будет человек, которого вы предлагаете? Необходимо будет общаться с министерством обороны, с коллегами из ракетостроения, кораблестроения. Здесь, на мой взгляд, должен быть человек из центра и не ниже генерала. Как вы думаете, Владимир Яковлевич?

— Сейчас мне сложно ответить на этот вопрос.

— Согласен, пока обойдемся местными силами. Расскажите кратко о них.

— Еремеев Станислав Аркадьевич, подполковник, великолепный контрразведчик, был ранен в ногу и сейчас уже год, как в кадрах. Суровикин Владимир Анатольевич, подполковник, имеет организаторские способности, замечательный контрразведчик, обладающий навыками разведки.

Неприкаянный пригласил офицеров.

— Меня зовут Гаврила Иванович, полковник Дубров обрисовал вам вопрос в общих чертах. Наша лаборатория занимается вопросами самолетостроения. В основном, конечно, боевой авиацией, но и гражданскую забывать не стоит. Предстоят и более секретные разработки, а в кадрах полный бардак, людей необходимо проверить. Вы, Станислав Аркадьевич, уже год в кадрах и работу свою знаете. Возьметесь?

— Давайте, попробуем, — ответил он.

Гаврила сообщил по селектору, чтобы к нему пригласили кадровика и начальника юротдела. Когда они вошли, Гаврила объявил кадровику сразу:

— Вы уволены, прошу сдать дела подполковнику Еремееву. Юристу подготовить приказ и принести мне на подпись в течение пятнадцати минут.

Гаврила, Дубров и Суровикин прошли в особый отдел, начальник которого при полковнике Дуброве не возмущался о своей отставке.

Неприкаянный попросил Суровикина ответственно подойти к службе.

— Здесь не секретное предприятие, а проходной двор какой-то, все ходят, куда хотят. Установите электронные ключи. Каждый входит только к себе, вход во все двери только у меня лично. Секретность предприятия государственной важности, важна безопасность сотрудников. Полагаю, Владимир Анатольевич, что вы разберетесь.

* * *

Утром следующего дня Гаврила приехал в лабораторию к десяти часам, а не к восьми, как все остальные сотрудники. Персонал уже находился в актовом зале. Он начал без предисловий:

— Добрый день, коллеги, вы уже наверняка заметили, что в лаборатории сменился кадровик и начальник особого отдела. Пока других увольнений не предвидится, но от балласта стану избавляться решительно и бесповоротно. После совещания попрошу собраться у меняя в кабинете руководящему составу лаборатории. Поставлю задачи на предстоящий период и определенные перспективы. Теперь о том, что волнует многих присутствующих, если не каждого здесь, то есть о профессоре Деточкине. Вы знаете, что пропали секретные разработки, над которыми коллектив работал последние три года. Их похитил не кто иной, как сам профессор Деточкин и был взят с поличным сотрудниками ФСБ в момент купли-передачи иностранному гражданину. Деточкин задержан и арестован с поличным.

— Материалы нашлись, наш труд не пропал даром? — прозвучал вопрос из зала.

— Ваши разработки были изъяты у иностранного гражданина в присутствии понятых, а у Деточкина, соответственно, десять миллионов рублей, — пояснил Гаврила. — Ваш труд не пропал даром, потому как изначально разработки вели в тупик, вы три года потратили зря. Кто-то попытается возразить сейчас мне, но не советую. Всем вам известный академик Измайлов тоже считал это направление перспективным и потратил на него пять лет, чтобы убедиться в его несостоятельности. Но Деточкин решил блеснуть своей разработкой, доказать, что он лучший, а потому никого не поставил в известность о направлении работы, когда в корпорации практически все знали, что оно тупиковое. Несколько дней назад он понял свою ошибку, решил заработать и сбежать за границу. Поэтому вопросу у меня всё. В следующий раз прошу задавать вопросы, вставая и представляясь. Не на базаре находитесь. Есть вопросы?

— Курочкина Людмила, — поднялась женщина, — отдел главного конструктора. Мы ничего не знаем о вас, Гаврила Иванович, расскажите о себе, насколько это возможно.

— Не возможно из-за секретности. Это поймете, когда ваши непосредственные руководители обозначат фронт работы. И дома попрошу о предприятии не распространяться. Типа, работаете в лаборатории по проверке антиобледеневающей жидкости. Она очень важна, ибо при измененном составе самолет может разбиться. Благодарю, все по рабочим местам.

Ангелина теперь поняла, почему на звонки не отвечает Деточкин и беспокоилась: чекисты могут проверить телефон. Хотя всё нормально, она же секретарь и интересовалась законно, когда он не вышел на работу. Как вести себя с новым шефом? Заигрывать не стану, решила она, захочет — сам возьмет.

У Неприкаянного собрался руководящий состав лаборатории.

— Коллеги, — начал Гаврила, — знакомиться станем по ходу дела, личные дела я просмотрел, поэтому небольшое представление о вас имею. До сегодняшнего дня лаборатория разрабатывала композиционный материал для корпуса самолетов. Но, как уже говорилось, все исследования пошли в мусорную корзину. Задачи менять не стану — необходимо разработать материал для корпусов военной авиации. Материал доступный по цене, срок разработки до одного месяца. Можно меньше, — улыбнулся Гаврила.

— Лучшие умы ученых работают над темой годами и то не всегда успешно, а мы должны дать результат через месяц максимум, — прозвучала ремарка от присутствующих.

Гаврила глянул в список.

— Насколько я понимаю, вы главный инженер лаборатории профессор Мохов Иван Купидонович, — тот кивнул головой, — лучшие ученые умы мне здесь не нужны, оставим эти термины для котов в сказках Пушкина. У меня станут работать сотрудники, способные воплощать идеи в жизнь. Запрещаю вам считать, что вы не справитесь. Требование к материалу следующие: невидимый для радаров, снарядонепробиваемый и не горящий. То есть самолет— невидимка и если в него попадет случайный снаряд или ракета, то его отбросит в сторону на несколько метров взрывной волной без повреждений. Понимаю, что уже сейчас у вас возникает желание мне возразить, но не торопитесь, подумайте хорошенько. Даю вам сутки времени на размышление, думайте, а если, например, взять то и это, да добавить что-то, то получится искомое. По рабочим местам, завтра в десять у меня здесь.

Сотрудники вышли в приемную и зашумели почти в едином порыве, что поставлены нерешаемые задачи, что так никто не работает, ученые бьются годами, если не десятилетиями, а мы должны решить вопрос за месяц...

— Господа, — громко произнесла Ангелина, перекрикивая всех, — почему вы считаете академика тупее вас?

Все удивленно повернулись в её сторону.

— Он академик? — спросил Корнеев Петр Захарович, главный конструктор лаборатории, — почему тупее?

— Академик он или профессор, я не знаю, — ответила Ангелина, — но явно дворника на такую должность не поставят. Но... если он поставил задачу, то верит в вас, а вы и растерялися, — последнее она произнесла с издевкой.

Сотрудники разошлись по рабочим местам в задумчивости, а Ангелина заглянула в кабинет.

— Может быть, кофе, Гаврила Иванович?

— Может быть, — ответил он.

Она принесла кофе с молоком и ложечкой сахара, на блюдечко положила несколько разных конфеток и печенье.

— Вы такого перца нашим профессорам задали, что они в приемной, словно чайки курлыкали...

— Курлыкают журавли, Ангелина, а чайки орут, хохочут, скрипят, плачут, смеются, голосят, а чаще всего кричат. За кофе спасибо, хороший кофе, Ангелина.

— Можно просто Геля...

— Будем знакомиться ближе?

— Я готова, — ответила она и покраснела.

* * *

Вечером дома Катя сразу заметила изменения в поведении Гаврилы. Он стал более веселым, энергичным, словно действительно кто-то влил в него энергию.

— Глядя на тебя, Гаврила, видно, что ты нашел своё место в работе, тебе она нравится, и ты готов "утонуть" в ней.

— Да, Катенька, я стал полезен для общества, а не для отдельных личностей, пусть и всесильных. Работа мне действительно нравится, и ты тоже. Он притянул её к себе...

Утром на совещании Гаврила заметил несколько подавленный вид коллег. Понял — решение не нашли. Но всё равно спрашивал:

— Профессор Мохов, пожалуйста, ваши мысли или предложения по разработке нового композиционного материала.

— Мысли есть, а толку нет, — усмехнулся профессор, — никакой конкретики.

Гаврила посмотрел на Корнеева.

— Тоже ничего конкретного, — ответил главный конструктор, — ранее мы пытались соединить алюминий с графитом, но, как показали работы академика Измайлова, это ни к чему не приводит.

— Почему же ни к чему, — возразил Гаврила, — отрицательный результат — это тоже результат. Я бы посоветовал всем подумать не о графите, а о графене. Собственно, это тоже вид углерода, как и алмаз. Вместо алюминия попробуйте кевлар. Он гораздо прочнее, выдерживает температуру почти до абсолютного нуля, то есть минус 196 градусов и становится ещё крепче при этом. Но он разлагается при температуре выше 430 градусов, что нам не подходит. Поэтому в кристаллическую решетку композита необходимо вставить жаропрочный вольфрам. Сейчас ваша задача соединить эти три материала на атомарном уровне в необходимых пропорциях. Думайте, решения жду завтра в десять здесь же.

"Рой гудящих пчёл" вылетел из кабинета. Корнеев стукнул себя по лбу и произнес:

— Но ведь просто же всё, просто: графен самый прочный материал в мире, а кевлар прочнее стали в пять раз, и он легкий, что немаловажно в самолетостроении. А вольфрам... ну тупые мы, тупые...

— Не знаю, как насчет тупости, но болтливость у вас чрезмерная, господа, — вмешался в разговор подполковник Суровикин, — в следующий раз подобное обсуждение в приемной стану считать разглашением государственной тайны. И поедите вы лес валить, а не гранит науки точить. Всем ясно?! — почти рявкнул он. Ученые разошлись по кабинетам, лабораториям и цехам, а Ангелина понесла кофе шефу. Ей нравилось, что он не прет буром в лоно, а доводит почти до изнеможения ласками. Тут уже не до стыда, когда возникает желание запихнуть его в себя всего.

Ангелина часто задумывалась, что будет дальше? Не век же он будет руководить лабораторией и её могут уволить. А как жить без него, что она может потребовать? Ничего! Ангелина вздыхала и расстраивалась, но ничего дельного придумать не могла. Раньше спала с Деточкиным с отвращением из-за работы: трудоустроена и платили неплохо для секретаря. А в этого влюбилась сразу.

У каждой женщины есть свои эрогенные зоны, как внутренние, так и внешние. Но не каждый мужчина может их затронуть своим воздействием. Опыт и умение, естественно, важны. Считайте, что половина желаемого у вас в кармане. Вторая половина зиждется на совместимости строения органов, их размеров. Большие размеры хороши только в сказках. А жизнь — это совсем другое. Но это только секс, а есть ещё и душа... У любви огромное множество определений и каждое в чём-то правдиво. Но если сказать кратко, то любовь — это гармония души и тела. Тело она получала, а душу только на работе не получить. И что можно поделать? Да ничего. Заваривать лучший кофе или чай, например...

Гаврила верил, что подсказка, данная им на совещании, сработает, сотрудники вцепятся в тему и доведут её до логического конца. А когда почувствуют удачу, когда взлетят на олимп, образно говоря, тогда и следующую ступень науки брать будет гораздо легче. Он чувствовал прилив сил и решил поехать в сауну. В которой не был уже больше недели.