Неприкаянный

А страдающая Ангелина пошла к гадалке. Та встретила её и заговорила сама:

— Ты влюблена, а мужчина использует тебя в качестве сексуальной игрушки. Но ты доставляешь ему удовольствие, и он доволен тобой. Здесь не поможет никакой приворот. Твой мужчина гений, а гениям не свойственна моногамность. У таких всегда несколько женщин и от этого не уйти. Обычные мужчины теряют энергию со спермой, а у гениев она вырабатывается в большом количестве от полигамной любви. У них по-другому устроен мозг, они создают шедевры в науке, в искусстве, они творят. Так что прими его и гордись, что у тебя есть гений, таких единицы во всём мире.

Ангелина шла домой и плакала, уже не понимая от чего. С ней он весь день, а с кем он проводит ночь?..

Гаврила приехал в сауну, но свободных номеров не оказалось. Он любил Алису прямо на столе в кабинете, любил стоя и сидя, любил по-разному и она непроизвольно спросила:

— Гаврюша, ты виагры объелся или что с тобой происходит?

— Нет, просто я доволен работой, а когда человек доволен, то в нем производится энергия. Ты сходи, посмотри, может быть, освободился какой-нибудь номер с бассейном.

— Ты хочешь ещё? — крайне удивилась она, — нет, с тобой точно не всё в порядке.

Она вышла из кабинета и почувствовала, что промежность её уже поднывает от "перегрузки". Как раз освободился номер с сауной, бассейном и горкой. И она понимала, что ещё несколько часов для неё будут через чур. Алиса подошла к одной из девушек.

— Лена, накрой стол в пятом номере: водка, коньяк, икра, закусь, все самое лучшее и побудешь там вместе со мной. Прозрачный бюсик, коротенькая юбочка веером без трусиков... ты всё поняла?

— Всё поняла, хозяйка, накрою стол и сообщу.

Гаврила остался в сауне почти до утра и Алисе пришлось пригласить ещё одну девушку. Она не понимала, что с ним происходит. Что за препарат он принял?

Поспав дома несколько часов, Гаврила уехал на работу посвежевшим, а любой другой в этой ситуации выглядел бы поношенным.

Посвежевшими в определенном смысле выглядели и его сотрудники. Профессор Корнеев докладывал:

— Графен — это уникальный материал толщиной в один атом углерода, поражают его уникальные электрические характеристики. Он на порядок быстрее кремния пропускает через себя электроны и применяется в производстве сверхбыстрых транзисторов. Отсюда можно сделать вывод, что он беспрепятственно пропустит через себя электромагнитные волны радаров, то есть станет незамеченным для противника, что очень важно. Это будет получше любой технологии стелс. Атомы углерода находятся в гибридизации и соединены в гексагональную двумерную кристаллическую решетку. И эта гибридизация происходит при смешивании трех орбиталей, расположенных в одной плоскости.

— Разрешите продолжить мне, — попросил профессор Мохов.

— Да, пожалуйста, Иван Купидонович.

— Кевлар или арамид — это синтетическое волокно с высокими параметрами плотности, устойчивости к перепадам температур и упругостью. Оно имеет хорошую стойкость к влиянию различных химических реагентов, что важно, например, для корабельных материалов на море в условиях соленой среды. Но при взрыве арамид распадется, так как не выдержит температуры выше 430 градусов. Поэтому в его волокна необходимо добавить вольфрам. Новое вещество мы назовем вольфорамид и встроим его в графен четвертой орбиталью. В результате получим композитный материал, способный выдержать силу взрыва и пропускающий чрез себя электромагнитные и радио волны. То есть на радар не поступит ответ о наличии в воздухе самолета. Этот вольфорамидографен, по расчетам, станет намного легче применяемых корпусных материалов для самолета, что абсолютно немаловажно для авиации. Такой самолет невозможно обнаружить и сбить случайным снарядом или ракетой. Вы гений, Гаврила Иванович, абсолютный гений. Решить такой вопрос за пару дней, который не решался годами — уму непостижимо!

— Спасибо, коллеги, но расслабляться не стоит, это только теория и расчёты. Теперь необходимо воплотить теорию в жизнь.

— Было бы что воплощать, дорогой вы наш Гаврила Иванович, всё сделаем, не переживайте! — воскликнул профессор Корнеев.

— Добро, надо ехать в Москву и решать вопросы расширения нашей лаборатории с учетом на будущее. В моё отсутствие станет руководить проектом профессор Мохов. Он главный инженер и на данном этапе производство становится важнее теории. Удачи нам всем, коллеги.

* * *

Дома Гаврила спросил Катю:

— Ты кроме нашего города нигде не была... Хочешь побывать в Москве, сходить в музеи, театры?

— Что за вопрос, Гаврила, конечно, хочу.

— Тогда завтра едем, а сейчас мне надо позвонить.

Он набрал номер Рагозина, руководителя объединенной авиастроительной корпорации.

— Аркадий Павлович, это Неприкаянный, здравствуйте.

— Здравствуйте, Гаврила, возникли проблемы?

— Как раз нет проблем, но есть хорошие новости — я выполнил обещанное. Необходимо обсудить расширение теоретической и практической базы в присутствии премьера, а ещё лучше президента и с участием директора ФСБ.

— Даже так, сразу на президента, — ухмыльнулся Рагозин.

— Тут по-другому не получится, если вы хотите не только видеть, но и пощупать своими руками невидимый и несбиваемый самолет. В это трудно поверить, но это реальный факт, Аркадий Павлович. Понимаю, что вам сейчас сложно что-то ответить мне, но жду звонка.

Гаврила позвонил и директору ФСБ Петрохину.

— Сергей Аркадьевич, добрый день, это Неприкаянный.

— Здравствуйте, возникли проблемы?

Почему сразу проблемы, подумал Гаврила, хотя понятно...

— Нет, как раз проблем нет. Изобретен композитный материал, который делает самолет невидимым и снарядонеубиваемым. Я позвонил Рагозину, но он вряд ли решит проблему встречи с президентом. Без него будет сложно решить вопрос с расширением теоретической и практической базы. Такой самолет невозможно сбить случайно попавшей ракетой. Жду звонка от вас.

На третий день позвонил Петрохин:

— Гаврила, здравствуйте. Как-то неудобно, скорее непривычно называть вас по имени.

— Здравствуйте, Сергей Аркадьевич. Да, у меня нет отчества в паспорте, но коллеги зовут меня Гаврила Иванович...

— Пусть будет так, Гаврила Иванович, президент готов с вами встретиться в Сочи через пять дней. Мы вышлем за вами военно-транспортный самолет.

— Благодарю, Сергей Аркадьевич, я бы хотел прилететь со своей подругой Катей Ремезовой. Мы официально не расписаны, но живем вместе, как муж и жена. На встрече её делать нечего. Может быть, кто-нибудь покажет ей художественный музей, парк развлечений "Сочи Парк", океанариум, Агурские водопады.

— Хорошо, Гаврила Иванович, этот вопрос проработаем, до встречи.

Гаврила сообщил Кате, что предстоит поездка не в Москву, а в Сочи.

— Это тоже неплохо, я никогда не видела море...

Гаврилу и Катю поселили не в гостинице, а на одной из правительственных дач. И Катя поначалу стеснялась обслуживаемого персонала. Она искупалась в море и осматривала достопримечательности с одним из сотрудников местного ФСБ.

Вечером Гаврилу принял президент Ерохин Степан Петрович.

— Вы, оказывается молод для профессора, Гаврила Иванович, а для будущего академика тем более, — заявил Ерохин после взаимных приветствий.

— Извините, Степан Петрович, но у меня нет даже университетского образования, не говоря уже о профессорском звании. Только одиннадцать классов и всё. Я самоучка и быстро понял, что в университете мне учиться нечему.

— Вот даже как! — действительно удивился Ерохин, что ж, я слушаю вас, Гаврила Иванович.

— Если позволите, то без мелочных подробностей. Мной и коллективом, который я возглавляю, создан композитный материал, позволяющий делать самолет невидимым для средств обнаружения. При случайном попадании в самолет снаряда или ракеты его отбросит взрывной волной на несколько метров, и он продолжит свой полет без повреждений. Материал намного легче применяемого сейчас в самолётостроении и дешевле по стоимости. В нашей лаборатории при авиазаводе есть производственные корпуса, и мы можем там создавать материал для самолетов, производимых на этом заводе. Но истребители, штурмовики и бомбардировщики производят и в других местах. Для гражданской авиации тоже можно применять этот материал, поскольку он гораздо дешевле применяемого сейчас алюминия и углепластика. Для этого необходим новый завод. Созданный материал может использоваться не только в самолетостроении, но и на кораблях. Он гораздо прочнее титановых сплавов, не подвергается коррозии и другим химическим воздействиям. Подводная лодка с таким корпусом может нырять на глубину до десяти тысяч метров без опаски, что её раздавит давление. Возможно, в это трудно поверить, но если разрешите, то очередной самолет на заводе будет произведен из этого материала. Радары его не увидят, а ракеты не смогут сбить. Необходимо научно-производственное объединение, где можно заниматься теорией и практикой. Потребуются деньги, но закрытие сейчас уже никому не нужных НИИ оправдает цель. Сейчас особый отдел лаборатории возглавляет подполковник Суровикин. В будущем придется общаться с морскими КБ, космическими и другими. Для этого нужен как минимум генерал, способный возглавить не только охрану, но и контрразведку объекта. Необходим человек, решающий бытовые вопросы и представитель министерства обороны в качестве заказчика. Тезисы я озвучил, подробности в этой папке, — он передал её президенту.

— Хорошо, Гаврила Иванович, мы изучим вопрос и дадим ответ в ближайшее время. Пока отдыхайте. Надеюсь, — президент посмотрел в сторону директора ФСБ, — охрана обеспечена на должном уровне?

— Конечно, Степан Петрович, Гаврила Иванович остановился на одной из наших дач со своей подругой, она сейчас посещает музеи с одним из сотрудников местного ФСБ.

— С подругой? — переспросил президент.

— Да, мы не расписаны, но живем, как муж с женой, так мне удобнее, — ответил Гаврила.

— Один местный чекист?! Этого недостаточно, Сергей Аркадьевич.

— Исправим, — кратко ответил директор ФСБ.

* * *

Что скажете, господа? — спросил президент, когда ушел Неприкаянный.

— Пока это только слова, — ответил Рогозин, руководитель объединенной авиакорпорации, которой принадлежат "Сушки", "Миги" и другие объекты. Одиннадцать классов образования, — он хмыкнул.

— Неприкаянный человек серьезный и словами зря бросаться не станет. — заявил директор ФСБ. — У него дар, и он определенно гений. Со своей стороны мы создадим ему комфортный процесс работы, чтобы он не думал о шпионах, которые вскоре полезут к нему толпой. Я предлагаю немедленно отправить в Н-ск генерал-лейтенанта Соколова, чтобы он осмотрелся на месте и внес свои конкретные предложения. Предлагаю Научно-производственную корпорацию назвать "Алмаз". НПК "Алмаз", название ни о чем не говорит. У Неприкаянного дар предвидения, поэтому все кандидатуры лучше согласовать с ним. Он видит человека насквозь, как Вольф Месссинг в свое время.

— Согласен, Сергей Аркадьевич, действуйте, пусть Неприкаянный отдохнёт здесь недельку на море, создайте ему условия. Интересно, почему ему удобнее с подругой, чем с женой, ведь они так и живут, как он выразился?

— Видите ли, господин президент, существует мнение или легенды, что все гении, которых на земле слишком мало, настоящих гениев, а не талантов, ненормальные. Они или шизоиды, не шизофреники, или чрезмерно любвеобильны. У них повышенное либидо, и они черпают из секса энергию. Врачи-сексологи, кстати, это подтверждают. Люди кушают, чтобы поддержать энергию тела, гении тоже кушают, но секс им дает энергию мозга. Поэтому Неприкаянный прилетел сюда с женщиной, такие люди без них не смогут плодотворно прожить и сутки.

— Понятно, все свободны.

Оставшись один, президент позвонил руководителю академии наук.

— Вот какой вопрос возник, Анатолий Абрамович. Есть человек с одиннадцатью классами образование, самоучка, который не посчитал нужным тратить время на университеты, ему там нечему обучаться. Это настоящий гений, который двинул нашу науку вперед, академики с ним рядом не стояли, извините, Анатолий Абрамович, но это факт. Как вы считаете, можно такому человеку присвоить докторскую степень по результатам труда и дать звание академика.

— Насколько я понимаю, Степан Петрович, человек работает на оборонку и засекречен. Своим секретным указом вы можете дать ему то и другое, сославшись на конкретные дела. Полагаю, что это будет справедливым и законным действием.

— Благодарю, Анатолий Абрамович.

Неприкаянный и Ремезова отдыхали на море в свое удовольствие, но не только купались и загорали, а посещали культурные заведения: художественный музей, океанариум, Агурские водопады. Неделя пролетела, как несколько часов.

Президент улетел в Москву и Неприкаянный общался с директором ФСБ и новым руководителем объединенной авиакорпорации Киселевым Вячеславом Борисовичем. Рогозина президент снял с должности, скорее всего потому, что он "наплевательски" отнесся к Неприкаянному и его изобретению.

Киселев пояснял:

— Ваша лаборатория, Гаврила Иванович, остается в неизменном виде, но к ней прибавляются производственные корпуса, где станет производиться материал, именуемый просто — композит -1. Так же будут расширены площади под научные исследования. И всё это вместе станет называться научно-производственным объединением "Алмаз". Представляю вам человека, Гаврила Иванович, который станет вашим заместителем по АХЧ. Он станет решать не только непосредственно хозяйственные вопросы, но и вопросы снабжения, жилищно-бытовые и так далее.

Киселев нажал кнопку и в кабинет вошел мужчина в форме полковника вооруженных сил, который сразу отрапортовал:

— Товарищ генеральный директор, полковник Муромцев Илья Федорович, представляюсь по случаю назначения вашим заместителем по АХЧ.

— Вас удивляет, Гаврила Иванович, воинское звание вашего заместителя? — стал пояснять Киселев. — Он родился и вырос в Н-ске, мы его зачислим в резерв, то есть в форме он ходить не будет. Ранее Муромцев занимал аналогичную должность в одной из воздушных армий. Есть к нему вопросы, Гаврила Иванович?

— Да нет, пусть служит, — ответил Неприкаянный.

— Свободен, — приказал Киселев полковнику. — Следующий у нас генерал-майор Топорков, он представляет военно-научный комитет Российской армии и станет осуществлять у вас прием продукции, а также осуществлять заказы на композит.

— Не станет, — возразил Гаврила, — мне балласт на предприятии не нужен.

— Но вы даже его не видели, — удивился Киселев, он кандидат наук крупный ученый, через месяц у него защита докторской степени.

— Хоть вы и начальник, господин Киселев, но со мной спорить не надо. для чего вы впаривайте мне кандидата мошеннических наук. Сначала разберитесь кто ему кандидатскую писал, и кто сейчас докторскую пишет. Зачем мне говно на предприятии? Чтобы оно плавало туда-сюда и воняло кляузами?

— Как вы смеете?! — возмутился Киселев.

— Молчать! — прикрикнул директор ФСБ. — Вы извините, Гаврила Иванович, Вячеслав Борисович человек новый и ещё не освоился на своей должности. Вас, естественно, тоже не знает.