Неприкаянный

— Если выйдешь, — в ярости произнес генерал и нажал на спусковой крючок наградного пистолета.

Но ничего не произошло и Гаврила забрал оружие без усилий.

— С предохранителя надо снимать, — усмехнулся он, — горе вояка. Но это покушение на убийство с целью сокрытия другого тяжкого преступления. Лет на десять вполне потянет. Но мне не досуг возиться с системой, поэтому по миллиону за год будет вполне достойно.

— Но у меня нет таких денег, — возразил генерал.

— Твоя жадная жёнушка давно собирает камушки и у ней как раз миллионов на десять бриллиантов накопилось. Так что денежки и камушки приготовьте в сумочке. Полагаю, что пяти минут вам вполне хватит. Или я ухожу через пять минут.

Через пять минут Гаврила спокойно встал и пошел к двери. Запыхавшийся генерал с трудом догнал его. Все пять минут он пытался связаться с полицией, с ФСБ, но все телефоны непонятным образом молчали.

Сумка с деньгами была готова заранее, он хотел завтра с утра положить их в банк. Ну а кинуть туда мешочек с бриллиантами больше секунды не требовалось.

Утром жена генерала получила видео извращений своего мужа с малолеткой. Он сам тоже получил несколько фраз: "Слово держу. Про жену разговора не было. Служил бы честно — вообще ничего бы не было".

В обед генерала взяли под стражу — жена в ярости написала заявление Генеральному прокурору и приложила видео. Может быть, развелась и просто ушла бы, но она не нашла своих драгоценных камушек...

Дома у Неприкаянного Полина решила сыграть ва-банк...

— Гаврила, не могу дозвониться до своей подруги в кафе. Надо бы в город съездить, заодно и продуктов прикупить немного. Отвезешь в центр, а обратно я на такси?

— От чёрт, — хлопнул себя по коленям Гаврила, — совсем забыл сказать тебе, что связи не будет три дня, но завтра уже появится. А пока ни телефона, ни интернета до завтра. Что-то там операторы ремонтируют или переделывают, но они предупредили заранее. А в город отвезу без вопросов и помогу с покупками.

— Нет, помогать не нужно, — возразила Полина, — мне ещё женские покупки необходимо сделать.

— Как скажешь, поехали.

Коттедж Гаврилы стоял в пятнадцати километрах от города, и он доставил Полину в центр быстро. Она, проследив, что он уехал, сразу же отправила шефу сообщение о срочной встрече на конспиративной квартире.

Полковник Игнатов слушал Полину очень внимательно.

— Значит, ты считаешь, капитан Кудрявцева, что Неприкаянный никакого отношения к иностранным спецслужбам не имеет? — спросил полковник.

— Да, я так считаю, но это только пока моё мнение. Всё разрешится после проверки в Тырети на Дальнем Востоке и надо бы найти прежнего владельца коттеджа: дарил он его или нет. С похищенной девочкой будет сложнее. Если отец не обратился в органы, то и сейчас не объявится. Но вполне возможно, что обратился, а нашел дочку именно Неприкаянный. Полиция бездарно и безрезультатно уже проводила проверку получения доходов и объект не стал свидетельствовать против себя. И за что его наказывать, если он живет на своем умении зарабатывать деньги не совсем обычным, но законным путем?

— Законным? — задал вопрос Игнатов, — с вознаграждения тоже полагается налог, и он вряд ли его платил, но это уже не наша сфера. Ладно, Полина, придется тебе ещё немного поработать поваром, а мы займемся конкретной проверкой. Ты молодец, дала нам неплохие версии. Продукты мы тебе закупили, и наша машина тебя отвезет. Не переживай, шашечки сверху выставим, будет истинное такси.

По дороге обратно Полина всё время думала, вспоминая слова: "Придется тебе ещё немного поработать поваром". И я, кажется, начинаю смешивать личное со служебным. Нас предупреждали на учебе не раз о недопустимости близких отношений. Преподаватель говорил, что можно десять раз переспать за день, но влюбиться — ни разу. А её тянет к Гавриле... всю жизнь бы ему супы варила.

Кудрявцева вернулась в коттедж Гаврилы и занесла продукты.

— Сегодня вечером приготовлю шашлыки, — озвучила она, — купила мясо свинины. Или ты предпочитаешь баранину?

— Свинина подойдет, но завтра, — ответил Гаврила, — я сейчас уезжаю, у девочки, которую я когда-то спас от похитителей, день рождения, надо поздравить, ей исполняется семь лет.

— Но я даже не слышала о таком событии, обычно пресса всегда беснуется по таким случаям и негодует весь город.

— Может быть, может быть, — в раздумьях произнес Гаврила, — но отец девочки уважаемый бизнесмен и не хотел огласки. Его дочку похитили в соседнем городе, когда она гостила у бабушки, поэтому здесь ничего не было слышно о похищении. Ты наверняка слышала об отце девочки, о нем часто пишут в газетах, показывают по телевизору. Это наш строительный магнат господин Белов. Мы дружим с ним, хотя можно ли назвать дружбой внутреннюю обязанность с его стороны. Вот с его дочкой мы дружим, прелестная девочка, в этом году пойдет в школу. Там же рядом усадьба Крутоярова, хозяина сталелитейного завода, он мне этот коттедж подарил. Обидится, если не зайду.

Гаврила уехал, и Полина сразу же стала звонить шефу, сообщила имена искомых бизнесменов, которые подлежали опросу. Потом задумалась, ей казалось, что неспроста Гаврила поведал информацию, но это только казалось.

Несколько дней пробежали, пролетели мгновением бушующей страсти в наслаждениях чувств. Но всё когда-то заканчивается, и шеф Полины вызвал её к себе.

— Проверка завершена, капитан Кудрявцева, — объявил полковник Игнатов, — Неприкаянный оказался непричастным к каким-либо преступлениям в сфере уголовного законодательства. В Тырети подтвердили, что он действительно учился и воспитывался в местном интернате, Гаврилу там хорошо помнят. Его называют вундеркиндом с невероятно отличной памятью, цепким взором, развитой логикой и великолепными знаниями. Этот мальчик мог видеть будущее и знать прошлое, так о нём отозвался директор интерната. Крутояров подтвердил, что подарил коттедж Неприкаянному, но причину назвать отказался. Гаврила действительно нашел похищенную дочку Белова и получил за это десять миллионов рублей. Поэтому всё, ты должна исчезнуть из поля зрения Неприкаянного, к иностранным спецслужбам он никакого отношения не имеет.

— Но сейчас я должна вернуться к нему: у меня там остались кое-какие вещи, хотелось бы забрать.

— Хорошо, забирай и отдыхай сегодня, а завтра на службу, как положено.

По дороге обратно Полина раздумалась и не знала, что делать. Как объяснить Гавриле, что выполняя задание, она полюбила его, поверит ли он в это? Она легла с ним в первый же день и как объяснить, что с кем попало не ляжет никогда. Полковник Игнатов рекомендовал исчезнуть и всё. Она бы так и сделала, но она влюбилась!..

В тени на веранде Полина заговорила:

— Гаврила, нам надо поговорить...

— Согласен, поговорим, — ответил он. — Вот, например, Катя начинает считать денежки Пети. Как это выглядит? Как-то нехорошо, правда? Но ты можешь всегда обратиться ко мне за помощью. Тебя отвезти или вызовешь такси, капитан Полина Кудрявцева?

Она ехала в город на такси и плакала. Если он знал, кто я?.. Вундеркинд хренов!

* * *

Раннее утро. Правда, это относительно по времени. Кому-то рано в пять, а кому-то в девять. Раннее или не раннее, но проснулся Гаврила в восемь. Позавтракал... было ещё чем, осталась от Полины заготовленная еда. С ноутбуком вышел на веранду и устроился в кресле в теньке. Постоянно завтракать, обедать и ужинать в кафе ему уже не хотелось. Деньги были и почему бы не нанять повариху, а еще лучше домработницу, чтобы убиралась и еду готовила.

Он дал краткое объявление: "Домработница + повар, возможно проживание. Анкета обязательно с фото". Но ничего подходящего не находилось. Одна дамочка даже написала: "Домработница + повар + секс = три зарплаты" и отправила фото какой-то модели из Голливуда в мини некуда. Он вернул фото обратно с тремя нарисованными фигами, торчащими из-под мини юбки.

С объявлениями не получалось, и Гаврила просматривал анкеты на сайте знакомств. Но опять всё не то: то секс на один-два раза или без обязательств, то серьёзные знакомства в поисках мужа.

Скоро обеденное время, а у него ничего существенного. Гаврила решил не ехать в свое привычное кафе "Вечерок" и посетить другие заведения. В ресторане "Алмаз" присел за столик, официантка принесла меню, а он увидел другую и обомлел — девушка для него. У каждого свои параметры красоты, но эта была именно его.

Он сделал несколько шагов к ней и произнес:

— Если не подойду и не познакомлюсь, то не прощу себе этой трусости никогда. Вы ослепительно красивы, девушка, но замуж не зову, а предлагаю работу.

— Хоть не лжёте с замужеством, но предлагаете работу за секс. Вы не считаете предложение вульгарным? — ответила девушка.

— Работу предлагаю за деньги, а секс будет, если сами придете ко мне в постель, отказываться не стану. Поэтому предложение вульгарным не считаю, может быть, только немного экспансивное.

— Вы никогда не сочетали, молодой человек, вашу наступательную активность с возможной переоценкой собственных умственных способностей? — спросила она, вглядываясь в его лицо.

— Нет, — ответил он, — это же как статистика — смотря с какой стороны вытаскивать определение одного и того же события.

— Ух ты... даже так. И что у вас за работа, зарплата?

— Дома убраться, еду приготовить. Зарплата — обсуждаемая договоренность, но не ниже пятидесяти тысяч.

— Заманчиво, но мне придется снимать квартиру. Здесь платят меньше, но дают комнату для проживания.

Гаврила хмыкнул.

— Исходя из логики, вы эту комнату ещё не видели. Комната в притоне, в этом кабаке есть притон, девушка, и к вам в первые дни будет ходить только пузатый и старый хозяин заведения. А потом он отдаст вас всем желающим. Уйти вы не можете, вас посадят на цепи, обтянутые материалом сверху. Дней пять-десять вы побудите наложницей, а потом переведут в статус проститутки.

— Что за бред вы несете? Хам! — воскликнула она.

К ней подошла официантка, шепнула на ушко: "Хозяин зовет".

— Ну вот и всё, мадам. Пора вам на цепи, они убедят вас гораздо лучше моих слов, да только поздно будет.

Идиот, — бросила она и направилась в сторону расположения администрации, то есть на второй этаж.

— Разрешите, Эдмонд Генрихович? — спросила девушка, входя в кабинет Пуколаса, хозяина ресторана "Алмаз".

— Да, да, Тамара, входи. Хотел сам показать тебе комнату, но сейчас придется уехать. Мой охранник тебя проводит и отдаст ключи, но смену придется отработать, завтра у тебя выходной, тогда и станешь обживаться по полной. Вопросы есть?

— Спасибо, Эдмонд Генрихович, нет вопросов, — поблагодарила Тамара Ленская.

Охранник провел её коридорами в другой конец здания и завел в комнату, закрыв за собой дверь. Тамара только удивленно воскликнула, даже не сообразив сразу, куда её привели.

Небольшая комната, где бо?льшую площадь занимала кровать. По бокам от головной кроватной спинки свисали цепи с наручниками, отделанные красной бахромой. Охранник не стал церемониться и сразу ударил девушку в живот. Пока она глотала открытым ртом воздух, он приковал её к кровати и стал разминать груди, задрал юбку и чуть не пустил слюни.

Тамара закричала, а он пересохшим ртом с трудом произнес:

— Кричи, девочка, кричи: здесь специальные стены и никто тебя не услышит. Скоро придет хозяин и развлечется с тобой, а когда ты ему надоешь дней через десять, то он отдаст тебя мне. Будь уверена, я тебя поимею во все дырки, во все. Да-а, надо же тебя ещё приготовить... — он содрал с девушки юбку, трусики, снял блузку и бюстгальтер, — вот теперь ты готова принять уважаемого хозяина.

Охранник отошел к двери, пытаясь уложить в брюках вставшего мальчика. Тамара перестала кричать и звать на помощь, перестала дергать руками, понимая, что никто не снимет наручники, и никто её не спасет. Она только дико вращала глазами и завыла от унижения и стыда, когда вошел Пуколас, закрывая за охранником дверь.

Он довольно улыбался и стал раздеваться, приговаривая:

— Поплачь, девочка, поплачь, а потом станешь всхлипывать, мне очень нравится, когда всхлипывают громко и страстно. Тебе понравится, девочка, всё понравится.

Он снял брюки и расстегнул рубашку, оголяя жирное обвисшее брюхо, из-под которого торчал противный отросток. Тамара сжалась в комочек, подтянула колени к подбородку, чтобы изо всей мочи ударить ногами по этому жирному и ненавистному пузу. Но Пуколас, видимо, уже знал этот трюк и стал подходить к ней вдоль стены со стороны прикованных рук. В отчаянии Тамара закрыла глаза и вновь попыталась вырваться из наручников. Она всё понимала и единственное, что могла сделать, это не видеть насильника.

Но непонятный стон заставил открыть веки: Пуколас корчился на полу, держась обеими руками за промежность, а рядом стоял парень из ресторанного зала, который предлагал ей работу.

Он расстегнул наручники, бросил девушке одежду. "Одевайся быстро, мы уходим", — поторопил он. Девушка замерла в каком-то непонятном ступоре и пришлось крикнуть: "Быстро одевайся, иначе тебя не спасти: сейчас набежит куча охранников. Быстро! — ещё громче крикнул он.

Девушка вздрогнула и стала надевать трусики, не попадая ногами в нужные отверстия. От пережитого шока руки дрожали, а ноги плохо слушались.

— Господи... — бросил Гаврила и отобрал трусики, засовывая их в карман, — некогда, потом наденешь, — и одним движением натянул на неё юбку, надел блузку, застегивая на пару пуговиц.

Девушка ещё плохо соображала, но не сопротивлялась и это радовало Гаврилу. Надев туфли, они выскочили в коридор и побежали к лестнице. На каблуках она бежать быстро не могла, и Гаврила без слов взвалил её на плечо и понёсся, словно ракета. На лестничной площадке столкнулся с охраной Пуколаса, пришлось прислонить девушку к стенке.

— Стой тихо и не мешай, — приказал он.

Тамара наблюдала, как пятеро охранников нападают на её спасителя. Их так много, а он один... Она не понимала, что на узкой лестнице не развернуться всем, и Гаврила обездвижил их по очереди. Он вновь схватил её на плечо и побежал быстро вниз. На входе в зал поставил на ноги, взял под руку, и они пошли к выходу, как влюбленная пара.

У себя в коттедже Гаврила первым делом привел её в ванную.

— Женского халата нет, но есть мужской, можно пару раз обернуться и всё будет по фигуре. Вот полотенце, а это твои трусики, — он вытащил их из кармана. — Жду в гостиной.

Ждать пришлось долго. Девушка стояла под струёй воды и старалась смыть с себя все нахлынувшие неприятности. Потом размышляла уже о том, что будет с ней дальше: она совсем не знала этого парня. А если он потребует близости за спасение? Придется согласиться, решила она, и он не противный, как этот пузан. Сама виновата, в жизни за всё надо платить... С грустью она вышла из ванной, обернувшись несколько раз мужским халатом.

Хозяин коттеджа указал ей рукой на кресло напротив себя.

— Я Гаврила Неприкаянный, — и на удивленный взгляд уточнил: — Неприкаянный — это фамилия.