Он подошёл к домику штаба полка, которому не повезло стоять по соседству с тошнильницами, за своими конем и охраной.
— Проверили, милорд? — встретил его вопросом командир полка. — Я был прав?
— Правы, Джордан, — согласился Сергей. — Вам не повезло, остальные объекты мы ставили дальше от войск. Давайте сделаем так. Вы перенесёте штаб в расположение первого батальона, а второй пусть перебирается к соседнему полку, там есть место. Если хотите дышать свежим воздухом, поработаете. Когда похолодает, запаха вообще не будет. Если нужна помощь, обращайтесь к генералу Севоржу.
Лагеря по занимаемой площади были уже в два раза больше нового города, поэтому Сергею пришлось потратить полчаса для того, чтобы добраться до столицы, и столько же времени прошло, прежде чем он очутился в своём кабинете. Гонцом оказался подросший и возмужавший Петр Садиш, бывший некогда оруженосцем барона Вогара в дружине графа Продера.
— Приветствую вас, ваша светлость! — сказал он, восторженно глядя на Аликсана. — Вам письмо от герцога Лантара!
— Сильно я изменился? — спросил Сергей, забирая конверт. — Ты тоже уже не мальчишка, вон как вымахал! Не знаешь, что с бароном Содером?
— Служит в армии герцога, ваша светлость!
— Достаточно милорда. Что тебе приказал герцог Лантар?
— Велел дожидаться в столице, милорд. Сам герцог с графом Родли прибудет в Ордаг до полудня.
— Родли — это человек герцога Лазони?
— Да, милорд. Он прибыл к нам пять дней назад, а на следующий день герцог вместе с ним выехал к вам.
— Понятно, — сказал Сергей. — Тогда отдыхай. Подойди в приёмной к секретарю.
Дождавшись, пока Петр покинет кабинет, Сергей откинулся на спинку кресла и задумался. Произошло что-то важное, иначе Аленар не стал бы к нему ехать, не предупредив об этом заранее, да ещё вместе с посланцем Лазони. Граф был доверенным лицом своего герцога, а значит, важной фигурой. Лазони возжелал короны и ищет поддержки? Или это опять связано с Рошти и его сынком? Он знал, что узел проблем, связанных с королевской властью в Сандоре, придётся разрубать, но надеялся, что это произойдёт уже после войны с империей. Сергей хотел направить Рашта к Лишнею, но тот пришёл сам. Раздался стук в дверь, и после разрешения в кабинет вошли Джок и Сатарди.
— Садитесь, господа, — пригласил Сергей. — Вы очень вовремя, я уже хотел за вами посылать.
— Что пишет герцог? — спросил Джок. — В чём причина его визита?
— Он не доверил это бумаге, — ответил Сергей. — В письме только написано, что с ним едет граф Родли. Гонца прислали, чтобы соблюсти приличия и не нагрянуть к нам неожиданно, а для чего писалось это, — он бросил конверт на стол, — я спрошу у Аленара. Что у нас с сыном Рошти? В чём проблема?
— Уже ни в чём, — ответил Джок. — С недавних пор в его окружении есть наши люди. Если вы отдадите приказ...
— Ладно, — сказал Сергей, — посмотрим, с чем к нам едут гости, а потом будем решать. Мне кажется, что Лазони нацелился на корону.
— Мы его поддержим? — осторожно спросил Сатарди.
— Ещё не знаю, — ответил Сергей. — Не хочется сейчас затевать свару. Послушаем, что они скажут. Что ваши люди передают по Рошти?
— Сам король усиленно занимается армией, а его сын по-прежнему не хочет ничем заниматься, кроме светской жизни. Открыто вас не оскорбляет, но среди своих не стесняется в выражениях. Как вы говорили, милорд? Горбатого могила исправит? Очень точное выражение, как раз о принце.
— Подождём гостей, — повторил Сергей. — Если ничего не изменилось или стало хуже, вы организуете ему эту могилу. По империи что-нибудь есть?
— Если и есть, то сведения на побережье, — ответил Джок. — Прошло мало времени для результатов, разве что повезёт кому-нибудь из моих парней. Гости из империи у нас пока тоже не замечены. У меня есть люди на ведущих к побережью трактах.
— Вы вроде посылали кого-то в окружение Лазони. Эти люди ничего не сообщили?
— Там один человек, — ответил Сатарди. — Пока было только сообщение, что он прижился. Если отправлено что-то ещё, до нас оно не дошло.
— Скверно, что здесь нет голубей! — с досадой сказал Сергей. — Столько времени приходится ждать вестей, а многое из добытого станет бесполезным только потому, что устареет!
— Что это такое — голуби? — спросил Лишней.
— Птицы размером с ворону, только светлые. Выводятся в специальных домиках и живут рядом с людьми. Используется их особенность всегда стремиться к дому и находить к нему дорогу за многие сотни лер. Если вы дадите своему агенту клетку с такими птицами, он может выпускать их одну за другой, привязывая к лапкам свои донесения, а вы их прочитаете, когда голубь вернётся в родной домик. Если учесть, что птица летит напрямую и отдыхает меньше человека, скорость передачи посланий увеличится раза в три. И людей придётся гонять, только чтобы привезти всех птиц обратно.
— Интересная мысль! — сказал Лишней. — Я найду кому это поручить. Вряд ли такие способности свойственны только вашим голубям, наверное, и других птиц можно этому научить.
Расставшись с "особистами", Сергей направился к своим женщинам. Альда сидела в гостиной с гитарой, подбирая мелодию к последней спетой им песне, а Лани лежала здесь же на кушетке с книгой в руках.
— Ты их не все перечитала? — спросил он сестру. — И почему опять здесь? Снова выгнала молодёжь?
— А тебе и жалко, — отозвалась Лани. — Молодёжь ни при чём, просто мне скучно одной, а бренчание Альды не мешает читать. Если захотите побыть вдвоём, скажете.
— Что пишет Камил?
— Ой, я совсем забыла! — вскочила с кушетки сестра. — Там же ещё было письмо от его отца!
— Быстро неси сюда! Что за манеры — забывать о важных письмах? Наверное, это из-за чтения книг! По какому разу уже перечитываешь? По третьему?
— И вовсе не по третьему! Я их и по два раза не перечитала! А тебя всё равно не было дома. Не рычи, сейчас принесу!
— Не шуми на неё, — заступилась за Лани Альда. — В письме Ива не должно быть ничего срочного, иначе курьер передал бы его мне или секретарю, а не отдал вместе с письмом принца.
— Вот оно, держи! — вернулась Лани. — Пойду к себе, здесь вы мешаете.
Сергей вскрыл небольшой конверт и прочитал:
"Приветствую моего будущего родственника! Получил оба ваших письма, герцог, но по ряду причин не смог сразу ответить. Вы сообщили очень тревожные новости, в которые слабо верится. У меня очень ограниченные возможности их проверить, но я всё-таки попробую. Могу Вас сразу заверить в том, что если произойдёт вторжение империи, то я окажу вам поддержку деньгами и оружием и пришлю под ваше командование пять тысяч бойцов своей армии. Я связался с королевой Аглаей, которая тоже получила подобное послание от короля Рошти. Мы с ней прекрасно понимаем, что после вашего поражения будем следующей целью. Несмотря на то, что Аглая сердита на вас из-за своего родственника, часть своей армии она пришлёт вам, а не вашему королю. Она не захотела писать вам об этом сама и попросила сделать это меня. Мы предпримем все возможные усилия по укреплению своей обороны. У меня к вам просьба. Если получите убедительные доказательства войны с империей, прошу сообщить нам. При наличии таких доказательств наши усилия будут удвоены. Мы приглашаем посетить нас с визитом вашу сестру и будем рады, если приглашение будет принято. Ив Барни".
— Ну и что он пишет? — спросила Альда, оторвавшись от гитары.
— Прочти сама, — он протянул ей письмо.
— Они обещают десять тысяч воинов, — сказала жена, возвращая ему письмо. — Без армии Лантара это уже сорок тысяч.
— Этого всё равно мало, — недовольно ответил Сергей. — Выставь против большой армии ещё большие силы, но не сразу, а по частям, и она разделает их под орех! Десять тысяч они дают! Спасибо, конечно, но могли бы дать и двадцать, и тридцать! Если нас сметут, им не помогут эти солдаты. Но я их понимаю. Все уже сотни лет живут бок о бок с империей, и она ни разу не посягнула на эти земли. Так почему именно сейчас? Потому что это сказал я или приснилось кому-то из Высших? Нужны доказательства, иначе они отделаются полумерами. И все наши, кроме Лантара, подёргаются для вида, а толку от таких телодвижений... Вон Рошти собирает армию. Думаешь, он это делает из-за того, что так уж мне поверил? Он собирает её не столько против империи, сколько против меня! А я ещё вынужденно его подталкиваю, чтобы собирал побольше! Скверная ситуация, когда горит дом, а жильцы начинают выбрасывать свою горящую мебель в комнаты к соседям. У нас сейчас примерно то же самое. Как защищаться, если не знаешь, что сделает тот же король? Встанет с тобой плечом к плечу или ударит в спину?
— Я всегда считала Рошти умным человеком, — сказала Альда.
— Я тоже считал его таким. Никогда не думал, что власть и зависть могут настолько разъедать душу и туманить ум. Я ему верил, поэтому и поддержал, а теперь уже ни в чём не уверен!
— Я слышала, что Аленар прислал гонца и приезжает сам. Не знаешь, с чем он едет?
— С доверенным человеком Лазани, а что они нам везут, узнаем завтра. Письмо Аленар прислал, но в нём нет ничего важного.
— Отправим Лани погостить к её Камилу?
— Думаю, что можно отпустить на месяц.
— Тогда пойду обрадую, — Альда отложила гитару и подошла к мужу. — Не беспокойся ты так! Всё у нас будет хорошо!
Север сидел в полутёмной камере на широкой деревянной лавке, которая служила здесь кроватью, уставившись взглядом в покрывавшую каменный пол солому, а в голове вертелась одна-единственная мысль: "Какой же я идиот!"
Сильно воняло мочой и мышами, а на небольшом обшарпанном столике стоял обед, от одного вида которого квестора чуть не вывернуло наизнанку. Было ясно, что его людей кто-то сдал. Кто? Сейчас это было неважно. Может быть, это был прикормленный Мехалом Тир Дмитр, может, кто-то другой. Даже если Лацию или отцу удастся его отсюда вытянуть, можно считать, что свою карьеру он загубил.
Загремел засов, и в открывшуюся дверь камеры вошли двое. Одним был стражник, а вот другой — кем-то поважнее. Он махнул рукой, и стражник выбежал из камеры, чтобы через минуту вернуться со стулом. Брезгливо его осмотрев, этот тип уселся напротив Севера и с интересом на него уставился.
— Младший квестор Север Лоран, вы отдаёте себе отчёт в том, в каком положении оказались? — спросил он гнусавым голосом.
— Квестор, — поправил его Север. — Меня недавно повысили. Пока со мной никто не говорил, вы первый. Вот и просветите, на каком основании меня здесь держат? Вы ведь вроде бы не воюете с империей? Мне казалось, что у нас хорошие отношения.
— Нам тоже так казалось, — согласился его собеседник. — Видите ли, Лоран, в отличие от тех дилетантов, которые сидят в вашей разведке, в нашей работают настоящие профессионалы.
— Почему это мы дилетанты? — возмутился Север.
— Чтобы что-то делать хорошо, этим надо заниматься постоянно! — назидательно сказал гнусавый. — А с кем было работать вам? Наши королевства вас до недавних пор не интересовали, а союз королевств вам не по зубам. И кто остаётся? Кочевники и лесные дикари. Какие из вас разведчики? Смех один. Боевая подготовка неплохая, а всё остальное...
— И зачем тогда я вам нужен?
— Лично мне вы не нужны. Всё, что нам нужно, сообщили четыре ваших агента, после того как наслушались криков пятого. От него в их присутствии три дня отрезали по кусочку, пока не кончился. И королю вы тоже не нужны.
— Тогда отправьте меня домой, — предложил он. — Отец может заплатить много золота.
— Отправим, — согласился гнусавый, — только не домой. Король хочет подарить вас одному человеку. У него с ним не очень хорошие отношения, и таким подарком он хочет их улучшить.
— И кто же этот человек?
— У вас хорошие нервы, — одобрил гнусавый. — Вас подарят тому, для кого вы действительно важны. Это герцог Аликсан. Он оказал нашему королю большую услугу, предупредив о ваших замыслах, теперь король хочет сделать ответную любезность. Если будете умно себя вести, возможно, попадёте домой или неплохо устроитесь при дворе герцога. Аликсану нужен свидетель замыслов императора, и вы в этом качестве подходите идеально. Напоследок хочу предупредить от бесполезных попыток побега, когда вас повезут в Сандор. Да и там вам не стоит запираться и заставлять герцога применять крайние меры. Поверьте, что у нас умеют пытать не хуже ваших ревнителей, да и у Аликсана хорошие специалисты. Раз не повезло попасться, лучший для вас выход — делать то, что говорят.
— Так откуда ты всё-таки? — спросила Лади, водя пальцами по груди Гела. — Из империи?
Они лежали на сдвинутых вместе кроватях в снятой комнате постоялого двора в центре большого города Сорма, находившегося на полпути от побережья до Ордага.
— Почему ты так решила? — спросил Гел, и она почувствовала, как он напрягся.
— Меня можешь не бояться. Кем бы ты ни был, я не побегу тебя выдавать. Если хочешь, просто разойдёмся в разные стороны. А догадаться нетрудно. Ты хорошо выучил язык, но всё равно чувствуется акцент. Через полгода он исчезнет, но пока в тебе любой распознает чужака. Мы встретились на побережье, но ты говоришь не так, как сотхемцы. В Дюже вообще коверкают язык, а в Барни говорят почти так же, как у нас, но в некоторых словах иначе делают ударение. Остаётся только империя. Да и лицом ты похож на имперских купцов, я на них насмотрелась в Лузанне.
— А если я из империи?
— Для меня это безразлично, но многих заинтересует. От вас приезжают одни купцы, да и те не вылезают из портовых городов. Я слышала, что им это запрещено. А тебя понесло в армию Аликсана. В тебе нетрудно опознать бойца, причём очень сильного. С тобой захотят разобраться и попробуют задержать. И что ты тогда станешь делать? Убивать?
— А если даже и так?
— Тогда ты конченый человек. Тебя объявят в розыск и рано или поздно поймают. И чем больше ты будешь сопротивляться, чем больше прольёшь крови, тем страшней будет конец. На твоём месте я повернула бы коня и вернулась.
— Мне нельзя возвращаться! — покачал он головой.
— Вы хотите воевать? — спросила Лади. — Ваш Сенат совсем чокнулся!
— Почему ты так решила? — заинтересовался он.
— Насчёт войны или Сената?
— И то и другое.
— Если кто-то резко меняет поведение, это всегда не просто так и имеет причину. Зачем ты едешь в армию к самому сильному герцогу Сандора? Я думаю, ответ напрашивается сам собой. Тех, кто тебя послал, интересует, с чем им придётся здесь столкнуться. Я не права? А о безумстве... Я не была в империи, но я о ней читала.
— Ты читала?
— Удивительно, правда? Я ведь не всю жизнь шляюсь в коже с клинками за спиной. Когда-то у меня была большая по нашим меркам семья: мать, отец и два брата. Отец держал небольшую аптеку, а мать ему помогала. Жили мы очень неплохо, и если бы я не ушла из семьи, то не осталась бы без приданого. Меня погубила страсть к чтению. Читала я всё, что удавалось достать, и в основном это были романы о любви прекрасных дам и отважных юношей. В юности обычно думают не головой, а другими частями тела, и я не была исключением. Начитавшись, заболела идеей стать благородной дамой. Дворянство можно получить либо выйдя замуж за дворянина, либо с мечом в руках. Я была не настолько глупа, чтобы надеяться на первое, а для того чтобы отказаться от второго, ума не хватило.
