-Конечно, не причинят, — Хатльдир был очень серьёзен. — Я могу предупредить Науэр, но вопрос в том, чтобы он не воспринял тех, кто выйдет ему навстречу, враждебно.

— Про это я ответить не могу, — подумав, сказал Гвиндор. — Хотя, наверное, с оружием бросаться на людей он все равно не станет. Хотя... Кто его знает... Если остров напугает его изначально... Ну, так что же! Если люди не ответят враждебностью сами, то пусть не сразу — так в ближайшее время поймет, что все не так страшно.

-Послушай, — Хатальдир подался вперёд. — Я показал тебе берег, другого пути там нет. Эрраэн пути не знает, но ты сможешь быть ему проводником... вот так, на расстоянии. Сам он дом Наурэ не найдёт, надо, чтобы либо он договорился с местными людьми, либо чтобы ты вёл его издали. Как скажешь.

— Я поведу, конечно. Один вопрос — откуда мне все это стало известно?

-Ну придумай, — жалобно сказал Хатальдир. — Знаешь, как трудно! Мы и так делаем всё, что можно.

— Придумать можно. Но что будет, когда Эрраэн поймет — а рано или поздно он поймет — что я его все это время обманывал...

Хатальдир только вздохнул.

-Вот что, Гвиндор. Позови Эрраэна и скажи так. Вы бежали, но не всем это удалось, ты застрял в Твердыне. Те, кто показал вам дорогу на свободу, показали тебе и остров Эс-Тэллиа. В общем, это почти правда...

— Что я буду делать, когда он поймет? — повторил Гвиндор. — Как я посмотрю ему в глаза? Не представляю... Я скажу иначе.

"Эрраэн, — мысленно позвал он. — Как ты там?"

"Подплываем, — напряжённо донеслось издалека. Эльфы эти, кирдановские... Они понятия не имеют, как здесь подплывать к берегу, и не сядем ли мы на мель. Шторма нет, но волнение сильное, и... в самом воздухе... как будто тревога, что ли. Как-то нехорошо на душе. Смутно."

"Эрраэн, послушай меня... Нам тут удалось разузнать кое-что про этот остров. От тех, кто помогал бежать. Мне показали дорогу туда, где живут люди — они не враги эльфам, не должны причинить тебе вреда. Ты только сам не нападай первым. Там, на берегу, только один проход в глубь острова, и я смогу провести тебя к нему, и через него тоже."

"Оххх... Хорошо, что ты там что-то можешь сделать! Я беспокоился за тебя. Ладно, веди, только погоди немного: я встану рядом с рулевым... ага, всё. Говори."

"Я должен видеть твоими глазами. Где вы сейчас?"

Перед ним распахнулось море... как будто даже резкий солёный ветер обжёг лицо, и брызги воды упали на кожу. Остров приближался: уже можно было рассмотреть прибрежные скады, и так же, как в видении Хатальдира, метались тревожные волны.

"Вот..."

"Держитесь правее, Эрраэн, — мысленно заговорил Гвиндор, — там вы сможете пройти. Минуете скалы — там будет небольшая бухта, там можно пристать. Там и сойдешь на берег..."

Вскоре Эрраэн и Сольни уже стояли на берегу, глядя на высокие, обступившие их со всех сторон скалы. Проход здесь и вправду был один, и вся обстановка отнюдь не способствовала покою и доверию. Эрраэн чувствовал — сам не зная, почему — что душа у него уходит в пятки, что хочется вернуться на корабль... Но не затем они плыли сюда, в конце концов.

Тревожным был этот остров, недобрым. Как здесь можно жить? И кто может здесь жить? Сама земля словно давит... воздух тяжелый... Эрраэн положил ладонь на рукоять кинжала. Хотя бы что-то. Они с Сольни переглянулись и, не сказав ни слова, медленно двинулись вперед, в узкий проход между скал.

Скалы как будто сходились над головой: только наверху светило солнце, проникали ясные лучи его, скользили по отвесным склонам — резко падали вниз... Дорога петляла, то и дело открывались всё новые и новые проходы, уже казалось — неясно, куда идти, лабиринт запутывает, сам, и непонятно, где и корабль остался, за спиной, или они уже идут совсем в другую сторону...

И когда они совсем уже потеряли надежду выбраться — откуда-то сверху донёсся сильный яркий и — не ошибиться — эльфийский голос.

Видит первый город:

В первом городе зима,

Ледяные горы,

Снеговая кутерьма,

Люди верят —

Сказка постучит к ним в двери,

Сводя случайных незадачливых свидетелей с ума.

Занесло дороги

Вслед за ними по земле,

Уносили ноги

В белоснежное желе,

Потухали окна, холод выдыхали,

Дышали в спину одинокому в застывшем феврале.

Видит новый город,

В этом городе весна,

Каждый вечно молод,

Каждой ночью не до сна,

Люди знают,

Что друг друга повстречают

Оии случайно, и весна для них немыслимо длинна.

Расцветали краски, —

Новый век, счастливый век,

Но не в этой сказке

Вечно счастлив человек,

Раскрывались

Окна, люди улыбались,

Но всё осталось позади, ручьи, капели, талый снег.

Эрраэн ухватил Сольни за плечо, и оба они остановились, озираясь. А потом вдруг Эрраэн крикнул, надеясь, что тот, кто пел, услышит его:

— Эй! Есть там кто-нибудь?

Песня оборвалась. Где-то наверху завозились, впереди посыпались на дорогу камешки.

-Есть, — отозвался тот же голос. — Стойте, где стоите: сейчас спущусь.

В тишине шаги неизвестного эльфа оказались до жути чёткими: да он, похоже, и не пытался скрываться, иначе бы так не топал... похоже, был как у себя дома.

Через короткое время он вывернул откуда-то сзади и сбоку: красивый, серьёзный... странное лицо. Что-то было в нём общее с Альдом, и ощущение похожее... не как от нолдор, но что-то иное, что-то чужое... не страшное, но чужое.

Он приветливо улыбнулся.

-Заблудились?

— Если б мы хотя бы раньше дорогу знали, — сердито, скрывая робость, сказал Эрраэн. — Ты не поможешь нам выбраться?

-Помогу, а то, — легко согласился эльда. — А вы к кому? я бы проводил.

— Ну... — Сольни хотел было сказать — но замолчал. — А ты сам кто? Ты живешь здесь? Мы думали, здесь люди живут.

-Люди, — кивнул эльф. — Я тут один. Так всё-таки: к кому вас проводить? вы же не просто так приплыли, это далёкий путь.

— Ну, если кто-нибудь согласится нас принять... — нерешительно сказал Эрраэн. — Мы сами не знаем, к кому. Мы ищем одну вещь... знаем, что она тут. На острове.

-Ладно, — решил эльф. — Раз не знаете, к кому, значит — ко мне. Поедите, отдохнёте. Расскажете. Может, я смогу вам помочь.

Он легко зашагал впереди, — скалы как будто расступались перед ним, почтительно давая дорогу. Он шёл здесь, как хозяин, как будто знаком был с каждым камешком и каждой травинкой, и как будто все они знали и его тоже... От него веяло покоем и — нет, не уверенностью, но в нём чувствовалась способность вести, направлять, указывать путь.

За скалами открылась равнина, и вдали видно было поселение: своеобразные, странные крыши, много резных узоров на стенах, на ставнях — узоров непривычных, причудливых, как будто фантастические, небывалые существа переплетались на них, тела их вдруг перетекали в ветви, а посмотришь иначе, под углом, и разверстая пасть оказывается просто цветком...

Они обогнули поселение: дом эльфа стоял отдельно, к нему надо было подняться: на скале, над морем. Бухта, корабль и лабиринт скал просматривались отсюда очень хорошо.

Эльф распахнул двери. На деревянные полы падали разноцветные солнечные зайчики от витражных стёкол.

-Располагайтесь.

— Спасибо, — Эрраэн скинул с плеч холщовый мешок с вещами, поставил на пол. Рядом стоял, оглядываясь, Сольни.

— Красиво у тебя... — протянул он наконец. — Давно здесь живешь?

-Почти три тысячи лет, — подумав, отозвался эльф. — Да, скоро ровно будет. Я сначала на материке жил, потом перебрался сюда.

— Три тысячи лет! — Эрраэн так и ахнул. — А сколько же тебе лет вообще?

-Больше четырёх тысяч, — тот улыбнулся, но сразу же посерьёзнел. — Я родился незадолго до первой войны.

Он скрылся где-то во внутренних комнатах, вскоре вынырнул, — в руках был поднос. Вино, хлеб, какие-то овощи...

-Это так, на скорую руку, чтобы вам голодными не сидеть. Более существенная еда будет попозже. Так что вы ищете?

— Спасибо, — Эрраэн посмотрел на еду — пока они с Сольни не были голодными, но это именно "пока". Он взял кусок хлеба. — Понимаешь... Мы знаем, что здесь, на острове, у кого-то есть талисман. Особый талисман, дающий силу... Древний. Может быть, ты знаешь что-нибудь об этом?

-Древний талисман... — протянул эльф. — Нет, силу он не даёт. Жизнь — да. Остров Эс-Тэллиа стал почти живым благодаря ему, это правда... вы должны были это почувствовать. Он знает, кто и с чем к нему приходит... А ещё — он усиливает способность творить. Но именно усиливает, если у тебя её не было, она не придёт извне, снаружи. Она должна быть в тебе, — пусть дремать, но быть. Это он даёт. А зачем вам эта вещь?

— Понимаешь... — повторил Эрраэн, вдруг засомневавшись, стоит ли рассказывать этому эльфу — который явно знал, о чем речь — всю правду. Но решился. — Есть легенда, древняя легенда, что в тяжелые времена, когда не осталось надежды, эти талисманы могут помочь одолеть зло. А ведь времена эти уже настали...

-Как интересно, — задумчиво сказал эльф. — Я такой легенды не слышал, хотя знаю другие. Чья она?

— Эта легенда — от народа Трех Племен... Друзей эльфов, — объяснил Эрраэн. — Они сами долго хранили ее втайне.

-А, вон оно что, — вздохнул эльф. — То-то я смотрю, как странно это всё изменилось. Нет, эти талисманы не дают силу, они хранят память и созданы, чтобы в Арте не погасла способность к движению, чтобы открывалось то, что заперто в душах... Это очень сильные вещи, очень. Тот, кто создавал их... это было незадолго до первой войны. Он не знал, что будет с ним, что останется от того, что было, и потому вот так решил сохранить — хоть что-то. Но использовать их как орудия именно _силы_ — можно. Я пробовал.

— Он? — переспросил Сольни. — Он — это кто?

-Показать? — тихо спросил эльф.

— Покажи! — у Эрраэна загорелись глаза. Сколько раз он пытался представить того далекого, древнего творца талисманов — которым, Эрраэн был почти убежден, был сам Эру, спустившийся к людям... а кто же еще?..

...сначала они не увидели ничего: как будто сама Ночь накрыла их своим крылом, отчаянная, в которой надвигалось что-то — неизмеримый ужас, он был близко, страшно близко, но от него можно ещё было успеть уйти... И ночь эту прорезал негромкий властный голос — удивительно красивый, но полный сейчас боли и сдерживаемой страшной тревоги.

-...постарайтесь понять меня... я обещаю — как только кончится война, я найду вас. А сейчас — уходите...

И темноту вдруг рассёк свет: алый закат... закат одного из последних мирных дней, он стучался в окна, в сердца, он бил по глазам так, что становилось больно. И в этом безумно тревожном свете — странное лицо. Пронизывающий взгляд, твёрдый, но в то же время — в нём была щемящая тоска, и за всем этим — как будто он собрал все свои чувства в кулак, как будто он не позволял им вырваться наружу. Не — позволить — не дать — увидеть — это слабость — это нельзя — они должны быть уверены — во мне — им больше не на кого опереться...

-Примите дары от меня. Каждый из них поможет вам развить ваши ещё спящие силы. Я, видите, не успел...

И — ближе. Совсем близко — это красивое, нечеловечески красивое лицо, взгляд, к которому притягиваешься, который трудно вынести и невозможно оторваться...

-Наурэ. Тв старший. Тебе объединять. Вот твой знак...

Браслет, выточенный из цельного кристалла мориона, пульсировавшего светом, словно внутри него билось сердце. В центре алого круга, там, где пересекались почти невидимые лучи, в воздухе возникла руна Пламени, знак Движения и Творения.

А потом — видение оборвалось, но браслет... браслет был сейчас перед глазами Эрраэна и Сольни. На руке эльфа, который неторопливо завёртывал рукав.

К нему был приковал взгляд Эрраэна. Все плыло перед глазами, надежным было лишь одно — странный знак...

— Но... — он замолчал, ощутив, что в горле совсем пересохло. — Я понял, зачем талисманы, но не понимаю... Кто это?.. О чем это?..

Наурэ усмехнулся.

-О чём... О первой в Арте войне, Эрраэн. О том, с чего в Эндорэ начались войны. Я такой же эльф, как и ты, но ты чувствуешь эту разницу, только не можешь сказать, в чём она. Я скажу тебе... моя душа свободна, и после смерти я не попаду под власть Намо. Я из тех, кого вы называете — "искажёнными". Я из Эльфов Тьмы, а тот, кого ты видел, кто дал нам талисманы, которые ты ищешь, — это Мелькор.

— Мелькор? — растерянно произнес Эрраэн и почему-то поднялся. Он еще толком не понял, что значили для него эти слова — но ощущение было таким, словно его ударили по открытой ране: больно так, что вся душа замерла. Прошла добрая минута, прежде чем он совладал с голосом.

— Да нет. Этого не может быть. Моргот... Он — зло, его твари несут смерть... как же так?!

-Да. Несут смерть. Тем, кто идёт с войной. Это давние счёты, Эрраэн, они старше меня. Корни их — в Музыке Айнур. Но не в том дело сейчас. Не в том, _кто_ создал эти талисманы. Ты — чувствуешь зло? Здесь, сейчас, стоя рядом со мною? Ты — ощущаешь разрушительную силу от этого браслета, что обвивает моё запястье? я не отдам его тебе, но если ты скажешь мне, чего ты хочешь — как знать, быть может, я пойду с тобой. Но подумай. Хорошенько подумай. Чего ты хочешь, Эрраэн? Уничтожить Искажение? Вот оно, перед тобой. Я безоружен.

Эрраэн молчал. Сольни смотрел на Наурэ, так и не поднявшись. Потом он проговорил:

— Правду говорят, Эрраэн, что Моргот — отец лжи. Не верю я, что он их сотворил. Не может быть, чтобы все это исходило от того, кто жег наши дома, кто убивал наших друзей... нет, не верю. А знаешь, я понял. Это, значит, вот так он хотел... чтобы мы своими руками все талисманы нашли, принесли поближе, а тут бы он их и захватил себе.

Эрраэн медленно кивнул.

-Думай как знаешь, — кивнул Наурэ. — Это твоё право на выбор. Твоё право заблуждаться, в конце концов, и твоё право воевать с последствиями твоих ошибок. Я не буду пытаться что-то доказать вам: докажет жизнь. И всё-таки: что вы собираетесь делать? Вот, вы нашли это, — он кивнул на свой браслет. — Что теперь? Что вы хотите делать — со мною?

— Слушай, перестань... — Эрраэн отвернулся и шагнул к витражному окну, в котором свет разбивался на множество разноцветных огоньков. — За кого ты нас принимаешь? Что бы ты о себе ни говорил, ты эльф, а мы не эти... не феаноринги обезумевшие... чтобы на своих нападать. Да и как будто бы ты дался, если б тебя даже и вправду захотели убить.

-Один против двоих — шансов немного, — пожал плечами Наурэ. — Тем более, что вы оба воины, а я так толком и не научился держать в руках меч. Что ж... И всё же. Чего вы хотите? Подумай над ответом. Кстати, у меня кое-что сготовилось, я сейчас принесу.

Он встал, секунду помедлил — смотрел в спину Эрраэну. Прошагал во внутренние комнаты.

Сольни встряхнулся.

"Нет, правда, — и что будем делать? — спросил мысленно. — Может, это ловушка?"

"В чем ловушка-то? — спросил в свою очередь Эрраэн. — Куда нас ловить, для чего? кому? Нет, все же я ничего не понимаю... Не могут эти талисманы быть творением Моргота. Помнишь, рассказывали — он утверждал, будто Феанаро украл у него способ сделать Сильмариллы... Очень похоже. Это бы все объяснило: представь — если эти талисманы опасны для него, если он и его прислужники боятся их, что же лучше — позволить нам их разыскать, следя за нами... а потом раз! — и всех прихлопнуть одновременно... Странно только — этот эльф и вправду верит в то, что говорит. И тот, в его памяти... Неужели это Моргот?! Красивый... А может, это был и не Моргот вовсе тогда, а, Сольни?"