Институт экстремальных проблем. Часть 3. Катастрофа

— Фибрилляция желудочков, — раздался чей-то голос.

Желтый огонек потускнел и еле мерцал на фоне узора, вдруг поблекшего до такой степени, что краски были почти не различимы. Светлана отдавала всю свою энергию, стараясь вдохнуть в него жизнь, но у нее получалось только не дать ему погаснуть окончательно.

— Дайте пять тысяч! Всем отойти от стола! — донеслась откуда-то издалека команда.

Светлана почувствовала на себе чьи-то руки, оттащившие ее от Вадима.

— Разряд, еще разряд! — Через мгновение. — Пульса нет.

Кто поднял Светлану, куда-то понес, положил на твердую прохладную поверхность; она догадалась, что это Олег. Потом девушка ощутила укол в вену, попыталась открыть глаза и сесть.

— Света, не дергайся, сейчас ты ничего не сможешь сделать, — сквозь туман, окутывавший ее сознание, донесся голос Худякова.

— Увеличить напряжение. — Врачи пытались заставить сердце Вадима заработать, потому что оно остановилось совсем, не было даже тех беспорядочных сокращений, которые сопутствуют агонии. — Разряд! — Пауза. — Еще пятьсот добавьте. Разряд! Еще пятьсот! Бесполезно...

— Попробуем прямой массаж, вскрывайте грудную клетку!

Когда Светлана услышала эти слова, туман и слабость исчезли, она легко встала, отстранила Олега и подошла к операционному столу.

— Подождите, пустите меня.

Голос был тихим, но что-то в нем было такое, что врачи, не говоря ни слова, расступились.

Одну руку Светлана положила на лоб Вадиму, другую на грудь, где уже была намечена линия разреза, и наклонилась к нему. Свет в операционной вдруг потускнел, электронные приборы начали показывать данные прошлогоднего календаря, у находившихся там людей заложило уши. Через минуту все вернулось в обычное состояние.

— Пульс пятьдесят, — не веря собственным глазам, прошептал кто-то из врачей, глядя на монитор.

Анестезиолог, не доверяя недавно сходившим с ума приборам, по-старинке начал нащупывать пульс на сонной артерии.

— Пятьдесят, устойчивый, дыхание двенадцать, — он замолчал, недоверчиво глядя на Светлану, а та вдруг начала оседать на матовый кафельный пол.

Олег подскочил к девушке, подхватил на руки и вынес из операционной.

* * *

Весь остаток субботы, всю ночь на воскресенье и весь следующий день до самого вечера Ирина металась по квартире, не выпуская из рук телефона, беспрерывно курила и слушала новости. Были включены телевизор, радио; она переключалась с канала на канал, с одной радиостанции на другую — везде было одно и то же. Максим всю неделю делился опытом на семинаре в соседнем областном центре и был еще в дороге, возвращаясь домой, он знал не больше Ирины.

Новостные сайты в Интернете тоже ничего не дали. На одном из них Ирина нашла ссылку "Список пострадавших", но по ней открывалась пустая страница. Алешка позвонил еще один раз в субботу, сказал, что пришел домой, что бабушка переживает, и больше от него ничего не было. Попытки дозвониться до Сергея она бросила еще в субботу вечером, понимая, что ему не до разговоров, и отправила SMS-ку: "Позвони, когда сможешь". Сообщение осталось недоставленным.

Мобильник Светланы тоже не отвечал. Дозвониться до "горячей линии" было невозможно, да Ирина и не знала, смогут ли там ей сказать что-нибудь о работающих на месте взрыва спасателях, но все равно сидела рядом с телефоном, постоянно набирая объявленные номера и не спуская глаз со своего мобильника, лежавшего рядом. Около одиннадцати вечера "Нокия" пискнула, появилась надпись: "Сообщение доставлено", и почти сразу же раздался звонок.

— Сережка?! — Ирина онемевшими губами еле слышно выдохнула в трубку, вдруг испугавшись услышать не его голос.

— Ириша, что с тобой?! — сквозь треск и грохот донесся до нее голос Сергея. — Где ты?

— Со мной ничего, я дома, что ты обо мне спрашиваешь?! — изо всех сил стараясь сдержать лихорадочную дрожь в срывавшемся голосе, почти прокричала Ирина в трубку. — Сереженька, ты как?! С тобой что?!

— Не волнуйся, на мне, как всегда, ни царапины, — Сергей говорил почти спокойно. — Телефон в кармане лежал выключенный, я только сейчас,когда нас сменили, его включил, увидел, что там твоих звонков с десяток, больше, чем от мамы с Алешкой, и сразу позвонил. Что у тебя с голосом?

— Ерунда, не думай сейчас об этом. Где ты сейчас, Сережа? Сколько вам на отдых дали? С ребятами все с порядке? Все целы?

— Более или менее, — про Вадима и Илью Сергей решил пока не говорить. — Нам дали несколько часов передохнуть, ребята просто с ног валятся. Сейчас в машину загрузимся, пару часов покемарим и снова на завалы, — в его голосе все больше и больше проступала чудовищная усталость.

— Сергей! Слушай меня внимательно, — растерянность и ощущение полной беспомощности исчезли; Ирина точно знала, что она сейчас может сделать. — Бери ребят и быстро ко мне, дворами за пять минут дойдете. Умоетесь, поедите и отдохнете в нормальных условиях. Даю время на решение всех оргвопросов и через пятнадцать минут жду вас у себя.

— Ира, мы ведь тебе всю квартиру разнесем, мы грязные, как черти; ты хочешь всю ночь с нами возиться, а тебе завтра на работу.

— Слушать ничего не хочу, тем более такой бред! Ты думаешь, я могу спокойно лечь спать, а завтра, как ни в чем ни бывало, отправиться в институт?! — Ирина обрела тот прежний гневно-командный тон, которого Томский давно не слышал. — Ко мне, без разговоров! Номер квартиры помнишь?

Через двадцать минут в прихожую Устюговской малогабаритной двушки, стараясь не шуметь, протискивались четверо спасателей. С Томским пришли Денис, Антон и Сашка. Ребят можно было различить различить только по фигурам из-за покрывавшего их лица слоя грязи и копоти.

— Остальные где?

— Генка к себе домой пошел — он тоже здесь недалеко живет — жену успокаивать. Вадим и Илья не смогли, — коротко ответил Сергей, предупреждая дальнейшие вопросы. По дороге к Ирине он попросил ребят, чтобы они пока не рассказывали ей ничего о случившемся с Медведевым и Вольфссоном. — В пять часов мы должны быть на месте.

— Как говорится, меньше народу — больше кислороду, — Денис попытался пошутить, но на улыбку сил уже не осталось. От усталости щеки у него ввалились, и темные глаза стали казаться необычно большими.

— Боюсь, что кислород я за два дня весь выжгла, — Ирина сумрачно усмехнулась. — Сколько могла — проветрила квартиру от табака, уж вы извините, ребята, за эту вонь. Давайте, раздевайтесь.

— Ирина, может, мы в тамбуре разденемся? — стоявший на пороге Антон собрался сделать шаг назад. — Ты только глянь, какие мы чумазые, у тебя сейчас пыли в квартире будет, как на цементном заводе.

— Не выдумывай, заходи живее и закрой дверь. Быстро снимайте с себя все, вплоть до белья, и в ванную, под душ. Во что переодеться, к сожалению, ничего дать не могу, посидите в простынях, как древние греки. Белье, носки выстираю, к утру все высохнет, — Ирина метнулась в комнату и тут же вернулась с двумя заранее приготовленными стопками полотенец и простыней и положила их в ванной на стиральную машину. — Приводите себя в порядок, потом на кухню ужинать, потом спать. Вопросы есть? — через секундную паузу. — Вопросов нет. Отлично, приступайте к исполнению.

Ирина говорила громко, короткими фразами, чувствуя, что спасатели устали до отупения и что сейчас для них проще всего выполнять конкретные четкие указания. Меньшиков, правда, почти испуганно глянул на нее.

— Ирина, как-то неудобно так...

— Неудобно штаны через голову надевать, — Ирина резко оборвала его, хотела добавить еще что-то язвительное, но осеклась, разглядев на щеке и на комбинезоне липкие темные пятна. — Саша, откуда кровь? Поранился?

— Не моя, — Сашка снял каску и отрицательно мотнул головой. — Там... много... — он не договорил и, побледнев так, что было заметно даже сквозь слой копоти на лице, привалился к стене; его вдруг начала бить нервная дрожь.

Буквально через пару секунд Ирина сунула ему стакан с едко пахнущим содержимым.

— Выпей, Саня, сейчас все пройдет, — дождавшись, пока он проглотит принесенную жидкость, пригнула его голову к себе, погладила слежавшиеся под каской волосы и поцеловала куда-то в висок. — Успокойся, мальчик мой, все будет хорошо. Раздевайся. — Она начала помогать ему расстегивать куртку, потому что он не мог трясущимися пальцами справиться с застежкой.

— Спасибо, не нужно, я сам справлюсь, — Сашка судорожно вцепился в воротник.

— Ну сам, так сам, — Ирина не стала настаивать. — Ребята, может, еще кому валерьянки накапать? Не стесняйтесь, скажите, ничего в этом зазорного нет.

— Спасибо, Ира, вроде не нужно, — Сергей вопросительно посмотрел на Дениса с Антоном; те одновременно замотали головами.

— Ладно, не буду вас смущать, раздевайтесь, трусы, майки, носки — все, что в стирку — закидывайте прямо в машину, потом разберусь. Верхнюю одежду оставляете здесь. Я на кухне, если что понадобится — зовите. Договорились? — Ирина ушла на кухню и прикрыла за собой дверь.

Сергей слегка подтолкнул Дениса с Антоном к ванной.

— Давайте вы вперед, мы с Сашей за вами. Все одновременно мы там не протолкнемся.

Денис заглянул в ванную.

— Как в операционной! Даже страшно к чему-нибудь прикоснуться!

Он восхищенно окинул взглядом плитку цвета слоновой кости на полу и на стенах и начал снимать с себя всю одежду прямо в прихожей. Антон покосился в сторону кухни и, немного поколебавшись, последовал его примеру.

Сергей, не торопясь, раздевался и что-то тихо рассказывал Сашке. Тот слушал, временами кивая головой, но сам ничего не говорил. Томский, оглянувшись на закрытую кухонную дверь, еще больше понизил голос:

— Я тебя очень прошу, не говори пока Ирине ничего ни про Вадима, ни про Илью. Ей и так сейчас переживаний достаточно; наверняка вторую ночь спать не будет. Я, честно скажу, не думал, что она может так волноваться.

— Ты любишь ее?

Сергей молча кивнул в ответ.

— А она тебя? — Сашка вопросительно посмотрел в глаза товарищу.

— Много будешь знать — скоро состаришься, — Сергей усмехнулся, но улыбка тотчас пропала. — Я не знаю, Саша. Мне иной раз, вот как сегодня, кажется, что любит, хотя и не говорит этого, но, может быть, я только выдаю желаемое за действительное. Не знаю, — повторил он еще раз задумчиво.

Дверь ванной отворилась и на пороге показались Антон с Денисом, отмытые до натурального цвета.

— Ребята, как классно! — Денис улыбнулся так широко, как будто вместе с грязью и сажей он смыл не только усталость, но и всю боль и ужас прошедших полутора суток. — Идите быстрей мыться, мы без вас есть не будем.

— Сейчас, мы недолго, — Сергей, уже раздетый, пропустил вперед Сашку и задержался в дверях. — Не говорите Ирине ничего о Вадиме с Ильей, ладно?

— Серега, о чем речь, мы все помним. — Денис легко хлопнул его по спине, подталкивая в ванную, глянул на свою ладонь и засмеялся. — Ира меня теперь с такими руками за стол не пустит, снова умываться погонит.

Ирина на кухне не прислушивалась к их разговорам. Стоя у плиты, она думала, до какой степени устали ребята, работая без отдыха больше суток. Кроме шума льющейся воды и отдельных негромких слов до нее практически не доносилось никаких звуков. "Запусти в другой ситуации этих парней одновременно в ванную умываться — весь дом ходуном бы ходил", — Ирина вспомнила, как после поездки в поле она привезла к себе домой младших Суворова и Шестакова и вот так же отправила их мыться. Не прошло и десяти минут, как она рычала на них разъяренной тигрицей, а разбуженные возней в ванной соседи колотили в стену. "И вовсе не в том дело, что эти старше — Денис порой ведет себя как пятнадцатилетний, хотя ему уже почти тридцать — они все соприкоснулись со смертью в ее самом откровенном, самом безобразном проявлении, — Ирина почувствовала, как ноет сердце. — Только представишь себе, как они вытаскивают из-под обломков изуродованные окровавленные тела, по большей части мертвые, плохо становится, а ребятам каково? Сейчас, может, и не очень думают об этом, зато потом... Равнодушной привычки, как у санитаров в морге, здесь быть не может. Ох, будет Светлане работы выше головы... Она-то где? Чем сейчас занята? Неужели тоже все это время без отдыха?" — Ирина схватила телефон и набрала номер. "Абонент недоступен", — от этого ответа ей захотелось выкинуть мобильник в окно.

На пороге кухни появились Антон и Денис.

— Ирина, давай говори, чем помочь, пока Серега с Шуриком умываются.

— Ничего не нужно, если только хлеб порежете, — она выложила на стол два батона. — Ребята, Света с вами там находилась? Мы с ней говорили на днях — она на каких-то курсах была, не на работе. Где она сейчас? Я несколько раз пробовала ей звонить — нулевой результат.

Зорин с Усовым переглянулись.

— Мы ее со вчерашнего дня не видели, — нашелся Денис. — Светлана пострадавшими занимается, телефон, наверное, выключила, — сказал он полуправду.

— Конечно, на площадке что ей сейчас делать? — подхватил Антон. — Она, скорей всего, могла в клинику с кем-то из врачей и психологов уехать. Потом созвонитесь.

— А у вас дома в курсе, что с вами, где вы? — Ирина с некоторым облегчением вздохнула. — Ребята, телефон в первой комнате, позвоните, успокойте близких.

— Можно? — Антон встал.

— Господи! Он еще спрашивает! Совсем дурной, — Ирина махнула на него полотенцем.

Денис молча дорезал второй батон и сбежал в комнату подальше от возможных расспросов. Антон уже закончил разговор со своей Юлькой и теперь сидел, неподвижно глядя в одну точку. Заметив Дениса, протянул трубку ему.

— Я родителям уже позвонил, — Зорин сел на диван рядом с Антоном. — За пять лет мои привыкли к этим делам, хотя такого, что и говорить, близко ничего не было. Собачьи Камни — ерунда по сравнению с "Атлантом", там все живы остались, а здесь...

Он устало откинулся на спинку дивана.

— Телефон клиники знаешь? — вдруг спросил у Антона.

— Только Зинин. Сейчас попробую ей позвонить, — Усов понял, что Денис подумал о командире.

— Давай, а я пойду Ирину чем-нибудь отвлеку, — Зорин с трудом поднялся с дивана. — Я все-таки не понял, почему Сергей так боится, что она узнает о Вадиме. Здесь не просто тревога за нее, что она слишком сильно переживает за всех нас, тут что-то еще.

— По-моему, Серега подозревает, что Ирина неравнодушна к Вадиму, ну и... — Антон развел руками.

— Неравнодушна со знаком минус, — возразил ему Денис.

— От любви до ненависти — один шаг. В другую сторону путь побольше, но тоже не запредельный. А уж как командир на Ирину в Рябиновке поглядывал — это отдельная поэма.

— Какой-то у нас мексиканский сериал получается, — Денис взъерошил чуть влажные еще волосы. — Вадим, Светлана, Сашка, Сергей, Ирина — я уже ничего не пойму, у кого какие симпатии. С Серегой только все просто и ясно, без заморочек, а остальные... На две сотни серий хватит.

— У меня теща подобные эпопеи обожает. Если даже одну серию пропустит — мировая трагедия!

— Моя мама тоже что-то смотрит, специально маленький телевизор на кухню купила. Готовит ужин, кошки наши чуть не по потолку бегают, из кастрюли молоко через край, котлеты уже обугливаются, а maman вся в переживаниях ничего не замечает, — Зорин вдруг спохватился. — Кончаем сплетничать, как девчонки. Ты Зине хотел звонить, так звони. Времени уже первый час, — он вышел в коридор и столкнулся там с вышедшими из ванны Томским и Меньшиковым.