Зима-1

-Вашего доклада ждут. -Сухо сказал полковник. -Этим вы займетесь в свободное время. А пока что...

Это у них был заведенный ритуал.

В небольшой комнатке, положенной полковнику по штату, майор позволил себе немного расслабиться.

-Сэр, наш полет прошел как обычно.

-И вас что-то обеспокоило? -Мягко спросил Мэтт.

-Да не совсем чтобы обеспокоило, сэр. -Майор замялся. -Трудно это выразить, сэр. Облака все такие же плотные, уже над Индией не видно, что на земле твориться, сэр, вся аппаратура с ума сходит по-прежнему. Но все же есть там какое-то напряжение... Словно перед грозой. Только и жди, когда молния бабахнет, сэр.

-Схожие впечатления есть у нашей разведки. -Обронил полковник. -Кстати, как там наши знакомые?

-Не знаю, сэр. -На широком лице робота впервые промелькнуло полностью человеческое чувство — крайнее отвращение. -Мы выбросили груз как всегда, ничего нового...

-А как ваши системы? Ничего не засекли?

-Не засекли, сэр. У них пока что проблем хватает. Истребителей не видели, экраны чисты, но вы же сами понимаете, что мы перед ними. Вполне возможно, за нами и наблюдали, сэр.

Джордж призадумался, потер рукой лоб. Да, как же хорошо в свое время жилось его отцу! Американские бомбардировщики летали над всем миром, и не было места на Земле, где не легла бы тень громадных черных крыльев.

Не было места на Земле, где вольготно жили коммунисты и диктаторы — они чувствовали подползающую к ним черную тень, чувствовали, хотя и видеть не могли. Где-то высоко в стратосфере, там, где почти не было воздуха, куда не могли достать их примитивные ракеты и еще более примитивные зенитки... Там были они.

Американский орел, символ мира, свободы и демократии. Символ всего, что только надо любому человеку независимо от цвета кожи, разреза глаз или пола.

Разве не благо это — самому решать свою судьбу? Разве не благо, что гибнут под бомбами коммунисты и террористы, разве не благо пройти по таким чистым и спокойным городам...

Югославия, Афганистан, а потом и эти смешные страны, проросшие подобно бледным поганкам на теле большой страшной империи, последнего оплота коммунизма на Земле...

Казалось, ничто не сможет остановить этот победный марш. Вот уже усмирен беспокойный Афганистан, сделано то, что не удалось коммунистам много лет назад, вот уже совсем немного — и не будет уже их...

Кого именно не будет, Джордж тогда не задумывался. Ясно, кого! Сначала — коммунисты. Потом — террористы, неумытые звери с автоматами Калашникова (какое смешное имя у этого русского! Все проблемы от них!), и эти непокорные нефтяные шейхи, что никак не хотят устроить на своей родине демократические свободные выборы, чтобы их смели с тронов собственные подданные... А там и до узкоглазых чайнизз время дойдет.

Вот-вот — и не надо будет воевать дальше, а надо будет строить новый мир... Мир, где главенствовала Великая Американская Мечта!

Но потом было... Ох, что было потом...

В шестнадцать лет курсант Джордж впервые увидел силуэты их кораблей наяву. Маленькие черные тени неслись над свободной Америкой, и вниз рушились покрывала огненного инея, горели бескрайние поля и зеленые леса, вскипели Великие Озера, содрогнулись Скалистые горы, вздрогнула от многочисленных колких ударов солнечная Калифорния...

Правительство тогда откровенно струсило. Паршивые овцы! Если бы только можно было, можно было тогда ему самому принимать решения... Ни за что, никакой выдачи пленных преступников со сбитого космолета! Никаких переговоров, война, и пускай бы пришлось воевать с инопланетным десантом! Пускай! Ведь какой мальчишка в США без мечты о сражениях с ордами инопланетных террористов?

Так были второй раз повержены Звезды и Полосы. Повержены не силой чужого оружия, а повержены трусостью своих же...

Мэтт Додсон был против выполнения условий. Стоит им только поддаться один раз — и мы проиграем... Уже окончательно.

Его не слушали, с ним тогда не хотели считаться.

Но снова вздернут гордый флаг, снова он готов взвиться над миром. Великая Американская Мечта и не менее великий народ снова готовы на новые завоевания... Есть даже союзники. Пусть они и дерьмо, предадут при первой же возможности, но ведь у врага союзников вообще нет. Не так ли?

Готовы новые ракеты, готово новое оружие, новые самолеты и корабли. Новые самолеты бороздят атмосферу исстрадавшейся Земли, новая армия готовиться на завоевание, только на завоевание — и никакой обороны, пока грязный агрессор не будет изгнан с планеты...

Есть даже оружие последнего шанса. Атомные ракетоносцы. Огромные стальные акулы почти полукилометровой длины, напичканные такими средствами уничтожения, что и не снилось отцу Джорджа. Пять десятков новейших ракет с термоядерными боеголовками. И десяток с кобальтовыми. Если инопланетяне вмешаются во внутренние дела США и его союзников, то...

Нет, лучше об этом не думать.

Это те, кто мало информирован.... Да, мало информирован! Думают, что после новых ядерных ударов что-то уцелеет. Земля и так перенесла уже многое. И новых ядерных шрамов ей не пережить. Пусть даже захватчики перехватят ракеты сразу после старта, все равно, пара взрывов, и Земля медленно умрет.

"Наша миссия состоит в поддержке милостью Божьей правящего Правительства Соединенных Штатов Америки и защите человеческой цивилизации. Армия Соединенных Штатов Америки должна обеспечивать оборону Соединенных Штатов Америки и их территорий от всех врагов, внешних и внутренних, а также выполнять приказы Верховного Главнокомандующего, коим является милостью Божьей всенародно избранный Президент Соединенных Штатов Америки".

Ладные, правильные слова... Раздел I, статья 5 Устава.

-Сэр, позволю себе заметить, рядовой Уильямсон ведет себя несколько странно.

Полковник знал майора давно. Еще с Лос-Анджелеса. И вначале смысл слов не дошел до него полностью.

Чтобы старший по званию вот так говорил про своего подчиненного, причем вот таким образом, не могло уложиться в голове Мэтта никоим образом. Это невозможно. Любой другой подчиненный Мэтта уже бы летел в коридор, потирая зад после крепкого пинка и выслушивая пожелания "не морочить начальству голову, и приходить с фактами". Но тонкий, совсем незаметный белесый шрам на широкой ладони майора не давал Додсону просто так выставить своего доверенного сотрудника за дверь. Додсон хорошо помнил, как Робинсон, тогда еще капрал, вязал узлы на руки, чтобы не отпустить рюкзак с раненым лейтенантом Додсоном. Веревок не было, пришлось взять проволоку, которой в изобилии осталось в мелком магазинчике, где за пару минут до того состоялся последний бой.

Итак, слушать. Размышлять можно уже потом.

-Что с ним, Дик? Ругает правительство? Пьет молоко вместо виски? Трахает грязнуль извращенным образом?

-Ни то и ни другое, сэр. Просто странно. Он отличный пилот, один из лучших, которых нам предоставило ВВС, но в последнее время он как-то странно стал себя вести. Очень раздражителен, замкнут. Большую часть времени проводит в полусне. В разговоры с друзьями и товарищами по команде не вступает. -Ричард сморщился. -Вообще, странно. Словно он до того хорошо накурился какой-то дряни. Сэр.

-Медкомиссия ничего не нашла. -Заметил полковник. -Может, повреждения организма?

-Сэр, ребята нервничают. Лейт и Смитсон сегодня отказались стоять с ним вахту... А это уже серьезно, сэр. Сэр, мне кажется, что сержанта надо отправить обратно в США. Здесь ему не место, сэр.

Самым простым для Мэтта было бы дать команду, и уже через пять минут борт транспортника, сейчас выкатываемого на ВПП, пополнился бы еще одним пассажиром. Накануне операции получить проблемы в команде... Нет, это самое последнее, что ему надо. Пусть уж лучше летит в Техас, там с ним медики разберутся. Если это превращение, то так даже лучше. Но что-то назойливо намекало полковнику — рано, рано!

Какой-то червячок засел в его сознании и не давал решить дальше.

-Может, что-то с родных мест? -Вслух задумался полковник. Парень-то еще молодой! Девушка другого нашла, письмо написала, вот он и носиться... Майор, приказываю вам провести профилактическую беседу завтра. А до окончания ее сержанта Уильямсона от полетов отстранить, заменить... Стенли, я думаю, пока справиться. Беседу провести отдельно, не позже завтрашнего утра. По результатам беседы доложить мне. Завтра вечером на Панаму идет "Маджестик", если что не так, то посадим на нее парня, пусть с ним врачи на родине разбираются.

-Ай-ай, сэр!

-Что-то еще?

-Никак нет, сэр. Результаты наблюдений Смит передал в службу. Мой рапорт там же, сэр.