Страница произведения
Войти
Зарегистрироваться
Страница произведения

Науфрагум: Под саваном Авроры - Том первый


Опубликован:
14.06.2016 — 16.02.2018
Читателей:
3
Аннотация:
Спустя полвека после загадочной катастрофы планетарного масштаба, опустошившей половину земного шара, над погибшим континентом движется прогулочный лайнер-дирижабль из благополучной Либерии. На борту - студенты самых престижных аристократических колледжей, совершающие кругосветное познавательно-развлекательное путешествие. Какое отношение могут к ним иметь укрытые мраком забвения тайны прошлого?
Предыдущая глава  
↓ Содержание ↓
  Следующая глава
 
 

Но, постойте... что тогда мог означать этот злосчастный поцелуй? Ладно, я ничего не видел, и был уверен, что имею дело с Маркеттой — о, да, слишком наивная надежда, признаю. Но почему же тогда Алиса, со своей стороны, не устроила шум, даже если представить, что она физически не могла вырваться из рук коварных подружек? Ее звонкий голосок мертвого подымет, мне ли не знать. Не могли же они вставить ей кляп? В то же время, представить, что Алиса вдруг воспылала ко мне горячей любовью настолько, чтобы прилюдно целоваться, было совершенно немыслимо. Это настолько не вписывалось в ее характер... нет, я уже ничего не понимал. Разве только то, что рыжая подружка детства вдруг повернулась совершенно незнакомой стороной. Мда, это еще нужно будет обдумать.

Переполох не утих даже через несколько минут.

— Ах, п-п-простите.... п-простите... простите... — повторяла дрожащим от смущения голоском жертва Алисы и собственной неловкости, пока ее вытирали салфетками. Как бы я ни был сбит с толку, все же машинально отметил, что бедняжка весьма мила — по своему, конечно. Невысокая, полногрудая, с белой, не знающей солнца кожей и большими очками, за которыми моргали огромные, полные слез глаза орехового цвета. Довольно толстая, хотя и растрепанная косичка свисала на грудь, выбившиеся каштановые прядки падали на высокий чистый лоб, розовые губы сложились в детски-обиженную гримаску. Поразительно, как некоторым девушкам удается выглядеть настолько беззащитными. Может быть, специально? ...Впрочем, постойте. Какого черта я таращусь на совершеннейшую незнакомку из чужого колледжа, к которой не имею ни малейшего отношения? Встрепенувшись, словно со сна, и еще раз потерев горящую щеку, я осмотрелся.

Алиса пропала. Ее подруги, неловко глядя в стороны, пытались извиниться, и, чтобы не действовать им на нервы, я уже собрался откланяться, когда раздавшееся за спиной цоканье каблуков заставило меня оглянуться.

Лицом к лицу со мной стояла незнакомая девушка в наколке и короткой, выше колен, черной униформе с белыми оборками. Официантка? Нет, у них совсем другие форменные наряды. И не стюардесса из тех, что обслуживают жилые палубы. Скорее, чья-то личная горничная. Но что она делает в ресторане? Впрочем, кто бы она ни оказалась, я бы непременно запомнил ее, если бы хоть раз встретил на борту дирижабля — даже случайно. Девушка была из тех, кто невольно останавливает на себе взгляд, сколь угодно ленивый и пресыщенный.

Горничная была высока ростом, дюйма на четыре выше меня... нет, постойте, она на высоких каблуках, значит, на самом деле, всего на дюйм. Стройная, длинноногая, прямые и странно светлые, почти белые волосы стянуты в высоко поднятый густой пучок на затылке. Решительный и твердый, хотя приятно очерченный подбородок, широкий лоб и чуть приподнятые скулы. Холодные серые глаза смотрели на меня в упор из-под прямых бровей более темного, чем волосы, оттенка, и в них не чувствовалось ни следа подобострастности, свойственной горничным или официанткам.

— Соблаговолите пройти со мной, — проговорила она звучным голосом, в котором безошибочно чувствовалась сталь.

Это была не просьба — я понял моментально. Каким бы странным ни выглядело приглашение, почему-то не возникло ни малейшего сомнения в том, что отказ немыслим. Что произойдет, если я все же пренебрегу приказом... то есть приглашением? Почему-то при одной мысли об этом по спине пробежал холодок.

Да и с какой стати отказываться? В конце концов, что тут такого? Подумаешь, какая-то незнакомая горничная согласно распоряжению своего хозяина приглашает меня... куда? Может быть, спросить?

Покосившись на удивленные лица подружек Алисы и столпившихся поодаль остальных зрителей, я понял, что едва ли смогу поинтересоваться достаточно небрежно и с приличествующим моему более высокому социальному положению превосходством. Как бы голос не дал петуха... а опасливые расспросы заставят меня выглядеть вконец жалким и ничтожным.

Брови ожидающей ответа горничной сдвинулись, а взгляд, упершийся в характерный отпечаток на моей щеке, стал ледяным. Погодите, уж не думает ли она, что я из тех хлыщей, что имеют наглость прилюдно приставать к девушкам... боже мой, да она же наверняка видела, как я лапал Алису! Доказывай теперь, что то была сугубая случайность, и в мое обыкновение вовсе не входит...

Чувствуя, как начинают гореть уши, я смешался. Впрочем, сквозь стыд начало пробиваться раздражение. Нет, черт возьми, я никогда не одобрял тех, кто смотрит на прислугу свысока лишь в силу своего аристократического положения или, скажем, позволяет себе пощипывать горничных, не смеющих отбиваться. Но всему есть предел. Как можно одним лишь взглядом растереть человека, словно гусеницу? Дать понять, что она не ставит ни меня, ни прочих собравшихся, ни во что? Странно видеть такое, тем более на борту переполненного аристократами лайнера. Не удивился бы, если кто-то из спесивых дворян, задетых таким обращением, пожелал немедленно преподать гордячке соответствующий урок... недаром же в последнее время появилось столько мэйдо-фетишистов. Нет, погодите, куда это меня понесло?!

Не знаю, прочитала ли горничная по глазам мои трусоватые и не очень приличные мысли, но она явно поняла, что возражений не будет. Не говоря больше ни слова, резко повернулась, взмахнув высоко заколотым на затылке длинным светлым хвостом, и зашагала прочь, отчетливо щелкая острыми каблуками-шпильками. Словно загипнотизированный, я двинулся за ней. Взгляд невольно скользнул по тонкой талии, длинным ногам, точеным щиколоткам, изящным ступням с высоким подъемом... Удивительно красивая девушка.

Горничная быстро покинула ресторанный зал, и мне пришлось прибавить шагу, чтобы не отстать. По правую руку открылось обширное пустое пространство — одна из главных архитектурно-дизайнерских изюминок конструкции 'Олимпика', 'Хрустальный атриум' — зал, вмещавший стеклянный купол диаметром около двадцати ярдов. Не такой уж крупный размер, если брать наземную архитектуру, но расположенный на борту дирижабля, а, кроме того, еще и перевернутый, то есть направленный вершиной вниз... безусловно, купол впечатлял. Резкие отблески хрустального стекла, отражающего закатное солнце, заставили прищуриться. Моя провожатая, не останавливаясь, спустилась вниз по начинающемуся в боковой стене атриума трапу.

Не могу пожаловаться, что подвержен страху высоты, но совершенно прозрачные ступеньки из стеклоблоков, ведущие на внешний балкон, опоясывающий купол снаружи примерно на половине его высоты — то бишь, глубины, конечно — заставили пальцы ног слегка поджаться. Конструкторы вложили немало умения в это сооружение, но для того, чтобы шагать над бездной по чисто вымытому прозрачному стеклу, требовались довольно крепкие нервы. Неудивительно, что этот циркульный балкон был наименее посещаемой частью пассажирской зоны воздушного лайнера. Честно говоря, я бы посоветовал уложить на пол хотя бы циновки.

Помещенный в прозрачную трубу трап завершился люком, ведущим наружу, на внешний балкон. Стоило горничной открыть его, как разбойный ветер взметнул волосы, заставив зажмуриться. Переступив комингс, я протянул руку и крепко взялся за алюминиевый поручень.

Накатившийся сверху гул винтов, совершенно неслышный на звукоизолированных пассажирских палубах, холодное дыхание высоты. Не отделенная ничем, зияющая, громадная пустота под ногами и вокруг — это был совершенно иной мир. Я невольно потянул ноздрями воздух. Показалось, или в нем действительно чувствовался едва уловимый аромат хвои — привет раскинувшегося внизу лесного океана?

Солнце уже скатилось к линии горизонта и теперь плавило мир в красновато-оранжевом тигле. Силуэт девушки, облокотившейся на перила посреди балкона, казался на фоне закатного багрянца словно вырезанным из черной бумаги. Оторвав задумчивый взгляд от медленно прокручивающегося под ногами пейзажа, она повернула голову нам навстречу. Против света ее волосы казались совсем темными, но порыв ветра взметнул и заставил их засиять золотом, пересыпав сияющими искрами.

Беловолосая горничная поклонилась и сделала четкий шаг в сторону, замерев неподвижно, словно статуя. Я же поднял брови, узнав ту самую незнакомку в пембриджской форме, что сидела позади нас с Алисой на последней лекции.

Не зная, что сказать, я тоже молча поклонился и остановился в паре шагов от нее, ожидая развития событий и незаметно борясь с желанием снова схватиться за поручень.

Тонкие, четко прорисованные соболиные брови над зеленоватыми глазами нахмурились, пока незнакомка мерила меня оценивающим взглядом. Голос ее прозвучал строго, словно она сердилась. Вернее всего, на меня, раз тут не было никого другого. Немного жаль, ведь во всякое другое время он наверняка звучал бы настоящей музыкой для ушей. Интересно бы узнать, чем я заслужил ее гнев?

— Вы наверняка удивлены. Дело в том, что я случайно услышала ваш разговор с однокурсницей. Но извиняться за это я не стану.

Вот в чем дело, оказывается. Но чем ее мог задеть наш разговор? Не может же тот дурацкий мюзикл иметь какое-то отношение к этой аристократке? Судя по уверенной осанке ѓ— да и по впечатляющей горничной — незнакомка отнюдь не из простолюдинов. И, клянусь, невероятно хороша собой! Даже сдвинутые брови ее ничуть не портят. Постойте, неужели передо мной поклонница таланта Метерлинка-младшего и меня ждут упреки и скандал?

Между тем, незнакомка продолжала:

— Не стану упоминать ту мерзкую пародию на музыкальную постановку... но и вы позволили себе сделать намеки, бросающие тень на людей, которые отнюдь этого не заслуживают. Мне хотелось бы узнать, по какому праву вы сочли, что об этом вообще стоит говорить? И откуда вы узнали об отношениях, которые якобы связывали принца Максимилиана и того человека, который был выведен в 'Белой птице' под именем лейтенанта Ромеро? Если я правильно поняла, вы намекали, что это был ваш родственник?

Я угрюмо кашлянул:

— Прошу прощения, э-э-э... миледи. Но у вас передо мной имеется преимущество. По крайней мере, на половину, которую вы подслушали. Вторую половину я сейчас исправлю — Золтан Немирович к вашим услугам. Йель, второй курс, факультет Механики.

Она моргнула длинными ресницами и нахмурилась еще сильнее.

— Ах, извините, я была невежлива. Меня зовут Грегорика Тюдор. Пембриджский университет, Королевский колледж, второй курс, факультет педагогики.

Грегорика... если я расслышал правильно. Грегорика Тюдор — а это значит... это значит, что я разговариваю не с кем иным, как с правнучкой того самого императора, о делах которого рассказывал сегодня Флобер. А ведь и верно, в этих зеленых глазах, красиво очерченных губах и, главное, гордой посадке головы без труда узнаются черты с парадного портрета, которым украшено любое старое официальное заведение... да вот хотя бы и стена роскошного бального зала на борту 'Олимпика'. Не в самой середине, конечно.

И верно, венценосный герой благосклонно, хоть и немного печально взирает на ослепительно красивую правнучку. Ей-богу, жаль, что на ее челе никогда уже не будет короны. Я бы с гораздо большим удовольствием любовался ею, чем нынешним жирным президентом. Да-да-да, именно ее только что поминали алисины подружки с совершенно нехарактерным по отношению к другим особям женского пола пиететом — как принцессу. Хм.

Что же до меня, то я тоже слышал о ней и, наверное, даже видел на фотографиях в газетах... но не ожидал, не ожидал, чтобы небожительница вот так, без затей, снизошла на ту же самую палубу, где сейчас стоят мои туфли. Судя по недовольному виду, принцесса считала, что не узнать ее с моей стороны было невежливо. Впрочем, это ее проблемы. Хмыкнув (про себя), я еще раз коротко поклонился.

— Безмерно рад, ваше высочество.

— Оставьте, — отмахнулась принцесса. — Вы не обязаны обращаться ко мне с титулом. Всем известно, что династия отреклась от престола. Мой дед, Максимилиан Тюдор, о котором вы отзывались недостаточно уважительно, был первым принцем, который не стал императором. Я замечала, что в наши дни многие бравируют своим неуважением к династии, но не скажете ли, чем она провинилась именно перед вами, господин Немирович? Странно слышать столь фривольные высказывания, особенно... — она повернула голову, хмуро окинув взглядом раскрашенные в тревожные закатные цвета туманные дали. — ...Особенно здесь, над этим печальным континентом. Можно как угодно относиться к монархии, но говорить так об Императоре и наследнике после того, как они рисковали жизнями ради всего человечества... это просто... просто... — оборвав фразу, принцесса стиснула зубы так, что ее красиво очерченные щеки закаменели. Создалось впечатление, что Грегорика с трудом сдерживается, чтобы не обложить меня площадной бранью. Не очень-то вписывается в образ, которым восхищается публика.

— Прежде всего, ваше... хм... — я намеренно помедлил, — ...высочество, позвольте напомнить, что я не сказал ни единого слова, которое можно было бы расценить, как оскорбление по отношению к принцу Максимилиану. В чем именно вы увидели неуважение?

— В болтовне о тех связях, что якобы имелись между ним и... вашей родственницей. Обладающей слишком богатой фантазией, — сквозь зубы бросила она.

— А что вас больше возмущает? Связи?.. Или то, что я сказал о них вслух? — раздражение заставило меня говорить довольно резко. — Впрочем, это неважно. Вы напрасно стараетесь задеть мою бабушку. Виолетта Немирович, урожденная Спенсер — очень достойная женщина. Пусть сейчас она прикована к постели, разум ее так же остер, как и раньше, и она ни разу не дала повода усомниться в своей честности. Если на то пошло, то ваше обвинение в богатой фантазии несправедливо просто потому, что бабушка ни разу не упомянула при мне имя принца Максимилиана. До прошлой недели я и понятия не имел, что они могли быть знакомы... даже если бы этот вопрос меня хоть как-то интересовал.

— Так стоило ли распускать слухи, порочащие честь и принца, и вашей достопочтенной бабушки? Особенно, если у вас нет надежных источников информации... и вас это вообще не интересует? — недобро прищурилась принцесса.

— Я не говорил, что информация ненадежна. Напротив, словам непосредственного участника тех событий вполне можно доверять.

— Если ваш источник заслуживает столько же доверия, как пресловутая 'Белая птица', которую я, борясь с отвращением, смогла посмотреть до конца лишь со второй попытки, то лучше бы его и не упоминать! — она сверкнула глазами.

— Думаю, мой источник можно отнести к более надежным. Поверьте, я знаю, о чем говорю. Я видел мюзикл. Кстати, если вы так внимательно подслушивали, то наверняка поняли, что в оценке некоторых аспектов сего опуса мы с вами сходимся — как бы удивительно это ни было, — криво усмехнувшись, ответил я. — И если взглянуть беспристрастно, то об этой печальной истории осталось так мало свидетельств, что и 'Белая Птица' может претендовать на некоторую, пусть даже незначительную, источниковедческую ценность.

— Если бы вы знали, как долго, как безуспешно я разыскивала любые, самые крошечные крупицы истины о тех событиях, вы бы поняли, каким издевательством видится мне эта... эта галлюциногенная профанация, которая всплыла в конце летнего театрального сезона! И вы еще имеете наглость утверждать, что в ней есть что-то, кроме лжи и наркотического бреда?! — на скулах Грегорики Тюдор вспыхнул горячечный румянец. Кажется, принцесса была просто в бешенстве... но это ведь ее проблемы, не так ли?

Предыдущая глава  
↓ Содержание ↓
  Следующая глава



Иные расы и виды существ 11 списков
Ангелы (Произведений: 91)
Оборотни (Произведений: 181)
Орки, гоблины, гномы, назгулы, тролли (Произведений: 41)
Эльфы, эльфы-полукровки, дроу (Произведений: 230)
Привидения, призраки, полтергейсты, духи (Произведений: 74)
Боги, полубоги, божественные сущности (Произведений: 165)
Вампиры (Произведений: 241)
Демоны (Произведений: 265)
Драконы (Произведений: 164)
Особенная раса, вид (созданные автором) (Произведений: 122)
Редкие расы (но не авторские) (Произведений: 107)
Профессии, занятия, стили жизни 8 списков
Внутренний мир человека. Мысли и жизнь 4 списка
Миры фэнтези и фантастики: каноны, апокрифы, смешение жанров 7 списков
О взаимоотношениях 7 списков
Герои 13 списков
Земля 6 списков
Альтернативная история (Произведений: 213)
Аномальные зоны (Произведений: 73)
Городские истории (Произведений: 306)
Исторические фантазии (Произведений: 98)
Постапокалиптика (Произведений: 104)
Стилизации и этнические мотивы (Произведений: 130)
Попадалово 5 списков
Противостояние 9 списков
О чувствах 3 списка
Следующее поколение 4 списка
Детское фэнтези (Произведений: 39)
Для самых маленьких (Произведений: 34)
О животных (Произведений: 48)
Поучительные сказки, притчи (Произведений: 82)
Закрыть
Закрыть
Закрыть
↑ Вверх