— Не знаю, просто поняла. Скажи, пожалуйста, а разве может такое быть — Жизнь плюс Смерть.
— Ты живое доказательство того, что может.
— Нет, в смысле магии.
— Ты, как пример, тебя не устраивает...— он умолк, вспоминая что-то — Ты когда-нибудь слышала про Полуживого Короля Гаррота?
— Это такой тип, который изучал и Чёрную и Белую магию? Глупая история...
— Почему же это глупая?
— Не рассказывали ничего существенного про него, — продолжила, будто и не слыша вопроса, — зато прожужжали всем уши подробнейшим описанием кары, постигшей Полуживого за предательство Тьмы.
— Предательство Тьмы? Какой бред. И какой умник это рассказал?
— Угадай, называет себя именем из шести букв, первая "А", а последняя "эн".
— А что это за буквы? Из какого ещё языка?
— Из русского — Ада посмотрела на него, как на идиота. — Мы же с тобой по-русски говорим.
— Мы говорим на Всеобщем Наречии, а твоего русского тут вероятно вообще не существует.
— Ладно...имя Анна начинается с "а", и Атиус — тоже, кстати, а Николай — с "эн".
— А...Это не "а" и "эн", а "Аул" и "Нэо". Всё ж тебе нужно изучить Всеобщий — ты даже алфавит не знаешь...
— Как-нибудь потом. Ты догадался, кто это?
— Кто?
— Имя из шести букв. Первая...как ты сказал? "Аул", а последняя..."Нэо".
— Поточнее можно? Уж слишком много имен подходят под эту грань.
— Единственный Глава из Ордена, которого, в отличие от остальных Глав, воспитанники боятся и ненавидят. Ненормальный тип, главенствующий над Вампирами Страсти, неизвестно почему, так как никакого отношения к их занятию не имеет.
— Алифэн?
— Да.
— Тогда ты забыла ещё одну очень важную особенность: бывший "Бес в Рясе". При этом, ещё и Паровладэк, случайно набредший на портал лет эдак сорок назад.
— Он отсюда?!
— Да.
— А причем тут ряса?
— Догадайся.
— Он не мог быть священником.
— Да, но тем ни менее.
"Так, что-то связанное с церковной службой..." — рассуждала Ада. — "Бес в рясе...Инквизиция!".
— Случайно не инквизитор?
— Неслучайно.
— ДА?
— Да.
— Вот новость — так новость! То-то он бесился, когда его Торн обозвал фанатичным крестоносным садистом.
— Как говориться: "...Если тебя назвали дураком, и ты по-настоящему обиделся — значит угадали...". Ещё говорят так: "...под рясами монахов скрываться бесы могут...".
— "...и под плащами изуверов ангелы сокрыты быть.
Но истину узнать, нам чувства не помогут,
Которые обычно используем мы, чтоб жить...".
От этих слов ей почему-то стало горько на душе. Ада скомкала листок, который всё это время был у неё в руках, вымещая на нем скопившуюся злобу и обиду, и кинула его в дальний угол.
"Гори все синим пламенем!" — мелькнуло в её голове иносказательное выражение.
Но ей правда захотелось, чтобы сгорело. Она не знала, что, но чувствовала, что от чего-то нужно избавиться и самым радикальным образом, будто сжечь.
* * *
Лист ударился об стену и, вспыхнув как факел, осыпался на пол горсткой пепла. Ада разинула рот от удивления.
Атиус хмыкнул.
— Как ты это сделал? — спросила она.
— Я ничего не делал — Атиус улыбался.
В его улыбке смешались насмешка и радость, но при этом улыбка его была доброй. И улыбаться он начал с того мига, как Ада продолжила произнесенный им отрывок.
— Ну не я же.
— Вот именно, что ты.
— Нет. Я его не поджигала. Если ты считаешь, что, представив горение, можно что-то поджечь — это глупо, но даже если бы это было так, и ты прав, я всё равно не поджигала эту бумажку. Если честно я не представляла горение.
— Как это так?
— Так. Просто блеф, хорошей для отработки мастерства, но очень жестокой школы, — она грустно улыбнулась. — Поверь мне, не один ты, изображаешь преданность и почтение к господам, даже когда хочешь вцепиться им в глотку. Допустим, что я тебе верю, что здесь нет, никого связанного с Орденом. Хотя, судя по твоей информированности, относительно некоторых...хм...его Сегментов — это неправда.
— Я сказал, что в этом Мире твоего — он сделал на это слово удар и многозначительную паузу — Ордена не было и нет. И, можешь быть уверена, что, пока ты находишься здесь — снова удар с паузой — они тебя уж точно не разыщут и тебе не навредят — он хотел сказать ещё что-то, но Ада его перебила.
— В смысле не найдут, пока я нахожусь в этом... — у Ады вертелось что-то нехорошее на языке, но она наконец выдавила — ...замке?
Атиус кивнул.
— Серебро пополам с мазутом! — это Орденское ругательство вырвалось у неё само собой.
У этого выражения было продолжение, указывающее применение подобной смеси, но его она все же подавила.
— Где?
— Ни где, просто выражение, но скажи, зачем тебе нужно знать, что там было. Ведь, если Их здесь нет, то это, ещё более непонятно.
— А зачем тебе надо знать, что здесь творится?
— Глупый вопрос, — в голосе Ады появилось недовольство. — Ты меня сюда затащил, а, попасть назад, я не могу, да и не хочу, видишь ли, пожить ещё хочется. Стало быть, жить мне придется здесь, а тор...находиться весь остаток своих дней неизвестно где — утомительно.
— Можно подумать, мне здесь нравится, — пробурчал Атиус.
— Видно такая уж у тебя злая судьба — усмехнулась Ада.
— Что-то я не могу понять, когда ты притворяешься, а когда нет.
— Когда что-то обещаю, то во что бы-то не стало, сдержу обещание...ну, или, по крайней мере, сделаю так, что, нельзя будет не поверить, что я его выполнила. — Ада сделала паузу, что-то вспоминая. — А вообще-то один человек сказал: "...Если ты не можешь отличить правду от вымысла — постарайся видеть не глазами и слышать не ушами. Чувствуй сердцем и душой...", но он забыл прибавить, что нет гарантии, что истина будет таковой. Как, к примеру, вышло с этими...ну с инквизицией. То, что они делают, они считают справедливейшим правосудием, право на которое даровано им свыше, но так считают лишь они, да и то не все...
— Почему ты так решила?
— Книжки умные читаю, — усмехнулась она. — Шутка. Я за свою жизнь не прочла ни одной книги только штук шестьсот бульварно-криминальных газет и журналов.
— Странный у тебя юмор...Твои знания тоже шутка?
— Нет, это правда. Просто, когда имеешь дело чёрти с чем, то, по неволе, приходится владеть хоть одним дополнительным языком, ведь не все говорят по-русски...и знать некоторые нюансы...
— Не понял, с чем ты дело имеешь?
— Ну, то есть, чёрти с кем.
— С кем?!
— Ну, чёрти что — чертовщина, чёрти кто — нечисть, а чёрти где — в бездне и тому подобное, скажем так. Так говорят у нас...
* * *
Атиус некоторое время пристально на неё смотрел. Взгляд го был затуманенным, лицо — задумчивым, но у Ады было сильное ощущение, что он очень пристально на неё смотрит, все подмечая.
— А как тебя звали в твоем мире? — прервал он молчание. — Ведь у тебя там было имя?
— Назвали меня по-разному...Но, если отбросить оскорбления и усмешки, то получится как раз Ада Бич, вампирша чёрти откуда.
— То есть из Ада.
— Поздравляю, мысль уловил.
— А ты, знаешь, почему тебя так назвали?
— Возможно...Бич — прозвище, — она хихикнула, — вампирша — якобы видовая принадлежность, ад — предположительно прежний адрес, а Ада...Ну, когда меня нашли, я была обмотана рваной простыней с вышитыми буквами "а", "дэ" и ещё одной полустертой, но вроде бы буквой "а". То бишь "Ада". Все решили, что это моё имя. Вроде бы. Если лорд Эртис действительно сказал мне правду о моём настоящем имени, то, о происхождении букв, я могу догадаться. Непонятная буква была не "а", а "эс". "Адс" — А.Д.С. — Анара Демэния де Сатт.
"НУ не так эти буквы называются!!!" — мысленно простонал Атиус. — "Не так. Не "А", а "Аул". И, если идти по аналогии, то не "Дэ", а "Дрэ" и не "Эс", а "Сэв". Ну почему ты так яро не желаешь учиться?! А ладно. Мы и так с тобой на каждом слове спорим...Думаю, что подобные замечания будут лишними. Ты жутко упертая и все воспринимаешь в штыки. Это будет просто бессмысленная нервотрепка".
— Вообще-то не Анара, а Анна — Анюта, скажем так...Очень своеобразное имя...Твои родители назвали тебя так. Но, родне и знакомым твоей матери, имя "Аня" не понравилось, как впрочем, и любое другое человеческое, а о родне твоего отца, лучше вообще промолчу. Их мнение: "...Где же это видано, чтоб "Ангел в Миру" бросил "Святую" службу и жил вне брака с демоницей, а потом ещё и детей заводил???!!!...". Частично это справедливо, но, желание: "...Избавить свет от Зла...", заставив Эпоса убить тех, кого он любил больше жизни — любимую и дочь — чрезмерно жестоко.
— А как полные имена моих родителей?
— Э...Полное Диффузии я не помню, уж слишком оно длинное, помню только: Диффузия Шахаро Магмо Демэния Текто Фойэр Хэллэ де Сатт. Остальное не могу вспомнить. Длиннющие у неё корни, а у твоего отца, даже если покопаться в истории имя ему будет просто Эпос. Можно еше вырыть намеки и слухи, что он Эпос Дендро, но это не зафиксировано. А больше неизвестно ничего о нем, даже откуда он и кто ему родители, а тем более, сколько ему лет, и кто ему родня. Воистину эльф из Неоткуда...
— Почему же я Демэния?
— Когда кто-то появляется на свет, имя ему дается непросто так, а по сущности, но не сущность по имени. Потом, каждый сам себе делает имена, чтобы это скрыть, да и прочие любят давать имена другим, выражая своё к оным отношение, а плоть у тебя материнская и суть, частично, тоже, ведь у Высших демонов дети рождаются от сути, а не от плоти. Так что я не могу понять, почему у тебя глаза не пурпурного огня драконов.
— В таком случае, я — Ада, а не Анара.
— Каждый называет сам себя как хочет. Другое дело, как зовут тебя за глаза другие.
— Где мои родители сейчас?
— Там откуда не возвращаются...
— Вернуться можно, откуда угодно, если знать, как это сделать, и сильно сего захотеть...
— Ты, хоть когда-нибудь, слышала о Бездне???
— Это что-то про то, что: "...У Тьмы нет души, есть только Злая сущность...Разум, сознание, подсознание, дух и душа спаянные воедино — это и есть сущность...Вся Тьма выходит из Бездны и в Неё ж уходит, когда кто-то, принадлежащий к Тьме, безвозвратно гибнет и не может вернуться...". Ну, в общем, сущность попадает в Бездну, где обращается в ничто, становясь пищей для новых зарождающихся в ней тварей. Так что ли???
— Может быть, всё-таки расскажешь, откуда ты так много знаешь, а за одно и про Орден, про свое появление в нем? Это может быть очень важно, от этого многое может зависеть.
— Что зависеть?
— Всё. Судьба многих...
— Ну, в Ордене нас очень многому "учили"...Точнее заставляли заучивать наизусть, а рассказать об Ордене...— Ада замолчала.
"Зачем ему это надо?" — думала она. — "Это просто любопытство? Или может он что-то из этого действительно получит, кроме удовлетворения этого самого желания что-то узнать? Увы, в его голову я залезть не могу, как и в голову кого бы то ни было ещё...А жаль. Это избавило бы от множества проблем...А стоит ли ему что-то рассказывать? Было ли в моем прошлом, которое я помню, действительно что-то влажное?" — напряглась, перебирая все события. — "Нет, вроде бы ни чего такого там не было...Можно бы и рассказать. Но а что, если Орден меня всё же найдет? Можно ли верить этому человеку в том, что здесь меня они не достанут? И не скажется ли на мне как-то просто нарушение Закона о Молчании?" — пристально посмотрела на Атиуса.
Тот молча смотрел на неё. Он чего-то ждал и при этом изучал её.
"Что он на меня так таращится, будто собирается по памяти скульптуру ваять..." — поизучала его в ответ.
Тот на это ни как не отреагировал.
"Странно, я почему-то ему верю. Мне почему-то очень хочется ему поверить...Ладно, надеюсь ни чего из этого не будет.".
* * *
Ада и Маг смотрели друг на друга с совершенно одинаковыми выражениями лиц. Оба друг друга в наглую рассматривали и оба чего-то ждали.
— А, ладно! — наконец сказала Ада, махнув рукой, будто отгоняя что-то. — Чёрт с этим законом! Запретный плод несладок пусть, но разговор разгонит грусть. К тому ж, зачем нужен закон, если нарушен не будет он?...Вот так у нас говорит каждый третий...Первое, что я помню — это свое пробуждение. Грохотал гром, дождь стучал по крыше, в комнате громко спорили. Вслушавшись в разговор, я поняла только то, что двое парней и девушка спорят, из-за меня. Один парень предлагал съесть меня в их маленькой компании. Другой — отпустить, когда закончится дождь, а девушка, убеждала их в том, что есть не надо, а отпустить не получится, поэтому, надо показать меня Главам, они всё решат. Грудь и спина у меня ужасно ныли, что-то кололо и резало внутри, шея тоже болела и было ощущение, как будто кто-то отбойным молотком отходил меня по позвоночнику. В голове гудело, меня подташнивало, и зудела кожа. Слегка приоткрыв глаза — больше не вышло — веки слипались, я увидела три склонившиеся надомной и рассматривающие меня фигуры. Все были стройные, черноволосые, в чёрной кожаной одежде. Внешне, довольно молодые, но в глазах, под пеленой Голода, страха, ненависти и детского любопытства, виднелась мудрость, многих тяжких лет. Первый парень и девушка были черноглазые мертвенно-белые с синими прожилками капилляров под кожей, но у девушки губы были бордовые, а у парня синие. Другой парень был более-менее нормальным, только из-под губ проглядывали здоровенные клыки. Его темно-зеленые глаза смотрели на меня с жалостью и сочувствием. Потом я заметила, что вдоль дальней стенки к закрытой двери крадется ещё один парень — чёрный, лохматый, ободранный и грязный. Я попыталась встать, но тело не слушалось, а руки и ноги были вообще как бревна. Мои попытки подняться были замечены. Белый парень протянул ко мне руки. Ледяная рука схватила меня за шкирку, как нашкодившего котенка, и, подняв с пола, поставила на ноги, но телом овладела слабость. Перед глазами всё поплыло и покрылось чёрными пятнами. Ноги подкосились, и я осела на пол. Разговор снова начался. Я уже ничего не видела, но расслышать их разговор стало проще. "Чем ты её шандарахнул, Так?" — спросил пьянящий мужской голос. — "Я, конечно, знаю, насколько сильны оборотни, но вы же обычно сразу убиваете, а не оглушаете...". В ответ раздраженно прорычал другой мужской голос: "Восьмисотый раз повторяю тебе, Лост: Я пришёл вымотанный и уставший, начал готовиться ко сну. Только улегся, как пошёл дождь. Потом тут всё засверкало, и появилась она, светя ранами и воняя гиацинтами и спичками. И не смотри на меня так, будто я у тебя спер зубную щетку! Когда она тут возникла, она УЖЕ? такая и была. Именно такая, какой ты видишь её сейчас. Вся в крови, в какой-то чёрной массе, в порванной простыне, и с этим непонятным кулончиком на шее!". "Слушайте ребята" — вмешался женский голос. — "Если нас здесь застукают — неизвестно, что могут подумать, поэтому надо сообщить о находке Главам...". Потом я потеряла сознание. Что было дальше — не хочется вспоминать. Разбирательства, расспросы и тому подобное. В общем, очень неприятно. В конце концов меня назвали Ада, сказали, что я вампирша-живр и приняли в Орден. Но, чтобы вступить в Орден, надо было пройти посвящение...Без выбора...— Ада вздрогнула и замолчала. У неё в горле будто застрял колючий ком, мешая говорить, и в груди всё сжалось, ей стало трудно дышать. Перед глазами у неё всплыла страшная, окрашенная в красные цвета картина.
