Раньше Синдзи не понимал, что же такого находят люди в сумасшедших скоростях и ради чего порой так рискуют на дорогах. Он разгонялся в «Еве» и до больших скоростей, чем многие могли бы себе представить, но кроме жгучего и разрывающего страха ничего не ощущал. Однако, сам испробовав сей уникальный деликатес, приготовленный отменным шеф-поваром и поданный, как говорится, по инструкции, юноша наконец-то осознал, в чём дело. Именно в авто вместе с набором скорости выветриваются все мысли, воспоминания, переживания, как хорошие, так и плохие. Остаются лишь эйфория и адреналин.
Свист. Ещё рывок. Уже в безумном веселье пассажир ради интереса бросает взгляд на приборы: стрелка на спидометре давно убежала за двести тридцать и продолжает двигаться вперёд. Мисато всё шире улыбается — вот она, её стихия. Её способ перебить и заглушить душевные травмы, которые преследуют любого солдата, побывавшего в горячих точках. Она подарила вторую жизнь зверю, пригладила и приручила его. А он ей со всей благодарностью отплачивает капелькой своего безумия, так не хватающего офицеру на гражданке. «Заморский зверь с японским сердцем», — про себя подытожил Икари.
Разметка на дороге слилась в единую полосу, фонари уличного освещения слились в единую линию света, мимо попутных машин пролетаешь с невероятной скоростью. Но и это не предел для зверя — ещё есть шестая передача, а стрелка тахометра пока не достигла заветных семи тысяч. «Где же предел у этого зверя? — недоумевал Синдзи и вспомнил, в каком состоянии после заварушки в Мисиме Alpine продолжала свой ход. — Наверное там, где скажет хозяйка».
Он и не обратил внимания, как уже фактически пролетели почти половину Токио-3 по объездной дороге. Несмотря на приближающуюся ночь, поток движущихся к центру города становился плотнее. Мисато, сбросив скорость, мастерски лавировала между фур, грузовиков, пикапов и прочих машин, которые доставляли материалы на ремонтные работы. По правую руку проплывали монолитные высотки, которые быстро сменились на обычные многоэтажки.
Не успел Синдзи опомниться, как они оказались на серпантине, ведущем через горы в соседний город Готемба. Мисато уже притормозила своего скакуна, и сейчас они, можно сказать, плелись вместе с остальными по горной дороге.
Полученный заряд позитива Синдзи пообещал себе не растерять и использовать во благо в предстоящем разговоре.
Через несколько минут виляний по опасному участку они увидели стоявшую у обочины тройку чёрных внедорожников. Мисато медленно съехала на гравий, послышался хруст под колёсами. Остановила она машину в паре десятков метров от конвоя, из которого уже выгружались вооружённые бойцы.
— Приехали, — вымолвила женщина, заглушив машину. — Синдзи-кун, будь с ней осторожнее. Мы, конечно, начеку, но лишняя осмотрительность не помешает. Сейчас она может выкинуть что угодно.
— Типа убить меня?
— Я этого не говорила.
Синдзи не стал ждать и размышлять — не для этого он сюда приехал. Втянув как можно больше воздуха в лёгкие, он отстегнулся и вышел из машины. «Рено» облегчённо потрескивал, остывая от недавнего заезда. От капота так и шпарило горячим.
Пройдя несколько метров вперёд, Синдзи заметил, как из внедорожника высадили босую девушку в лёгком розовом платье, подвязанном белым ремешком. Её и вправду не типичные для японок длинные ножки были оголены заметно выше колен. Руки девушка держала перед собой, а кисти были накрыты чёрным свитером. Кто-то подсунул туфельки, но она замотала головой, мол, «нет, спасибо». И, совершенно не стесняясь, босоногой пошла по гравию.
Краем глаза Синдзи заметил, как Мисато и, видимо, командир этой опергруппы отошли в сторону о чём-то поговорить. А его подчинённые рассредоточились на некотором расстоянии от пилота и приготовили винтовки. Нет, они не держали оружие на изготовку, но даже Икари понятно: чуть что — будут стрелять на поражение. Даже Кацураги хоть и стояла расслабленно, но с кобуры руку не снимала.
«Неужели она настолько опасна? — мелькнула мысль. — Если верить досье — да».
Впрочем, Синдзи сейчас занимала «Михо», которая подошла к нему лёгкой походкой на носочках. Она мягко и буднично улыбалась, будто ничего такого и не происходит. Девушка подняла свои руки и немного потрясла ими. В воздухе раздался металлический звук из-под свитера.
— Мне тут такие браслеты подарили — никогда не поверишь! Я, конечно, польщена щедростью этих джентльменов, но всё же предпочла бы сходить с тобой в кино, — она усмехнулась так же, как всегда. — Кстати, клёво выглядишь.
— А ты очень мило, — покрасневший Синдзи всё же смог выдавить из себя то, что действительно думал.
— Спасибо! — обрадовалась девушка и наигранно принюхалась. — Ты заделался суперменом и кого-то спас из горящего дома?
— Да это так, — он неуверенно махнул рукой, — с Айда-куном и его друзьями пересёкся, посидели вокруг костра.
— Как здорово! — закивала она. — Вот бы мне сегодняшний день с тобой провести. И вечер закончить у костра... так романтично.
Заметив, как «Михо» соблазнительно прикусила нижнюю губу, Синдзи снова раскраснелся. Он догадывался, о чём она: вечер, костёр, они вдвоём в обнимку...
Икари замотал головой и глубоко вздохнул, отгоняя хотя и приятные, но всё же наваждения. Он не собирался ломать комедию. Не сейчас, не в этот раз.
— Как мне к тебе обращаться? — юноша сам удивился своему спокойному голосу. Он боялся, что дрогнет в последний момент, но отчего-то, наоборот, внутренне собрался.
— Можешь просто Михо, а лучше Ми-чан — мне будет приятно!
— Но разве это твоё имя?
Девушка ойкнула. Если бы Синдзи не читал досье, то точно поверил бы в её удивление.
— А-а, — её улыбка показалась мягкой, без всякой злобы или разочарования, — значит, ты знаешь.
— Да... Больше, чем хотелось бы.
— Обидно даже. Совсем чуть-чуть, — она глянула в небо, что-то выискивая там. — И сколько?
— Прости, — искренне произнёс Синдзи, ведь ему действительно неудобно, что вторгся в её тяжёлое прошлое, — я читал твоё досье, весьма... подробное.
— Вот как, — она кивнула головой, — теперь ты знаешь, что я несостоявшийся «агент 007».
— Даже не будешь отрицать?
— А смысл?
— И то верно. Так как мне к тебе обращаться? — пропустил он колкость, — Сакамото Михо или Ким Со-хён?
— А как бы ты хотел меня называть? — девушка весело проговорила и чуть наклонилась вперёд, открывая выгодный вид на свою грудь. Только сейчас он обратил внимание, что она без лифчика: то ли сняла из-за жары, то ли вообще его не надевала. У Синдзи в горле пересохло: спору нет, ей было чем похвастаться. Одновременно в голове пронеслась мысль, что японка точно бы так не поступила. И сразу в мозгу отрезвляюще щёлкнуло: не за этим он сюда приехал. Не к Михо, которая если когда-то и существовала на белом свете, то очень давно.
— Может, перестанешь уже играть роль?
Девушка выпрямилась и немного растерялась. «Или сделала вид».
— Чем же я тебя не устраиваю? — протянула она грустным голосом и повертелась из стороны в сторону, раскручивая подол платья.
— Я хочу увидеть настоящую тебя. Не «Михо».
— Ты просишь о невозможном, — девушка сморщила личико и покачала головой.
— И всё же, — настаивал Синдзи.
«Чего же она боится? Неужели саму себя?»
Девушка плавно переменилась, стала серьёзнее. Что-то обдумывая, она глядела то на своего внезапно расхрабрившегося собеседника, то на Мисато, то на бойцов.
— Я не могу знать, какая я настоящая, — сказала она в пустоту. — Сколько себя помню, всегда вокруг были воровство, насилие, смерть, злость, ненависть, ложь и, конечно же, война. Мне всегда приходилось играть какую-то роль, чтобы просто выжить, — она пожала плечами и усмехнулась. — Смешно, но что такое мирная жизнь, я увидела, когда переехала в Японию... Нет, когда перебралась в Токио-3, если уж быть совсем точной. В этом ненормальном городе я узнала, что значит «нормальная жизнь». Но для меня уже было поздно.
— И что здесь такого смешного? Разве так сложно отложить маску, хотя бы сейчас? Я не верю, что ты потеряла саму себя, — это нелепо. Ты просто привыкла к своей роли или боишься настоящую себя.
— Может быть, — она многозначительно протянула, опустив веки на пару секунд. — Скажи, зачем оно тебе?
— Ты хотела меня к себе привязать. Я думал, что ты просто охотилась на «знаменитого парня», и меня это разозлило. Но потом я случайно подслушал твои слова о том, что хорошо бы в меня влюбиться...
— Хочешь, чтобы я извинилась?
— ...И подумал, — Синдзи не обратил внимания на её вопрос, — что можно подыграть, немного открыться перед тобой — вдруг я понравлюсь как человек, а не просто как пилот, а тебя приму не только за красоту и наигранную доброту ко мне, но и за твои человеческие качества. Приму такой, какая ты есть на самом деле. Я окончательно в это уверовал, когда пытался тебе написать и понял, что ты мне небезразлична. Хотя бы как человек. Но после того, как прочитал досье и узнал о настоящей тебе...
— Ах вот оно что, — мягко проговорила девушка. — Ты хороший парень, Синдзи, и со временем ты бы понравился Михо.
— Но той Михо не существует — она просто персонаж, написанный каким-то больным сценаристом! Передо мной стоишь ты — Ким Со-хён, и никто иной! И меня интересуешь ты, а не выдуманный персонаж.
— Зачем тебе это?
— Я просто хочу знать.
— Что ты хочешь знать, Икари Синдзи? — её тон резко сменился, в нём звучали нотки раздражения.
— Правду, — уверенно ответил пилот.
— Правду? Оглянись, охрана меня держит на мушке не просто так. Кого ты хочешь увидеть? Милую и стеснительную девочку, которая тебе сознается? Так вот, если она когда-то и была, то сейчас мертва.
— Тогда кто ты, по-твоему?
— Убийца, монстр, — процедила она. — А знаешь, что самое худшее? Та, кого ты так хочешь увидеть, никогда не понимала фразы «живые позавидуют мёртвым», просто потому, что никогда не знала, что значит быть «живой». Ты это хотел узнать?
Синдзи уверен, что она в очередной раз натянула на себя припрятанную маску. Намного более жёсткой девушки, чем является на самом деле. Она не боится себя, убедился Икари. Она просто растеряна, не знает, каково это — быть собою. Потому что после смерти родителей сама Со-хён никому не была нужна. От неё требовалось только актёрство. Во всяком случае она в этом уверена и полностью потеряла себя в лживых образах.
Синдзи в один миг возненавидел «Сакамото Михо» — беспощадный намордник, который надели на бедную девушку с трагической историей. Но одновременно ему стало безумно жаль Со-хён, ибо он её прекрасно понимал. В чём-то они даже похожи: сам юноша нужен в Токио-3 по большей части как пилот. Но это ещё не означает, что надо всё отбросить и полностью влиться в роль. Синдзи решительно не согласен с таким положением дел, ибо не дать ей шанс равносильно не дать шанса и себе.
— Снова кого-то играешь? А я считаю, правда состоит в том, что если бы не Удар, то не было бы войны, и ты стала бы великолепной актрисой. И в придачу очень хорошим человеком вне сцены. И с этим человеком я бы хотел познакомиться поближе. Но сейчас она боится неизвестности, не знает, как себя вести. И скрывается за очередной маской с прописанной ролью, даже не пытаясь выйти за рамки того, к чему привыкла.
Девушка закатила глаза и натянула снисходительную улыбку:
— Уже третий раз спрашиваю — зачем оно тебе? Не ходи вокруг да около. Я же кореянка, — она усмехнулась и заглянула ему в глаза, — я плохо понимаю тонкие японские намёки.
«Разница в менталитете? К чёрту всё!»
— Я ненавижу лицемеров, которые мне врут в глаза, — Синдзи почесал затылок, — Ещё больше ненавижу, когда они врут сами себе.
— И?
— Я не хочу запоминать тебя такой, — протянул юноша, удивляясь своей откровенности. — Я не хочу ненавидеть тебя.
Собеседница внезапно стушевалась, блеск в глазах погас, а ухмылка стёрлась с лица. Её взгляд устремился куда-то в даль, в тёмные небеса, на которых кроме редких звёзд ничего не видно. Даже луна скрылась, не желая освещать лгунью.
Синдзи в буквальном смысле видел невооружённым взглядом трансформацию из «Михо» в совершенно другой, неизвестный ему образ. Её черты лица стали попроще, улетучилась уверенность в себе, но осталась присущая для одноклассницы игривость. Она тихонько захихикала, частично прикрыв лицо свитером.
— Ты действительно добренький простофиля, Синдзи. Глупый, наивный, но добрый.
Юноша лишь пожал плечами и снова почесал затылок. Ему хотелось улыбнуться, но отчего-то не вышло ничего, кроме вымученной ухмылки. Видимо, он прекрасно понимал, что это не Со-хён, а очередной удобный для неё образ.
— Время! — выкрикнула Мисато.
— Я на самом деле потеряла саму себя, поэтому не могу ответить на твой вопрос, — снова эта её мягкая улыбка, присущая «Михо», — но знаешь? Когда всё закончится... если всё это закончится, то приезжай в Корею. У нас, правда, не так всё замечательно, как у вас, но тебе понравится. Я ведь тебе ещё задолжала свидание в кино. И к тому времени я постараюсь вспомнить, какая я на самом деле.
В её голосе звучали новые нотки. Решимость исполнить своё обещание. Но в то же время глаза выдавали страх. Сомнение в произнесённых словах читалось в её взгляде.
— Хорошо, — со вздохом улыбнулся Синдзи и, помедлив, добавил, — если мы снова встретимся, то надень это же платье. Оно тебе правда идёт.
Хихикнув напоследок, она сделала медленный шаг к юноше и резко застыла, так как в неё нацелилось полдюжины стволов.
— Шаг назад! — гаркнул командир бойцов. — Иначе башку снесём!
Секундой позже Мисато дала отбой, поняв, что пилоту ничего не угрожает. Девушка кивнула майору в знак благодарности и снова потянулась к лицу Синдзи. У того дыхание перехватило, и он инстинктивно зажмурил глаза.
«Только не убегать!»
Приятный персиковый аромат обволок его ноздри, что аж ноги подкосились. В следующий миг Икари почувствовал, как мягкие губы чмокнули его в щёку. Открыв недоумевающие глаза, он уже застал пятящуюся от него девушку.
— Ты по-настоящему хороший человек, Синдзи. Поэтому никогда не забывай самого себя, никогда не изменяй своим принципам. Не совершай моих ошибок.
