Кодекс небес

— Да, сдал... Эм-м-м... Разве это не записано в моем личном деле?

— А я его до конца не дочитал, — пожал плечами Сакаи и, увидев, как лицо Ширацу удлиняется еще сильнее, спросил: — а что такое?

— Ну, — растерянно пробормотал летчик, — оно как-то не совсем понятно — не прочитать личное дело собственного ведомого...

— А зачем читать его до конца? Твои успехи в Академии ничего не значат, ты ведь уже не новичок, ты воевал, есть сбитые, это намного красноречивее. Неважно, как ты учился, важно, какой ты воин и что за человек. Как ты дерешься, я узнал из твоего списка побед, что за человек — вроде бы понял, а в личном деле этого нет. И что сдал 'танец' — тоже догадался по тому, что ты удержался у меня на хвосте. Просто переспросил.

— Кхм... если откровенно, то танец мне засчитали с натяжкой...

— Этого достаточно. Большинство даже с натяжкой не сдает.

— И на маневрах я тоже смухлевал. Я притормаживал, чтобы увидеть, каков ваш следующий маневр, и срезал, догоняя. Попытайся я просто повторять — сорвался бы.

Полковник добродушно улыбнулся:

— И это тоже правильно — компенсировать недостаток мастерства и реакции смекалкой. Мастерство — оно и ко мне пришло не сразу, это наживное. А вот смекалка — дело посложнее, либо она есть, либо ее нет.

Выйдя из кабинета на скале, или, на жаргоне местных, 'гнезда чайки', Ширацу неспешно пошел вниз, размышляя. Правильно ли это — выдать вымысел за настоящую причину — он себя не спрашивал, это решение полковника, и Ширацу Ладат не из тех, у кого есть право хотя бы на миг усомниться в правоте и мудрости своего командира и ведущего. То есть, на самом деле совершенно очевидно, что поступок сам по себе явно не хороший, но в трагической ситуации полковник должен что-то решать, как-то выкручиваться, и вот тут Ширацу ни секунды не сомневается, что Сакаи выбрал верное решение. Арима — летчик молодой, но на этой базе уже 'старичок' — безусловно не в ответе за гибель своего ведомого, однако совесть такая штука, что мучит обычно невиновных. Да и инженеров, конструкторов и прочую мозгастую братию, которая сконструировала новый 'Синдэн', надо подстегнуть. Летчик, отправляющийся в смертельный бой во славу Ямато и императора, не должен опасаться предательства собственного самолета, вера в оружие, дарованное воину небес его родиной, обязана быть непоколебимой. Так что решение Сакаи временно пересесть на чуть менее совершенные, но абсолютно надежные и непогрешимые истребители первой серии, выверенные и облетанные до последней заклепки, Ширацу поддерживает полностью, он и сам бы так решил.