Ну ничего — завтра к утру гребцы очухаются, паруса поменяют на запасные — и еще через пару дней он под завистливые взгляды берегового братства.... От картин предстоящего триумфа его отвлек светлый предмет, плескавшийся на волнах, к которому отнесло дрейфующую на ветру галеру. Это был плавьякорь — тот самый предмет, от которого освободился стрелок, перерубая канаты на корме. Получалось, что удирающее судно специально тормозило свой ход, демонстрируя преследователям полностью надутые паруса, а на самом деле просто уводило их подальше от добычи....
— ААААА!
Оглушающий крик, полный ярости и безнадеги, услышали даже на соседней галере, пребывающей в точно таком же положении, только в трехстах метрах западней.
Абордаж экспроприированных купцов прошел без сучка, без задоринки. Призовая команда, оказалось, состояла из умников, которые знали счет — и матросни, способной справиться с парусами. Все были без доспеха, а сабельками владел хорошо если каждый десятый. Решили, всех сопротивляющихся пустить под нож, а остальных просто сбросить за борт.
— Но самое интересное, Саня, — самодовольству Деда не было предела. — то, кем оказались захваченные пленники...
* * *
* * *
* * *
* * *
* * *
* * *
* * *
* * *
* * *
* * *
* * *
* * *
* * *
* * *
* * *
* * *
* * *
* * *
* * *
* * *
* * *
* * *
* * *
* * *
* * *
* * *
* * *
— Можешь не говорить! Я и так знаю. — Сказал я это достаточно расслабленно и уверенным тоном, после чего сделал паузу. Удивление в глазах и даже в позе птица было мне наградой. — Это были переодетые принцессы!
Отмер Дед не сразу, а придя в себя, разразился каркающим смехом.
— Молодца! Один-один! — Прокашлявшись после смеха, заговорил Дед. — Хорошая гипотеза, Саня! Пригласишь их завтра в сауну, то-бишь в термы, и основательно проверишь ее состоятельность. Только смотри не переусердствуй, — и, опять, видимо представив эту картину, заржал. — А если серьезно, то это сборная делегация посланников Священной Римской Империи, прибывшая на коронацию Романа. То есть, так она будет называться лет через сорок, а пока это три франкских королевства, и непосредственно сам Рим.
— И чем это нам интересно? Как я понял выкупа нам все равно не видать.
— Саня, блин! Не перебивай! Это интересно фройляйн, просто до дрожи в поджилках интересно. Восточно-Франксое королевство, где находятся земли Швабии, представляет граф Дитрих Рингельхаймский — прямой потомок какого-то священного для германцев рода, и тесть Генриха I Птицелова. Ты представляешь, если его должным образом обработать, какая у Инги будет всеобъемлющая информация и мощная поддержка! Да и все остальные тоже в жилу. Клирики от Папы — епископ и два викария, считай глаза и уши Рима. В твоих силах, эти глаза и уши перенастроить. Короче, когда я об этом узнал, то сделал якобы командующим эскадры Лейса, то есть, конечно — Ярла Эрика Молчаливого, Старшего сына Олафа Золотобородова из королевского рода Кнютлингов. Который, подчиняясь приказу своей кузины Герцогине Ютладской Графине Швабской Ингрид, патрулировал побережье восточней Пелопоннеса.
— А почему, Молчаливого, а не Кровавого, или там Бесстрашного скажем.
— Да потому что я запретил ему разговаривать, якобы он дал обет говорить только с сестрой и своими капитанами, пока не воссоединится с семьей. Иначе бы он такого наговорил... А Касим с андоррцем, особенно Касим, посообразительней будут, вот они и были 'переводчиками'. Легенда такая — рабский ошейник, надетый на Ингу уграми, привел ее в Карфаген. Последующий побег был удачен, но она оказалась в безжизненной пустыне, и когда последняя капля воды была выпита, а Инга уже готовилась предстать перед божьим судом, ее спас народ туарегов. Там, благодаря своему уму и воле, она стала названной сестрой принцессе амазонок, и сама превратилась в амазонку. Дворцовый переворот заставил 'сестер' бежать. И если б не ангел указавший дорогу к неизвестному оазису, где ветви деревьев склонялись до земли от тяжести фруктов, а русла ручьев с живительной влагой, устилал ковер из крупных самоцветов, не выжить бы принцессам. Плата, потребованная ангелом, была такова — всю свою жизнь принцессы должны положить на благо добра и справедливости. Воспользовавшись несметными богатствами оазиса, сестры построили самые совершенные корабли, набрали самых умелых воинов и спасли Углеокую.
— Какой-то притянутый за уши бред, или в лучшем случае сказка. — С сомнением сказал я. — Ты думаешь, что ушлые политики купились на такое!?
— Ушлые политики сделали вид что поверили. Но, уже сейчас, наверняка потрошат свои источники информации, а когда доберутся до дворца, картина станет полной: девочка, сгоревшая при пожаре, жива. Кроме того, Инга — камер-фрейлина императрицы и дева-воительница, которой любой войн на один зубок. Ее немыслимое богатство не вызывает сомнений. Ее подруга — принцесса амазонок. Ее корабли совершенны, а преданные воины несокрушимы. Где, что не стыкуется?! Если ты про ангела, то и этих сплетен в достатке.
Далее разговор зашел о содержимом трюмов на захваченных судах. Коги под завязку были загружены вооружением. Поскольку живых свидетелей, знающих номенклатуру груза, не осталось, и никаких накладных, как и прочих документов, найдено не было, детально разбираться с ним еще предстоит. Но по качеству и количеству клинков (в клинках Дед опознал толедскую сталь, которая по гибкости хуже дамасской, но при рубке острие почти не выкрашивается), кольчуг и прочих доспехов, вооружить ими должны были элитные гвардейские части. Так же присутствовало неимоверное количество седел из отличной кожи, и прочей конской упряжи. Из чего птиц сделал вывод, что это заказ Романа на перевооружение дворцовой гвардии. В трюме нефа обнаружены выделанные кожи, разнообразные ткани, железо в чушках, а в твиндеке оказалисьлись лошади. Как пояснили рыцари — берберийцы, но более крупные с добавлением иберийской крови — кони для королей. Дед сказал, что это предтечи знаменитых андалузцев.
— Не знаю, Саня, пока не знаю! Какую прибыль мы получим с продажи груза, и самих судов, но уверен, что сумма будет астрономической. — Дед на секунду задумался, а затем вдохновенно продолжил. — Да и приобретенный международный политический капитал, дорогого стоит. Ты иди, Саня, поделись новостями с рыжими, чтоб были во всеоружии, а я вздремну часок другой.
Принцесс я встретил у дверей 'гардеробной' где когда-то проводил 'собеседования' с Фомой и Родиком. На мой вопрос:
— Чего стоим? Кого ждем?
Рыжие полушепотом ответили, что Зоя в ярости, и сейчас нагоняет жути, грозя ужасными карами своим ювелирам и портным. Дело в том, что ознакомившись с содержимым альбома, те видя, что августа в прекрасном настроении, допустили некоторую вольность, даже критику в адрес ее вкуса, и заявили, что в любом случае за неделю и даже за две ТАКОЕ не сделать. Все еще улыбаясь Углеокая почти ласково сказала, что тем, кто слеп и не может отличить истинной красоты от убожества — глаза без надобности, а если руки не могут как должно и в срок делать свою работу, то и они не нужны. Далее добродушное лицо Зои превратилось в жуткую бескровную маску, с огромными черными без белков глазами. Шипящим голосом она оповестила, что если ее одежды и украшения не будут готовы в срок, то ослеплением и отрезанными конечностями никто не отделается... Видя такое настроение начальницы, чтоб тоже случайно не попасть под раздачу, рыжие, на всякий пожарный, тихо покинули помещение. Когда пересказывал принцессам повествование Деда, глаза рыжих блестели, как только что отчеканенные монеты — им самим было интересно узнать свою историю. Под конец повествования Марго дурашливо открыв объятья, и с криком 'сестра', облапала свою новоиспеченную родственницу, и впилась в ее губы поцелуем.
— Уйди, дура! — Отплевываясь, оттолкнула товарку Инга, за что тут же получила от 'сестры' увесистый шлепок по заду. — Я серьезно, отстань! Дай подумать!
— Ну и думай себе на здоровье — бука, а я пойду себе лошадку выбирать.
— Э-э! С чего это ты?! — Сразу забыв про свои думы, вскинулась фройляйн. — Я старшая сестра — я первая выбираю.
— Я тебя пригрела, когда ты уже подыхала, дала кров и пищу, и назвала тебя сестрой — значит я старшая. — Вскинув подбородок, парировала рыжая. — Кроме того, самоцветы на моей земле были найдены, так что я первая.
— Ну и пожалуйста. Выбирай. — Безразлично сказала жрица, и с ехидством добавила. — Все равно ты в лошадях ничего не понимаешь...
— Это я-то — ничего не понимаю, — Чуть не задохнулась от возмущения амазонка. — Да у меня самой была чистокровная 'берберийка'! А ты-то хоть отличишь лошадь от мула?!
— Пфф! Да я, между прочим...
Ну, все, пока рыжие не выяснят, кто из них самая лошадиная лошадница, к ним лучше не соваться. Тем временем открылась дверь 'гардеробной' и из нее, как олени из загона, толкая друг друга, начали ломиться мастеровые. В самом помещении было душно, и отчетливо попахивало уборной, поэтому я только коротко кивнул Моисею, и тут же вышел. Почти вслед за мной вышла Углеокая, прикрывая свой носик кружевным платком.
— Августа, зачем же так пугать своих подданых,— С улыбкой в полупоклоне осведомился я.— что у них от страха даже недержание случилось.
— Я в отличии от тебя никого не пугаю, — Назидательно, с намёком на мой разговор с Родиком, произнесла Зоя. — Просто сказала, что с ними будет, если вздумают бунтовать, и не подготовят все нужное в срок.
А ведь она не шутит! Вон, взять нашего Ивана Васильевича IV, который приказал ослепить строителей собора Василия Блаженного вообще ни за что, а просто, чтоб они не смогли построить ничего подобного. А тут считай целый бунт. Но как говорится в чужой монастырь... и чтоб уйти со скользкой темы поинтересовался.
— Императрица, а могу я нанять себе пару помощников, ну слуг там, или типа телохранителей?
— Своих бандитов, что ли во дворец хочешь привести? — С подозрительным прищуром поинтересовалась, а скорее констатировала Зоя. — только давай без этого твоего — жженого, а то он мне тут весь народ распугает.
— Да что вы такое говорите, Августа, какие бандиты?! Очень приличные люди, один даже ээ... Инга! Какой титул у Лейса?!
— Граф конечно! — На лице фройлян было удивленное выражение — будто я, не знаю самых элементарных вещей. — Кто же еще!
— Один даже граф, — Продолжил я обращение к Зое, и гордо добавил.— из королевского рода Кнютлингов!
— Кнютлингов?! Из Кнютлингов и не бандит?! — Зоя набрала полную грудь воздуха и возмущенно продолжила. — Да ты хоть понимаешь, о чем просишь?! А если он такой же одержимый, как половина его родни... А если он впадет в неистовство и порубит знатных придворных, или послов... Кто за это будет отвечать?!...
Блин! Ведь это же надо! Какая-то большая деревня, где все про всех знают все!
— Отвечать не придется! — Твердо сказал я. — Я полностью исцелил Эрика от этой напасти, и сейчас он совершенно не опасен.
— Ну, смотри! — Выдержав паузу, ответила Углеокая, — Если что случится, тебя я еще как-то смогу прикрыть, а вот он будет полностью во власти префекта. Ну ладно, вопрос решен, я согласна, считай это платой за твой альбом. Только смотри, их жалование не предусмотрено дворцовыми расходами, так что рассчитываться будешь сам.
'Вот ведь, сквалыга августейшая,— бурлило во мне негодование.— Нашла себе бессребреника. Похоже, задаром во дворце пашу только я один'.
— И я не поняла — каких это лошадей делят твои девицы? Может, ты разъяснишь?
Не понял?! Это как так, вести полноценную беседу с одним, и вслушивается в разговор, других людей одновременно... Возможно под медитацией и я так смогу,... но какова!
— Это вам, дражайшая, лучше у них спросить. А я с вашего позволения откланяюсь — дела притом срочные.
Августа с гримасой ангельского терпения, усталым жестом, позволила мне удалиться.
А дело было действительно важным, мои призовые суда арестовали в порту, грозя немедленной конфискацией груза, если владелец не заплатит невероятную пошлину. Дело в том, что военный груз, не принадлежащий империи по какому-то закону от семьсот лохматого года, облагался налогом, равным трети стоимости груза. Прихватив с собой, на всякий случай Леонида с десятком гвардейцев, я направился в порт. Помпезное каменное здание 'портофлота' охранялось каким-то подразделением, если судить по галунам подчиненным таможне. Отсалютовав гвардейцем, охрана пропустила нас без вопросов. Обширная приемная на втором этаже была наполнена купцами и капитанами, которые по очереди подходили к четырем столоначальникам и решали какие-то свои бюрократические вопросы. Одна из дверей приемной вела в 'приемную номер два', к секретарю начальника. Там на диване восседал только один проситель, судя по одежке, чиновник высокого уровня. Секретарь, окинув взглядом вошедшую процессию, встал из-за стола, и с легким поклоном осведомился, чем он может помочь господам. На мое желание немедленно посетить его шефа секретарь сделал грустные глаза и ответил, что у господина Маркиана очень плотный график, и на ближайший месяц, все посещения расписаны. Но он, согласно регламента, может включить меня в список, и я буду заранее оповещен о времени моей аудиенции. Аудиенцию я себе устроил немедленно, сунув под нос секретарю — золотую буллу — контейнер содержащий печать Императрицы и одновременно мандат моих полномочий.
Маркиан — крупный мужчина, скорее даже разжиревший, лет пятидесяти сидел за столом, уставленным многочисленными блюдами. Прислуживала ему полноватая дурнушка. Ее увеличенный зоб и глаза навыкате, говорили о проблемах со щитовидкой.
— Александр Калеостро. — Коротко представился я. — Прошу извинить, что прервал ваш завтрак, но у меня дело чрезвычайной важности.
После того как прозвучало мое имя, чиновник на мгновение замер, затем быстро опустил взгляд, но мне на миг показалась, будто он полыхнул ненавистью. Маркиан взял кубок и не спеша, как будто наслаждаясь его содержимым, сделал пару глотков, одновременно с интересом разглядывая букашку, которая вдруг заговорила.
— Вот ты значит какой! Вежливый значит! А то такие про тебя ходят слухи... я бы, ничуть не удивился, если б ты открыл дверь головой моего секретаря. А с трапезой я уже закончил, и, кстати, в это время я уже обедаю — очень рано приходится вставать — дел невпроворот. Элия, прибери тут все. — Обратился он к девице, и уже повернувшись ко мне, с гордостью пояснил. — Моя дочь, следит, чтобы отец вовремя и хорошо питался, а какая умница и мастерица.... А ты не стесняйся, присаживайся на диван, и давай выкладывай свое дело.
Ну, я и выложил, сказав, что из-за досадной ошибки, и нерасторопности некоторых чиновников во дворце, арестован груз на самом деле принадлежащий империи. И что я уполномочен самой августой отдать распоряжение, чтоб этот груз немедля освободили.
— Напрасно ты юноша волнуешься. — С отеческой улыбкой успокоил меня чиновник. — Раз так, дык еще же лучше все вышло. Груз под надежной охраной, а раз он имперский, то не имеет значения, просто его выгрузят на военные склады, иди через конфискацию. Я тебе больше скажу — через конфискацию даже надежней. Сразу внесут в реестр — ни один гвоздь не пропадет. — И доверительно добавил. — И владельцу судов — выгода, ненужно тратится на разгрузку.
