Операция "Муравьиный бог"

Николаев моментально насторожился. Взгляд его стал колючим, неприязненным.

— А зачем вам? Вы же не журналист... — тут он вспомнил, что не попросил у Никиты никаких документов удостоверяющих личность. — Чем вы, вообще, занимаетесь? Можно взглянуть на ваши... э-э... я конечно доверяю Юлии Вениаминовне... но все же... все это, как-то странно.

— А вот это лишнее! — четко разделяя слова, властно и холодно сказал Никита, хватит уже с ним миндальничать и сопли жевать. — Меня интересует, кто такой Березин?

Николаев под его взглядом сжался в своем кресле (Ага! Действует!). Мысли его моментально стали тоскливыми. "Сука, гад! Что тебе надо? Что вы все ко мне привязались со своим Климонтовичем? Не будет никаких денег... бл-я-я... так и знал... зачем я приперся — жадный мудак... Березин... Березин... Березин..." Его словно заклинило. Из смутных картин видневшихся в сумраке его мозга Никите удалось понять, что после его утреннего звонка Николаев тут же перезвонил этому самому Березину и спросил, что ему делать. "Ага, телефон Березина по крайней мере у тебя есть!"

— Ну и? — снова сказал Никита. — Я кажется, задал вопрос?

Николаев еще больше сжался, но потом воля его не выдержала и он затараторил будто прорвало. По его словам выходило, что Березин, какая-то крупная шишка в местном УФСБ. Ни звания его ни должности он не знает, но что важный человек — это точно. Николаева он использует, когда нужно слить дезу или компромат на каких-нибудь оборзевших местных начальников и бизнесменов, это создает Николаеву имидж чрезвычайного осведомленного и принципиального борца с коррупцией и преступностью, так что на следующий год он даже собрался баллотироваться в городскую думу. В свою очередь Николаев делает для Березина регулярные рапорты, суммируя сведения от всех своих источников во власти, в органах и криминалитете. Зачем ему это — журналист не знает... источников что ли у Конторы мало? Но таким образом существует этот взаимовыгодный симбиоз, хотя и на самого Николаева компромат имеется. Климонтович каким-то образом прознал про их связь (да уж понятно, каким образом) и потребовал познакомить его с Березиным. Зачем это ему было надо Николаев не знает и знать не хочет, но Климонтовичу он отказать не мог (да уж ясно, что не мог!). Березин, как ни странно, тоже проявил интерес. В итоге знакомство состоялось. Дальше они уже взаимодействовали без него, и больше он ничего не знает и знать, опять-таки не хочет. Знает только, что Березин, тоже кажется, не верит в случайную смерть Климонтовича и велел ему сообщать, если кто-нибудь вдруг заинтересуется этим делом. Таким образом, когда вчера вечером позвонила Юлька и стала плести какую-то чушь про наследника он понятное дело не поверил и сразу доложил кому следует. А сегодня вот сам Никита объявился... он не хотел встречаться, но Березин приказал ему ехать и узнать, что надо этому наследнику. "Жука вот привесили, — После этих слов Николаев расстегнул ворот рубашки и показал микрофон прилепленный пластырем к груди. Журналиста теперь было не узнать, от вальяжного самоуверенного типа, которым он был в начале встречи ничего не осталось. В кресле сидел жалкий поникший человечек и мыслей у него в голове опять никаких не было. Видать по этой теме все кончились, а про другое Никита его не спрашивал.

"Тэкс! — подумал Никита, внутренне холодея от увиденного и услышанного, — Поздравляю, товарищ бывший ученый! Вот вами уже и с ФСБ интересуется... быстро однако! " Страха, впрочем, не было. Мозг работал четко. Первым делом следует избавиться от микрофона, ну и от самого Николаева. Потом как-то смыться отсюда. Наверняка кофейня под наблюдением... да видимо с самого начала следили... вот откуда эта непонятное чувство тревоги... работает предупреждение об опасности-то! Кто-то им интересуется, браслетик сообщает. Хотя ощущения совсем не такие, как тогда, когда Мила кидала в него ножом, да видать и степень опасности не та... Мила, Мила... Надо срочно с ней связаться, пусть вытаскивает его опять.

Оглянувшись на официанток — не смотрят ли, он протянул руку и отлепил пластырь с груди Николаева. Тот сидел как сомнамбула. Молчал. Никита аккуратно бросил микрофон под каблук и тщательно растоптал. Микрофон топтался плохо. По крайней мере, так Никите показалось. Тогда он поставил на него ножку кресла и надавил всем весом. Хрястнуло. Вот теперь хорошо. Он повернулся к Николаеву.

— Смотри на меня внимательно, Паша! Ты забыл меня... ты забыл все, что я тебе говорил... сейчас ты выйдешь из кафе... сядешь в машину... меня нет... Ты понял? Повтори!

— Я вас понял... я выхожу из кафе... сажусь в машину... вас нет...

— Правильно понял... нет меня... (а мне то что делать? В сортир? Бежать через заднее крыльцо? Через кухню как в боевиках, сшибая бачки с супом. Хотя бачков тут нет, непрофильно.) А кстати... телефон Березина...

Николаев вынул визитку, достал ручку. Написал номер.

Оставив Козлова, приказав ему застегнуть воротник и пить кофе, уткнувшись в свою чашку, Никита отправился в туалет. Хорошие сортиры нынче в общественных заведениях... чистые... удобные... Зашел в кабинку, закрыл за собой. Набрал телефон Милы: "Черт! Только бы ответила! Ну пусть не сама приедет, ну пусть хоть скажет что делать... гудки, гудки... нет! Снова не отвечает! Зачем тогда тебе телефон, чертова баба? Истинная называется!"

Вернулся... Николаев сидел уже застегнутый, с пустой чашкой (дисциплинировано выхлебал) и с удивлением вертел головой, оглядываясь. Видимо, действительно, забыв когда и с кем он сюда зашел. Чашек-то передним стояло две. Он посмотрел на наручные часы, пожал плечами, поднялся со стула и отправился к выходу. И тут Никита вдруг почувствовал, что он больше не испытывает это чувство тревоги преследовавшее в течение всего время общения с журналистом. Он не помнил, когда оно исчезло. "Когда снял микрофон? Или когда уже был в туалете? Или наоборот, еще раньше? Так, надо сосредоточиться..."

Никита подошел к барной стойке и заказал еще чашку кофе. "Куда теперь? Домой? Это значит навести чекистов на свою квартиру! Хотя, чего смеяться, наверняка меня уже пробили по своим базам, я ведь звонил Николаеву со своего мобильника. Дурак! Надо было из таксофона! Вообще-то и через Юльку могли... Хотя... тогда бы наблюдение вели бы от самого дома... а я сигнал почувствовал уже после того как махнул Николаеву! То есть, что получается? Они меня не знали, а знали только про место моей с ним встречи. Да какая впрочем разница, если и не знали, то теперь точно знают... всю подноготную уже знают... гады! Черт! Прокололся в первый же день работы... Наблюдатель! Что мне теперь за это будет интересно? Мила башку оторвет, а Наставник премии лишит? Хотя откуда мне было знать про этого фсбшника, что Климонтович с ним шашни крутил? Это они должны были знать про его агентурные связи! Подставили меня опять... начальнички. Так и что делать? Попробовать оторваться от чекистов? Потом где-нибудь спрятаться, посоветоваться с Милой... с Наставником, наконец, пообщаться!... Блин! Шар же дома! Вариант не проходит! Да и как от них оторвешься... тоже мне нашелся Джеймс Бонд. Слушай... а ведь сейчас сигнала-то нет! Значит никто за мной не следит! С другой стороны, чего им следить... могут и возле дома подождать. В общем, видимо хрен с ними со всеми! Надо ехать домой и советоваться с шефом... с Наставником. Пусть разбирается! Собственно... чего я так переполошился? Ничего у фсбэшников на меня нет! Среднестатистический научный сотрудник без степени... не был... не привлекался... не состоял... Случайно узнал у своей любовницы про Климонтовича... зачем-то начал им интересоваться... выдавать себя за его племянника... плести про какое-то наследство. Ну и фигли? Подумаешь тоже... Скосила человека шиза... С научными работниками такое часто бывает... от большого ума и общей неустроенности.

Решившись Никита отставил чашку и подозвал официантку

— Девушка, дайте счет и скажите, пожалуйста, адрес вашего заведения, я вызову такси.

Оплатив счет, Никита вышел из дверей заведения и стал прохаживаться взад-вперед в ожидании таксомоторного устройства, а также зорко поглядывать по сторонам, в поисках службы наружного наблюдения. Ничего, он конечно, увидеть не надеялся. Знал из книжек, что наружка хорошо умеет прятаться, да и сигнала об опасности не было. Увлекся игрой в суперагента? Или просто механически так получалось, из-за неприятного ощущения, что он попал в орбиту действия каких-то невидимых сил и болтается, как щепка в водовороте? По вновь приобретенной привычке Никита мимолетом всматривался в мысли текущих мимо пешеходов. За ту секунду, которую он тратил на этот взгляд, ничего конкретного разобрать конечно было невозможно, читались только преобладающие эмоции. Вот мальчик с девочкой буквально светятся счастьем — у них любовь. Вот хорошо одетый мужчина, наоборот, мрачен — похоже, что-то потерял или украли. Среднего возраста женщина с кошелками — в голове сплошная серость от безысходности жизни — дети-бездельники, муж-пьяница. Большой мотоцикл с рокотом подъехал и остановился не глуша двигатель, неподалеку от входа в кафе. Мотоциклист — парень в кожаной куртке, привстав на сидении, покрутил бритой головой, словно кого-то высматривая в толпе прохожих. На секунду задержал взгляд на Никите. Они встретились глазами: "Бог ты мой! Какая-то черная дыра в голове... " Парень дал по газам и мотоцикл взревев умчался. "Ну и тупые эти байкеры-рокеры! Ни одной мысли в голове! Жопой, что ли думают?"

Наконец запел мобильник.

— Такси прибыло, — без выражения сказала диспетчер, — серая "волга" номер пятьсот сорок три.

— Спасибо, — также без выражения ответил Никита, — Ага, уже вижу.

* * *

Они проезжали Инструментальный, когда телефон зазвонил вновь:

— Здравствуйте, Никита Семенович! — сказал в трубке вкрадчивый мужской голос.

— Здравствуйте... а это...

— А это Березин. Вы ведь кажется, хотели со мной познакомиться?

— Хотел... да... и что... мы можем увидеться?

— Думаю, видеться нам, как раз не стоит... — в голосе Березина промелькнула насмешливая нотка, — Я знаете ли в курсе некоторых ваших способностей...

— Каких еще способностей?! — деланно удивился Никита, но голос его дрогнул, — И кого это — нас?

— Ну, зачем вы так, Никита Семенович? Знаете а спрашиваете. Я имею в виду способности Наблюдателей. Вы ведь Наблюдатель?

От удивления Никита, чуть не нажал кнопку сброса разговора. Но не нажал.

— Что в точку попал? — рассмеялся Березин, — Браслетик-то ваш, хоть бы прикрыли курточкой какой, что ли... Ну браслет ладно, может и совпадением быть... чего не бывает в жизни, но вы ведь и наблюдение сразу почувствовали... именно почувствовали. Я своих ребят хорошо знаю... просто так заметить их невозможно. А уж что вы с бедным Козловым сделали... А микрофончик-то зря вы того... — Березин хихикнул, — Зачем же так, с казенным имуществом? Я понимаю, у вас оборудование покруче, но задачи-то у нас одни и те же — государственные!

Никита, аж рот открыл от изумления — "Что он несет?!"

— Я вот только одного не понимаю, — голос Березина стал деланно обидчивым, — почему бы вашей Конторе не связаться было с нами напрямую... и Андрей Михайлович тогда тоже... Что вы через каких-то журналистиков... Обидно право! Впрочем лично я не в обиде... понимаю... погиб ваш лучший агент... маньяки тут беспредельничают... а он погиб, не ко времени. Да еще при таких странных обстоятельствах... но неужели ж вы подумали, что Контора имеет к этому хоть какое-то отношение? Нет, лично к вам, у меня претензий никаких... я ж понимаю, вы за начальство свое не в ответе. Начальству в Москве виднее, что делать. Но вы и нас поймите... к Андрею Михайловичу я был всей душой... А тут... Раз ростовская группа такая гордая... а нас тут на местах за мальчиков держат. Тогда сами и ловите своих маньяков! От нас сочувствия не ждите. Пусть теперь, ваше начальство, с нашим согласовывает. Официально! — добавил он с нажимом.

— Ростовская группа... — машинально повторил Никита, даже не заметив что делает это вслух.

— Именно Ростовская группа! — подхватил Березин, — Так что извините, больше никаких личных контактов. Если мое начальство узнает, что я с вами через его голову... короче, мне моя папаха дорога! Теперь все контакты только официально. Будет приказ начальства, всегда пожалуйста... обращайтесь, окажем помощь всеми имеющимися средствами...

"Вона как... — наконец сообразил Никита. — Климонтович наплел Березину, что существует какая-то спецслужба по поимке маньяков и он ее агент. "Ростовская группа" — забавно. В принципе остроумно...

— Впрочем, я понимаю... — голос Березина внезапно подобрел, — Тут дело приобрело серьезный оборот. Нас начальство тоже и в хвост и гриву дерет. Так что ввиде исключения... в последний, так сказать, раз... я готов предоставлять вам оперативную информацию касаемо дела о маньяках. Вы ведь этого хотели?

— Да, — только и нашел что сказать Никита.

— Последний раз и в виде исключения! — повторил Березин, — Вдруг у вас что-нибудь получится и нам всем тоже будет хорошо. Но никаких личных контактов! Информация будет предаваться по электронной почте по мере поступления. Обратной связи не будет! Отправьте по этому номеру смской свой электронный адрес, и больше мне не звоните и не пытайтесь искать. Да! Вот еще что... наружное наблюдение за вами я дал указание снять. Вся информация по вашей легенде... ну что вы там ученый... работаете пятнадцать лет в институте и прочее, будет удалена. Работайте спокойно!

— Подождите секундочку, — взмолился Никита понимая, что разговор сейчас закончится.

— Да?

— Вы знаете, что-нибудь о смерти Климонтовича?

— Ну что вам, сказать... Грузовик врезался в толпу на перекрестке... водитель погиб... В общем, обгорел конечно Андрей Михайлович... он и еще несколько человек... но узнать можно... вполне. Я лично съездил на опознание... неофициально конечно... не мог поверить... такой человек и вдруг такая чудовищная нелепость. Не по рангу... Вдруг, думаю, ошибка. Но, к сожалению... Да и все документы были при нем... они тоже обгорели но вполне читаются. Версию теракта мы рассматривали. Отвергли за несостоятельностью. Случайность. Трагическая случайность. Вез водитель левый бензин, к себе, наверное, в гараж. Представляете? Здоровенные бутыли... спрятал в коробку из-под холодильника... Стеклянные!!! Хоть бы в железной бочке вез... Урод! А за машиной-то как следует не следил... старая она... в итоге лопнул тормозной шланг... а он еще пер на такой скорости... А у вас что, есть сомнения по этому поводу? Поделитесь?

— Да, нет... — неопределенно промямлил Никита.

— Ну, удачи тогда!

В трубке щелкнуло. И тут же телефон зазвонил вновь. Это, наконец-то, была Мила.

— Я до тебя уже пятнадцать минут прозвониться не могу! — тон ее голоса был донельзя деловым. Никиту это слегка покоробило, могла бы и поласковей... в одной постели все же...

— Я тоже до тебя не могу...

— Батарейка, села в мобиле! Не уследила... Ты сейчас где?