Операция "Муравьиный бог"

По всем законам жанра — летом, в июле, в воскресенье, в час дня, Мишки ну никак не могло оказаться дома. Он должен был быть, где угодно — на корте, на пляже, у тещи на даче, у черта на куличках, но только не дома... Трубку сняли после первого же гудка:

— Обслухиваю вас внимательно! — бодрым фальцетом заявил Мишка. — В чем дело, клиент? Почему молчите и дышите в трубку? — добавил он, поскольку обалдевший от неожиданности Никита, на несколько секунд лишился дара речи.

— Мишка, черт! Ты? Узнал?

— Никитка! Ты что ли? Вот мудила, вспомнил, наконец, старого товарища!

С минуту они радостно орали в трубки, обзывая друг друга и вспоминая кто кому звонил в последний раз. Далее, они разъясняли судьбы, различных общих друзей-приятелей, кто, где, кого видел, и кто чем занимается в настоящее время. После исполнения этих дружеских формальностей, Никита незамедлительно перешел к делу:

— Мишк, а ты все по теннису продолжаешь прикалываться, или Ольга тебя таки отучила?

— Ага, щас! Со мной ходит, как миленькая... партнерша моя... Да ты, ты, ходишь! — голос Мишки удалился от трубки. Про теннис мы говорим... Никита Северов позвонил, сто лет, сто зим, помнишь его? Ну да, да... высокий симпатичный... Я тебе дам, высокий симпатичный!!! — голос Мишки вернулся в трубку. — Ольга там с кухни трендит... — пояснил он и без того ясное, — вот слух-то у человека!!! А ты чего, Никит, про теннис-то спросил? Сроду им не интересовался.

— Да, собственно... он мне и сейчас по барабану... Я спросить хотел... Ты тренером-то не стал?

— Не-е! Ты же знаешь... учить не моя стихия! И потом... — добавил он, понизив голос, — сейчас, в основном, девки учиться идут. А моя разве даст с таким контингентом работать?.. Короче... — начал он, вновь громко, — мне и Ольки моей хватает для учебы. Да, да милая, я тебя люблю! Котлеты готовы? Ну сейчас... дай поговорить с человеком! Сто лет не общались!

— Ну все равно... — продолжил Никита. — Ты ж там давно крутишься, всех наверное знаешь?... В этом клубе вашем... теннисном.

— Ну да! — с гордостью сказал Мишка. — Я клубный активист! Все тусовки, турниры, будьте почтенны!

— Ну отлично! Знаешь, я тебя хотел спросить не слыхал ли ты про одну девицу?

— Какую такую? — голос Михаила опять стал трагически тихим.

— Алену Вишняк... Может, слышал?

— Аленку? Естественно знаю! Она же у нас звездочка, местной величины! Прикинь, год назад пришла к Сашке Коротких, а сейчас уже играет, чуть ли, не лучше его. Он ее на мастера спорта двигает... но она не сильно-то... девка талантливая, слов нет, но ленивая-я... пофигистка. Слушай... — Мишка заговорщецки хихикнул. — А чего это ты, ей интересуешься? Ты что, к ней яйца подкатываешь? Так она ж малолетка еще! На молоденьких уже потянуло? А... старый козел?

— Ну во-первых не малолетка... восемнадцать ей. Знаешь... — Никита вздохнул, придется врать старому другу, — понравилась она мне...

— Девка-то симпотная! — с пониманием подтвердил Мишка. — Чижик-рыжик! Одобряю!

Никита почувствовал, как сердце вновь гулко бухнуло в груди:

— Она, что рыжая?

— Здрасти, вам пожалуйста! — удивился Михаил. — Ты что с ней в темноте знакомился?

— А, ну да... — спохватился Никита. — Извини, конечно помню! В общем, мы с ней договорились о свиданке... А она не пришла... продинамила, короче, меня. А я про нее, ничего, кроме этого гребаного тенниса не знаю. Ни где живет, ни телефона... Ты не мог бы мне помочь? Узнать про нее... Ну... где тренируется, с кем, когда? Я как бы случайно туда подкатил бы... Ба... какая случайная встреча, мадемуазель!

— Да, господи... я ж тебе говорю, тренера ее знаю. Сашка Коротких — он, можно сказать, корефан мой... Сейчас звякну ему, все узнаем про твою Алену, будь спок! Не клади трубку, я с сотика ему...

— Хорошо! — подтвердил Никита, но в трубке уже раздался треск, Мишка положил ее на какую-то твердую поверхность. Послышался его удаляющийся голос:

— Ольгусик! Где мой сотик? Нет, милая, голова у меня, как раз на месте!..

Несколько минут, его не было слышно и Никита начал опасаться, как бы снова не вырубился телефон, не оборвалась, начинающаяся вырисовываться, спасительная тонкая линия, ведущая его к Алене.

— Але... — наконец раздался в трубке Мишкин фальцет. — Ты еще с нами?

— Да, да! — Никита нетерпеливо заерзал задом по тахте. — Узнал что? Не томи, ну?

— Знаешь, старичок... вынужден тебя разочаровать...

Сердце Никиты оборвалось и повисло на какой-то тонкой жилке.

— Сашка сказал, что Алена ходить на занятия больше не будет, — продолжал Мишка. — Она уезжает куда-то поступать... вот. Он сам в шоке... столько надежд на нее возлагал... Но что делать, учиться надо не только теннису! — он помолчал ожидая реакции Никиты, но тот подавленно молчал.

— Что расстроился? — голос Мишки стал веселым. — Ты не отчаивайся, Северов, не имей такой привычки! Если очень поспешишь, то имеешь шанс застать свою кидальщицу. В полвторого, она явится на корт, который на Детском, чтоб попрощаться с любимым учителем, вернуть ему кое-какие вещички и т. д. Сейчас... — Мишка очевидно посмотрел на часы, Никита тоже глянул на хронометр — пятнадцать минут второго! Успевает! Настроение стало, радостно-тревожным.

— Спасибо друг! — крикнул он в трубку и бросил ее на рычаг даже не дослушав ответа. Метнулся в коридор, влез во вдруг, ставшие непослушными туфли, подхватил с полки пакет и выскочил из квартиры, прихлопнув за собой дверь.

От третьего дома на Золотодолинской, до Детского проезда и трехсот метров не будет. Никита преодолел их за несколько минут. На корте, как всегда было, полно желающих приобщиться к аристократическому виду спорта. Звонко хлопали ракетки. Полуголые мужчины и женщины в бейсболках и теннисных козырьках, азартно бегали по площадкам, в погоне за шустрыми мячиками. Изображая праздношатающегося наблюдателя, засунув руки в карманы джинсов, Никита медленно побрел вдоль сетки забора, напряженно вглядываясь в лица играющих. Алены среди них не было. "Ничего! — успокаивающе сказал себе Никита. — Время еще есть! Времени еще полно... минут десять еще до полвторого! Вот гадство, часов нет! Так... откуда она может подойти? Да хоть откуда... практически с любой из четырех сторон. Как бы так встать, чтоб увидеть ее и при этом остаться незамеченным?" Он дошел до конца огороженной площадки с кортами и чуть зайдя за угол встал за бетонным щитом, который теннисисты-любители использовали для отработки ударов. Встал так, чтобы иметь по возможности максимальный угол обзора. Никита ожидал Алену пешей и поэтому не обратил внимания на тихо прошуршавшую мимо него, со стороны Терешковой, серебристую "тойоту-камри".

Автомобиль доехал до другого конца площадки и припарковавшись на обочине, посигналил несколько раз. Только тогда Никита его заметил. Он заметил также, что на звук клаксона отреагировал стройный загорелый парень, одетый по жаре в одни шорты. Парень заулыбался и помахал в сторону "тойоты" рукой. Сказал что-то своей партнерше по партии и поигрывая ракеткой, отправился к выходу с корта.

Дверка "тойоты" открылась и оттуда выпорхнула Алена Вишняк, собственной персоной. Была она одета в легкомысленную, полупрозрачную, узорчатую блузку и короткие, до щиколоток, светлые джинсы с вышивкой. На ногах изящные босоножки на небольшом каблучке. Солнце, казалось, отражалось в ее блестящих медью волосах. Она встала рядом с машиной и приложила к лицу ладошку, защищая глаза от слепящего света. Из-за угла забора показался парень в шортах, он уже был без ракетки. Подошел к Алене, слегка, по-отечески, приобнял за плечи и чмокнул в щеку. Она что-то ему сказала, он засмеялся откинув голову. Что-то сказал в ответ, теперь засмеялись оба. Они еще разговаривали, а Никита заметался. Как действовать? Как подойти незаметно, чтоб не наделать шуму? Куда она потом поедет? Прямо? Или развернется назад? Упустить нельзя.

Меж тем, Алена открыла заднюю дверцу и вытянула с сиденья большую спортивную сумку. Не став дожидаться продолжения, Никита помчался бегом, огибая корт с противоположной стороны. "Будь, что будет!" Он несся через редкий лесок, не разбирая дороги, несколько раз чуть не упав, ловя удивленные взгляды встречных прохожих. Достигнув конца корта, он пробежал дальше, обогнул ближайшую пятиэтажку и осторожно выглянул из-за угла. Алена уже сидела в машине, а парень стоял рядом с сумкой на плече, говоря ей видимо, прощальные слова напутствия. Вот он хлопнул ладонью по крыше машины и отошел. "Тойота" медленно тронулась с места. Алена высунула в открытое окно руку и помахала. Парень тоже махнул на прощание и поправив на плече сумку, широко зашагал обратно на корт.

Машина, резво ускоряясь, покатила в сторону Морского. Угадал! Времени на раздумья не оставалось ни секунды. Слабо соображая, что делает, Никита выскочил на дорогу, прямо навстречу ей. Уже набравшая скорость "тойота", с визгом затормозила, слегка ткнув его бампером. От удара Никита отлетел на полметра и уселся задом на асфальт, оцарапав подставленные ладони и больно ударившись локтем о поребрик.

Алена выскочила из машины и подбежав к нему присела на корточки:

— Ой, простите, пожалуйста! Я не хотела! — голос у нее был испуганный. — Вы не сильно ушиблись? Не представляю, как я вас могла не заметить! Может вас в больницу... — и тут она узнала его. Никита понял это, по ее расширившимся глазам. Она дернулась, порываясь вскочить, но он уже крепко держал ее за руку.

— Постой-ка, голубушка! Разговор есть!

— Вы что? — голос Алены снизился до испуганного шепота. — Отпустите дяденька... Отпустите, а то сейчас как заору...

— Я тебе заору, безобразница! — Никита кряхтя поднялся с асфальта не отпуская ее руки, — Надолго запомнишь! Ну-ка пойдем в машину. И учти, я твоя последняя надежда! Будешь дергаться, тебе конец!

Никита огляделся. Вокруг было удивительно пусто. Ни машин, ни прохожих, ни любопытных физиономий в окнах. Он подобрал свой пакет и прихрамывая пошел к машине, ведя девушку за собой. Та шла за ним, как сомнамбула, не делая не смотря на угрозу, никаких попыток закричать или вырваться. Они подошли к "тойоте" со стороны пассажирского кресла. Никита попробовал дверку. Не заблокирована. Он распахнул ее и подтолкнул Алену в салон:

— Быстренько лезь!

— Куда? — недоуменно спросила она.

— На водительское место перелазь! Ну быстрее, быстрее!

Она забралась в салон.

— Руку отпустите...

— Что?

— Руку отпустите... как я полезу-то?...

— Как миленькая полезешь! Руку ей отпусти... ага! Ну давай, ножку перекинула... вот умница... теперь попу! Теперь вторую ногу. Ну вот. А говорила...

Он уселся рядом.

— Дай-ка сюда ремешок безопасности!

Девушка, послушно вытянула ремень свободной рукой. Никита перехватил его, защелкнул в замке и только тогда отпустил ее руку.

— Поехали, — скомандовал он, захлопнув за собой дверку.

— Куда?

— Туда! Где ты живешь. Где была сегодня утром, когда я тебе звонил!

— Я не понимаю... — Алена смотрела на него, влажными от слез глазами. — Вы что... меня похитили?

— Ты дурочку то тут не ломай! Не понимает она! — Никита старался говорить, как можно более строгим голосом. — Не понимаешь, так сейчас поедем совсем в другое место, где тебе быстро все объяснят! — и чтобы усилить эффект своих слов, он провел ребром ладони по горлу.

— Я правда не понимаю, дяденька! Отпустите меня пожалуйста! — плаксивым голосом продолжала она, но при этом поставила автоматическую коробку на "драйв" и тронула машину с места.

— На Морской не выезжай! — предупредил ее Никита.

Она испуганно покосилась на него и забрав вправо, развернулась на ближайшем перекрестке. Они покатили по Детскому проезду в обратном направлении и доехав до конца свернули налево. Через несколько минут, уже подъезжали к знакомой девятиэтажке.

— Ты хочешь сказать, что тут и жила? — удивился Никита.

— Да, — закивала девушка. — Только я в первом подъезде живу... а не в четвертом...

Никита, только плечом пожал, до чего наглая девка. А с виду ангелочек, если бы не рыжие волосы.

Площадка перед подъездом была занята другими машинами и они остановились, немного не доезжая. Никита потянулся и повернув ключ зажигания, выключил двигатель. Вытащил ключ, достал с заднего сидения сумочку Алены. Скомандовал:

— Сидеть! — и вылез из машины. Обошел "тойоту" спереди, открыл дверку и почти вытянул девушку из салона. Он понимал, что найдя Алену он достиг некой цели. Но цель эта была промежуточной, а что делать дальше, он плохо себе представлял и от этого пребывал в сильном раздражении. Захлопнув дверку он нажал кнопку на брелке. Машина пикнув, встала на сигнализацию.

— Какая квартира?

— Пятнадцатая...

Они зашли в подъезд и поднялись к лифту.

— Этаж?

— Шестой. Что вы хотите со мной сделать?

— Как что? — удивился Никита нажимая кнопку вызова лифта. — Естественно, изнасиловать, а потом зарезать... тело расчленить... и малой скоростью, в разные города. А голову засолю в бочке с капустой...

— Не говорите так! — пискнула Алена. — Я боюсь!

— Да? — Никита втолкнул ее в открывшиеся двери лифта и зашел следом. — А подростков душить не боялась? В лесу тела выкидывать не боялась? Там ведь темно в лесу-то! Не боишься темноты? А я тебя еще можно сказать и пугать не начал!

— Каких подростков? Что вы несете?

— Сейчас разберемся каких... — он нажал кнопку шестого этажа. — Ключи от квартиры!

— В су... — Алена сглотнула от страха слюну, — в сумочке они...

— Ну так достань! Я что ли буду в ней рыться? Кто в квартире?

— Никого...

— В общем смотри!.. — он уперся указательным пальцем ей в спину, между лопаток. — Ты у меня на прицеле! Выкинешь что, отправишься к своему муравьиному богу!

— К... к кому?

Лифт остановившись распахнул двери.

— Что ты мне их суешь? — Никита отпихнул ее руку со связкой ключей. — Сама открывай! Не оглядываться!

Они подошли к квартире номер пятнадцать. Алена прижала коленкой металлическую, обтянутую черным дерматином, дверь и четыре раза повернула в замке длинный ключ. Никита стоял у нее за спиной, хмуро глядя на рыжие волосы, длиной почти доходящие до узкой лямки лифчика, просвечивающей из под прозрачной блузки. Алена открыла дверь на себя, заставив вплотную стоявшего к ней Никиту попятиться и повернув голову сказала неожиданно спокойным голосом:

— Проходите!

Никита удивился этой перемене, но тем не менее взяв ее за руку выше локтя подтолкнул вперед, одновременно прислушиваясь к ощущениям. Опасности, кажется, не было. Браслет молчал. Он забрал у девушки ключ и не отпуская ее руки, запер за собой дверь.

— Чья квартира?

— А тебе не все равно? — ее голос был спокойно-нахальным.

Пораженный этой переменой Никита, рывком развернул Алену к себе.

— Разговорчики в строю! — он крепко взял девушку за плечи и вгляделся в ее лицо.

Насмешливый взгляд голубых глаз, на губах неопределенная улыбка. Куда девался страх? Он попытался разглядеть ее мысли. Никаких мыслей не было. Словно он смотрел в пустое место. Не чернота, как у "муравьев", не защитный барьер, как у Истинных, а просто прозрачная пустота в которой вяло шевелились еле различимые тени. Только аура спокойствия. Никита разозлился, повернул девушку обратно, подтолкнул в спину: "Вперед! В комнату проходи!"