Равен посмотрел на него так, как будто прикидывал, не стоит ли придушить старого колдуна, и Мардкунс вдруг осекся.
-О, я вижу, все очень, очень серьезно! — сказал он. — Бедный мой мальчик! Пойдем, я тебе кое-что покажу.
И он маленькими шажками пошел по коридору, даже не оглядываясь, чтобы проверить, следует ли за ним Равен. Впрочем, заинтригованный юноша послушно пошел за старым магом.
Мардкунс привел Равена в темную комнату, посредине которой стоял большой круглый стол.
-Сейчас, сейчас, мой мальчик, — приговаривал он, суетливо бегая вокруг стола. В результате его хлопот на столе появились три хрустальные шара. Мардкунс зажег три лампы, сделанные таким образом, что свет проходил из них лишь через узкую щель, и поставил позади шаров. Три луча света падали каждый на свой хрустальный шар, преломлялись, и выходили из него с другой стороны, чтобы примерно в центре стола пересечься в одной точке. Старик что-то прошептал и в точке соединения лучей появился светящийся шар. Он разрастался и разрастался, пока не достиг размеров половины стола. После чего Мардкунс махнул рукой и шар перестал расти. Равен наблюдал за этим действом, затаив дыхание.
В шаре что-то стало появляться, какое-то изображение. Сначала неясное, оно быстро приобрело четкость и изумленный юноша увидел едущих всадников. Их было довольно много, и судя по их одежде, они были не корелонцами. Лицо одного из всадников вдруг приблизилось, а Равен увидел совсем еще молодого юношу, почти подростка, с осунувшимся и бледным лицом. Он ехал, глядя прямо перед собой и ничего не видя, его губы что-то шептали.
-Это Говард, король Садла, — сказал Мардкунс. — Его постигла очень печальная участь. Фела Мерите была у него в плену, но сумела сбежать, и теперь он отправился за ней в погоню. Представляешь? Он бросил королевство и отправился в странствие с небольшим отрядом воинов, не страшась возможного плена, не думая о судьбе своего государства, движимый лишь одной мыслью — отыскать Фелу Мерите. Он влюбился в нее, а она лишь посмеялась над его любовью и бросила его. Видишь, его губы что-то шепчут? Знаешь, что? Нет, это не слова любви. Это слова ненависти. Теперь он ненавидит Фелу Мерите, потому что она растоптала его чувства.
-Я тоже ее ненавижу! — вдруг сказал Равен.
Глаза колдуна блеснули — казалось, он ждал этих слов. Но в голос он постарался вложить максимум удивления.
-Ты?! Мальчик мой, почему? Она подарила тебе жизнь, благодаря ей ты стал капитаном...
-Мне не нужен этот чин. Я тоже любил ее. Я предложил ей свою дружбу, я хотел пойти с ней вместе и защищать ее, а она... Она лишь посмеялась надо мной. И привела к себе этого герцога...
-Да, я понимаю твои чувства, — сочувственно сказал колдун.
-Нет, ничего ты не понимаешь! Я ненавижу ее! Ненавижу каждым кусочком своего тела! И я убью ее. Завтра утром.
-О чем ты говоришь, Равен? Она победила даже Ронно...
-Значит, она убьет меня, — перебил юноша. — Все лучше, чем жить так... с ненавистью в сердце.
-Да, она убьет тебя, — серьезно сказал колдун, — Убьет легко, не задумываясь, смеясь, и ты так и останешься в ее глазах предателем и неблагодарным трусом. До тех пор, пока она не позабудет о твоем существовании — примерно до завтрашнего вечера. Нет, если ты действительно хочешь отомстить, нужно действовать не так...
Проводить чужеземцев спустилась сама королева, несмотря на то, что они собрались спозаранку. Помимо нее, ее пажей и охраны, поглазеть на отъезд собрались любопытствующие слуги и придворные, выглядывавшие из окон и балконов. Следила за отъездом и еще одна пара воспаленных глаз, принадлежавшая проведшему бессонную ночь Равену.
-Ах, и как у вас не болит голова? — сказала Аритори, прикладывая руку ко лбу. — Еще ладно у тебя, Гред, ты пил не так уж много, но Фела! Право же, друзья мои, остались бы вы еще денька на два-три хотя бы!
-Спасибо за приглашение, ваше величество, однако нам пора, — ответствовал Гред.
-Ну хоть заглядывайте иногда, когда будете в этих краях. Фела, дитя мое! Ты знаешь, как я тебе благодарна?
Фела улыбалась. Она выглядела замечательно — отдохнувшая, свежая. От вчерашних переживаний не осталось и следа.
-Моя королева, — сказала она. — Мы очень торопимся и к сожалению не можем принять твое предложение остаться подольше. Поэтому позволь тебе пожелать долгого счастливого царствования. Будь суровой, но справедливой властительницей, и народ будет тебя любить.
-Спасибо за советы, — тонко улыбаясь, сказала Аритори. — Несомненно, ты хорошо знаешь, как именно управлять людьми. А вообще-то, друзья моя, я очень благодарна вам. Вы правы были вчера, когда настаивали на том, чтобы сначала выпустить заключенных из подземелья. Я сама натерпелась немало, и знаю, как ужасно находиться в заточении. А эти бедолаги содержались в гораздо худших условиях, нежели я. Теперь я займусь королевскими темницами, которые находятся в подземельях дворца, и освобожу всех невинных, которые оказались там по милости моей сестрицы. А вам я хочу сделать прощальный подарок.
И по знаку королевы во двор вывели двух коней — гнедого и белого. Начищенные бока лошадей блестели, гривы и хвост были расчесаны и чуть ли не завиты, сбруя вместе с седельными сумками отличалась богатством и изысканностью выделки. Если бы рофендила разбиралась в лошадях, она поняла бы, что эти кони из элитной породы. Однако она в них не разбиралась, и лишь поняла, что они очень красивы. И даже такому не сведущему в лошадях профану, как она, было ясно — они сильны, выносливы и быстры. Об этом говорили тонкие, но длинные и мускулистые ноги, высокий круп, все их подтянутое стройное тело.
-Какая прелесть! — воскликнула она. — Только я... Я не умею ездить!
-Как не умеешь? — поразилась королева. — Такая великолепная воительница, и не умеешь ездить? Право, об этом я не подумала!
-Ничего, Фела, это легко, — сказал Гред, который залюбовался лошадьми и не хотел с ними расставаться. — Ты быстро научишься.
-Да? — Рофендила подошла к белому коню, глядя на животное с нескрываемым интересом. Лошадь тоже смотрела на нее живыми темными глазами. Девушка протянула руку, коснулась ее морды. Лошадь выгнула шею, вскидывая и смешно встряхивая голову.
-Ах ты, красавец мой! — ласково сказала Фела. — Как его зовут? — Спросила она у слуги, державшего поводья.
-Его зовут Бамши.
-Бамши? Какое смешное имя! Бамши!.. Привет, Бамши!
Говоря, она успокаивающе гладила шею коня; и он смилостивился, вновь опустив к ней морду.
-У него хороший нрав, покладистый, — сказал слуга. — Вот дай ему кусочек сахара, дори, и вы вмиг подружитесь!
Он подал Феле кусочек сахара, а она протянула его коню. Бамши осторожно понюхал, потом также осторожно взял белыми огромными зубами. Именно в этот момент рофендила поняла, откуда у людей выражение "лошадиные зубы".
Между тем Гред тоже не терял времени, и сахаром подкупал расположение Бошура — так звали второго коня. Фела сочла, что уже достаточно познакомилась с Бамши и вдела ногу в стремя; конь быстро отступил, тряся ушами.
-Но-но-но, — сказал слуга, удерживая коня. — Ты не бойся, дори, я его держу.
Фела улыбнулась и одним движением оказалась в седле. Бамши недовольно фыркнул, переступая с ноги на ногу. Она быстро успокоила его легким похлопыванием по шее.
-Да ты, я смотрю, прирожденная наездница, — сказала королева. По ее новому жесту к сапогам Фелы и Греда прикрепили шпоры, а в руки дали кнуты.
-Ну вот, теперь вы действительно готовы отправиться в дорогу, — удовлетворенно сказала королева. — В седельных сумках вы найдете все, что нужно. На ночь коней привязывайте на всякий случай. Да приглядывайте за ними и сами будьте осторожны — в здешних лесах встречается нечисть. А теперь я желаю вам счастливой дороги и удачи в пути. И приезжайте в гости!
Поблагодарив радушную королеву и попрощавшись с ней, Фела с Гредом выехали со двора замка. Фела держалась в седле очень прямо и твердо. Гред оказался неплохим наездником и в первые же полчаса надавал рофендиле множество советов относительно того, как управлять лошадью.
Он еще не успел поделиться всеми своими познаниями относительно лошадей, а они уже выехали из города. Теперь их путь лежал дальше — в этот раз в город Откро.
-Подойди-ка сюда, Гред!
-Ну? И что ж такого?
-Сейчас, подожди немного, — рофендила отбросила прядь волос, которую утренний ветер упрямо кидал на лицо, и окинула взглядом расстилавшееся внизу бескрайнее море вековых деревьев, казавшееся сейчас розовым благодаря расцветавшему на востоке рассвету.
Гред тоже внимательно оглядывался, ежась от утренней прохлады. Спору нет, вид с утеса поражал великолепием, но живописные виды гор, каньонов и лощин не очень трогали северянина.
-Надеюсь, ты притащила меня сюда не для любования восходом, горлица моя? — спросил он.
-Именно для этого, — усмехнулась девушка.
-Знаешь, здесь, конечно, красиво, тока по мне с нашей стоянки вид был не хуже, да и вчера я наелся ентими красотами. Неужто ты полагаешь, что стоило час карабкаться на эту верхотуру, чтоб отсюдова глянуть, куда нам надо спускаться?.. Дорогу мы и так нашли б, она никуда не пропадала, вилася себе да вилась вниз...
В этот миг показалось из-за горизонта солнце, и охотник разом перестал ворчать. Потому что солнечные лучи вдруг выхватили издали что-то блестящее, посылающее повсюду солнечных зайчиков и переливающееся всеми цветами радуги. Где-то вдали вспыхнули, ослепляя ярким блеском, башни неведомого города. Как будто из лесного массива забил столп разноцветного света, слепя и приводя в восторг.
Изумленный охотник смотрел на это чудо, прикрыв глаза рукой, Фела щурила глаза и с удовольствием наблюдала за сиянием, а заодно за выражением лица ошеломленного великана.
-Это Откро, ? сказала она. — Его башни можно увидеть один раз в сутки, на рассвете, лишь с этой площадки и очень непродолжительное время. Потом он снова надежно исчезает в лесах.
-Ты за тем и привела меня сюда? — спросил Гред.
Девушка кивнула.
-Я подумала, что тебе интересно будет взглянуть на это чудо. А сейчас обернись-ка.
Северянин обернулся и ахнул. Потому что над лесами на фоне отвесного хребта появилась объемная фигура прекрасной девушки, сотканной из переливающихся лучей, отразившихся от башен. Девушка была стройна и одета в тунику, которая обрисовывала ее тело, как будто от порыва свежего ветра. Ее темные длинные волосы развивались на ветру, глаза смотрели вдаль.
-Это Пагорта, богиня эльфов Востока, — вполголоса сказала рофендила. — По верованию эльфов, она соткана из лучей солнца. Тем не менее это не мешает ей быть женой Инора, главного божества восточных эльфов.
-Завораживает, — сказал охотник. — Никогда б не подумал, что такое можно сотворить... Но ты сказывала, что в Откро живут все гномы да люди. Откуда ж здесь эльфийское божество?
-Город был отстроен эльфами, лет триста назад. Потом эльфы ушли — на то у них были свои причины. Знаешь, всякие предсказания, пророчества, дурные приметы...
-Надо ж — дурные приметы. Из-за дурной приметы кинуть родной кров! Ну все-таки и странный же народ эти эльфы!
-Нет, не думаю. Может, как-нибудь я расскажу тебе эту историю, и ты поймешь, что для них это было правильным решением. Итак, они ушли. А гномы, не любящие, чтобы что-нибудь пустовало, пришли и заселили этот город, ненамного опередив при этом людей и яров, тоже рванувших сюда. Гномы достраивали здесь здания, только получились они неуклюжими, ведь обычно гномы предпочитают жить в горных пещерах. Ты увидишь их дома — серые, построенные из обычного булыжника и без всяких выкрутасов.
-Да, а эльфы, конечно, без выкрутасов не могли. Смекаю, чтоб изобресть подобное, им пришлось корпеть долгие годы.
-Ты прав. Одни расчеты заняли года два. С этого утеса город виден каждое утро в течение получаса при ясном небе. И всего лишь несколько минут видна богиня. Смотри, она стала какой-то другой... Сейчас она исчезнет. Богиням не пристало слишком долго услаждать взоры простых жителей Света. Поэтому ни в одном эльфийском храме ты не встретишь статуи божества. Эльфы создают только вот такие... изображения, которые появляются на время, а потом исчезают. Они называют их бинори.
Фела вздохнула, взглянула на богиню Пагорту, которая уже казалась просто расплывчатой фигурой, и стряхнула с сапог капли росы.
-Ну что, пошли дальше? Если мы выступим сейчас же, то где-нибудь около полудня дойдем до Откро.
Гред взвалил на спину мешки с поклажей, последний раз взглянул на радужные башни: цветной островок посреди зеленого океана.
-Пойдем.
Они начали спускаться по крутому склону.
-Ты хорошо знаешь город. Аль бывала здесь? — вновь заговорил охотник.
-Ну, какое-то время назад я жила в этом городе. Недолго, правда. У меня тут остался друг. Слушай, ты не против, если мы навестим его? Это задержит нас совсем ненадолго, максимум на день.
-Давай заглянем, конечно. Земли Садла осталися далече, так что ничто не мешает нам заходить в города. А давно ты жила в Откро?
-Да лет тридцать наверно прошло.
-Тридцать лет? Ты шутишь! Сколько же тебе сейчас?
-У нас свое времяисчисление, разве ты забыл? — рассмеялась рофендила. — Мы и растем гораздо медленнее, нежели люди, хотя вынашиваем ребенка тоже девять месяцев. Мне сейчас сто двенадцать лет.
-И как это по-вашему — солидный возраст?
Рофендила вновь засмеялась, легко и беззаботно.
-Нет, мой друг. Я лишь недавно стала совершеннолетней. У нас совершеннолетие наступает в сто лет, после представления на Совете, а Совет бывает раз в три года. Так что может случиться и так, что совершеннолетним становятся и в сто два года.
-И что дает это представление?
-Ты становишься полноправным членом рода, можешь принимать участие в решение различных вопросов и многое другое... Правда, для этого нужно пройти еще Великий Круг. Я вот до сих пор не прошла.
-Великий Круг — это такое испытание?
-Да. Вроде того.
Они шли и болтали. Гред заметил, что рофендила явно пребывала в приподнятом настроении. Видимо, предвкушала посещение города и встречу с другом.
-А этот твой друг... Он не мог за это время того... Ну, помереть, стало быть. Все-таки тридцать лет — немалый срок.
-Мог, конечно. Но только не от старости — это эльф. Хотя, знаешь, мне как-то не представить, чтобы он уже умер. Не тот это землеход.
Они начали спускаться вниз. Фела взглянула на безоблачное небо и глубоко вздохнула.
-Пахнет жарой, — сказала она.
Путь из Корелона до Откро прошел без особых приключений. Фела выбрала короткую дорогу, пролегавшую через обжитые края. Они двигались по оживленному тракту и часто встречали отдельных путников и небольшие караваны, курсировавшие в обе стороны. Иногда попадались деревушки и хутора людей, иногда удавалось заночевать на постоялом дворе, а случалось, путников пускали на постой простые крестьяне. Эти земли были плодородны и уже давно не знали войн, люди здесь без подозрительности встречали странников и с радостью предлагали гостеприимство. Часть пути Фела с Гредом проехали вместе с несколькими купцами, пока на очередной развилке их дороги не разошлись.
