"Ты думаешь, мне очень дорог этот человек?"
Нет, Гред знал, что в начале их знакомства Фела не испытывала ничего по отношению к нему, кроме чувства долга. Но сейчас, после всех испытаний, выпавших на их долю, после того, как они столько раз вместе смотрели смерти в лицо... Неужели сказанное ею — правда?!..
И поэтому, когда кавалькада въехала во двор эльфа, и все спешились, охотник подошел к воительнице, несмотря на то, что голова кружилась и он едва держался на ногах..
-Фела. Я насчет того, что ты сказала там...— Гред пытался заглянуть ей в глаза. — Что будешь только рада моей смерти. Эта того... правда?..
Разгоряченная скачкой, Фела обернулась к охотнику; в ее черных глазах еще светился огонек смерти — с момента, как она убила Говарда, прошло не больше трех минут.
-Какие глупые вопросы ты задаешь, Гред! А что следовало сказать? Закричать: ах, не трогайте его, бросить кинжал и позволить, чтобы тебя вздернули на дыбу, а меня сожгли?!
-Да, ты права, это глупый вопрос, — пробормотал охотник, опуская глаза перед ее горящим взором. — А Говард? Что ты сделала с Говардом?
-Я убила его.
-Зачем?
-Так будет лучше для нас... да и для него тоже. Гред, когда же ты поймешь — если не убиваешь ты, убивают тебя. В этом мире не место жалости. Вернее, жалость здесь долго не живет, а милосердие погибает первым.
Гред промолчал. Он молча смотрел, как девушка, бросив поводья конюху, грациозно вбежала на крыльцо. Потом он огляделся. Слуги уводили последних лошадей, остальные уже давно скрылись в доме. Пора было присоединиться к ним. Гред зашагал к крыльцу, по дороге обдумывая их разговор. По сути, он ничего не прояснил. Ничего. Но в тот момент, когда Гред смотрел вслед рофендиле, у него первый раз мелькнула мысль — она уже сполна заплатила свой долг. Пора освободить ее от данной клятвы. В этот раз им повезло, в другой раз она может погибнуть. Погибнуть из-за него.
Равен сидел на скамье возле стены. Оставленная эльфом пара слуг не спускала с него глаз, но он ничего не предпринимал. Все время, пока эльфа не было, он оставался неподвижен.
Когда дверь распахнулась и вошел эльф, Равен поднялся и выпрямился. Следом за эльфом появился высокий, атлетически сложенный эрео — полукровка, наполовину эльф, наполовину человек. Арог подошел к молодому человеку, стал напротив. Некоторое время они молча смотрели друг на друга. Потом эльф заговорил, тяжело роняя слова. Эрео стоял чуть позади него, держась возле правого плеча.
-Итак, это ты. Ты выдал их садлскому королю и получил 120 чинаров. 80 за Фелу и 40 за Греда. Бурад! Пересчитай! — велел он.
Эрео поднял кошель, лежавший на полу у скамьи, развязал тесемки и высыпал тяжелую груду монет на стол. Принялся пересчитывать, Арог и двое слуг молча следили. Один лишь Равен не проявил интереса к счету. Он вновь опустил голову и теперь стоял, сохраняя полностью отрешенный вид.
-120 чинаров! — доложил Бурад результат подсчета. — Монеты точно садлские, сомнений нет.
Эльф вновь повернулся к корелонцу, резко размахнулся и ударил кулаком наотмашь по лицу. Тот качнулся, едва не упав, затем снова выпрямился и взглянул на эльфа. Из разбитой губы сочилась алая струйка крови.
-Вниз его, — приказал эльф. Тут же слуги подхватили молодого человека, грубо заломив руки. — В левую дальнюю. Хотя нет... Лучше в ту, что сразу за поворотом.
-Как ты узнал, что с нами случилось?— спросила Фела.
Агор поднял бровь. Они сидели возле уложенного в постель Греда, лицо которого было целиком закрыто примочками и тряпочками со льдом. Прибежал очередной слуга с очередной порцией примочек, принялся хлопотать вокруг охотника.
-Это интересно получилось, — негромко сказал эльф. — Понимаешь ли, ко мне пришел какой-то человек...
Арог замолчал и налил себе вина.
-Вернее, сначала заявился Буног, привратник. Говорит, к тебе опять старый друг. Человек. В этот раз я сразу велел его впустить. Вошел какой-то парень, грохнул об стол мешок с деньгами... Довольно увесистый, я тебе потом покажу... И говорит: "Ты друг Фелы Мерите?". Я говорю: да, конечно. А что тебе надо? Он говорит: "Вот деньги за нее и Греда". Я сперва ничего не понял, но он все разъяснил. Я услышал про то, что садлский король объявил за вас награду, что он ехал по вашим следам и что этот парень рассказал королю, где вы остановились... — эльф остановился, чтобы сделать большой глоток вина. Он заново переживал ту сцену. — Еще парень сказал, что они убили тебя. А на мой вопрос, куда вас увезли, заявил, что скорей всего в храм Нова. Вот, собственно, и все. Я собрал слуг, вооружил их, и мы поехали.
-Тебе следовало бы предупредить меня, — упрекнула мужа Карин. — Я не знала, что и подумать, когда узнала, что ты со всеми людьми куда-то рванул.
-Да, Карин, ты уже говорила. Все случилось слишком быстро. Прости, дорогая, — Арог подошел к Карин и нежно поцеловал в щеку.
-Какая-то запутанная история, — задумчиво сказала рофендила. — Ты говоришь, к тебе пришел человек, который выдал нас садлскому королю?
-Да, именно так. Он даже отдал мне деньги, которые получил в награду за вашу поимку. Вот они, — эльф показал набитый кошель.
-Все это очень странно. Мне очень жаль, что мы втянули тебя в эту историю, Арог. — сказала Фела. Она в самом деле выглядела огорченной и очень усталой. — Я знала о погоне, но предполагала, что она где-то далеко и не настигнет нас. Иначе я не стала бы заходить к тебе и подвергать опасности...
— МЕНЯ ты никакой опасности не подвергла. И я очень рад, что сумел вам помочь, — перебил эльф. — Теперь, думаю, вам необходимо побыть у меня еще несколько дней, пока не оправится Гред. Все-таки у него сломана пара ребер. Даже вылеченный магией, он должен оставаться какое-то время в покое.
-Я боюсь, мы можем навлечь на тебя новые неприятности,— покачала головой рофендила. — Если люди Говарда решат за него отомстить, они могут напасть на Саторе-канне.
-Пусть это тебя не волнует, — усмехнулся эльф. — Я отправил депешу мэру и поднял на ноги городскую стражу. Теперь садлчанам придется самим обороняться, и им уже будет не до мести. Кстати, а что с садлским королем? Ты его прикончила?
-Да.
-Это точно?
-Несомненно. Думаешь, из-за этого могут возникнуть проблемы?
-Нет, пожалуй. Он был здесь инкогнито, неофициально. Поэтому Садл не может предъявить нам никаких претензий, к тому же он слишком далеко, чтобы представлять угрозу.
-Послушай, а этот человек, который к тебе пришел, — с легкой тревогой сказал Гред. — Что с ним?
-Да, точно, — подхватила Фела. — Что это за парень? Откуда он взялся? Почему, получив деньги за нас, он пришел к тебе, моему другу? Ты ведь говоришь, он знал, что мы друзья?
-Вот на эти вопросы он не ответил, а у меня было не очень много времени, чтобы настаивать на ответе, — фыркнул эльф. — Впрочем, сейчас настало самое время расспросить этого типа.
-Как, он еще здесь? — воскликнула рофендила.
-Да, конечно. Я приказал отвести его вниз в подвал. Я не почувствовал ничего определенного, только то, что аура у него довольно сильна и закрыта. Это может ничего не означать, однако есть небольшая вероятность, что он опытный маг и хорошо умеет закрываться. Мой дом не закрыт от внешних магических воздействий, но подземелье способно блокировать чуждую магию, сотворенную в его недрах. Поэтому я и поместил туда нашего приятеля.
-Арог, я очень благодарна тебе за помощь, — признательно сказала девушка. — Мне очень жаль, что все так получилось. И Греду досталось...
— Фела, как тебе удается попадать в такие переделки? — мягко улыбнулся эльф.
-Сама удивляюсь, — пожала плечами рофендила. — И, главное, я даже не почувствовала погони. Не поняла, где опасность...
-Да и я не понял, хотя мог бы. Когда вы уходили, у меня странное такое чувство появилось... Следовало удержать вас...
-Ты молодец, Фела, — тихо, приглушенно заговорил охотник, отодвигая рукой примочки с разбитых губ. — Я считаю, что тебе не в чем себя упрекнуть. Мои болячки скоро заживут, это ерунда... Жаль только короля... Совсем молодой был парнишка.
Арог с некоторым удивлением посмотрел на северянина. Для него странным было участие по отношению к врагу, который собирался тебя уничтожить.
— Ладно, — проговорил он. — Сейчас, думаю, нам следует посмотреть на доносчика и допросить его. Греду пока лучше не шевелиться, но мы с тобой, Фела, можем пойти на него посмотреть. Возможно, это какой-нибудь твой знакомый.
-Арог, ты уверен, что он уже не представляет никакой опасности? — встревожено спросила Карин.
-Да, милая.
-Ну что ж, пойдем, — поднялась Фела.
-Постойте! — заговорил охотник. — Фела, ты ведь тоже ранена. Сначала нужно тебя перевязать, а потом уже куда-то идти.
-Ты ранена? — воскликнул Арог. — Что же ты молчала?
-Да это так, царапина. Уже, наверное, зажила, — и девушка шевельнула раненой рукой. Рука в ответ отозвалась резкой болью. Не ожидавшая такого Фела поморщилась, и Арог покачал головой.
-Нет, так не пойдет. Давай, показывай, что там у тебя.
-Да это ерун... — начала девушка, и тут лицо ее исказила боль и она схватилась за руку.
-Фела! — воскликнули Арог и Гред одновременно.
Девушка застонала и покачнулась. Лицо ее залила смертельная бледность. Она вцепилась здоровой рукой в изголовье кровати Греда и уронила голову на руку.
-Фела! — воскликнул Гред, стараясь приподняться на локте.
Она не отвечала. Боль сотрясала ее, растекаясь из раны во все уголочки тела. Боль сильная, нестерпимая, выворачивавшая ее наизнанку.
"Приди ко мне!" — прозвучал вдруг голос у нее в голове. — "Приди ко мне и повинуйся!".
-Да пошел ты! — закричала она, отталкивая попавшегося под руку эльфа. Арог, пытавшийся ее поднять — девушка уже оказалась на полу, остановился в недоумении.
"Я приказываю тебе! Ты должна мне повиноваться! Приди ко мне, я жду!" — не унимался голос, заполняя все сознание, и боль становилась все сильнее. Не осталось ничего вокруг — рофендила не видела и не слышала. Ей полностью завладела страшная мука, заставлявшая судорожно извиваться, сводившая руки и ноги, воцарившаяся в голове как нестерпимый, раскаленный шар, выжигающий все и вся. Не помня себя, Фела упала на пол и начала кататься. И вдруг она почувствовала, что боль угасает. Остановилась — боль усилилась. Покатилась дальше — боль почти пропала. Потом перевернулась в другую сторону — и боль нахлынула с новой силой. Незримый командующий явно подсказывал ей, в каком направлении надо двигаться.
Перепуганные Арог, Гред и Карин в оцепенении смотрели на девушку. Потом Арог поднялся, схватил колокольчик и принялся изо всех сил трясти им. Сбежались слуги.
-Лони Когудроуза ко мне, Мазывара Фадомаша и Уша Ко. Немедленно! Разыщите их, где бы они не были, и доставьте сюда! Давайте шевелитесь!
Приступ прекратился так же внезапно, как и начался. Просто голос, а вслед за ним боль вдруг исчезли, и рофендила потеряла сознание.
-Такое случалось раньше? — тихо спросил Арог, поднимая девушку и укладывая ее на широкую кушетку.
-Нет, — Гред покачал головой.
-Куда ее ранили? — спросил эльф и, не дожидаясь ответа, поднял руку рофендилы. Порванный рукав и запекшаяся кровь сами подсказали ответ.
Арог разорвал ткань одним движением, обнажив руку. Карин подала кувшин с водой, эльф аккуратно смыл кровь и уставился на рану — длинный неглубокий порез, тянувшийся от локтя к кисти. Он долго смотрел на нее, и вид у него становился все более хмурый и угрюмый.
-Так, — после долгого молчания заговорил он. — Выходит, дело еще хуже, чем я думал.
Гред в недоумении переводил взгляд с руки рофендилы на озабоченное лицо Арога.
-В чем дело? Это ведь просто царапина?..
-Да, просто царапина. И именно поэтому все так и плохо.
Эльф стремительно поднялся и вышел из комнаты.
Фела Мерите лежала на кушетке в той же комнате, что и Гред. Со всех сторон ее обложили подушками, сверху накрывало пуховое одеяло, но девушку била дрожь, и она никак не могла согреться. Лони Когудроуза, эльф с резкими чертами лица и темными глазами, в которых отражалась вековая грусть, неспешно поднялся и повернулся к Арогу, стоявшему возле окна.
-Все ясно. Ясно как солнечный день. Девушку ранили магическим оружием.
Фела в отчаянии откинулась назад на кружевные подушки. Арог вздрогнул, остальные двое эльфов потупили взгляд.
-Магическим оружием? — переспросил Гред.
-Да. Ты не знаешь, что это такое, дорин? Позволь тогда рассказать тебе. Магическое оружие в ходу со стародавних времен. Дело в том, что раньше любили засаживать какого-нибудь темного духа или демона в оружие и тем самым увеличивать его силу и придавать ему сверхъестественные качества. Сейчас эта практика отошла в прошлое за неимением демонов, но отдельные экземпляры древнего магического оружия иногда проявляются. Не буду приводить отвлеченные примеры, скажу сразу о том, какое использовалось в данном случае. Судя по характеру ранения — длинный порез — это меч или кинжал. А судя по поведению юной дори цель этого клинка — подчинить и сделать своим рабом любого, кто будет им ранен. Сопротивление, естественное для любого думающего существа, при этом ломается сильной болью... Полагаю, болью на грани возможной, какую может выдержать живое существо.
-То есть... То есть ты хочешь сказать, дорин, что Фела стала рабыней этого клинка? — холодея, спросил охотник.
-Нет. Пока она сама распоряжается своим сознанием — нет. Однако если клинок сломит ее сопротивление, тогда она превратится в зависимое существо, и распоряжаться ею будет тот, кто владеет магическим оружием.
— Должен быть способ освободиться от этой власти, — тихо сказала Фела. — Я помню, что какие-то способы существовали...
-Далеко не всегда, моя бедная девочка, — покачал головой целитель. — А для того, чтобы точно знать, нужно достать это оружие. Ты помнишь, кто тебя ранил?
Фела прикрыла глаза, напрягая память, но тщетно. Все, что она могла вспомнить о ранении, заключалось лишь в воспоминании о дикой боли, которая вдруг пронзила все ее существо. И ни малейшего намека не сохранилось о том, кто нанес этот роковой удар. Ничего полезного не помнил и Гред.
— Полагаю, следует допросить типа, который выдал вас Говарду, — сказал Арог. — Только теперь этим займусь я сам. Насколько я понял, он присутствовал при захвате и твоем ранении. Если же и он не сможет прояснить ситуацию, надо будет еще раз наведаться в храм. Думаю даже, храм придется посетить в любом случае.
Со связанными руками Равена притащили в подвал Саторе-канне: темное подземелье без единого окошка, выходящего на поверхность, с высокими потолками и холодным каменным полом. Равен долго привыкал к мраку, царившему здесь (источником света было оконце над дверью, выходившее в коридор), и лишь спустя долгое время смог рассмотреть то, что его окружало. Зрелище оказалось безрадостным. Во-первых, он оказался здесь не один. С легким шорохом, совершенно не чураясь человека, из угла в угол путешествовали крысы. По-видимому, магические барьеры, окружавшие подвал Саторе-Канне, для них не являлись препятствием. Во-вторых, местами пол темницы был залит водой, а воздух пропитался сыростью. В-третьих, кроме груды каких-то вонючих тряпок, здесь не наблюдалось ничего для обеспечения жизнедеятельности. Ни кувшина, ни миски с едой. Зато на стенах и потолке Равен рассмотрел кольца и цепи, явно предназначенные для заключенных в камеру несчастных. Корелонец сначала стоял посередине камеры, потом постепенно усталость взяла свое, и, превозмогая отвращение, юноша лег на груду тряпья.
