Мадара сузил глаза, вспоминая те события, и признал, что у него не было особого выхода.
Не провались Обито в пещеру, пришлось бы выходить самому и ловить подходящего шиноби, такого же, как Обито, ломать ему психику, превращая в орудие собственной воли. Хорошо, что Обито, не задался вопросом, почему шиноби Киригакуре преследовали Рин и Какаши в стране Травы, в стороне противоположной Туману. Смерть Рин потрясла Обито настолько, что он согласился следовать плану "Глаз Луны", и Мадара отключился от статуи Гедо Мазо, но, видимо, все же Обито не хватило жизненного опыта.
За ним должен был присматривать Черный Зецу, но видимо это тоже не помогло.
— Пора, — улыбнулся самому себе Мадара, начиная складывать печати.
С диким ревом, обращенным к небесам, статуя Гедо Мазо воздела руки, разрывая цепь, сковывающую их.
26 июня 79 года. Где-то в небе над озером.
Переговоры заканчиваются так резко и неожиданно, что вначале даже не понимаю этого.
И тут же, едва Сасори ломится в битву на Орочимару, Каге начинают отступать, быстро прыгая вниз и не спеша кидаться на Мадару, продолжающего стоять на плече мега-статуи. Ага, очередной Хитрый План, мне указаний не давали, значит, просто ждем и наблюдаем, в силу и меру способностей. Слишком уж высокие стороны собрались, мозг не успевает обрабатывать сражение, видеть — вижу, но не осознаю, не понимаю, что происходит или понимаю с опозданием.
Еще одно напоминание, что не стоит напрыгивать на Мадару без веской причины.
Мадара быстро складывает огромное количество печатей, пальцы так и мелькают, и опять, в тысячный уже раз, поражаюсь, как шиноби не сбиваются? Ведь, казалось бы, ошибись в одной печати или сложи не ту, и все, цепочка из сотни печатей запорота, время потрачено, техника не получилась, и это в лучшем случае, а то может быть, и сработает криво, выдохнул чакры, а она преобразовалась и взорвалась прямо у тебя во рту.
Но такого не происходит, так что либо задротство в тренировках и S-ранг, либо если печать не та, то и техника не арбайтен, либо и то, и другое вместе, помноженное на привычку к битвам и скорость. Недаром шиноби столько тренируются, а уж в Академии автоматизм печатей вообще обязательный курс, с первого класса и до последнего, и проверяется строго и отдельно.
Статуя ревет и рвет цепь — наручники, к моему полнейшему шоку.
— Стихия Огня: Испепеление! — восклицает Мадара.
Он изрыгает струю Огня, и тут же Гедо Мазо присоединяется, и они на пару изрыгают уже не струю, а целую реку Огня, которая ударяет прямо в скалы на выходе, вырывается из ущелья на перешеек, связывающий скалу и берег, плавя камень и сжигая, кажется, сам воздух. Даже мне, висящему в двухстах метрах выше и дальше, в лицо ударяет таким жаром, что волосы начинают трещать и подкручиваться.
— Стихия Воды, — начинает Мизукаге.
— Стихия Земли, — подхватывает Цучикаге.
— Стена жидкой грязи! — заканчивают одновременно, исполняя совместную технику.
Я вначале даже не понял, но спустя секунду, когда волна Огня ударилась в выросшую стену, дамбу на выходе из скального цирка вокруг Гедо Мазо, оценил достоинство замысла. Высушив воду, Огонь превращал глину в кирпичи, дополнительно укрепляя стену и препятствуя прорыву самого себя. Не слишком большая помощь, с учетом мощи техники Мадары, но все же, Каге и их сопровождение, включая все еще подпрыгивающего Наруто, отступают дальше, от развалин крепости, разрывая дистанцию.
Перешеек, скалы и земля, голые и открытые, но к счастью всего сотня метров.
Шиноби, понятное дело, к этому относятся спокойнее, природные преграды уже давно проходят в их тактиках и стратегиях как вспомогательные, ибо против чакры все бессильно, скалы, толстые стены, подземелья, укрытия, как бы ни изощрилась природа, техники шиноби все равно превосходят.
Вот и сейчас, буря Огня, сломав кирпичную стену и пройдя над ней, рвется в атаку на перешеек.
— Искусство Отшельника: Великая Волна! — ударяют Обезьяна и Тензо в ответ, благо источник воды под рукой.
Две волны, с обеих сторон от перешейка взлетают на десятки метров, сливаясь в одну огромную каплю, которая мчится, ударяет, подобно струе из брандспойта, стараясь заткнуть и подавить рвущуюся на свободу бурю Огня, перекрывая перешеек надежной стеной воды.
Отступающие шиноби, до того продвигавшиеся осторожно, резко ускоряются.
Вода сильнее Огня в круговороте Пяти Стихий, и все было бы прекрасно, не питай Мадара свою технику чакрой биджу из статуи. Стена пара ударяет с такой скоростью вверх, что отшатываюсь, телепортируюсь назад на несколько сот метров, лишь бы не находиться рядом. Облако пара распространяется с гигантской скоростью, и в дело вступает джинчурики Пятихвостого, в своем огромном сомбреро с бахромой. Как его, а, точно Хан, помню какое-то властное имя!
Хан крутится волчком, бахрома на шляпе и полы балахона взлетают.
— Стихия Пара: Поток!
Сэкономив, так сказать чакры, на создание Пара, Хан стягивает к себе облако, все те струи и объемы, что продолжают бить во все стороны, оттуда, где еще сражаются затихающие техники Мадары и Отшельников. Стягивает, сжимает и выстреливает в Мадару, как будто огромной колонной земли, но сделанной из пара, обжигающего, ударяющего не только мощью сжатых объемов, но и режущими каплями воды в нем.
Если бы Хан создавал этот пар из чакры, то смог бы пробить туннель отсюда до Северного моря, но он сэкономил, и рука статуи Гедо Мазо поднимается, закрываясь от удара, и закрывает Мадару. Струя пара разлетается кучей брызг, выбивает из тела статуи небольшой кусочек, если, конечно, это не обман зрения.
Ужас происходящего доходит до меня секундой позже, ибо Хан, убрав пар, открывает картину происходящего.
Статуя шевелится? Поднимает руку? Разрывает цепи? Да она вся оживает!!!
Глава 38
26 июня 79 года. Где-то в небе над озером.
Мадара стоит и складывает печати, как будто хочет превзойти мировой рекорд по скорости, и видно, что от его волос и спины тянутся к статуе какие-то деревянные шланги — отростки, ага сросся со статуей, как Нагато, но видимо умеет и знает больше, чем Пэйн, потому что
— РАААААААААА!!!!! — волна рыка ударяет в меня, относя еще дальше по воздуху.
Не прицельно, разумеется, статуй просто сообщает о своем оживлении и отношении к происходящему, но все равно волна ки такая — в сотнях метров!! — что почти падаю, забывая как летать. Хорошо еще, что все эти волны, как и гендзюцу, пробивают не до конца, иначе готов поклясться, увидел бы сейчас собственную смерть в сотне вариаций. Шиноби внизу тоже замирают, собственно рык для того и предназначен, как у биджу, врага в ступор и бить лапами!
Все равно тело трясется и дрожит, палочка едва не падает.
Статуй не просто оживает, он еще и выпрямляется, выбирается из камня, опирается на скалы, становится еще выше, хотя, казалось бы, куда еще? Теперь видно, что у Гедо Мазо несуразно длинные ноги, да и руки, после слома оков, как-то внезапно оказываются длинноваты, и на всем этом коротенькое туловище и девять глаз, три из которых открыты.
Статуя распахивает непомерно огромный рот.
— РАААААААААА!!!!
В этот раз не только волна ки, но и поток чакры ударяет прямо в ряды шиноби, сверху вниз, с высоты роста Гедо Мазо, как будто луч огромного фиолетового лазера накрывает берег. Статуя поводит головой, и поток чакры заливает весь лагерь шиноби, накрывая его фиолетовой волной.
Мысли опять смешиваются, не такой террор и ужас, как в первый раз, но все же, ведь эта хрень явно сейчас ринется в атаку, и если она даже будет просто лягаться и бить руками, то вряд ли кто-то из шиноби сможет ей противостоять. Конечно, они будут отпрыгивать, бить в ответ, но техника джинчурики едва осилила сколоть мелкий кусок, и то, статуй просто закрылся.
Что делать? Непонятно.
26 июня 79 года. Рядом с Гедо Мазо.
Мадара удовлетворенно улыбнулся, такой удар займет армию шиноби на некоторое время, даст время на подготовку к основному удару. Сасори на пару с Зецу вроде пока справлялись со сдерживанием Орочимару, отогнали его обратно на берег озера, хотя и не в лагерь армии шиноби.
Это могло пока подождать, и Мадара отдал Гедо Мазо следующий приказ.
Рука статуи, продолжающей реветь и орать, врезалась в скалу под ногами, зарываясь глубже, проплавляя себе туннель, добираясь до Куба, изъятого из Кровавой Тюрьмы. В отличие от Нагато и старейшин Кровавой Тюрьмы, Мадара отлично знал, что такое Куб, в чем его предназначение и для чего он был создан.
Теперь оставалось только извлечь Куб и использовать по прямому назначению.
Мадара еще раз ухмыльнулся мрачно, и статуя Гедо Мазо, вытянув руку, ухватила Куб, вытаскивая его на свет, извлекая из скальной темницы. Через связующие корни Мадара сразу ощутил, что Куб тянет чакру из Гедо Мазо, и та утекает, как в бездну, заполнить которую не хватит чакры всех биджу, вместе взятых.
Поэтому, едва рука Гедо Мазо и удерживаемый ей десятиметровый Куб показались из туннеля, как статуя ударила плотным фиолетово-оранжевым потоком чакры. Куб как будто накрыло волной обволакивающей, обжигающей, насыщенной чакры, пузырящейся и потрескивающей. Скорость поглощения резко возросла, Куб едва ли не чавкал, жадно и быстро впитывая подаренную оболочку з чакры, и Мадара скрестил руки на груди.
Статуя Гедо Мазо, взревев, сильным, резким броском метнула Куб в армию шиноби.
Это займет шиноби еще на какое-то время, подумал Мадара, провожая взглядом летящий Куб, и даст возможность прояснить ситуацию с Орочимару и привести Гедо Мазо в полную готовность к взрыву. Собственно, оживление статуи уже запустило процесс подготовки, так что следовало немного поторопиться, чтобы успеть до того, как высвобожденная чакра трех биджу разорвет статую невиданным ранее взрывом, в мгновение ока, высвободив все собранные в Гедо Мазо запасы.
26 июня 79 года. Лагерь армии Альянса на берегу озера.
Испытанная, апробированная тактика "удар — барьер" не подвела, защита отразила потоки чакры Гедо Мазо, хотя без потерь и не обошлось. Пара барьеров, правда, не выдержали удара, рухнули, но обошлось без трупов, а над ранеными уже склонились ирьенины.
Куб, прилетевший вслед за ударами Гедо Мазо, вначале тоже было отскочил от барьера Отшельников, упал вниз десятиметровой металлической болванкой, с глухим звуком. Покров чакры биджу на Кубе исчез с хлюпающим звуком через две секунды после приземления, и артефакт начал высасывать чакру из ближайшего источника — барьера, поглощая сенчакру с ужасающей скоростью.
Барьер исчез, оказался выпит до того, как Отшельники сообразили отменить технику.
Шиноби, армия Альянса, увидели, как непроницаемо-темный Куб завращался, сменяя маски, как будто пытаясь пробурить скважину в утоптанном и выжженном берегу озера. Позади Куба видна была громада упавшей летающей крепости, оплавленные и изъеденные скалы, обрамляющие огромную воронку, в центре которой ревело и бесновалось распрямляющееся Гедо Мазо.
С отчетливым треском Куб остановился, и одна из четырех масок распахнулась, широким овалом.
Из распахнутой пасти вылетело уродливое существо и с клекотом взмыло вверх, приземлившись на Куб.
— Это что еще за? — пробормотал Какаши, испытывая непреодолимое желание почесать глаз с шаринганом.
Существо на верхушке Куба, с длинными ногами и руками, соединяющимися на круглом туловище-голове, распахнуло пасть и заорало, изрыгая луч, моментально убивший два десятка ближайших шиноби, тут же повалившихся на землю изломанными куклами. В Куб ударили техники, пасти шевельнулись, всасывая чакру, в само существо тоже полетели техники, и оно взмыло, уходя от ударов, ударяя лучом по окружности, убивая и калеча.
Шиноби радостно взревели, когда несколько шаров огня сбили существо на землю, но это была преждевременная радость. Существо тут же взмыло, внешне невредимое, уклонилось от нескольких десятков ударов и пропустило несколько техник, опять упав и через секунду взлетев, как ни в чем не бывало.
— Это Сатори, Джирайя — чан, — объясняла с нотками страха в голосе Ма. — Куб — древнее оружие, использовавшееся во времена Рикудо-Сеннина, Мудреца Шести Путей.
— Поэтому Мадара ему приказывает? — спросил Шикаку, следя за полетом несуразного существа, Сатори. — В чем его сила?
— Никто не приказывает Сатори, — ответил Фукасаку с левого плеча Джирайи, — это оружие создавалось против первых шиноби, когда Рикудо выпустил в мир чакру и научил людей им пользоваться. Поклонники Древобога, плод которого похитила и съела мать Рикудо, получив чакру, создали Сатори, желая вернуть всю чакру в исходное дерево.
— Древобог — это то же самое дерево, которое Акацуки хотели прорастить, собрав всех девятерых биджу? — уточнил Шикаку.
— Да, из девяти биджу можно возродить исходного демона, Джуби, Десятихвостого, — кивнула Ма, — который некогда был Деревом-Богом, содержащим в себе всю чакру мира. Легенды очень туманны на этот счет, но одно известно точно: Сатори поглощает не только чакру, но тела и души, обращая людей в своих марионеток, выпуская их обратно в мир, чтобы они убивали и приводили новых марионеток.
Упавшие от луча Сатори шиноби начали подниматься, покачиваясь, пошли прямо в раскрытую пасть Куба. Их пытались остановить, те отмахивались, бледные, больше похожие на марионеток, чем на шиноби. Это вызвало удвоенную ярость той части армии Альянса, что оказалась рядом с Кубом. Техники сыпались градом, и чем больше их сыпалось, тем быстрее и яростнее уклонялся, налетал и убивал лучом в ответ Сатори. Куб просто поглощал чакру и техники, никак не реагируя на мощнейшие удары.
"Убитые" шиноби, покачиваясь, входили в раскрытый овал пасти и пропадали бесследно.
— Можно ли тогда сказать, что Куб передает поглощенную энергию в Гедо Мазо, раз уж в статуе собирали биджу? — еще уточнил Шикаку, напряженно следя за сражением.
Несуразность пропорций Сатори — несомненно, подражание Гедо Мазо, подумал глава клана Нара мимоходом.
— Возможно, и передает, — озадачилась Ма, — это надо спросить Огама-Сеннина, если он не знает, то не знает никто. Но в любом случае это требует возрожденного Джуби, а здесь только три биджу, и Мадара, если не ошибаюсь, контролирует статую вручную, через телесный контакт.
— То есть, если отбросить Мадару от статуи, то она замрет? — тут же спросил Шикаку и задумался.
— Что с Сатори? — спросил Джирайя. — Есть мысли?
— Искусство Листа: Цветущая Сакура!!! — Красный, пылающий Ли врезался в голову Сатори и опрокинул его, отбросил, под радостные крики шиноби.
— Искусство Отшельника: Клинок Ветра! — удар Наруто разрезал ногу Сатори.
