Вы уже знаете, кто я.
Я — Аврора Магнус, хищник.
Но теперь я — Великий Магистр Ордена Железного Когтя. Я возродила Орден практически из праха и заставила дышать и жить по-новому.
В моей груди живёт золотой жук, один из ста семидесяти семи, которых мы нашли в Горной Цитадели — последнем оплоте расы крылатых, жившей на Земле много тысяч лет назад.
Они были похожи на хищников, но и отличались от них. Теперь и сто семьдесят семь обладателей золотых жуков тоже отличаются от своих собратьев. Чем?
Тем, что могут менять траекторию полёта пули и сбивать с ног ударом невидимой волны, могут ясно видеть прошлое, настоящее и будущее, а могут и исцелять одним прикосновением.
Их предназначение — беречь всё живое и творить мир, а не войну.
Я видела смерть и была в её объятиях. И говорю вам: не бойтесь её, потому что её нет.
А тем, кто, прочитав это, скажет: "Так не бывает", я отвечу: во что верим, то и будет с нами. Каждому — по вере его.
— Глава 1. Кровь Первого
— 1.1. Канун Нового года
— Ну, всё, всё... Тихо. Всё хорошо. Успокойся.
Нечего сказать, отличный канун Нового года. На залитом кровью снегу корчилась девушка, ловя ртом воздух и прижимая руку к ране на шее. Загребая снег обутыми в сапоги на высоком каблуке ногами (это зимой-то!), она хрипела и смотрела на меня со смесью ужаса и страдания во взгляде.
Нет, если вы подумали, что я её укусила, то ошибаетесь: вонзила в неё свои клыки другая крылатая тварь. Она успела высосать из жертвы не так уж много крови; её трапезе помешало моё появление, и девушка осталась жива. Тварь со злобным рычанием обратилась в стремительное бегство, сверкнув красными угольками глаз и хлопнув крыльями, а я пожалела, что больше не ношу оружия: как бы сейчас пригодился бумеранг, которым я владела в совершенстве! Бросок, тихий свист — и голова с плеч.
Однако, это был сюрприз: неужели от группировки Октавиана ещё что-то осталось? Мы уничтожили не всех? Впрочем, чутьё подсказывало мне, что серьёзной угрозы для нас эти жалкие остатки не представляли: сколько их могло быть? Пять? Десять? Пятнадцать тварей? Вряд ли больше.
— Ну, всё, всё... Тихо. Всё хорошо. Успокойся. — Я опустилась возле пострадавшей на колено и, достав носовой платок, прижала его к ране, а сверху прикрыла её же собственной рукой. — Держи так.
Ничего лучше, чем принести её в свою квартиру, я не придумала. Дома я разглядела её: тёмно-каштановые блестящие волосы, миловидное лицо, сейчас очень бледное от шока и кровопотери, неплохая фигура. Воротник её длинного тёмно-серого элегантного пальто был заляпан кровью, та же участь постигла белый шарфик. Сквозь стоны и всхлипы я расслышала:
— Что... Как это... что это было... такое?..
Я открыла домашнюю аптечку.
— Успокойся, голубушка. Больше тебя никто не тронет. — Соорудив что-то вроде прокладки из большого клока ваты, обмотанного стерильным бинтом, я заменила ею уже пропитавшийся кровью носовой платок.
Рана была неглубокой, кровотечение — не смертельным. Гораздо более серьёзным мне казалось моральное состояние девушки, а потому я всеми силами попыталась её успокоить. Мои хлопоты вокруг жертвы были прерваны телефонным звонком.
— Привет, мамуль, ну где ты там? Опаздываешь! Ты к нам собираешься вообще?
— Привет, куколка... Да понимаешь ли, тут небольшая загвоздка...
— Ма-ам?! — В голосе Карины прозвучало нетерпение и сдерживаемое недовольство. — Господи, ну что там ещё такое? Только не говори, что ты не придёшь!
— Да я вот сама не знаю, как быть, — проговорила я, стоя над девушкой, свернувшейся калачиком на моём диване. — Похоже, тут требуется медицинская помощь.
Пауза, и Карина вскричала испуганно:
— Мама! Что с тобой?!
— Да со мной-то как раз всё в порядке, — поспешила я успокоить её. — Тут нападение на человека... Укус.
Отойдя в другую комнату, я вкратце описала все обстоятельства и добавила:
— Её бы в центр к вам с доком Гермионой. Подлечить и заодно память подкорректировать.
— Жди, мы с Алексом сейчас будем у тебя, — ответила Карина серьёзным, деловым тоном.
Вернувшись к девушке, я прочла в её глазах страх. Надо сказать, человеческий страх ещё и имеет запах... Трудно его описать — вам, людям, будет сложно это себе представить. Скажу только, что у каждого человека он имеет свой оттенок, а в целом... Бывают запахи и получше. Этот запах к тому же смешивался с ароматом крови, но я умела обуздывать себя. Видимо, несмотря на шок, слух у жертвы оказался острым, и она что-то уловила из моего разговора. Я присела рядом и погладила её по голове, как ребёнка.
— Не бойся, милая. Сейчас придёт моя дочь, она врач. Ничего страшного, это не смертельно, всё обойдётся.
Затравленно, недоверчиво косясь на меня и издавая волны вышеописанного запаха, девушка вдруг спросила хрипло:
— А что там... насчёт памяти?
Всё-таки, несмотря на страх, взгляд серо-зелёных глаз этой красотки был необычно цепок. Я мягко заглянула в "сердце её тени"... Журналистка. Так! Ещё прессы мне тут не хватало.
— Что вы хотите со мной сделать?!
Девушка встрепенулась в попытке встать, но я прижала её за плечи к дивану и впилась взглядом ей в глаза. Пришлось применить небольшое ментальное насилие, но иначе не миновать бы истерики и резких движений, для пресечения которых пришлось бы применять насилие физическое, а мне этого не хотелось.
— Ш-ш, рыбка, не трепыхайся, — прошипела я. — Никто не собирается причинять тебе вред. Забудь это, как страшный сон.
Лёгкий ментальный прессинг возымел желаемый успокоительный эффект: девушка перестала дёргаться и расслабленно замерла. Гладя её по волосам, я сказала уже ласково:
— Всё будет хорошо, девочка. Твоя жизнь и здоровье вне опасности.
Карина с Алексом прибыли через считанные минуты: алые крылья последнего были быстрее и надёжнее самолёта, а жену он носил на руках во всех смыслах этого выражения. Однако командир "чёрных волков" прибыл не один, а с группой, которую он оперативно отправил по горячим следам укусившей девушку твари, а сам вместе с Кариной поднялся в квартиру. Он снял чёрный берет, и в свете люстры в прихожей заблестел его безукоризненно гладкий череп, а моя рука ощутила его крепкое, но почтительное пожатие.
— Здравствуй, Аврора. Группа уже идёт по следам.
— Хорошо, дружище. Спасибо за оперативные действия. Похоже, мы не всех этих тварей отловили...
— Да, похоже, пара-тройка где-то затаилась.
Карина, очаровательно разрумянившаяся от мороза, скинула шубку, подхватила серебристый чемоданчик и устремилась в комнату. За девушку я могла быть спокойна: теперь она находилась в надёжных руках. Обработка раны, повязка и укол снотворного — всё это Карина проделала за каких-нибудь пять минут. Ещё она вколола девушке сыворотку для предотвращения неприятных последствий укуса. Сам укус не заразен: ни слюна, ни прочие наши телесные жидкости не имеют свойства обращать человека в хищника, таким свойством обладает лишь кровь. Впрочем, укушенный, как правило, чувствует себя так, будто по нему асфальтоукладочный каток проехал.
— Мам, мы забираем её в центр.
Да, неплохо молодая журналистка встретила Новый год. Офигенно. Да и я тоже, что тут говорить!
— 1.2. Подарки
Но подарок мне всё же сделали — Карина с Алексом и, как ни странно, Орден. Карина о своём подарочке шепнула мне, перед тем как улететь с Алексом:
— Мамуль, у нас с Алексом будет малыш. Ты станешь бабушкой!
Рассмеявшись и чмокнув меня, она упорхнула на крыльях супруга и счастливого папаши, а новоиспечённая бабушка ошарашенно плюхнулась в кресло и закурила. Посидев в ступоре с минуту, она глуповато улыбнулась, не веря своему счастью, и наконец изрекла:
— Охренеть! Я — бабушка...
И расхохоталась.
Второй подарок скорее озадачил меня, нежели обрадовал. Морозным вечером второго января на пороге моей квартиры появился орденец-мулат в элегантном чёрном пальто и лакированных туфлях. Смуглой рукой с блестящим на большом пальце "когтем" он вручил мне конверт и чёрный футлярчик. Белый воротничок и манжеты красиво оттеняли цвет его кожи, на лице красовались аккуратные, тонкие, как шнурок, усы и бородка. Последняя была фигурно выбрита и состояла из нескольких частей.
Оценив затейливый дизайн его бородки, я обратила внимание на конверт и футлярчик.
— Что это? — спросила я "шоколадного зайца".
Курьер был сдержан и вежлив, но особой дружественности я от него не уловила. От темнокожего посланца веяло свежестью морозного вечера и тонким парфюмом.
— Орден Железного Когтя приветствует тебя, Аврора, поздравляет с наступившим Новым годом и просит принять этот небольшой подарок.
Приподняв бровь, я присмотрелась к футлярчику, с подозрением покосилась на курьера, но тот был невозмутим, как золотая маска Тутанхамона. Может, подвох? Если из этой коробочки мне в лицо выскочит какая-нибудь пакость, наши этого Ордену так не оставят. Ну что ж... Посмотрим.
Я нажала кнопочку, и крышка футлярчика откинулась со щелчком. С алой бархатной подложки в глаза мне сверкнул богато усыпанный бриллиантами перстень-коготь. Ха! Они что, обалдели? Вот так подарочек!
— Пхе... — поперхнулась я. — Это... как понимать? Шутить изволите, господа орденцы?
Мулат с безукоризненной учтивостью пояснил:
— Смысл этого подарка ты можешь понять из прилагающегося к нему послания, Аврора.
Пришлось вскрывать конверт. В рамке из золотистых завитушек красовался от руки написанный текст — на Языке, со следовавшим ниже русским переводом. Изысканным, затейливым почерком ко мне обращались старшие магистры Ганимед Юстина и Канут Лоренция; если опустить все витиеватые обороты речи и официальные формулы вежливости, суть их вопроса сводилась к следующему: не соглашусь ли я стать Великим Магистром Ордена?
— Вы что, с дуба рухнули? — вырвалось у меня. — Или это такой розыгрыш? Но сегодня не первое апреля!
— Никак нет, Аврора, — ответил курьер с поклоном.
Внизу листа стояли печати и подписи. Поведя носом, я учуяла состав чернил: послание было написано кровью. Чёрт, они что там, с ума посходили? Или это какая-то неизвестная мне игра? Что затевает Орден? С какой-такой радости им выбирать меня главой их уже почти отмершего сообщества, существующего лишь формально, в подчинении у "Авроры"?
— Старшие магистры Ганимед Юстина и Канут Лоренция ждут тебя в любое время, — сказал курьер. — В их антверпенской резиденции.
Когда удивление слегка схлынуло, мне вдруг пришло в голову: а зачем здесь перевод? Не полагают же они всерьёз, что я не понимаю Язык? Все, кто не понимает Языка — чужие, непосвящённые, БЕЗЫМЯННЫЕ. То есть, вот так они показывают своё ко мне отношение? Тонкое оскорбление в изысканной упаковке... Красивая конфетка с отравленной начинкой. Орден в своём репертуаре!..
Я сдержала едва не вырвавшийся из-за моих клыков рык — и виду не подала под пронизывающим, сканирующим взглядом посланца. Уж наверняка ему поручили проследить за моей реакцией и доложить начальству. Надев ледяную маску непроницаемости, я сказала:
— Хорошо, я подумаю.
Курьер, галантно поцеловав мне руку, с поклоном удалился.
— 1.3. Ночная беседа
— Н-да... Надеюсь, ты не показала, что тебя это обидело или как-то задело?
Оскар, держа в одной руке листок с посланием, а в другой — сигару, выпустил из насмешливо сложенных губ струйку дыма.
— Ещё чего! — пренебрежительно хмыкнула я.
Оскар ласково похлопал меня по руке.
— Не бери в голову. Обезглавленная змея не может кусаться.
Я спросила:
— К чему это вообще? Ты в курсе?
Оскар кивнул. Он уже не улыбался, усмешка теперь притаилась только в уголках его глаз.
— Всё согласовано. Это будет окончательным вливанием Ордена в "Аврору", только и всего.
Разговор происходил в четыре утра в моей квартире. На экране декоративного камина плясало изображение огня, на столике лежал досуха выжатый полуторалитровый пакет из-под крови и стояли два бокала. "Аврора" расширялась и увеличивала своё могущество с каждым годом. Овдовевшая и бездетная Юля тешилась своей единственной и любимой игрушкой — властью.
— Так почему я, Оскар? Почему бы, например, тебе не стать Великим Магистром? — спросила я.
— Ну что ты! — ответил он, стряхивая пепел. — Куда мне! Я никогда и не стремился к этому посту. Посуди сама: если глава "Авроры" — ты, то и главой Ордена логичнее стать тебе.
Я покачала головой.
— Знаешь, Оскар, мне не очень-то по душе быть формальной фигурой, которой манипулируют все, кому не лень. Сыта я этой ролью по горло и выше. Больше я на это не поведусь.
Он ласково прищурился и накрыл мою руку своей ладонью.
— Нет, моя девочка, никто не посмеет тобой манипулировать! Тем более, что ты и сама этого не позволишь — это не в твоей натуре. Ты умница. Я горжусь тобой. Да и пора уже тебе по-настоящему браться за дела. Хватит строить из себя волка-одиночку.
— Но если я и есть волк-одиночка? — усмехнулась я. — Точнее, кошка, гуляющая сама по себе. И мне до всех ваших интриг...
Я не договорила: Оскар приложил палец к моим губам.
— Будет тебе ворчать, старая ты брюзга... Вылезай из своей раковины, а то скоро станешь совсем как бедняжка Эйне, земля ей пухом.
Я скрестила руки на груди и буркнула:
— Ну, спасибо. Ты как истинный джентльмен не напоминаешь даме о её возрасте.
Оскар расхохотался, потом почти насильно — я сопротивлялась — покрыл мои руки поцелуями.
— Аврора, детка, ты же знаешь, что возраст для нас — ничто! Ты и сейчас всё та же двадцатилетняя девочка, какой я тебя когда-то встретил. Как выражается молодёжь — не грузись!
Я встала и подошла к большому стенному зеркалу. Да, пожалуй, молодость моя сохранилась безукоризненно, истинный возраст выдавал только взгляд. Кстати!
— А ты знаешь, что я скоро стану бабушкой? — сказала я, оборачиваясь.
Брови Оскара взметнулись вверх.
— В самом деле?
— Да, Карина с Алексом ждут ребёнка.
Оскар озадаченно потеребил гладкий подбородок.
— Человеческая женщина беременна от хищника? Гм, один из редких случаев за всю нашу историю. Полагаю, ребёнок родится с жаждой крови... Ты знаешь, что он, ещё будучи во чреве, может заразить мать?
Холодок пробежал вдоль моего позвоночника. Об этом я как-то не подумала сразу. А Карина знает, на что идёт? Ведь она врач, причём специалист в области вампирской физиологии, как док Гермиона. Значит, должна знать... чем ей это грозит.
— Эй, выше нос, детка. — Подошедший Оскар взял меня за подбородок и ласково заглянул в глаза. — У тебя будет внук, это прекрасно! Думаю, это нужно отметить.
— Отметить?
— Само собой. Предлагаю махнуть ко мне и напиться до бесчувствия.
Я шевельнула бровью.
— Прямо-таки до бесчувствия?
— Непременно! — белозубо улыбнулся Оскар. — Тридцатипроцентный коктейль номер один — что может быть лучше? Ну что — давай?
