Артениус Карр и Похититель костей

Брауни казалась близкой, теплой, и даже... уютной. Сама мысль потанцевать с ней, просто положить руки ей на талию, провести по спине, чувствуя приятную шероховатость ткани ее платья — не казалась чем-то неестественным. И движения в танце были бы легки и предсказуемы, как плаванье в теплой речной воде. Но Артениус Карр действительно не умел танцевать. И не собирался сближаться с соседями.

-Бри, может потанцуешь со мной? Видишь, он не хочет. — мотоциклист, живший с тетушкой и дядей через три дома от него, положил загорелую руку ей на талию и довольно насмешливо, с превосходством ему ухмыльнулся.

-Ну давай, Дэн! — весело засмеялась она.

Карр остался наедине с пирогом, к чему и стремился. Наконец от него все отстали. Милиэллис выплясывала со старушкой с розоватыми волосами танец, подозрительно напоминающий джигу. Подростки довольно похоже передразнивали, как танцуют Брауни и мотоциклист (его руки то и дело пытались сползти ниже талии, а она их поправляла) и заливались хохотом. Наверняка пиво протащили.

Старик все еще мечтал о бинокле, кто знает, возможно у него дальнозоркость, и он просто не может разглядеть подробности в метре от происходящего. Семейная пара танцевала долгий медленный танец, обняв друг друга за шею. Они были женаты уже лет десять, но все еще выглядели счастливыми. Карр этого отчасти не понимал. Его родители за годы в супружестве достигли полного взаимопонимания в браке. Редко какой мужчина мог так ненавидеть женщину, и наоборот. Впрочем, их связывало что-то большее. Большее, чем неприязнь, рождение сына или семейные узы. Именно это "большее" и заставляло его мать даже в послежизни так часто возвращаться к казалось бы давно бывшему мужу. А его отца хранить ее фотографию на своем столе. Это была даже не любовь, любовь исчезла давно, в первые годы брака. Не страсть, не похожесть, не общие воспоминания. А недоступное его понимаю "что-то", чему он не мог найти название, но что соединяло их до сих пор.

Через полчаса гости наконец стали расходиться. Брауни шумно и бесцеремонно прощалась с каждым из них, поэтому Карр предпочел потянуться к выходу одним из последних.

-Спокойной ночи, Браун.

-Спокойной. Кстати, Артениус... вы такой молчаливый замкнутый человек. Думаю, та часть слухов, что прошлая владелица моего дома страдала от неразделенной любви к вам, а когда вы ей бессердечно отказали, уехала — правда? Надеюсь, аура дома на меня не распространится, и меня не постигнет та же участь. Это было бы ужасно... Просто шучу. — расхохоталась Брауни.

"Наше соседство будет невыносимым и кровопролитным", понял он.

На следующий день в агентство Карр с чистой совестью опоздал. Во-первых, вчерашний поздний выезд давал ему на это право. А во-вторых, зрелище делающей утреннюю гимнастику соседки того стоило. Артениус, в конце концов, тоже был мужчиной. И, когда она в коротких, облегающих шортах, вышла на газон и, потягиваясь в утренних лучах солнца, начала разминаться, он отложил газету в сторону и устроился поудобнее. Зрелище действительно того стоило. Особенно в конце, когда она сбегала в дом, переоделась в купальник и с визгом стала прыгать, включив разбрызгиватель. Время приближалось к полудню, и солнце снаружи ощутимо припекало.

Если бы он решил продать дом, то только за это соседство цену бы дали вдвое дороже.

-Что это у тебя такое хорошее настроение? — спросил шеф. К хорошему настроению у сотрудников Нарцисс Ветт относился подозрительно.

-Напротив меня поселилась блондинка, которая любит делать утреннюю зарядку в купальнике перед домом. — Не нашел причины, чтобы не поделиться, Карр.

-Можно я у тебя переночую? — тут же поинтересовался Хекс. — Шеф, давайте по утрам устраивать у него дома плановые совещания!

-Я женат. Чего и вам всем советую, шалопаи. — Начальник слегка заколебался. — Натуральная блондинка? Действительно в купальнике?

За день ему поступило множество предложений помочь с ремонтом, садом, подзарядкой артефактов и переклейкой обоев, что он уже жалел, что проболтался. Хотя некоторыми вещами все же хотелось поделиться с миром.

Глава 3

Артениус Карр был гурманом. Ему нравился причудливый аромат специй, смешивать и отмерять черный и красный перец, базилик, корицу, гвоздику, даже малая толика которых могла существенно переменить вкус блюд. Его завораживал тонкий процесс готовки, когда приходиться тщательно выбирать и взвешивать, следовать своему чутью, отслеживать каждый оттенок вкуса, чтобы под конец с его плиты сошел достойный шедевр кулинарного мастерства. К сожалению, чаще всего питаться ему приходилось на скорую руку быстрозавариваемой лапшой.

-Арт, я тут зашел... Боги великие! Как ты можешь тут спокойно есть?!

Черноволосый смуглый Хекс поменял оттенок лица до бледного, а потом до зеленоватого. Карр втянул лапшу в рот и прожевал.

-Они мертвые. Успокойся.

-Я про это и говорю! Они МЕРТВЫЕ! Какого горра ты тут сидишь?

Ничего странного с рождения общающийся с неживыми сущностями маг в этом никогда не видел. На ранних стадиях разложения, да еще при заклинании заморозки, запах не ощущался. Но в теории понимал, почему это поражает других. В детстве, когда он с пацанами на спор пошел на кладбище, то был единственным, кто вежливо поздоровался с призраком старика (матушкино воспитание) и даже уважительно поболтал с ним о погоде. В то время он еще искренне не понимал, почему так подвывают от ужаса остальные. После этого случая часть ребят прекратила с ним общаться, зато Келлан и некоторые другие до сих пор ржут, вспоминая ту ночь ("Хорошая погода сегодня, правда, холодновато... ну ты, Арт, даешь..."). Карр невольно усмехнулся воспоминаниям.

-Мне два вызова еще заканчивать. Решил перекусить перед тем, как переходить к самой длительной части.

-Боялся смутить призраков урчанием живота? — съязвил Хекс, все еще стараясь не смотреть в сторону лежащих. — Вот не понимаю я родственников, выкапывают, притаскивают, чтобы только спросить какую-то фигню.

-Их еще не закапывали, Хекс.

-Спасибо за подробности, Арт. — с чувством поблагодарил тот.

-Трупное окоченение, конечно, есть, но сам видишь, прошло не больше двух дней. Бояться пока нечего.

-Только не говори, чего можно бояться потом. Не говори, я сказал!

Хекс пристроился на ступеньках лестницы. В депозитарии, расположенном в подвале агентства и еще соседствующим с хранилищем снаряжения, у многих могла развиться клаустрофобия. Выдвинутые столы практически не оставляли места для передвижения, по остальному же свободному пространству были раскиданы необходимые для обряда вещи. И любой входящий сразу оказывался лицом к лицу с временными, но уже никуда не торопящимися гостями.

-Так зачем заходил в депозиторий, если тебя тут все не устраивает?

-Вот демон! Из-за тебя все из головы вылетело. Шеф сказал, ты призрака вызываешь, но я же не думал, что по-живому... то есть, по-мертвому. А когда увидел, что ты пожираешь что-то белое, похожее на червей...

-Заткнись, Хекс. — Карр отставил окончательно опротивевшую лапшу в сторону.

Он был не уверен, сможет ли ее в ближайшее время вообще есть. И при этом не ощущать себя могильным личем. — Зачем пришел? Только давай скорей. Мне с ними надо закончить в течение часа.

-Торопишься к своей блондинке?

-Нет. Кровь силу потеряет. Вон, видишь знаки на полу?

-И ты после этого можешь спокойно есть?! Хотя, я это уже говорил... Давай заканчивай побыстрее, а потом кое-куда сходим.

-Сходим?

-Потом расскажу. Дело важное.

Карр вздохнул. Сколько раз зарекался есть при Хексе. Тот всегда отмочит что-нибудь такое, а он потом по месяцу не может перекусывать на работе.

Он взял пакет с синей жидкостью, продающейся обычно в стандартной упаковке, надорвал край и влил первому объекту в рот.

-Чтобы голос ты обрел. — прокомментировал вслух свои действия говорящий с неживыми. Обычно проговаривание каждой стадии помогало духу быстрее сориентироваться.

-Э... я пошел... — прохрипел Хекс.

-И не дашь Рональду своей жертвенной крови? — замогильно спросил он.

-Арти, честно советую, тебе лучше отказаться от своих попыток шутить. Навсегда. А может быть, и останусь... можно доесть твоих червей? Э-э, в смысле, лапшу?

-Ничего. Я себе еще накопаю.

Харольд поперхнулся.

Черной сажей он провел черты над глазами. — Чтобы узрел ты этот мир.

Положил гроздь могильных цветов ему на сердце. — Чтобы вспомнил, чем ты жил. А теперь, Рональд Торнтон, приди.

-А поп-корна у тебя нет?

-Хекс, заткнись, пока не поздно.

Родственники хотели уточнить подробности насчет распоряжения имуществом и банковским счетом, и им это требовалось, как можно скорее, в обоих случаях. Поэтому и обратились в агентство, чтобы говорящий с неживыми вызвал дух и спросил у него. Гвардия подобными пустяками не занималась. "Рука Судьбы" позволяла заказчикам присутствовать при обряде, но по пальцам можно пересчитать случаи, когда кто-то согласился.

Дар говорящих с неживыми состоял не только в умении призывать и ощущать нежить. А еще и в том, что призраки материализовывались в их присутствии. Даже самые слабые становились видны обычным людям также ясно, как и окружающие их предметы. Если бы тогда мальчишки пошли на кладбище без него, то конечно не встретили бы никакого привидения. Восьмилетний Арт, не умевший контролировать свои силы, вызвал его появление одним своим присутствием.

Он посыпал сухие цветы поверх нарисованных кровью знаков. — Появись.

-Может станцуешь?

Карр проигнорировал. В депозитарии потянуло холодком, почти морозцем, с неведомых ледяных пустошей. Но в чем-то этот холод был неправильным, ненастоящим. Потому что не чувствовалось притока свежего воздуха. Холод просто растекался по помещению. Неживой.

Маг включил диктофон. Можно было и на видео записать, но зрительные искажения были слишком сильны. Половина клиентов не решалась слушать даже аудиозапись, предпочитали напечатанные ответы на вопросы. Аудиозапись больше делалась для доказательства слов, если понадобится.

-Рональд Торнтон? — сухо поинтересовался он.

Расплывчатый призрак потихоньку оформлялся в фигуру, но так как времени прошло еще слишком мало, подробности внешности было трудно разглядеть. Стать четкими сразу удавалось лишь особенно волевым при жизни личностям. И тем, кто пережил насильственную смерть.

-Да... — неуверенно отозвался тот.

-Ну как там? Бассейн? Пальмы есть?

-Хекс, или заткнись, или вали отсюда.

-Т-там н-неплохо.

Госпожа Астер тоже говорила — хорошо. Спокойно.

-С-спокойно. — повторил тоже самое дух.

-У меня есть к вам несколько вопросов от ваших родственников.

-У них все х-хорошо? — прошелестел Торнтон. На секунду прорезались черты его лица в смазанном световом пятне, и тут же снова сгинули.

-Да, хорошо. Но они хотят узнать у вас, что делать с банковским счетом, точнее, счетами в "Элизиум-премиум" и "Банк-Стандарт", — начал зачитывать он первый пункт. — Снять деньги и вложить во что-то другое или продлить срок действия вклада? Им звонили оттуда и интересовались.

-Они-и, что, думают, я им ясновидя-ящий хренов? Пу-усть найму-ут управляющего, кото-орый проверит изменение процентных ставо-ок, риски-и, и что будет выгодней.

-Кого бы вы посоветовали?

-Фирма "Э-эрис" предлагает непло-охие услу-уги. И пусть Венс не пы-ытается решать сам. Он мудак. — на удивление четко проговорил призрак.

-Второй вопрос. Кому достанется следующее имущество. Ваши родственники предпочитают, чтобы все было разделено по-честному...

Список имущества был внушительным. Бильярдный стол, клюшки для гольфа, профессиональная удочка, коллекция картин, чучело фароа, машина...

-Боги, Артениус! Ты даже вызов духов можешь сделать занудным! Я пошел. Я тебя снаружи подожду.

-Если ты уйдешь, я не расстроюсь.

-И не надейся.

Он закончил со списком вопросов, выключил диктофон и отпустил Рональда Торнтона. С Кристианом Лейттом он не стал проводить тех же церемоний, как и при Хексе. Просто положил кончики пальцев на лоб второму объекту, чувствуя, как на коже горит холодное рассыпающееся серебро.

Стоило настроиться, и он мог поднимать духов даже взглядом. Карр относил это насчет того, что уже после первого обряда связь с потусторонним миром становилась крепче и чтобы его слова услышали, было достаточно произнести их даже мысленно.

-Мамочка передает тебе привет, — произнес Лейтт. — И просит, чтобы ты сегодня был осторожнее. А теперь можешь задавать свои вопросы, де-етка.

Карр поморщился и стер начало записи.

Картинные галереи — особые места. Этот аромат лака, которым покрывают картины, запах масляной краски, напоминавший ему почему-то, как пах свежеокрашенный забор в колледже. Рай токсикоманов. Но самое большое отличие — здесь люди пытаются выглядеть умнее, в отличие от других мест, куда они приходят просто посплетничать, продемонстрировать наряд и потратить деньги на ненужную безделушку.

Здесь же потомки старых родов Мак-Кенала еще и закатывают глаза, оценивающе проходятся взглядом по рядам картин и пытаются выдать очередную глубокую мысль об импрессионистском символизме или еще о чем-нибудь, которую до этого усердно заучивали из журнала по модному искусству. Это он точно знает, Себастьян да и Келлан делают то же самое. Несколько дней перед выставкой усердно бродят по комнате, вслух зачитывая наиболее удачные фразы, чтобы выучить, а потом ввернуть в разговоре. Бред.

В искусстве, особенно прошлых эпох, Артениус Карр разбирался довольно сносно, но в таких картинах ничего не понимал. Нет, определенно талант у художника был, думал он, наклоняя голову влево. Потом вправо. Нарисовано все... интересно. И цвета подобраны неплохо. Вот только не понятно, что это. Он снова глотнул шампанского. Хотя, пришло понимание — если надраться, то абстракция понемногу начнет обретать смысл.

В этот раз выставлялся Алистер Макс, знаменитый художник. Магистр иллюзий, его работы завораживают и зачаровывают, но от этого не становятся осмысленней. Артениус был уверен, подобные картины ценятся только потому, что их никто ни черта не понимает. Конечно, все новые работы магистра уже были куплены за баснословную цену, и здесь висели просто до конца выставки. Их новым владельцам льстила наклейка на стене, внизу картин "продано тому-то, тому-то".

Хекс часто подкидывал подобные халтурки, Нарцисс Ветт не возражал. Если дело бывало удачным, это приносило славу и новых клиентов "Руке Судьбы". Если нет, он всегда говорил, что его подчиненные действовали на свой страх и риск, и сами виноваты. И сейчас Карр вынужден был исполнять роль живого детектора потусторонней активности. Владелец галереи отчего-то боялся насланных проклятий.

Проклятий он не обнаружил, но к окончанию вечера познакомился с основателем самой галереи и давним предком нанимателя — который в призрачном виде решил посетить свое детище. Галерею, то есть. На потомка ему было плевать, он его вообще раздражал. Как и Карр, старый Вермортен был истинным поклонником классического искусства, и у них нашлось немало общих тем для разговора. Чему поспособствовала притащенная призраком бутылка хорошего выдержанного вина.