Прощенные

— Обиделся?! — зарычал суар, его хвост яростно хлестнул мужчину по ногам. — Мягко сказано! Я привез твой заказ, как мы и договаривались, а ты устроил балаган!

— Я просто решил немного пощекотать тебе нервы. Разрядка иногда полезна, ты не слышал о таком? — его глаза прищурились, когда он наткнулся на Марину взглядом. — А это, что за прелестная дева с тобой? Какие волосы, какие глаза, изумительно! А фигурка!

— Она не продается, Шруускунер! — отрезал Вулкан, нахмурившись, заслоняя собой Маринку.

— Жаль, такой замечательный экземпляр, просто чудо!

— Не шути со мной! — еще сильнее зарычал хвостатый истребитель нечисти.

— Чего ты такой сегодня злой? Уже и пошутить нельзя, — залебезил Шруускунер. Он бросил Вулкану огромный бриллиант, который тот поймал на лету. — Думаю, этого хватит, чтобы оплатить твои услуги?

— Вполне.

— А ты не заглянешь ко мне на вечерок? У меня как всегда лучшие вина и девочки. Не пожалеешь.

— Думаю, на этот раз я откажусь, — резко ответил Вулкан.

— Ну, как знаешь, до свидания, мой друг. Я еще свяжусь с тобой, когда мне понадобится редкая зверушка.

Он изящно развернулся и направился к порталу. Марина чуть не поперхнулась. Из его спины торчали шипы, там, где по идее должен быть позвоночник. Его слуги потянули змею за цепи, одаряя наемников недружелюбным взглядом.

— Почему ты отказался? — спросила девушка, когда они остались одни. — Ты же любишь женщин.

— Из-за тебя.

— Из-за меня?! — воскликнула удивленно Комета.

— Я с ним давно знаком и скажу тебе одно — он садист и маньяк. У него девушка — рабыня и горе той кто ему понравится.

— А что с ней происходит?

— Ты видела его, заметила кто он такой?

— Я не знаю, как на это реагировать, я никогда с таким не сталкивалась, — призналась она честно.

— Ты знаешь устройство термитов?

— Надеюсь, мы говорим о маленьких насекомых, пожирающих дерево?

Вулкан скосил глаза в сторону и скептически крякнул.

— Ладно, проехали. Главное другое. У этих насекомых есть главная матка и единственный самец и множество слуг — их дети.

— Да, об этом я знаю.

— Так вот, он — самец.

— А кто тогда матка? — глухо спросила Марина, уже подозревая, каков будет ответ.

— У него три матки. Это понравившиеся ему девушки. За сутки они воспроизводят до десяти боеспособных взрослых мужчин или женщин. Много для тех, кто понимает. Я не знаю, какие мутации происходят с этими девушками, но мне на всю жизнь хватило того, что я увидел. И мне бы не хотелось, чтобы с тобой произошло нечто подобное. Для него женщины рабыни, не более. Одни утоляют его страсть, другие — становятся матерями его многочисленного бесплодного потомства.

— Он термитотел? — спросил Кларен. — Имя знакомое.

Вулкан кивнул и каким-то жестом отдал приказ Доку открыть портал. Что человек-вешалка незамедлительно выполнил приказ командира. Мужчины стали быстро собираться.

— Злобная раса, — добавил вампир ребятам, — дерутся как звери, могут гибнуть тысячами. Наверное, эти парни его детишки, уж сильно похожи.

— Но они...

— Разумеется, они похожи на людей! — воскликнул Кларен, перебивая Марину. — Термитотелы считаются одной из высших и древних темных рас. Не все же светленькие как белые вампиры, эльфы или вероны. Они достигли такой совершенства в эволюции, что главный самец может создавать себе маток путем мутации женщин других рас и задавать им параметры.

— Какие? — машинально спросила Комета, сглотнув. Ей стало нехорошо.

— Например, такие как мы. Видели? Отличий от человека нулевые, если, конечно, не выпустить им кишки. Тогда да, мы увидим разницу. Термитотелы сильно отличаются внутренним строением от любой расы, в них столько напихано, что даже профессиональный хирург заблудится.

— А главный самец? — спросил Терон, проверяя оружие.

— Насколько мне известно, их всего-то пятьдесят штук, если считать все темные миры. Хотя я не уверен, что других нету. Термитотелы — единственная раса, которая мне известна. А подобных им может быть множество. Сколько веков они существуют! С ума сойти!

— А откуда ты знаешь Шруускунера? — поинтересовался Вулкан. — Я-то ладно, я с ним работал до создания нашей команды. Молодой был, дурак, хотя он не редко водил меня к своим девочкам. Обычно я оттуда стремился смотаться побыстрей. Уж больно жуткое место.

— Я слышал о нем от моего предыдущего хозяина, мага по профессии, а по жизни злобная тварь, — ответил Кларен — Он часто поливал грязью кого-нибудь из темных конкурентов. Шруускунера он поминал чаще других, и я как-то осмелился его спросить, кто это такой. Если, опускать всю ругань что сопровождала его речь, то вот что я узнал:

— Шруускунер, — продолжал вампир, — один из папочек. Самцы-термитотелы обзаводиться репродуктивным потомством не сильно торопятся, а значит остаются холостяками до какого-то времени и путешествуют по мирам, набираются опыта. Среди этих пятидесяти — десять папочек, из них девять братьев — родные по старшему отцу. Остальные — это младшие детки старшего отца и просто детки девяти братьев.

— Шруускунер — один из девяти? — спросил Док, смачно высморкавшись.

— Да, средний. У него было пять маток, но двоих, грубо говоря, грохнули его враги. Пять детей, не считая бесплодных. Четверо из них самцы, одна дочь, к тому же она мать последнего, пятого его отпрыска.

— ЧТО?! — вскрикнула Марина. — Он со своей дочерью... — она не договорила, настолько ошеломила ее новость.

— У термитотелов кровные узы не ценятся, близкородственные связи — обычное дело. Тем более, его дочка — чистокровная матка, ее нужно использовать. У него вроде бы еще сестра маткой была, ее-то и убили. Сука, каких свет не видывал.

— А, — поднял палец Вулкан, — те девочки, которых он предлагал сплошь его доченьки. Красивые, но своего разума они не имеют. Ими он командует и главная матка. Он и сам пользуется их услугами, для этого, как Шрускунер говорит, они и рождены.

— Какой кошмар!

Они вошли в портал и дальше переговаривались у себя на временной походной базе.

Тем временем Шруускунер прибыл в "термитник". Нечто огромное и, действительно похоже на термитник, если бы его отдельные части не были живыми. Черные похожие на змей щупальца плотно переплетались между собой, создавая туннели. Огромные залы, в шутку украшенные обычными предметами местной аристократии. Там-то и бывал когда-то в свое время Вулкан.

Папочка находился в скверном настроении. Он впервые задумался над тем, как выкрасть заинтересовавшую его женщину. Стоило учитывать, что она сильна. Наемников он не ставил в расчет. Разве что, только вампира и Вулкана можно считать серьезными противниками, а так мелкая "шушера".

Его многочисленные детишки, имевшие разнообразную форму, вплоть до черных драконов, суетились, пробегая мимо. Его рабы — его дети. Ему нужно расслабиться, поэтому он медленно спускался глубоко под землю, там, где скрывались от чужого взгляда его жены. "Ворота", закрывавшие туннели и залы, быстро расползались, открывая проход перед повелителем. Шруускунер мельком заглянул в огромную детскую, в черные коконы, где проходили моментальное обучение его бесплодные дети.

— Шруу! Ты пришел ко мне! — услышал он голос младшей супруги Луукруты, его дочери.

Прекрасное белое тело обнаженной женщины висело над землей, как казалось с первого взгляда на черной паутине паука, если не заглядывать ей за спину. К позвоночнику крепились множество тонких щупалец и толстое, словно черный удав на уровне живота к поясу. Толстое щупальце соединяла тело матки с гигантским красным студенистым пузырем, напоминавшим лысую гусеницу. Когтистые руки тянулись к повелителю, сетчатые желтые глаза с красным зрачком томно прикрыты. По плечами рассыпаны длинные до земли черные волосы. Треугольное личико, курносый носик, черные средние губы, привлекательные ямочки на пухлых щечках. Она улыбалась счастливой улыбкой.

Две другие матки висели неподвижно и казались мертвыми. Одна с пшеничными волосами, другая рыженькая. Обе были когда-то людьми, с тех пор прошло много времени и они больше никогда не приходили в себя.

— Как они? — кивнул на девушек Шруускунер, забираясь к матке по паутине.

Супруга злобно фыркнула.

— Висят, что им еще делать? — сказала раздражено. — Зачем ты только держишь этих кукол?

— Нам они нужны, милая, я обожаю куклы. Они такие красивые, — погладил ее по гладкой коже и поцеловал в ямочку на шее. — Они нам нужны, помни об этом. Королева ты, а они рабыни.

— Ты так говоришь, когда намечается еще одна рабыня.

— О да, она красива, недоступна, но я что-нибудь придумаю.

— А вдруг у нее будет девочка?

— Отдам ее сыну. Две королевы мне не нужны. Вот когда будет у нас, Луу, второе царство, тогда да, об этом стоит подумать.

— Второе царство, — громко вздохнула Луу. — Когда же ты его создавать будешь?

— У нас мало детишек, руки не доходят, здесь бы управиться.

— Все твои разборки, ты раздобыл змею?

— О да.

— И я могу ее увидеть? — улыбнулась матка, закусив губку.

— Увидеть и ею закусить, думаю, на вкус она тебе понравится.

— Наши детки будут ползать, и походить на нее?

— Разумеется, дорогая, а теперь помолчи, дай мне расслабиться.

— Не забудь про кукол, — напомнила.

— Меня на всех сегодня хватит...

Глава 13.

Белые волосы воина развевались на ветру. Бледное лицо спокойное и строгое. В необычайно ярких голубых глазах ни капли страха. Белоснежные доспехи блестели на солнце. Крепкая рука держала за древко заэну. И пело оружие древнюю песню сражения и свистело, каждый раз неся смертоносное жало к врагу. Анализела — имя, мысленно повторяемое воином. Имя, принадлежащее сразу двум — его любимой женщине и его заэне. Даже в момент смерти он остался прекрасен, и верная заэна осталась памятью о нем. Лившая слезы жена хранителя отдала кусочек души вечному памятнику, прежде чем покинуть мир живых вслед за возлюбленным.

— Проснись, — кто-то толкал в плечо и очень настойчиво шлепал по щекам.

Лима нехотя открыла глаза, отрываясь от удивительного сна, где на нее взирал воин с голубыми глазами, а рядом стояла его жена, приложив руку к сердцу. Рыжие локоны сливались с белыми. И так приятно смотреть на них, если бы не осознание, что их давно нет.

— Ну, как, спящая красавица, выспалась? — спросила Сирена, это она будила ее.

— Вроде бы, — протерла глаза девушка. — Я видела такой восхитительный сон, просто дух захватывает.

— Ты знаешь, сколько проспала?

Олимпиада пожала плечами.

— Двое суток! Я уже думала, померла девка, да нет, дышала вроде. К гномам притащила, они еще диву тебе давали. В заэну вцепилась, фиг оторвешь. И что она показывала?

— Так это она? — почтительно погладила древко Лима.

— А кто же еще? — фыркнула воительница. — Светилась, магию распространяла. Значит, что-то рассказывала своим безмолвным способом.

— Мужчину и женщину, беловолосого воина, который когда-то держал ее в руках и его жену. Я еще никогда не видела таких красивых рыжих волос. Они такие красивые! Анализела, кажется, так звали женщину и заэну.

— Анализела? — нахмурилась Сирена. — А знаешь ли ты, что имя то принадлежало принцессе фениксов, трехсот какой-то дочери королевы и короля фениксов? А муж ее Анален, двухсот какой-то сын королевы и короля снезалов?

— Сне... кого?

— Снезалы — древняя порода полуящеров полу-еще-какая-то-дребень. В общем, страшные зверюги, я тебе их как-нибудь покажу.

— Вы мне хотя бы Снезаров покажите.

— Так вот, — махнула рукой Сирена, — Анализела и Анален, известные истории личности. Они были двоюродными братом и сестрой по отцовской линии. Брак их не имел ничего фантастического. Но он был первым продолжением чистокровной династии. Если конечно не считать жену Джима. Она еще принадлежала его расе, но не являлась ему родственницей.

— Откуда вы это знаете?

— Много читаю. Истории хранителей очень интересные. Я ими просто зачитываюсь, что ни жизнь, то сказка. Если верить поверью, эту заэну выковала для мужа Анализела, а потом, отдав кусочек своей души ей, умерла. Сердце остановилось от боли и тоски. Хранители, к сожалению, долго не живут после потери возлюбленного. Они всегда ходят парой и сражаются парой. И насколько мне известно, не переживают предательства, будь-то физическое или душевное.

— Как красиво, а где они сейчас?

— Хранителей больше не существует, — грустно улыбнулась Сирена, — погибли они все. Сто лет как уже их нет. Не осталось никого, кроме жалкой горстки полукровок, да скорбящих жен с мужьями, хотя большинство их убили. Хранителя невозможно забыть. И они вечно остаются им верны, любят и помнят.

— Сказка, такого не бывает, — не поверила Лима.

— Не сказать, — не согласились с ней. — Я видела всего пару раз избранников хранителей. Они продолжают сражаться и помнят дело своих возлюбленных, и темные еще не раз поплатятся. Но от той силы, что была, не осталось и следа, — остро взглянула на ученицу. — Теперь я понимаю, почему заэна выбрала тебя. Ты похожа сразу и на Аналена и на Анализелу.

Олимпиада фыркнула:

— Я? На них? Вы шутите! Я гадкий утенок между двумя лебедями и мне не превратиться в прекрасную птицу. Если только в каркающую ворону, это куда вероятнее.

— Время пройдет, и ты поймешь, что суть здесь, — Сирена показала на грудь, — в душе, в сердце. Все остальное неважно, оно лишь пыль и в пыль вернется.

В комнату зашли кряжистые гномы. Тесной группкой они устроили столпотворение возле двери. Приблизиться гномики не решались, и лишь почтительно уставились на воительницу, не зная с чего начать.

— Ну? — протянула женщина, скосив на них глаз.

— Не желает ли, Не имеющая облика, пройтись по защитным блокам и посмотреть войско врага лютого?

— По защитным, можно. А врага лютого сама посмотрю с ученицей своей.

Она встала и была, чуть ли не наполовину выше каждого гнома и тоньше раза в четыре.

— Ты отдыхай пока, помахай маленько заэной перед тем как врага лютого узреть, — сказала Сирена ученице, прежде чем уйти. — А потом поздно будет — схапаешь стрелу в одно место, и будешь лежать мертвее мертвой.

Лима вздохнула и проводила ее удаляющуюся фигуру грустным взглядом. Комнатка, выделенная ей гномами, с низеньким потолком и очень широкая. Видимо, и она считалась гигантской с их-то ростом. Маленькие крепкие стулья, столы, и другая необходимая мебель.

Девушка поднялась и осторожно с уважением взяла белоснежное оружие в руки, попробовала пару раз взмахнуть. Кто-то заскрежетал в смехе с ее жалких попыток. Она думала, что над ней желтоглазый потешается и резко развернулась. С уст должны были сорваться ругательства, но она застыла в изумлении.

На диванчике, закинув ногу на ногу, сидел другой мужчина. Белая одежда, белая маска точно такая же, как у желтоглазого. Длинные светло-русые волосы ниже пояса, с косичками. Коса не желтая, а серая под цвет его глубоких глаз. Мужчина зацокал и покачал головой, поднялся с насиженного места. Он повернул девушку к себе спиной, заставил принять нужную позу, а не то убожество, что она сотворила. Встал позади и взял в свои ладони ее руки, крепко сжимавшие древко заэну. Его кожа казалась чуть теплой, а не обжигавшей как у желтоглазого и пульс едва бился. Он направлял движения, медленно показывая как нужно бить. Отошел от нее и сделал вид, что наблюдает. Лима повторила сначала медленно, получив в ответ кивок, ускорилась.