Файог

Ладно, не буду портить тебе настроение. Еще раз напоминаю — приезжай как только сможешь! Удачи!

Дартас".

Дартхил отложил письмо в сторону и, подперев кулаком подбородок, задумался. Теперь и в Омдее появились слизни. Значит, они уже были везде — даже от дайлов приходили известия о том, что на них нападают комки мутного желе. Поговаривали, что йоки захватывают файогские земли из-за того, что бегут от слизи на севере. Может быть, это правда.

Когда Дарт был маленьким, он считал слизней легендой. Дети пугали друг друга историями о сгустках полупрозрачного желе, которые могли быстро перемещаться и обладали примитивным разумом. Они чуяли живых существ и нападали на них. Любой контакт с ними являлся смертельным — в скорости тот, кого касался слизень, сам превращался в огромный ком разумного желе — слизняка. Со временем эта легенда превратилась в явь, и теперь самые настоящие слизни ползали по Саргару и охотились на людей.

Больше всего от них страдали города, расположенные на побережьях — Хагнхейд, Свалдор, а вот теперь и Омдей. Гемух и другие поселения, что уходили вглубь материка, редко сталкивались с этими тварями.

Дартхил ломал голову над тем, случайно ли слизни объявились в этих местах или всему была причина? Почему много слизней обнаружили в Проклятом Овраге и Кислотных Топях? Почему они обитают в наиболее непригодных для жизни местах? Ответов не было, а меж тем, слизней становилось больше.

Встав из-за стола, Дартхил подошел к зеркалу. Предыдущий воевода Хагнхейда купил его у дайлов за большие деньги. Зеркало было гладким и почти не искажало окружающие предметы. Да, Бунтар оказался прав: за минувшие три года воевода разросся в плечах, нарастил мускулы, его лицо посуровело и огрубело. Натренированные запястья, которые не каждый мог обхватить, и крепкие пальцы, способные задушить шейна, — сказывались многодневные тренировки у Арчера. По совету вождя Дартхил отрастил волосы до середины спины и завязывал их в две толстые косы.

Воевода выглянул в окно. На улице был полдень. Яркое солнце освещало соломенные крыши высоких деревянных домов, которые громоздились на зеленой равнине. Хагнхейд с востока и севера окружен неприступными скалами, склоны которых поросли вековыми соснами. Этот город нравился Дартхилу больше, чем родной Гемух. Океан Гартайн подходил так близко к городу, что днем на улицах ощущался соленый бриз.

Дартхил спустился вниз, в зал дружины, и попросил своего помощника подать сигнал. Файог в черной мантии взобрался по деревянной лестнице на верхний ярус сторожевой башни и забил в колокол. Мелодичный звон разнесся по городу, оповещая всех о том, что воевода Хагнхейда собирает дружину.

Глава 2

Дартхил подошел к большому деревянному сундуку, обитому железом. Он пользовался им с тех пор, как стал воеводой. Здесь хранилось снаряжение, купленное у местных мастеров или отвоеванное у врагов. Подняв крышку, Дартхил скинул красный халат, в котором принимал посетителей, и начал готовиться к походу: натянул кожаную тельняшку, поверх набросил позвякивающую кольчугу и затянул пояс, к которому были пристегнуты ножны с мечом. Тот самый меч, который он выкупил у старого дайла за три слитка золота.

Тяжелые створы здания распахнулись, и вбежавшие дружинники увидели своего предводителя в полном боевом облачении, его тугие зеленые косы свисали на груди.

Когда дружина вооружилась и построилась у стены, Дартхил начал прохаживаться взад-вперед, осматривая воинов.

— Сегодня мы идем бить разбойников, — сказал воевода. — Прочешем все от Хагнхейда до реки, ничего не пропуская. Выдвигаемся!

Дружина вышла к южным воротам города. Стражники распахнули створы и опустили подвесной мост. Дартхил и его воины пересекли ров и исчезли.

Дружинники бежали с одинаковой скоростью — синхронность в действиях очень важна, Дартхил долго учился этому. Воевода бежал впереди отряда, остальные бежали следом, рассредоточившись по дороге. Несколько воинов бежали через редкий сосновый лес, растущий вдоль тракта.

Дорога была пустынна. В такое время года это неудивительно — весенние дожди закончились совсем недавно, дорогу размыло, и караваны с трудом передвигались из города в город. Как только придет жара, на этой дороге нельзя будет протолкнуться, ну а пока караваны были редкостью.

На середине пути дружина все-таки встретила колонну из четырех телег, запряженных хайнами. Впереди и сзади каравана шли наемники, вооруженные луками и бронзовыми кинжалами. На одной из телег восседал купец и пил из кружки бродилку.

Почувствовав опасность, наемники ускорили восприятие и смогли увидеть приближающуюся дружину Дартхила. Несколько воинов вытащили из ножен кинжалы, другие натянули тугие тетивы луков.

Дартхил велел своим воинам остановиться. Он подозвал знаменосца, который держал в руках древко с развивающимся черно-белым флагом. Узнав знамя Хагнхейда, наемники вздохнули с облегчением и опустили оружие.

Когда все файоги вернули естественное восприятие, Дартхил заговорил:

— Здравствуйте, торговцы! Держите путь в наш славный город Хагнхейд?

— Да, — кивнул купец. — Вы напугали нас, воевода!

— Действую по приказу старосты Зусала, — пожал плечами Дартхил. — Нам велено избавиться от разбойников на торговом пути. Вы их часом не видели?

— Конечно видели, — сказал купец. — Мы едва унесли от них ноги! Сейчас дорога просто кишит разбойниками, ищущими легкую наживу. Караваны небольшие, защита у них плохая: самое время, чтобы поживиться!

— Где они?

— Эти слизняки засели на мосту. Я потерял треть товара, прежде, чем удалось уйти. За нами должен следовать еще один караван, надеюсь, он сможет отбиться.

Дартхил кивнул и отпустил караван. Перед этим он предложил купцу несколько своих воинов в сопровождение, но тот отказался. Он доверял дружине Хагнхейда и надеялся, что дальнейший путь уже расчищен. Воевода не стал спорить и повел дружину дальше.

У реки Хидрос, как и говорил купец, Дартхил увидел разбойников. На широком бревенчатом мосту завязалась драка между наемниками купца и грабителями, которые не давали каравану перейти на другой берег и стояли стеной. Несколько файогов лежали мертвыми на сырых бревнах, еще два мертвых тела со стрелами в груди уносила река.

— Ускориться! — скомандовал Дартхил.

Дружинники ускорили восприятие до предела, равняясь по самому медленному товарищу. Таковым был воин по имени Фаун. Самый медленный в дружине Дартхила он на порядок превосходил в скорости любого разбойника на мосту. Теперь разыгравшаяся впереди схватка предстала в виде картины: наемники и грабители замерли в воинственных позах; все казалось статичным, кроме бегущих на полной скорости воинов Хагнхейда.

Дружина Дартхила ворвалась в ряды грабителей и обезоружила их в считанные секунды. Убивать никого не стали, только оглушили. Наемники не сразу сообразили, что прибыла помощь, лишь спустя минуту воины купца вернули обычное восприятие и перевели дух. Схватка далась им нелегко. Если бы не дружина Хагнхейда, неизвестно, кто бы вышел победителем.

— Это все? — спросил Дартхил у наемников, замедлив бушующие в теле реакции.

— Нет. Предводитель остался в лесу с двумя сообщниками. Вон, смотрите! Они удирают! Держи разбойников!

Дартхил оглянулся: по дороге убегали трое файогов. Они бежали в сторону Хагнхейда. Возможно, где-то там у них имелось укрытие, и воевода подумал, что неплохо бы прочесать всю местность вокруг и отыскать схроны и тайники.

— Не дайте им уйти! — рявкнул Дарт. — Догнать!

Два воина из дружины сорвались с места. Дартхил научился видеть такие быстрые перемещения не ускоряясь, достаточно было лишь натренировать наблюдательность.

Воевода посмотрел вперед. Троица одетых в черное грабителей убегала. Фигура и манера двигаться одного из них насторожила Дартхила: он уже видел этого файога, но где и когда?

Чтобы это выяснить, воевода ускорил восприятие и побежал вслед удаляющимся дружинникам. Без труда их обогнав, он принялся нагонять разбойников. Через несколько секунд Дартхил схватил того, который показался ему смутно знакомым, и повалил на землю. Его товарищи даже не заметили присутствие Дарта.

Файог, которого повалил воевода, оказалась женщиной. Дарт перевернул ее на спину и посмотрел в лицо. Увиденное заставило его отшатнуться.

Воспользовавшись замешательством, девушка пнула Дартхила пяткой в подбородок. Воевода повалился на землю, но успел ухватить воровку за лодыжку. В это время подоспели два дружинника: один схватил девушку за плечи, а второй побежал разбираться с убегающими разбойниками, которые так и не заметили пропажу товарища.

— Отпусти меня, мне больно! — зарычала женщина.

Дартхил поднялся с земли.

— Ничего, ты этого заслуживаешь, — сказал он, потирая ушибленный подбородок. — Узнала меня?

Девушка перестала вырываться из захвата дружинника и внимательно посмотрела на воеводу Хагнхейда.

— Нет. Кто ты?

— А я тебя узнал. Никогда не думал, что следопыт может пасть так низко.

— Дартхил? — изумилась девушка.

Воевода едко усмехнулся, скрестив мускулистые руки на груди. Он не мог поверить, что перед ним стояла Лина. Та самая девушка, которую он любил. Та самая, что однажды сказала: "Мы будем вместе, что бы ни случилось". Та, что сказала на прощание: "Ты тупица, каких мало, Дарт! Нельзя же все время думать о войне! Что с тобой сделал Арчер? Ты просто помешан на тренировках и не замечаешь меня. Мне надоело: я ухожу!".

Сейчас перед ним стояла другая Лина — опасная и хитрая. А может, она всегда была такой? Дартхил не знал. Кинжал за ее поясом был покрыт мутной коркой, которая блестела в лучах солнца. Дарт уже видел такие лезвия — их обмазывали той самой слизью, что убивала файога в считанные часы и превращала в слизняка. Жестокий и подлый метод убийства.

— Достань ее нож, Гарт, — велел воевода. — Аккуратно, бери за рукоять. Вот так. Теперь закопай его в лесу, чтобы никто не прикоснулся к нему.

Воин передал Лину в объятия Дартхила и пошел исполнять приказание.

— Ты стала разбойницей? — спросил воевода, крепко сжимая хрупкие плечи девушки.

— Детство кончилось, Дартик, мне нужны были деньги. Я странствовала, пока родители кормили меня, а когда они умерли, мне пришлось зарабатывать на жизнь. Что? Ты не знал, что они умерли? Ну конечно! Со своими тренировками ты даже не нашел времени помочь мне отправить родителей в последний путь!

— Если бы я услышал, то непременно бы...

— Перестань! — перебила его Лина. — Ты вообще меня не замечал эти три года.

— Как они погибли?

— Слизь, — процедила девушка. — Слизни напали на них, когда они вышли за город.

— Почему же ты не обратилась за помощью ко мне?

— Пошел ты, Дартхил! — рассердилась Лина. — Ты последний, кого бы я попросила о помощи, ясно? Да я и так неплохо устроилась. Способностей файога у меня нет, и я едва сводила концы с концами, но долгие годы странствий помогли мне набраться опыта и полезных связей: я сколотила шайку и наше дело неплохо шло до сегодняшнего дня.

— Вечно я все порчу, да? — усмехнулся Дартхил. — Вначале отдал себя служению нашему народу, а не тебе, потом спас купцов от твоей шайки.

На секунду Дартхилу показалось, что Лина плюнет ему в лицо, но девушка лишь яростно смотрела ему в глаза.

— Я любила другого файога — беззаботного и мечтательного, — сказала она.

— Время диктует свои условия поведения, — сказал Дарт.

Оба замолчали. К паре подошел дружинник Гарт и сказал:

— Я закопал нож, Дартхил. Никто его не найдет.

— Отлично. Свяжите эту шайку и ведите в Хагнхейд. Помогите купцу добраться до города в безопасности.

— А вы?

— А я здесь немного осмотрюсь.

Дружинник кивнул и пошел отдавать приказания.

Глава 3

Какое-то время Дартхил стоял на середине дороги и смотрел вслед удаляющейся дружине. Лина стояла рядом и молча ждала своей участи. Девушка прекрасно понимала, что не справится с воеводой в одиночку и не сможет от него убежать.

Дарт повернулся к мосту: трупы файогов все еще лежали на бревнах. Безжизненные тела разбойников и наемников застыли в неестественных позах — смерть одинакова ко всем.

— Нужно помочь им уйти, — сказал Дартхил, — в последний путь.

Вместе с Линой они сбросили трупы в воду и смотрели, как река уносила тела на запад. Таков обычай файогов: отправлять умерших по реке в океан. Гартайн позаботится о несчастных и примет их в свое лоно.

— А теперь пойдем в город, — сказал Дартхил.

Наступил вечер. Небо окрасилось в оранжевые тона, сосны отливали золотом в свете вечерней зари, и от реки начал подниматься туман.

Дартхил и Лина, не спеша, пошли по дороге. По мере приближения сумерек становилось холоднее. Туман полз за файогами по пятам. До города оставалось несколько часов ходьбы, и пара потратила это время на разговор. Вначале болтали о том, о сем, потом переключились на прошлое. Вспомнили самые яркие эпизоды детства и те моменты, что провели вместе.

— Ты отпустишь меня? — спросила Лина, оборвав мерно текущую беседу.

— Пока не знаю, — сказал воевода. — Это зависит от тебя. Чем ты станешь заниматься, когда я тебя отпущу?

— А если я скажу, что хочу заняться выращиванием картофеля, ты поверишь мне?

Оба рассмеялись.

— Я могу найти тебе хорошую работу в городе, — сказал Дартхил. — Тебе не придется грабить купцов.

— Работа в городе не по мне.

— Этого я и боялся. Может, ты хочешь стать гонцом? Или отправиться в руины Древних на раскопки?

— А что, если я хочу остаться с тобой?

Дартхил усмехнулся и ничего не ответил. Лина умела застать врасплох.

— Я тебе уже не нравлюсь, так? — спросила девушка, пытаясь заглянуть воеводе в глаза. — Я обидела тебя, и прошло столько времени...

— Я на тебя не обижался. Каждый нашел свой путь, и если тебя это не устраивает, то ничего не поделаешь. Я ведь тоже не приму то, что ты стала разбойницей.

Некоторое время пара шла молча. Потом Лина снова заговорила:

— Скажи, ты думал обо мне в эти годы? Или у тебя есть другая женщина?

Дартхил остановился и посмотрел на девушку:

— Чего ты хочешь?

Лина опустила глаза:

— Когда мы разошлись, ты был похож на фанатика, который тренируется изо дня в день непонятно для чего.

— Разве непонятно? — перебил Дартхил.

— Но теперь я понимаю. Сейчас передо мной превосходный воин, готовый прийти на помощь слабому. Кажется, я снова в тебя влюбилась...

Дартхил не дал ей договорить и приник к ее губам. Лина вздрогнула, а потом обвила его шею руками. Прошла минута или больше, прежде чем Дарт смог отстраниться.

— Идем в город. Ночью в этих местах может быть опасно, — сказал он.

— Я в этих местах провела не один месяц, — сказала девушка. — Как видишь, еще жива.

— Пошли давай.

Пара направилась к городу и прибыла в Хагнхейд глубокой ночью. Горожане спали, таверна была закрыта на ремонт, и Дартхил предложил Лине переночевать в его покоях.

Пробираясь по темным улицам к залу дружины, пара не раз встретила стражников, патрулирующих улицы города. В руках они держали масляные лампы, и их приближение было заметно издалека по мерцающему во тьме огоньку.