Файог

Дартхил еще раз осмотрелся: он не узнавал этого места. Где была река Бриспен? И куда подевался сосновый лес, росший у Проклятого Оврага? Наверное, пока Дарт был без сознания, их успели отвести достаточно далеко.

Тропа, по которой брели пленники, забирала вверх. Земля бугрилась зелеными холмами, впереди были горы, а сзади — пологий спуск к равнине, на которой Дартхил заметил крепость. С высоты она напоминала квадрат, огороженный рвом и частоколом. Над крепостью висела сизая дымка: то ли туман, то ли дым от печей.

— Это Таргар? — спросил Дартхил у Мэлворна.

— Ага, — ответил лысый файог. — Надеюсь, они быстро соберут дружину и отправятся спасать нас.

— Что-то я в этом не уверен.

Дартхил услышал грозный рык за спиной. Оглянувшись, он увидел двух бегущих к нему людоедов. Громадный йок добежал до Мэлворна, схватил его одной рукой и поднял в воздух. Веревка, связывающая всех пленников, натянулась, и Дартхил почувствовал как запястья и горло сдавливаются тугими петлями. Он начал задыхаться.

Йок раскрыл круглую пасть, полную острых зубов, и стал похож на гигантскую пиявку. Он заревел в лицо файогу, и Мэлворн от страха заорал в ответ. Его крик превратился в вопль боли, когда йок впился в его руку и оторвал ее. Людоед всосал руку в себя, практически не пережевывая, у него ушла на это пара секунд.

Тело Мэлворна билось в агонии, он захлебывался собственной кровью и уже не кричал.

Дартхилу удалось ослабить веревку на шее. Глоток воздуха придал ему сил, и он в два прыжка добежал до людоеда. Оттолкнувшись от его колена, Дартхил запрыгнул на плечо йока. Удар файога был точен — он вышиб людоеду глаз.

Йок заорал и закрыл ладонью глазницу, другой рукой он схватил Дартхила за горло и поднял в воздух. Огромный кулак сжимался на шее, и лицо Дартхила посинело от недостатка воздуха. Сознание покидало файога.

К ним подбежал другой людоед и отпихнул йока, сожравшего руку Мэлворна. Йок потерял равновесие и выпустил Дартхила. Файог упал на землю и лежа на спине судорожно пытался вздохнуть. На шее остался красный след — кожу натерло до крови. Забыв об опасности, Дартхил подполз к еще живому Мэлворну. Земля вокруг тела была залита кровью, брызжущей из рваной раны в плече.

— Уже... не больно, — сказал Мэлворн и его глаза закатились, тело охватили судороги, а потом все резко закончилось.

Грозный рык заставил Дартхила обернуться. Два людоеда сцепились друг с другом. Первый ударил в челюсть второго и повалил его на землю. Поверженный заскулил. Победитель довольно зарычал и пошел обратно. Второй йок поднялся с земли — он осунулся и выглядел весьма жалко. Утерев окровавленную пасть верхней правой рукой он последовал вслед уходящему людоеду.

Веревка снова натянулась, и пленники побрели дальше. Труп Мэлворна, болтающийся на веревке, лишь осложнил перемещение — теперь файогам приходилось тащить еще и бездыханное тело.

— Дарт? — спросил Бунтар. — Ты как?

Дартхил оглянулся на друга, и Бунтар вздрогнул: столько ненависти во взгляде он еще не видел.

— Почему второй остановил его? Он же мог спокойно сожрать и тебя.

— Йоки хотят доставить нас до лагеря, чтобы еды хватило всем, — сказал Дартхил. — Этот — который напал — был самым нетерпеливым.

— Ты так легко называешь нас едой, что у меня мурашки по коже бегают, — сказал Бунтар.

— Для них мы и есть еда, — сказал Дартхил и отвернулся.

Глава 14

— Вот мы кажется и пришли, — сказал кто-то из пленников.

Файогов привели к высоким тряпичным юртам у подножия гор. По лагерю ходили йоки и с интересом смотрели на пленников. Дартхил приметил выложенный из человеческих черепов круг в центре лагеря — все внутри круга было залито кровью.

— Они монстры! — сказал Бунтар и показал на широкий сосновый пень, стоящий рядом с сараем.

Пень был залит кровью. Из него торчал увесистый топор, лезвие было таким большим, что в пору рубить вековые деревья. Рядом с пнем лежали отрубленные ступни, руки и головы. Жирные мухи черным облаком роились над останками.

Вид окровавленного пня напугал пленников, многие зашептались и остановились. Йок, который тянул веревку, поднялся на задние ноги и открыл дверь в сарай. Людоед подтаскивал к себе пленников, разрезал на них веревки и бросал за дверь. Затолкав последнего файога в сарай, йок закрыл дверь и повесил на нее тяжелый замок.

Дартхил насчитал пятнадцать файогов, включая себя, Бунтара и Лину. Он осмотрелся: стены сарая представляли собой высокие бревна, плотно подогнанные друг к другу. Крыша отсутствовала, но бревна были гладкими — по ним не выкарабкаешься.

— Я не хочу так умирать! — завопила одна из женщин и бросилась в объятия своего спутника. Она обняла его, а потом принялась бить кулаками в грудь.

Дартхил только сейчас понял, что кроме Лины здесь были еще женщины. В отличие от следопыта, они были лысыми, и Дарт поначалу подумал, что это мужчины.

Дартхил, Лина и Бунтар отделились от остальных и встали вместе.

— С тобой когда-нибудь случалось такое? — спросил Дартхил у Лины.

Девушка покачала головой.

— И у тебя совсем нет идей?

— Да какие идеи?! — встрял Бунтар. — Они разделают нас заживо, а потом съедят!

Лина отвесила ему пощечину. Не сильно, но Бунтар резко замолчал и удивленно посмотрел на девушку.

— Не паникуй, — сказала она. — Сейчас что-нибудь придумаем.

— Кто-нибудь знает: сколько раз в день едят йоки? — спросил Дартхил.

Вопрос вызвал улыбку на лицах его друзей, даже Бунтар на время забыл тревоги и усмехнулся.

— Думаю, они едят часто, — сказала Лина. — Если хотим выбраться, нужно торопиться.

— Это верно, — согласился Дартхил. — Но мы не сможем перелезть через стену — она слишком высока, да и подкоп не сработает: скорее всего бревна врыты глубоко в землю. Я до сих пор не верю, что у меня нет волос. Будь у меня скорость, я бы что-нибудь придумал, а так...

— Мы сможем выбраться, если будем действовать сообща, — сказала Лина.

— Ну конечно, — усмехнулся Бунтар. — Пятнадцать лысых файогов против десятков йоков. Исход схватки очевиден. Возможно, кому-то и удастся сбежать, но остальные не будут жертвовать своими жизнями ради спасения другого.

— Почему ты так думаешь? — спросил Дартхил.

Недалеко забили барабаны. В небо взвился черный дым и затрещали бревна — рядом разжигали костер. Дартхил почуял едва различимый запах специй.

— Йоки готовят обед, — сказал он.

Замок на двери заскрежетал. Дверь со скрипом открылась, и в сарай вошел одноглазый йок. Красная повязка закрывала левый глаз. Издав гортанный хрип, людоед достал из-за пояса здоровенный тесак. Лезвие было покрыто ржавчиной, запекшейся кровью и подгорелым жиром.

Пленники попятились от людоеда и вжались в стену. Йок внимательно оглядел каждого файога, и его единственный глаз остановился на Дартхиле. Людоед зарычал и указал на него тесаком.

Дарт не спешил идти навстречу своей смерти, но ему помогли. Двое незнакомых файогов схватили его под руки и поволокли к людоеду. Дартхил принялся упираться ногами, но силы были не равны.

"Какого змия они делают?! — думал Дарт в панике. — Я же один из них! Неужели они не понимают, что будут следующими?".

— Остановитесь! — закричала Лина и бросилась на помощь, но ее схватил здоровый парень и не дал сделать ни шага. — Бунтар, да сделай же что-нибудь!

От толпы отделился файог и набросился на одного из тех, кто тащил Дартхила. Завязалась драка. Бунтар повалил файога на спину и начал бить его кулаком по лицу.

Людоед в это время просто стоял и наблюдал за схваткой. Казалось, ему нравится это зрелище.

Еще несколько пленников ринулось на помощь тем, кто тащил Дартхила к йоку. У всех сработал стадный инстинкт: "сегодня сдохнет он, а мы завтра". Бунтар получил сильный удар в челюсть, его повалили на землю и запинали ногами. Двое других пленников дотащили Дартхила до людоеда и бросили файога у его ног. В страхе они попятились назад, наблюдая за реакцией йока.

Людоед схватил Дартхила за горло и поднял в воздух. В который раз Дарт ощутил удушье. Йок приблизил лицо файога к своей морде, его единственный черный глаз смотрел на пленника. Дартхил видел в этом глазу свое отражение и чувствовал отвратительную вонь из пасти людоеда. Густой запах пота окутывал существо с ног до головы.

Очень неприятно висеть в воздухе, когда тебе сжимают шею, а острие тесака упирается в живот. Дартхил с трудом оставался в сознании.

Йок засунул тесак за пояс и вместе с пленником вышел из сарая. Дверь громко захлопнулась.

Лина сумела вырваться из захвата рослого парня и набросилась на него. Девушка расцарапала бы ему лицо, если бы ее не оттащили.

— Зачем вы это сделали?! — кричала она.

Два файога оттащили ее к лежащему на земле Бунтару, а потом отошли к своим. Страшный инцидент навсегда разделил этих людей.

Лина склонилась над Бунтаром и помогла ему сесть. Утирая с подбородка кровь, он зло смотрел на тех файогов, что отдали Дартхила на растерзание людоедам. Пленники столпились у стены и выглядели растерянными, казалось, они сами не знали, почему поступили так.

— Прости, — сказал Бунтар. — Эти идиоты совсем озверели.

— Просто им очень дорога собственная шкура, — громко сказала Лина, чтобы слышали все. — А ведь в следующий раз с ними случится то же самое.

Глава 15

Дартхил вцепился в толстые пальцы йока и пытался ослабить хватку. Шейные позвонки опасно трещали, легкие разрывало от недостатка воздуха.

Людоед прошел мимо чугунного котла, в котором кипела вода. На секунду Дартхил подумал, что йок бросит его в кипящую воду, но людоед даже не взглянул на котел и потащил файога дальше: к толстому бревну, на котором сидели йоки и пили из больших кружек, сделанных из человеческих черепов.

Йок опустил Дартхила на землю, когда подошел к людоеду, сидящему на середине бревна. Этот йок отличался от остальных: вместо простой набедренной повязки на нем была юбка, состоящая из кожаных лоскутьев разной длины, на поясе вместо бляхи белел человеческий череп, мощный торс закрывал кожаный жилет. В уши людоеда были вставлены золотые серьги в виде бесформенных кусков металла; тяжесть золота заметно оттягивала уши, но людоед, казалось, не замечал этого.

С минуту два йока переговаривались, а потом людоед с золотыми серьгами грозно заревел. Йоки повскакивали со своих мест, расплескивая бродилку. Дартхила потащили в круг, выложенный черепами, одноглазый бросил его в центр круга и ушел.

Файог поднялся с земли, он был весь в крови: измазался, когда упал на забрызганную кровью землю. Вокруг столпились людоеды, все смотрели на Дартхила. Множество черных глаз были устремлены на файога, и он бы не удивился, если бы вместо своего отражения увидел бы в глазах йоков изображение зажаренного окорока.

К кругу протиснулся людоед с золотыми серьгами. В нижней правой руке он сжимал тесак. Глаза файога и йока встретились.

— Состязание! — рявкнул людоед и бросил под ноги Дартхилу тесак. Лезвие застряло в земле. — Проиграть — будешь едой, выиграть — свобода!

Через черепа переступил йок с красной повязкой на лбу. В каждой руке у него было по тесаку. Верхней левой рукой он стянул с глаза повязку, обнажив зияющую глазницу.

И только сейчас Дартхил узнал этого людоеда и понял, что происходит. Это тот самый йок, которому он выбил глаз. Наверное, людоед хотел отомстить.

"Четыре кинжала против одного, — подумал Дартхил. — Явно проигрышный вариант. Интересно, они даруют мне свободу, если я выиграю?".

Йоки плотным кольцом окружили круг из черепов, убежать было невозможно. Да и одноглазый стоял рядом и требовал боя.

"Если бы не этот йок, плавать мне разделанным в котле, — подумал Дартхил. — А теперь хоть есть шанс прожить чуть дольше, а то и вовсе освободиться. Ладно, успокойся, ты еще даже не победил этого огромного четырехрукого монстра, а уже строишь планы на будущее. Вначале сразись с ним, а там посмотрим".

Дартхил нагнулся за оружием и вытащил из земли тесак. Его рукоять была столь толстой, что едва умещалась в ладони. Последние остатки спокойствия развеяло ветром: настал момент, который мог оказаться последним, и Дартхил запаниковал. Он смотрел на людоеда, как на палача, решавшего его судьбу.

"Нет, так нельзя, ты словно уже проиграл. Борись!"

— Бейтесь! — проревел йок с золотыми серьгами.

Состязание началось. Хотя какое это было состязание? Настоящая резня, устроенная, чтобы развлечь голодных людоедов.

Четыре клинка в руках йока проносились перед глазами с невероятной скоростью. Дартхил видел лишь мелькание наточенных лезвий — это была настоящая пляска смерти. По привычке Дартхил попытался ускориться, но ничего не вышло. Солнце светило ярко, но не было волос, которые бы передали энергию от солнца к телу. Холодок пробежал по спине файога.

Одноглазый людоед заревел и кинулся на Дартхила. Его нижние руки совершали колющие выпады, верхние рубили с плеча: такой техники Дарт никогда не видел. В последний момент перед ударом Дартхил каким-то чудом смог ускориться. Громадный рост людоеда помог файогу уйти от удара, и он поднырнул под ногами йока, успев чиркнуть его тесаком по промежности.

Дартхила начало шатать. Все плыло перед глазами, жутко захотелось есть. Организм не мог выдержать длительного ускорения без подпитки солнечной энергией. Уже то, что он ускорился без волос, было невероятным.

Йок свалился на колени и выпустил из нижних рук оружие. Схватившись ладонями за пах, он взвыл. Дартхил заметил, что набедренная повязка людоеда окрасилась кровью. Значит, он все-таки задел его.

Молниеносным прыжком йок вскочил на ноги, грозно взревел и побежал на Дартхила. Он рубанул файога по голове. В последний момент Дарт отскочил в сторону, и кинжал людоеда ушел в землю. Воспользовавшись секундным промедлением, файог размахнулся и отрубил людоеду руку.

Йок отпрянул и посмотрел на обрубок верхней правой руки. Из раны фонтаном лилась кровь, порванные сухожилия болтались на раздробленном локтевом суставе.

Дартхил не дал времени людоеду оправиться от шока. С яростным криком он побежал на йока, занеся над головой тесак. Прыгнув, Дартхил вогнал лезвие в лоб людоеда, и, продолжая лететь по инерции, врезался в йока сам и повалил его на землю.

Людоеды, наблюдающие за схваткой, смотрели на мертвого собрата, который лежал в центре круга из черепов с распростертыми руками. Из его лба торчал тесак, рукоять которого сжимал обеими руками худой, но жилистый файог.

Отпустив оружие, Дартхил поднялся и поглядел на людоеда с золотыми серьгами, который, скорее всего, был вожаком этого племени.

— Я победил! — сказал Дартхил и стукнул себя кулаком в грудь. Все плыло перед глазами, но он старался стоять твердо, чтобы йоки не почувствовали в нем слабости.

Вожак долго смотрел на Дартхила, остальные йоки молчали и ждали решения предводителя. Наконец, людоед посторонился, остальные последовали его примеру, давая возможность победителю выйти из круга черепов.

С каждой секундой Дартхилу труднее было оставаться на ногах. Он знал, что если упадет, его уже не отпустят. Осторожно шагая сквозь ряды людоедов, он ожидал, что кто-нибудь кинется на него, но Дартхил чувствовал на себе лишь голодные взгляды, от которых пробегали мурашки по спине.