— Что? — притворно удивилась я.
— К тебе, а то у меня ни подушки, ни одеяла нет, — выговорил-таки он.
— Может, тебе подушку с одеялом? — коварно поинтересовалась я.
— Мм...
— Соображай быстрее! — подгоняла его Лариса.
— А то тебе Лариса поможет, — сказала я.
— Чем? — не поверил Подушка.
— А вот чем! — грозно сказала Лариса, шарахнула дверцей шкафа по кровати, достала воду и вылила ее на Подушкин матрас.
— Подушка обоссался, — сказала одна из разбуженных Лариской девушек.
Лариса завернула пустую бутылку и убрала ее в шкафчик.
— Вот сколько на тебя затрат, чтобы ты наконец сообразил! — горестно сказала она и улеглась.
Подушка ошалело смотрел то на меня, то на Ларису, то на мокрую кровать.
— Ну так что, тебе одеяло с подушкой, да пойдешь спать на другой матрас? — спросила я.
— Так, у кого есть водичка, я тот намочу! — пообещала Лариса.
— Можно, я к тебе? — спросил Подушка.
— Можно, если ты не ворочаешься и не храпишь! — ответила я.
Парень забрался ко мне на кровать и улегся.
— По-моему, тебе лучше было дрыхнуть с Одеялом, — авторитетно заявила Лариска.
— Одеяло компактнее, — мы с Подушкой одновременно повернулись друг к другу.
— Хы-а-а! — вдохнула Лариса, собираясь громко похвалить Одеяло.
— Не надо, а то он проснется и будет вонять по поводу того, что он такой компактный, а поспать ему не дают.
Подушки захихикал.
— Хихикальное место! — подивилась я.
Лариска расхохоталась.
— А там ржачная кровать, — продолжила я.
Тишина.
— Слушай, давай местами меняться, — сказал Подушка. — Мне тут неудобно.
— Тут тоже самое, — разуверила его я.
— Все равно давай местами меняться! — настаивал Подушка.
— Хорошо, давай.
Подушка поднялся, я подвинулась, он лег с другой стороны.
— Тут лучше? — спросила я.
— Так же, только вместо Ирки стена, — ответил он.
— Где ты там Ирку разглядел? — удивилась я, вылупившись в темноту.
— Тут! — Ира вскочила на кровати. — Вы дадите сегодня поспать, два болтуна?
— Ладно, еще хихикунами не обозвала! — порадовалась я.
Лариса захихикала.
— Вас там три хихикуна! — ответила Ира.
— Точно! — подтвердил Одеяло.
— А вы? Два гавкуна? — спросила я.
Все снова улеглись, не найдя, что ответить.
— Ларис, ну зачем ты матрас намочила, я так хотел бы сейчас там поспать! — посетовал Одеяло.
— Если ты хочешь там поспать, то тебе это не помешает. Я же на него воды налила, а не на...! — ответила Лариса.
— Ой, я лучше тут посплю, а то потом утром подумают, что это я... — быстро расхотел переселяться Одеяло.
Подушка повернулся на спину.
— Ты совсем? — начала я.
— Что ли, обнаглел? — закончила за меня Лариса.
— Мне по-другому неудобно, — ответил он.
— Я тоже тогда понаглею, — заверила его я, засунула его руку под подушку и улеглась.
— Эх, Одеяло так не приспособишь, чтобы подушка повыше была, — посетовала Ира.
Одеяло поскорее прижал руки к себе. Куда уж еще выше Подушку-то? И так еле на кровати помещается!
— Вот сейчас одеяло отберу! — пригрозила Ира.
— Не отбирай последнее!
— Ты на себя в зеркало посмотри!
Тишина. Я устала лежать на одном боку и развернулась лицом к Подушке. Он посмотрел на меня вопросительно. Я проигнорировала его и улеглась, закрыв глаза.
— Мне холодно! — пожаловалась Ира. Естественно, у нее уже третий день температура с ознобом. Я вывернула голову посмотреть, что там, Подушка вывернул следом.
Одеяло молча повернулся к ней и обнял, Ира похлопала глазами, но быстро успокоилась и тоже легла. Лариса так и застыла с открытым ртом. Пока она стопорилась, мне в голову пришла нехорошая идея. Я развернулась к Подушке и положила на него руку. Теперь челюсть отвисла у Подушки, но он проморгался быстрее Иры.
— У меня рука затекла, — сообщил он и стал дергать подушку, дабы ее передвинуть вместе с мой головой и вытащить руку.
Я подняла голову, Подушка не рассчитал, выдернул подушку совсем и положил к себе на плечо.
— Эй! — всполошилась я и поскорее улеглась, просунув руку под его рукой. Подушка опять вытаращился, теперь на мою руку. Меня пробрало на "хихи". Лариска повторно потеряла челюсть. Подушка тем временем решил сдвинуть мою руку с места, причем лежала она рядом с его головой, которой он и решил ее двигать. Слишком сильно рванулся назад для замаха, и волосы закрыли ему лицо. Он помотал головой, не помогло. Я убрала ему волосы с лица.
— Спасибо, — сказал он.
Тишина. Теперь стала ворочаться Лариса.
— Не, ну хватит, а! — сказал Одеяло.
— Нет, ну ты что ворочаешься, а? — спросил Подушка.
— Лариска, ты что ворочаешься! — заорала Ира.
— Ир, ты чего орешь. Чего орешь? Чего орешь? — раздалось по комнате.
— Упс.
— Забыла, что мы в лагере? — участливо спросила я.
— Забыла, что еще кто-то в комнате есть, — покаялась Ира.
Наконец, тишина...
— Идиллия, можно и уснуть, — сказала Ира.
— Ага, — подтвердил Подушка.
— Ага, — согласилась я.
— Вы что? А мне не спится, — не поддержал большинство Одеяло.
— Помочь уснуть? — спросила Ира, похрустев пальцами.
— Не надо, я сам, — сдался Одеяло.
Ну, теперь-то все уснули? Ира и Подушка — точно, а вот мы с Одеялом не спали, и кажется, Лариса тоже притворялась, а теперь снова начала ворочаться. Одеяло приподнялся и повел орлиным взором по комнате, я изобразила то же, но орлиным зрением не отличалась. Да я даже обычным человеческим не отличалась, по крайней мере, нормальным. Лариса неожиданно затихла, потом села на кровати, встала, спустилась вниз, подошла к шкафам, открыла, закрыла дверь, подошла к окну. Мы с Одеялом следили за Ларисой со всевозрастающим интересом, даже привстали. Лариса вышла на веранду и застыла у окна. Она вешаться или выбрасываться собралась?
— Ха-а-ша-а! — что-то зашипело и схватило Ларису, так что мы с Одеялом аж подскочили, а Лариса истошно завопила. Оказывается, Ярка соблазнилась ее голыми ножками и цапнула за них. Проснулась вся дача, везде загорелся свет. Я расхохоталась и откинулась на кровать.
— А-а-а! — воскликнул Подушка, подскочив и задев меня рукой по голове.
— Ты раньше не проснулся? — удивилась я.
Подушка лишь порывисто дышал и с ужасом смотрел на меня. Вот бедолага, от такого вопля не проснулся.
— У меня тоже не проснулась, — сказал Одеяло.
— Не буди, — сказала я.
Одеяло подвинул ее, слез, ткнул посильнее и отбежал к нам на тумбочку. Ира подскочила на кровати.
— Я тут сидел! — тут же сказал Одеяло, с потрохами выдавая себя.
— Я тоже тут... отдыхивался, — сказал Подушка.
Лариска успокоилась, все улеглись, свет потух. Одеяло хищно поглядывал на дверь.
— Дай угадаю, — усмехнулась я.
— Нет, не надо! — отказался Одеяло и вышел из комнаты.
— Надеюсь, до меня эта лихорадка не дойдет, — пожелала себе я.
— Эй, ты кто? Ты куда? — послушалось из коридора.
— Упс...
Одеяло убежал. Я посмотрела на Подушку.
— Я сейчас приду, — сообщила я.
Подушка возмутился.
— Ты спи, я не слон, не разбужу, — пообещала ему я.
— Я тоже не слон.
— Особенно когда ворочаешься!
Я уселась на тумбочку. Подушка поднялся и потрогал мне лоб. Я отмахнулась, подождала, когда дыхание Подушки выровняется, и пересела на тумбочку к Ирке.
— Ир, ты что? — спросила я. Тишина. — Ир!
— Все ты знаешь, — ответила она, вытирая слезы.
— Часто ночью просыпаюсь.
Мы посидели, Ира пожаловалась, что хочет домой. Тут проснулся Подушка, я грозно на него зыркнула, он снова сделал вид, что спит.
— А ты?
— Я не очень, я бы смену до конца дотянула, — ответила я. — Ладно, пойду я твою грелку вытаскивать, а ты пока оклемаешься.
Ирка посмеялась, я вышла. И где мне его искать?
— Ты куда? — спросил вожатый.
— Пойдешь со мной пописать? — спросила я.
— А эм... а тут уже.. а мм... господи, что же вы ходите.
— Ты бы поменьше пил, не ходили бы, — ответила я.
— А... т... что?
— А? — спросила я.
Я гордо спустилась по лестнице, прошлась по мужскому туалету.
— Да нет! Почему? Я сверху пришел.
— Пришелец?
— Да нет, — донеслось из одной из комнат.
Я заглянула.
— Я за тобой пришла, — сказала я.
— А он правда сверху?
— Ага, с самого верху. С крыши! — ответила я.
— В тарелке живет?
— Не знаю, у него спросите, — пожала плечами я.
— Ладно, я пойду, — сказал он.
— Приходи еще! — ответили ему. Вот везуха, с мелкими полный контакт!
— Да вроде больше не приспичит, — ответил Одеяло мне.
Я похихикала, и мы пошли наверх.
— А как ты собралась меня проводить? — всполошился Одеяло.
— Я не тебя собралась проводить, а вожатого!
— Куда?
— В армию!
Мы дошли до вожатской.
— Эй, вы куда?
— Мы теперь парами ходим! — ответила я.
— А...
— А ты уже два литра выпил, вот поэтому и парами, — я крепко держала Одеяло, ибо тот все время порывался убежать.
Мы медленно дошли до комнаты и закрыли за собой дверь.
— А теперь быстро на кровать! — скомандовала я.
Вожатый вломился в комнату.
— Ну что тебе надо? — спросила я.
— Дай поспать, что ли! — сказала Ира, высовываясь с кровати.
Вожатый закрыл дверь и больше не появлялся.
Я улеглась. Одеяло, поворочавшись, тоже улегся.
— Вы где были? — спросила Лариса.
— В туалет ходили! — ответила я.
— На крышу, — хихикнул Одеяло.
— В тарелку, — добавила я.
— На коридор и в улицу! — кивнула Ира.
— Откуда ты это знаешь, ты же там не была! — сказала Лариса.
— У меня слух хороший!
Лариса улеглась.
— Может, по второму кругу? — спросил Одеяло.
— О-о, еще один за...! — констатировала факт я. Ирка с Лариской похихикали.
— Пошли со мной! — позвала Лариса. — А то что-то мне тоже приспичило.
— Спорим сейчас возле туалета толпа мелких обсуждает, кто это такой был, — сказал Одеяло.
— А ты им скажи, Дед Мороз, они теперь в тарелках прилетают, если в лагеря, — посоветовала.
Лариса вышла, вернулась.
— Что-то даже вожатый ничего не вякнул, — удивилась она.
— Правильно, глюки ходят парами.
— Тройками, — добавила Ира.
— Сотнями.
— Тысячами.
— Литров!
— Я мелким сказала, они вроде бы разошлись, обсуждая новомодных дедморозов, слишком молодых, — сказала Лариса. — Там ты одной мелкой особо понравился, она собралась и дальше ждать, но я ее убедила ждать в комнате. Сказала, что сейчас все не спят, и ты не пойдешь, а потом, когда все уснут, придешь.
— Пророчество! — сказал он.
— Пошли, я тоже пойду, — сказала Ира и они ушли.
Подушка открыл было рот.
— Тебе не все равно? — прервала его я.
— Нет, не все.
— Вот у Иры и спроси.
— Вот спасибо!
— Пожалуйста, всегда рада помочь! — ответила ему я. Не рассказывать же ему, в самом деле?
Из соседней комнаты донеслись голоса Лариски и еще одной девушки. Они собрались слушать музыку. Странные люди... слушать музыку, чтобы не уснуть? Уж лучше спать, если другого занятия нет.
Я уснула.
— Ну что, Подушка? — спросила я, когда он меня растолкал. — Еще не утро!
— Оу, еще не вечер! — сказала Ира.
— Вы уже вернулись? Что-то бы долго, я даже успела заснуть.
Ира поведала нам историю про мелких: она им сказала, что Дед Мороз вернулся, и они собрались у туалета, ожидая. Даже вожатый прибежал, но потом отмахнулся и ушел, как ни уговаривали его мелкие, пробормотав "глюки ходят парами". Одеяло вышел, поздоровался с мелкими и сообщил им, что он не Дед Мороз. Его тут же нарекли брат морозом и так и оставили.
— Ты от кого заразился ворочанием? — недовольно спросила я у Подушки.
— Не знаю.
— Ир, узнай, — попросила я.
— От Одеяла, — сказала она.
— Почему? — озадачился Подушка.
— Потому что он ворочается! — ответила Ира и гаркнула. — Ляг нормально!
— Действует так же, как на Одеяло, — прокомментировала я притихшего Подушку.
Никто больше не проснулся. У Ирки с Одеялом произошла небольшая потасовка, к нам прилетела подушка. Я стала ее пристраивать.
— Куда тебе четвертая? — спросил он.
— Не знаю, — покачала головой я.
— У тебя уже четырехспальный гарнитур.
— Разве что по количеству подушек!
— А у меня три одеяла, — похвасталась Ира.
— А у меня четыре подушки, о, блин, не знаю, куда девать!
— Какую?
— Саму большую!
Подушка оскорбился до глубины души.
— Ну ладно, Подушка не знает, куда себя девать.
— Хм, Одеяло уже присмирел.
— Под подушкой. Ты его там не придуши!
— Ирка не соизмеряет! Не соизмеряет, — отозвался слегка придушенный Одеяло.
— А Ольга соизмеряет, — покивал Подушка.
— С Иркой играть себе дороже, потом труп будете не знать, куда девать! — посетовал Одеяло.
— Все, больше нет никакого бунта? — спросила Ира.
— Саботаж! — завопила я, поднимаясь. Подушка положила на меня руку, укладывая на место. — Ну вот, не дают посаботажничать.
— Ты у меня посаботажничай, посаботажничай! — сказала Ира Одеялу.
Ира легла, а Одеяло потихоньку взял свое одеяло и подушку и сбежал от нее. Залез к нам на тумбочку и улегся там.
— Удобно? — спросила я.
— Нет, — ответил он честно.
— Ну, тут не трехспалка, а всего лишь полуторка, — пожала плечами я.
— Поэтому ноги в проходе, — добавил Подушка.
— К себе не пущу! — сказала Лариса.
Кто ее еще спросит, она вообще в другой комнате. Одеяло залез к ней на кровать со своим имуществом и лег.
— А! Лариск, Ольга, у меня Одеяло исчезло! — всполошила Ира.
— Ыгы, — подтвердила я.
— Опять в туалет? Вот блин... одно нехорошее слово! — сетовала она.
Ирка улеглась, а Одеяло приподнялся.
— Что, совесть невовремя проснулась? — участливо спросила я.
— Ага, — кивнул он.
— А? Ты что там делаешь? — удивилась Ира.
— Ладно-ладно, возвращаюсь, только не ори, а то опять все проснутся, — сказал он и ушел обратно к ней.
Все разлеглись, вернулась Лариса.
— Кто спал на моей койке?
"Машенька и медведи"! Я пнула ее.
— Подушка! — возопила она, дернула его за ногу.
Он исподлобья глянул на нее.
— Ладно-ладно, я сплю, — пошла на попятный Лариска.
— О, как хорошо, мне не досталось, — порадовалась я.
— Всегда рад помочь. Все равно она бы мне ничего не сделала, — пожал плечами Подушка.
— Мне тоже.
— А моральный вред? — спросил он.
— У тебя пуленепробиваемая психика! — сообщила я и снова наткнулась на напульсники.
— Да чем они тебе так не нравятся? — спросил он, когда я стащила их с него.
— Шершавые! — ответила я.
— Тут? — спросил он, нащупывая место, куда я их спрятала.
— Нет, тут, — я потыкала на матрас.
Ира ворочалась.
— А ну ляг нормально! — гаркнул Одеяло. Ира застыла на месте, Подушка расхохотался, я тоже.
— Одеяло от Ирки заразился, — сказал Подушка.
— Просто Одеялу надоело, что Ирка шевыряется, — пояснила я.
