Нф-100: Хроники Эллизора. Сокрушение башни

Отец, как обычно, обиделся. Для него это была больная тема:

— Ты прекрасно знаешь, что в своё время я принял крещение, благодаря твоей маме! Иначе она не хотела выходить за меня замуж! А так...

— Что — так? — переспросил Иван. — Лично меня православие вполне устраивает. Кстати, на Святой Земле полно христианских храмов...

Он ещё что-то хотел сказать, но — сбился, потому что в голове был сплошной Эллизор, и давний религиозный спор с отцом казался в настоящий момент неактуальным. Да и, на самом деле, Иван был лишь формально религиозен, личное углубление в дела веры его не интересовало.

Отец тоже быстро остыл.

— Кстати, звонила Роза, — сказал он. — Почему-то она не звонит тебе, а названивает мне, старику...

— И как она там? Тая как?

— Думаю, не плохо, но мне кажется... Роза хотела бы восстановить с тобой отношения!

— Отец...

— Съездил бы хоть на недельку. Дочку бы повидал. Сам говоришь, храмов там много!

— Отец, причем здесь храмы? Перегорело всё. Не я ж её бросил... Сам знаешь, она — меня!

— Если бы ты занимался семьёй, если бы хоть немного находил для жены время!

Рейдман вздохнул и не сдержался:

— Что ж... в этом мы с тобой похожи... — и тут же спохватился: — Прости, папа, прости! Всё равно у меня новое командировка: через три дня отправляюсь!

Отец что-то буркнул в ответ и прибавил громкости в телевизоре: "Хотя окончательные итоги думских выборов ещё не подведены, Президент России сделал на прошедшей сегодня встрече с молодёжными союзами заявление, что он будет приветствовать любой народный выбор, даже если этим выбором станет институт монархии..."

Иван ушёл к себе, включил ноутбук и задумался. Конечно, надо бы как следует вздремнуть, но он опытно знал, что сейчас не уснёт: впереди новое дело и хотя в "Высшей школе VES" их тщательно натаскивали на предмет "владения собой" некоторые аспекты "владения" давались Рейдману плохо. Так, самое главное или, точнее, залог успеха, это легенда. Если не получиться нормально залегендироваться и натурализоваться, то вся миссия может быть быстро провалена.

Иван ввел основные данные. Подумал, дополнил их отдельным параграфом: "Во властных структурах вероятен "мотивированный глухарь" высокого ранга и — нажал "Ок". Программа выдала ответ секунд через тридцать: "Высокий посол Таллайского Союза в Маггрейде".

Эту легенду и предстояло обдумать как следует.

Из "Рабочего словаря VES" (совершенно секретно, только для внутреннего пользования).

"Сдвиг виртуальный". Необратимое изменение окружающей земную бытийность реальности, происшедшее на рубеже ХХ — ХХI века, или, иначе говоря, появление большого числа параллельно существующих реальностей, имеющих своим источником множество проявлений(произведений) земной культуры. Точная дата начала "Сдвига" неизвестна. Вероятно продолжение, нарастание, развитие данного феномена. Распознание и первичное описание "Сдвига" принадлежит учёному-астрофизику немецкого происхождения Людвигу Лаувицу (1946 — 2005 гг.) Классификация и более подробное описание феномена продолжается. Отмечено, что многие из реальностей "Сдвига" по тем или иным причинам могут устремляться к нестабильности, что в свою очередь приводит к опасностям "прорыва" (см. "Прорыв"). В этой связи создание внутри VES оперативных подразделений было признано Высшим Советом VES необходимым и оправданным. Оперативная служба VES занимается предотвращением отрицательных воздействий "Сдвига" на земную реальность (см. "Задачи оперативной службы VES"). Одним из основных способов предотвращения отрицательного влияния "сдвига" на земную реальность есть "сохранение" всех существующих реальностей в стабильном состоянии, то есть — в соответствии с сюжетом и фабулой первоисточника.

Глава ПЯТНАДЦАТАЯ

БУРЯ НАД ЭЛЛИЗОРОМ

Якову повезло: его организм оказался сильней болезни, заражение отступило, и он пришёл в себя. Белла был рядом, ухаживала, однако Яков заметил с её стороны куда большую настороженность, чем ранее. "Что бы это могло значить?" — размышлял он, наблюдая за Беллой через полуоткрытые веки и делая вид, что дремлет. В коридоре, как он понял, бдел дежурный страж, что, вероятно, тоже не случайно.

"Уж не под арестом ли я? — эта мысль была вполне закономерной. — Меня могли расшифровать? Но как? Может быть, что-либо прозвучало в моём бреду?" Хотя, ещё не факт! Наличие стражи — вполне естественно: высокий чин из Маггрейда постоянно нуждается в охране, а то, что Белла — дичится, это еще ни о чём не говорит. Порой, Яков забывал, насколько он уродливо и страшно выглядит. Внутренняя память как таковая продолжала говорить ему о былом Якове, ещё подростке, с вполне благообразной внешностью, хотя он и ненавидел это своё подсознание, потому как оно лгало ему. Нет, ложь самому себе — отвратительна. Однако, стоит признать, увы, что в человеке эта самая ложь, самообман, распространены сплошь и рядом. И большинству человекообразных существ самообман, скорее, дорог и привычен. Но, как понимал Яков, чтобы достичь великой силы, нужно для начала перестать врать самому себе. Конечно, это далеко не единственное условие, но — необходимое.

Он прекратил исподволь наблюдать за Беллой и посмотрел в окно: снег почти весь растаял, но солнце затянуло какой-то мутью. Кроме того, видимый край неба сильно потемнел, там же сверкали зарницы. Кажется, это была маггрейдская сторона.

"Что-то будет, — с некоторым равнодушием подумал Яков. — Наверное грядет буря... Ну и пусть! Пусть сильнее грянет буря!" Кто-то легко прикоснулся к его плечу: Белла протягивала ему книгу, которую ещё в Маггрейде подарил Варлаам.

— Почтенный, Болфус! — сказала она. — Вы просили доставить вам из дома книгу. Кажется, это она и есть? Возьмите!

— Да, это та самая... — пытаясь не смотреть на Беллу, Яков взял книжный том в руки и открыл наугад.

Надо же, как и в прошлый раз, он попал на жизнеописание "Чёрного рыцаря":

Каниш сверлил меня своими голубыми, но холодными глазами и, похоже, не желал верить мне. Вместе со своими спутниками, мы были в его полной власти, потому что сбились с пути, да и вообще вряд ли смогли бы без проводника найти дорогу через перевал.

— Значит, ты говоришь, великий горд пал? — переспросил он.

— Да, так случилось. Неверные оказались сильней нас!

Передо мной и моими спутниками лежало жареное мясо, овощи, зелень, но я чувствовал, что необходима сдержанность: нельзя показывать голод и жажду -сохранение достоинства являлось залогом выживания в той ситуации, в которой мы оказались поневоле. Поэтому лишь отломил небольшой кусок, осторожно положил в рот и, исходя слюной, начал нарочито медленно пережевывать нежное сладковатое мясо.

— Значит, говоришь, они сильней? — усмехнулся мой собеседник. Да не прост был этот племенной вожак — рослый, плотный и белокурый.

— Выходит, что так!

— Это потому что волк всегда сильней!

Я отщипнул ещё кусочек мяса, но пока что держал его в руках, дабы не выдать спешки в удовлетворении чувства голода. Он говорит про волков? К чему бы это?

— Вы, последователи Распятого, не имеете волчьей хватки, поэтому и отступаете, проигрывая... Тот, кто отрёкся от своего родства, перестаёт быть хищником... И думает, что это для него благо... Но это ошибка, ведь чаще побеждает хищник!

Всё-таки я прожевал ещё один кусок, прежде чем ответил:

— Ты говоришь мудрые вещи, но посмотри, на самом деле последователи Христа завевали почти весь мир... Было время! И если бы не агарянская ересь... Но ведь и ты здесь сам подчиняешься христианскому закону!

Каниш вновь слегка усмехнулся в ответ:

— Эта ваша победа лишь внешняя, как ты не поймешь? Но где же победа внутренняя? Заставить волка подставлять то одну щёку, то другую? И чтобы он с этим согласился внутри себя? Это смешно!

Я понял, что наша беседа подошла к той черте, когда мои спутники становились лишними свидетелями. Поэтому мы продолжили разговор чуть позже, уже наедине, когда Каниш решил показать мне старые культовые сооружения на ближайшем холме. Этим гигантским камням, причудливо уложенным друг на другое было, наверное, не одна тысяча лет. Да и пейзаж вокруг, стоит заметить, сам по себе весьма красивый — чем-то напомнил мне родной Прованс.

— Я вижу, что на самом деле ты не просто последователь Распятого, — заговорил Каниш, когда мы поднялись на холм и остановились возле грубой кладки основания некогда великолепного строения. — Ты явно ищешь большего...

Странно, но этот по внешности явный славянин располагал к откровению.

— Да, я ищу силы, — признался я. — Мой магистр во многом мне помог, но я подозреваю, что он не до сих пор не открыл мне главного. Пока не открыл... Надеюсь, что, когда я вернусь в свои пределы, мы ещё встретимся с ним и тогда...

Каниш не стал возражать — только кивнул и сказал следующее:

— Это тоже путь, не спорю... Но на этом пути вы останетесь одиночками, способными постичь силу лишь сами по себе. Одиночек легко смести, стереть в пыль!

— А разве возможно иначе?

— Возможно... Всё возможно! Только это требует иных поступков, иного бесстрашия! Распятый — обманщик! Вместо силы он принёс слабость... Просто нужно вернуться к силе крови, к настоящему могуществу!

— Не представляю, как это возможно. Неужто вы, славяне, можете дважды войти в одну и ту же реку?

Холодные голубые глаза Каниша потемнели:

— Будь осторожен, рыцарь! — воскликнул он. — Ведь я не славянин!

— А кто же тогда? — удивился я.

— Я есть ромей, разве ты не понял? Настоящий ромей!

Мы помолчали.

— Всё равно есть вещи непреодолимые, — сказал я. — Разве можно, к примеру, победить время? Смотри, даже эти великие камни пребывают в запустении! Разрушаться и они!

- Не спеши! Эти камни играли и играют свою роль. Они дают силу!

- Как же можно с помощью камней, пусть и огромных, иметь силу ныне живущим?

- Ты просто не прозреваешь сути! Эти камни — вместилища душ умерших из одного рода и племени. Через это род сохраняется неразрывным, и умершие дают силу своим живущим потомкам. А вы, последователи Распятого, все ждете воскресения, которое еще неизвестно, будет ли, чтобы обрести общую силу...

И он молча начал спускаться с холма. Мне пришлось догонять его. Уже внизу я спросил:

— Но ты дашь нам проводника через перевалы?

— Да, конечно! — ответил он. — Тебе нужно вернуться на родину... Может быть, мы ещё потом встретимся с тобой. Ты будешь полезен!

Яков устал читать эти исторические записки: всё же он был ещё слаб. Однако кое-что из прочитанного его зацепило: одиночку, даже достигшего силы, могут всё равно стереть в пыль, так получается? Но ведь Яков тоже хотел, жаждал достичь силы и могущества, скорее, именно что индивидуальным путём! Кто бы ещё мог сопутствовать ему? Мать уже умерла... Разве что великий маг Варлаам может быть для него учителем, ведь больше нет никаких друзей и соратников. Раньше Яков об этом как-то вообще не думал, поскольку привык быть один, однако теперь тезис неведомого Каниша запал в душу в качестве пусть и небольшой, но зудящей занозы или, точнее, кровоточащей язвочки.

Снаружи, за окном взвыл ветер, задрожали стёкла, ударил гром: похоже, что буря достигла Эллизора. Прошло ещё какое-то время, в течение которого Яков дремал, не обращая внимания на порыве ветра и удары грома на улице. Но неожиданно вокруг поднялась целая суматоха.

Яков услышал взволнованные голоса:

— Заносите, да, заносите сюда!

— Что, прямо к послу?

- Да! Здесь все инструменты и лучшее оборудование!

Следом, не испросив у Якова разрешения, в палату внесли какого-то человека в одежде, весьма напоминающую гладиаторскую экипировку Маггрейда. Яков заметил несколько крупных пятен крови, которые появились на чистом до сего момента полу. Незнакомца уложили на дальний от Якова топчан, рядом же суетилась Белла.

— Что у него с ногами? — послышался недоумённый возглас.

— Не знаю! Пока не знаю! — ответила Белла. — Давайте скорей перекись, вату бинты!

Возле дверей Яков заметил главного хранителя Леонарда. Вид у него был тоже взволнованный. Следом в помещение заглянул его старший сын Лука и один из давних друзей ненавистного Оззи — Силентиус. Его Яков уже давно не видел и не сразу узнал: так тот возмужал и окреп.

"И что стряслось-то? — лениво подумал посол Маггрейда в Эллизоре. — Чего они все так суетятся? Кто же это так пострадал? Что за важная персона?"

— Откуда он вообще взялся? — спросил Лука у Леонарда.

— Как я понял, — ответил Леонард, — его принёс... прямо в когтях.. наш Корри!

Глава ШЕСТНАДЦАТАЯ

ТАЛЛАЙСКОЕ ПОСОЛЬСТВО В МАГГРЕЙДЕ

Геронтия известие о прибытии в Маггрейд высокого посла из Таллайского союза нисколько не обрадовало. Дел было просто невпроворот. Мало того, что ураган наделал в Маггрейде множество бед, с которыми ещё надо было разбираться и разбираться! Сверх того, буксовали выплавка и прокат металла в литейке, поскольку всё время там чего-нибудь не хватало — то материала, то инструмента. Перебудораженные недавним вторжением в зоны мутанты бродили, где попало (и было неясно, когда они успокоятся). И вот подоспел этот нежданный таллайский посланец! Мало того, где-то на границе с Эллизором, как сообщили Геронтию, сопровождающий посла таллайский отряд наткнулся на группу взбесившихся мутантов. Хорошо бы и самому послу сгинуть вместе с отрядом, так ведь — нет! — добрался до Маггрейда, чего доброго теперь ещё и претензии начнёт предъявлять, особенно, если это и впрямь произошло в зоне транспортной ответственности Маггрейда. А какая теперь ответственность? Великий поход за железом всё перебаламутил и безопасности на дорогах теперь жди-дожидайся... Однако, ничего не поделаешь: "опекать" столь высоких гостей входило в прямые обязанности главы тайной полиции Маггрейда.

Впрочем, даже и любопытно взглянуть на этого таллайского бойца, ведь далеко не всякий посол способен пережить гибель собственного сопровождения, после чего в одиночку добраться до цели своего путешествия. Да, среди таллайцев, порой, попадаются настоящие воины, хотя, вообще-то говоря, всякого разного сброда на Юге куда больше, чем непобедимых самураев. Может, по этой причине последние так выделяются на общем фоне, в то время как боеспособность регулярных таллайских соединений до недавнего времени была не слишком велика. Правда, поступали уже сведения, что ситуация на юге меняется, и это не могло не беспокоить Геронтия: не хватало еще Маггрейду, ко всем прочим проблемам, возвышения Таллайского союза, который еще недавно казался довольно аморфным образованием, но теперь, судя по всему, начал проявлять центростремительные тенденции к укреплению власти.