Во время боя один из американских лётчиков кричал по радио: 'Нас атакуют МиГи! Атакуют МиГи!'. На самом деле, МиГов там не было, американцев разнесли в пух и прах два Т-33 — на них летали Альваро Прендес Куинтана и Дель-Пино Диас, других пилотов, подготовленных для полётов на реактивных Т-33 в FAR на тот момент не было.(Реальная история, не АИ http://militera.lib.ru/h/wise_ross/03.html)
Фидель Кастро так прокомментировал эти слухи: 'В день бомбёжки нашей территории самолётами В-26, базировавшимися в Никарагуа, контрреволюционеры заявили, что нас бомбили наши собственные самолёты, утверждая, что наши ВВС состоят из самолётов, которые американцы поставляли Батисте. Когда же мы, с помощью этих старых изношенных самолётов, стали уничтожать их авиацию, они заявили, что наши ВВС вооружены МиГами. Но у нас не было МиГов...'
Фидель немного лукавил — получить МиГи он мог в любой момент, но у него не было лётчиков, подготовленных для полётов на МиГах. Несколько эскадрилий новых пилотов проходили подготовку в СССР, но их пришлось учить летать с нуля. Подготовить боевых лётчиков для полётов на реактивных истребителях, из никогда раньше не летавших людей, за 9 месяцев было невозможно. Можно было посадить в 'МиГи' советских лётчиков, но этот вариант, поразмыслив, отверг сам Фидель, пояснив маршалу Рокоссовскому своё решение:
— Победа, добытая без пота и крови, не ценится.
В итоге, кубинские лётчики блистательно управились с интервентами сами, при небольшой, хотя и необходимой, помощи советских коллег.
Рано утром 19 апреля, как и в предыдущие дни, в район высадки был направлен фоторазведчик U-2. 17 и 18 апреля он привозил снимки, по которым можно было судить о положении дел и планировать боевые вылеты. У кубинских ВВС не было самолётов, способных его перехватить.
19 апреля лафа кончилась. Вторгшийся в воздушное пространство Кубы U-2 был перехвачен истребителем Як-27 и сбит ракетой. Советские ВВС недвусмысленно заявили, что хозяйничать в небе Кубы американцам больше не позволят.
(АИ частично, в реальной истории в ходе Кубинского кризиса 27 октября 1962 г над Кубой зенитной ракетой комплекса С-75 был сбит U-2 майора Андерсона. Пилот погиб)
Поздним утром в Зале Кабинета в Белом Доме собрались на совещание члены Совета национальной безопасности. После утомительного приёма и затянувшегося далеко за полночь совещания президент чувствовал себя порядком вымотанным. Ещё больше его угнетало тяжёлое осознание произошедшей катастрофы. У военных ещё оставались какие-то иллюзии, Лемнитцер и Бёрк предлагали в течение суток высадить на подмогу бригаде 2506 батальон морской пехоты. Но Даллес и Биссел сидели с такими постными лицами, что президент сразу понял: дело плохо.
— Что случилось, господа?
— Сэр... Мистер президент...
— Я жду. Говорите.
Даллес сосредоточенно жевал мундштук пустой трубки:
— Сэр... Произошла досадная ошибка... Бомбардировщики опоздали. Они прилетели слишком поздно... когда истребителей над плацдармом уже не было.
— Не понял? Как такое могло произойти?
— Мы ещё разбираемся, сэр...
— Да что тут разбираться? — агрессивно заявил адмирал Бёрк. — Какой-то баран опять облажался. И заверяю вас, сэр, погон этот баран не носит. Наши парни с 'Эссекса' ждали бомберы ЦРУ над плацдармом в течение часа после рассвета, как и было условлено. Они не появились.
— Они прилетели на час позже, сэр... — сокрушённо признал Даллес.
— И?
— Три самолёта из пяти были сбиты над Кубой. Экипажи погибли. Один вернулся на базу. Ещё один тоже вернулся, но изрешеченный до такой степени, что самолёт пришлось списать сразу после посадки.
— Потери кубинцев?
— Ни одной... Один из наших парней кричал по радио, что их атакуют МиГи... Вообще-то у нас есть сомнения на этот счёт...
— К дьяволу ваши сомнения! — оборвал его Кеннеди. — Сколько у нас осталось самолётов?
— Один, сэр...
— Как — один? — не понял президент.
— Вчера шесть бомбардировщиков пропали над морем.
— Как это — пропали? Куда? Как могли 'пропасть' шесть бомбардировщиков сразу?
— Они вылетели на штурмовку около 14.00 по времени Никарагуа, но в район плацдарма не прибыли.
— Куда они могли деться?
— Мы пытаемся это выяснить, сэр...
— Идиотизм какой-то... А остальные самолёты? Их же было больше?
Даллес олицетворял собой вселенскую скорбь:
— Сэр... База Хэппи-Вэлли...
— Что?
— Её больше нет. База полностью уничтожена. Вся. Все транспортные самолёты, оставшиеся бомбардировщики, запасы горючего, боеприпасы, казарма лётчиков...
— Вы меня разыгрываете, мистер Даллес? — холодно осведомился президент.
— Нет, сэр... Утром, когда два наших уцелевших самолёта вернулись, они увидели догорающие пожары на месте самолётов и построек.
Даллес выложил на стол несколько фотоснимков. На них виднелись остатки самолётов, искорёженные огнём, и сгоревшие строения, они ещё дымились.
— Как такое могло произойти? Есть выжившие?
— Несколько человек уцелели. Но потери очень велики... Уцелевшие слышали множество мелких разрывов, как будто взрывались петарды... и всё горело.
— Что показал осмотр?
— Никаких следов, по которым можно было бы прояснить ход событий... Ни остатков боеприпасов с маркировкой, ни достаточно крупных осколков...
Генерал Лемнитцер внимательно рассматривал снимки:
— Сэр... Похоже на работу кассетных боеприпасов. После них остаются похожие последствия. Снимки похожи на фото испытаний с наших полигонов.
— М-да... Вот только на этот раз это не полигон... Это могли сделать красные?
— Они применяли кассетное снаряжение крылатых ракет в 59-м в Гондурасе, и в прошлом году в Греции, сэр, — ответил Даллес. — Но там оставались идентифицируемые остатки корпусов, крылья, отдельные детали двигателей... Здесь ничего похожего не найдено.
— Сэр, это могли сделать и сами кубинцы, — заметил генерал Уайт. — У них есть точно такие же B-26. Они могли допросить пленных, выяснить местонахождение базы... Для такого удара достаточно пары бомбардировщиков с кассетами. Несбрасываемыми, потому и остатков нет. Суббоеприпасы могли дать русские, но 'могли' к делу не пришьёшь... Обычно самое простое объяснение — самое верное, сэр.
— Гм... Выяснили, что случилось с вашей радиостанцией на том острове?
— Да, сэр... Она сгорела...
— И она тоже? Отчего? Только не говорите, что в неё ударила молния.
— Нет, сэр, не молния. Прямое попадание мощной фугасной боевой части. Наши сотрудники извлекли из пепелища более десятка погибших. Вот там обнаружены куски дюраля, которые теоретически могут быть остатками ракеты, но доказать это невозможно. Никаких маркировок на обломках нет. Взрыв был такой силы, что двигатель, если он был, вероятно, зашвырнуло в море.
— Чёрт подери! Вы уверяли меня, что авиация Кастро не представляет опасности!
— И вы отменили второй удар по авиабазам, сэр, — напомнил Лемнитцер.
— Это была ошибка... — президент закрыл лицо руками, пытаясь понять, как и он сам, и все эти опытные специалисты ухитрились так облажаться. — Но как они узнали, где радиостанция? Личный состав бригады этого не знал.
— Например, запеленговали. Если у них было два пеленгатора, на любых рыболовецких судёнышках или частных яхтах... — ответил Бёрк.
— Выходит, мы все недооценили Кастро... — задумчиво произнёс президент. — Господа, вы понимаете, что у нас — катастрофа?
(https://pikabu.ru/story/boris_eltsin_i_bill_klinton_1995_god_3991203 We have a disaster — известный и прославленный на высшем уровне, во время встречи Ельцина и Клинтона эвфемизм, обычно переводимый, как 'Мы обосрались' https://www.youtube.com/watch?v=vHfbpL0NDmw Видно, что Клинтона пёрло не по-детски)
— К сожалению, да, сэр...
— Что будем делать? На Кубе, в болоте, нашей помощи ждут больше тысячи человек, которые нам верили, и которых мы обманули.
— Сэр, вы же сами отказались послать самолёты с авианосцев. Сейчас исправить ситуацию может только массированный удар с воздуха, и следом — десант морской пехоты.
— Нет, я не могу на это пойти, — покачал головой Кеннеди. — Я дал обещание, обещание президента Соединённых Штатов, что ни один американец не вмешается в дела Кубы.
— Тогда все они погибнут. Или попадут в плен к коммунистам, что не лучше. Кастро подтянул к плацдарму артиллерию и танки, они день и ночь бьют по районам высадки. Ещё несколько часов без поддержки с воздуха — и эти парни сдадутся.
— Сэр, мы уже вмешались, — произнёс Даллес, вынув изо рта мундштук пустой трубки. — В самолётах, сбитых утром над Кубой, летали американцы.
В Зале Кабинета повисло мрачное молчание. Президент ледяным взглядом смотрел на Даллеса и Биссела. Ему до смерти хотелось убить на месте этого седого усатого щёголя с его пижонской трубкой, и второго клинического идиота, его заместителя. Они только что подставили его перед всем миром и Организацией Объединённых Наций. Он с огромным трудом сдержался:
— Почему?
— Потому что кубинцы взбунтовались и отказались лететь.
— Гм... То есть, им это нужно меньше, чем нам? — спросил Кеннеди.
— Сэр... Люди устали. Не стоит обобщать и делать далеко идущие выводы. Мы должны помочь тем парням, в болоте. У Кастро нет серьёзной ПВО. Удар с воздуха поставит его на колени.
— Господа... Вы понимаете, что я дал публичное обещание всему миру, что ни один американец не вмешается в дела Кубы? Вы, мистер Даллес, и мистер Биссел. Вы понимаете, что ваши действия нарушили слово Президента Соединённых Штатов?
— Сэр, мы всего лишь передали ваш приказ, — промямлил Биссел. — Мы сделали только то, что в этой ситуации было абсолютно необходимо. Решение об отправке американских лётчиков принималось на месте, в Никарагуа...
— Кто отвечает за операцию в целом? Вы? Не перекладывайте вину на исполнителей. Вы, своими распоряжениями, угробили три бомбардировщика с экипажами сегодня утром, и ещё минимум дюжину — в предыдущие двое суток. Мы ещё вернёмся к этому разговору... позже...
— Сэр, этот вопрос может подождать, — вставил Банди. — Нам нужно решить, что делать дальше.
— М-да... Есть сегодняшние фотоснимки с U-2?
— Ещё нет, сэр...
— Почему? Вчера в это время они уже были.
— Самолёт ещё не вернулся, сэр.
— Почему? С ним есть связь?
— Нет, сэр, U-2 летают в режиме радиомолчания.
— Сколько у него топлива?
— Ещё на несколько часов, сэр.
— Хорошо, подождём. Сделаем перерыв.
В перерыве госсекретарь Дин Раск сообщил президенту:
— Сэр, сегодня утром прилетел русский министр иностранных дел Громыко. Сейчас он в советском посольстве.
— Зачем он прилетел?
— Сейчас в Конго идут переговоры между фракциями, в ООН обсуждается конголезский кризис, там впервые наметилась возможность мирного урегулирования.
— Гм... Хорошо, держите меня в курсе.
Прошёл ещё час, и ещё, известий о приземлении U-2 по-прежнему не поступало. Раск уехал в Госдепартамент. Решено было собраться ещё раз вечером.
В последний день операции 2-й батальон бригады 2506 находился к западу от Плайя-Хирон, сражаясь против 'милисианос'. Занимаемый им район постепенно сокращался. Из протокола допроса рядового Марио Абриля:
'Мы находились там до часу дня. В это время командир батальона Эрнеидо Олива сказал нам, что дела наши плохи и что мы не добились ничего и не получили никакой поддержки от американцев. Мы видели их корабли, а помощи от них не было. Он предложил нам попытаться укрыться в горах. Он сказал также, что сам собирается поступить так, чтобы сражаться до тех пор, пока мы сможем что-нибудь сделать. И мы отправились в горы. На Плайя-Хирон я набрал воды и с двумя своими друзьями стал пробираться в лес.
Это было около четырёх часов дня. Чувствовал я себя очень плохо. Я пошёл в сторону Сьенфуэгос. У меня там были друзья, и я думал, что если доберусь туда, то буду спасён'.
Вторжение бесславно закончилось. К 17 часам 30 минутам войска Кастро уже прочесывали район Плайя-Хирон. В это же время кипящие от возмущения члены 'Кубинского революционного совета', выпущенные из казармы в Опа-Локка, тайно встретились с Кеннеди в Белом доме. Их встреча с президентом оказалось для него нелегкой. Кубинцы задавали очень неудобные вопросы. Кеннеди чувствовал себя виноватым в неудаче вторжения, он был подавлен и деморализован.
В Нью-Йорке Лем Джонс опубликовал ещё два бюллетеня, продиктованные ЦРУ. В последнем из них с сожалением отмечалось:
'...Недавние десантные операции на Кубе безосновательно рассматривались как вторжение. Фактически же они представляют собой действия, основная цель которых заключается в доставке предметов снабжения и подкрепления для наших патриотов, которые сражаются на Кубе уже в течение многих месяцев... С сожалением мы признаем, что в сегодняшних боевых действиях одна наша прикрывающая группа, отважно сражаясь против танков и артиллерии, подвергаясь атакам русских 'МиГов', понесла большие потери. Её доблестные действия позволили главным силам нашего десанта уйти в горы Эскамбрай.
Мы не исходили из того, что немедленно свергнем Кастро. Разумеется, мы не предполагали встретиться без ущерба для себя с советским оружием, применением которого руководили коммунистические советники. Мы встретились с ним и выжили!
Борьба за свободу шести миллионов кубинцев продолжается!'
Авантюра в заливе Кочинос окончилась для США и кубинских контрреволюционеров позорным разгромом. Избежать плена удалось лишь немногим. Их потом подобрали в море корабли ВМС США и торговые суда. Считанным единицам удалось бежать с помощью кубинского антикастровского подполья.
(В реальной истории 'Бригада 2506' только пленными потеряла 458 человек, из полутора тысяч, предназначавшихся к высадке, оставила на побережье половину своих высадочных плавсредств и всё вооружение. По другим данным, потери составили 82 человека убитыми и 1200 пленными.)
Командование революционных вооружённых сил сделало из опыта боев на Плайя-Хирон правильные выводы, прежде всего — о необходимости переоснащения современной техникой, разумеется, советского производства, всех родов войск, и в первую очередь авиации. Уже в 1962 г. во время первомайского парада над Гаваной прошли три эскадрильи МиГ-15 и МиГ-19, а концу лета 1962 г. в FAR было несколько хорошо подготовленных эскадрилий, оснащенных МиГ-15, МиГ-17Ф, МиГ-19ПФ и МиГ-19С. (Реальная история)
Совет национальной безопасности собрался ещё раз, после того, как закончилась встреча Кеннеди с лидерами кубинских эмигрантов, и президент освободился. Инициатором совещания на этот раз стал госсекретарь Раск.
— Господа, я только что виделся с русским министром иностранных дел Громыко и послом Добрыниным. Они передали мне дипломатическое послание Хрущёва, адресованное лично в руки президенту.
Раск передал Кеннеди внушительный конверт. Президент извлёк из него лист бумаги с текстом, написанным по-английски и начал читать вслух:
'Господин президент!
Предваряя возможные вопросы: я готов обсудить с вами по спецсвязи всё, что касается тем, поднятых в настоящем послании.
